Пуля судьбы

— Мама, папа, — Реджина открыла дверь и занесла несколько пакетов, а за ней зашёл Грэй с еще большими пакетами, которые он сразу поставил на пол в коридоре. Они сразу поняли, что Фрэнк и Мариса еще не привезли семью девушки. — Реджина? — первым вышел встречал дочь отец. Он удивился увиденному, — это что такое? Откуда столько пакетов? — Это праздник, — Реджина широко улыбнулась и передала один пакет отцу, параллельно целуя его в щеку, — будем праздновать свадьбу, — она решила, что родителей нужно немного подготовить. — Что? — за спиной отца, стояла Вивьен и с расширенными глазами смотрела на дочь и Грэя, ведь первая мысль была совершенно нереальная по ее мнению, — Грэй?! — Миссис Миллс, Реджина не должна была так сразу вас огорошивать, — Грэй с осуждением смотрел на Миллс младшую, когда прошел за ней на кухню, оставляя ошеломленных родителей стоять в прихожей. — Я ничего не понял, — Джозеф вложил свободную руку в карман, как делал это всегда в подобном состоянии. — Я тоже, — Вивьен покачала головой, — я боюсь озвучить то, о чем думаю, — она с неким страхом смотрела в глаза мужа, — нужно срочно все выяснить. Реджи?! — Мамочка, — крикнула Реджина с кухни, — с этим нужно что-то делать, сейчас приедут остальные. — Кто это еще остальные? — Джозеф поспешил на кухню. — Родные Марисы, — ответил Грэй и забрал у Миллса пакет. Он разбирал содержимое, ведь действовать с готовкой нужно было быстро. — Объясните мне, пожалуйста, что вообще происходит?! — Вивьен не собиралась ничего делать, пока не поймёт что происходит. — Мамочка, сегодня, чуть более часа назад твой… точнее ваш сын и мой брат Фрэнки, женился на своей любимой Марисе, — объявила уже более четко брюнетка с широкой улыбкой на лице. Джозеф сразу всё понял. Его лицо озарила легкая улыбка. Миллс старший был абсолютно уверен, что решение сына хоть и стремительное, но правильное. — Ой! Реджина, как же это так? Нужно было сделать все правильно, — Вивьен растерялась. Она не думала, что сын так быстро решиться на такой шаг, — по-человечески. А они где? Когда приедут? — Дорогая, не паникуй. Наш сын совершил обдуманный поступок. Я уверен в этом. И вообще, может, скоро ты еще и бабушкой станешь, — Джозеф подошел к жене и приобнял её. — Ну, насчет этого я мог бы и не переживать, — тихо и только для Реджины высказал Грэй. — Да тихо ты, — Реджина ударила локтем в бок Грэю. Она вообще не хотела, чтобы он как-то это комментировал. — Ну, хорошо, а сейчас тогда готовить, — Вивьен хотела уже увидеть сына и поздравить его и его жену. — Не буду мешать, — Джозеф никогда не имел дел с кухней. Он считал, что это чисто женское дело и мужчине тут делать нечего. — И ты иди, — Вивьен отправила за Джозефом Грэя, чтобы не мешался, — а мы с тобой… — продолжила женщина посмотрев на дочь, — будем говорить праздничный обед, скоро брат с женой приедет. — Да я помогу, — Грэй не был из тех мужчин, которые стыдились готовить, — мне не сложно. — Ну, тогда режь салат, — Реджина передала Грэю пакет с овощами. Она хотела, чтобы праздник действительно удался. Ведь, как говорил Джозеф: Миллсы однолюбы и жениться могут только один раз в жизни. На кухне началась бурная готовка. Вивьен принялась за горячее, Реджина хлопотала с гарниром, а Грэй помогал делать салат. Через два часа в дверь позвонили. Фрэнк не стал открывать своим ключом, решая, что родные должны встретить их сами. — А вот и виновники торжества, — дверь открыл глава семейства. Миллс, как и все остальные приоделся. Он надел свой парадный костюм с белой рубашкой под пиджаком. — Ну, наконец-то! — Вивьен уже заждалась сына и невестку. У них все уже было готово, а пара все не приезжала, и вот они здесь, — проходите. — Здравствуйте, — Мариса обнимала Фрэнка за руку. Она еще не была лично знакома с мамой мужа, а отца знала, как и все люди живущие в городе. — Да проходите вы уже, — Реджина затащила брата и Марису в квартиру, оставляя еще за порогом маму и сестру Ленсингтон. — Добрый день, дамы, — Джозеф остался в прихожей, чтобы поприветствовать новых родственников. — Джозеф Миллс. Отец Фрэнка, — Миллс протянул руку матери Марисы. Он хотел с ней познакомиться прежде, чем за одним столом праздновать свадьбу. Шериф многое знал о семье Ленсингтон, но лично не доводилось общаться. — Здравствуйте, я Бонни, а это младшая моя дочь Камилла, — представилась женщина. Со стороны можно было сказать, что семья очень скромная, что в одежде, что в поведении. — Ками, проходи, — Реджина затянула сестру Марисы в квартиру, — проходи, — младшая Миллс хорошо знала Камиллу, ведь Айла часто брала ее гулять с ними. — Мне очень приятно с вами познакомиться лично, — Шериф пожал руку матери Марисы, которая, наконец, прошла в квартиру. Реджина же затянула Камиллу в гостиную, где шумел остальной народ. — Так, давайте-ка все за стол. Рассаживайтесь, — команду дала Вивьен, — будем праздновать! Все достаточно быстро расселись за стол. В первые в жизни во главе сел Фрэнк уже со своей женой. Конечно же, не было платья, классического венчания, но это было абсолютно не важно, ведь все знали, как молодожены действительно любят друг друга. Никто не заглядывал вперед, все надеялись только на светлое и счастливое будущее молодых. — Я открою, — ближе к вечеру позвонили в дверь. Праздник был в самом разгаре. Семья Миллс и родные Марисы узнали друг друга получше, и могли общаться на различные темы. Ночь еще не вступила в свои права, поэтому свадебное пиршество заканчивать никто не собирался. — Добрый вечер, мне срочно нужен Фрэнк Миллс, — когда Грэй открыл дверь, перед ним стоял молодой паренек в военной форме. Он тяжело дышал, явно после бега. — Что случилось? — Грэй кинул взгляд в сторону гостиной. Он боялся, что Миллса могут вызвать на сбор прямо сейчас, не дав даже отпраздновать собственную свадьбу. И его опасения подтвердились словами военного, что Фрэнк должен прибыть в расположение пункта в течении часа. Через два часа самолет. Война в Европе не прекращается и союзникам нужна срочная помощь. — Фрэнк, — Грэй привлёк внимание друга, который смеялся, рассказывая весёлый анекдот. Скаэрс понимал, что улыбки и смех в момент прекратятся, после слов пришедшего военного. Миллс увидел посыльного и замер. Слов не нужно. Он всё понял и сразу поднялся из-за стола. — Рядовой Миллс, вам надлежит в течении часа прибыть к месту сбора. Мне велено доложить вам и еще пятерым солдатам, — военный передал Миллс бумагу, подтверждающую его слова и убежал. Ему действительно еще много кого нужно оповестить. Все сразу поникли, но тяжелее всего было Марисе, которая с трудом сдерживала слезы, утыкаясь носом в плечо любимого мужа. Осознание очень трудно ей давалось, она не понимала почему все так складывается, ведь еще минуту назад они были счастливы вместе, а сейчас нужно расставаться. В голову сразу лезли плохие мысли, хотя совершенно не хотелось об этом думать. — Фрэнки, — прошептала девушка. Реджина и Вивьен стояли рядом, и у них так же наворачивались слезы. Они очень боялись этого момента, когда Фрэнку, все же, придётся уйти на войну. — Как удачно мы успели пожениться, — Фрэнк обнял жену, улыбаясь. Он не боялся, он был настроен уже давно. Конечно, стало обидно, что вызвали в этот счастливый день, но парень знал, что это рано или поздно случится. Камилла, увидев слезы сестры, обняла мать. Девочке всего тринадцать лет, но она знала, что такое война и расставание. — Девочки, вместо слёз, вам стоит пойти и помочь Фрэнку со сборами, — Джозеф, как и полагается, принял это известие, как мужчина и глава семьи — стойко. — Можно я помогу ему сама?! — спросила Мариса. Она очень хотела побыть с мужем наедине. Зная, что у них нет времени даже провести первую брачную ночь, девушка пыталась быть с любимым каждую секунду. — Конечно, — Вивьен обнимала Реджину, которая уже не скрывала слез. Брюнетка так до сих пор и не смирилась с тем, что брат пойдет на войну. — Идите. Не стоит терять времени, — Джозеф подошел к своим девочкам. Он погладил дочь по спине, пытаясь поддержать. — Идём. Отец прав, — Фрэнк повёл Марису в свою комнату. — Пап, — Реджина обняла отца, — а он может отказаться? — спросила она, когда Фрэнки и Мариса скрылись за дверь его комнаты, — пожалуйста, не отпускай его. Миллс младшая как будто чувствовала, что с этим решением Фрэнка все изменится и случится что-то плохое. — Кнопка. Тебе не стоит плакать, когда еще ничего не случилось, — Джозеф прижимал плачущую дочь к своей груди. Чтобы постараться успокоить Реджину, он гладил её по спине. Миллс смотрел в глаза жене, давая тем самым понять, что праздник закончился и пора провожать гостей. Семья должна проводить сына без посторонних глаз. Пусть они и породнились, такое событие, как проводы на войну стоит оставить внутри семьи Миллс. — Простите, что так вышло с праздником, — Вивьен выдохнула, смахивая с щек слезы. Она видела, что мама и сестра Марисы все поняли, и собрались уходить, — вы не волнуйтесь о Марисе, наверное, сегодня она останется у нас, а потом решим с жильем, — женщины говорила о том, что Ленсингтон, скорее всего, если захочет будет жить с ними, ведь жена переезжает к мужу. — Мам, а что Мариса не будет жить с нами? — Камилла не ожидала, что сестра переедет от них. Она поняла бы, если Мариса жила бы с мужем, но его не будет рядом какое-то время, а значит, она может продолжать жить с ними. — Ками, жена всегда переезжает жить к мужу. Такие правила установлены нашим обществом, — вмешался Грэй, чтобы помочь Вивьен и Бонни. — Но Фрэнк же будет на войне. Зачем Марисе жить здесь, когда мужа не будет рядом? — Камилла не понимала, что своими докучными вопросами делает еще больнее Реджине, которой всё прекрасно слышно. — Малыш, Мариса будет жить где захочет, пока Фрэнки не будет дома, — Вивьен взяла за руку Камиллу, — просто наш дом теперь всегда для нее открыт, — Миллс не хотела, чтобы сейчас из-за этого тоже кто-то переживал. — Не переживай, Ками. Мариса тебя не бросит, — Грэй понимал, чего девочка боится. Она не хочет, чтобы сестра бросила их, как сделал это их отец. — Грэй, проводи Бонни и Камилу до дома. Не оставляй одних, — сказал Джозеф, а Скаэрс лишь кивнул, соглашаясь. — Фрэнки, почему все так? — Мариса обнимала мужа, не желая его отпускать. Она боялась заглянуть ему в глаза, зная, что не содержится и разрыдается. — Мари, я вернусь. Я клянусь тебе — вернусь. Я помогу нашей стране избежать войны на нашей территории и вернусь. Не стоит рыдать. Я живучий, слышишь? Я не чувствую скорой смерти, а это значит, что не стоит оплакивать меня уже сейчас. Верь мне. Просто верь, а не реви. — Фрэнки, я верю тебе и верю в тебя. Я плачу из-за того, что нам приходится расставаться, — Мариса все же посмотрела в глаза любимого, — я так хочу, чтобы у нас была семья. За сегодняшний день я уже прожила всю нашу жизнь. Мне так хочется, чтобы все, что я представила сбылось. — Сбудется. Мы будем в разлуке относительно недолго. Через шесть месяцев я вернусь на побывку. И не забывай, что я буду писать тебе раз в две недели. И всегда буду ждать от тебя ответ, — Фрэнк поцеловал любимую в лоб. Он и сам не хотел расставаться, но гражданский долг в его груди не переставал подталкивать. — Я буду ждать каждое твое письмо и всегда буду отвечать, — Мариса улыбнулась, хотя все лицо было в слезах, — Фрэнки, я так тебя люблю. Девушка очень боялась, хотя старалась об этом не говорить и не думать. — И я люблю тебя. Не реви. Не место слезам. Лучше поплачешь, когда я вернусь. Слезы радости куда лучше! — Фрэнки сказал и поцеловал жену в губы. Он хотел запомнить вкус её губ, чтобы там ему было легче. Мариса крепко обняла Фрэнка, прижимаясь к нему. Она тоже пыталась запомнить его, его приятный запах. — Можно, я возьму твою рубашку? Так мне будет легче переживать твое отсутствие, так во сне ты каждую ночь будешь со мной. — Все мои вещи — твои. Да и вообще. Ты моя жена, и теперь это твоя комната. Мари, если ты хочешь… Я думаю, ты должна жить здесь, — Фрэнк не хотел принуждать Марису, но он знал, что такое общественное мнение. Жена всегда переезжает к мужу. И Мариса не должна стать исключением, а иначе её могут посчитать гулящей девкой. Но Марисе было все равно на мнение других, — Фрэнк, я знаю, но я не хочу оставлять маму и сестру, да и обременять твою семью я не хочу. Если бы все было по-другому, я бы не думая была рядом с тобой. — Я не хочу, чтобы о тебе говорили невесть чего. Твою семью ты всегда можешь навещать, а мою не обременишь. А будешь наоборот помогать. Реджине с учебой, а маме по хозяйству, — Фрэнк должен был быть в этой ситуации категоричен. Он хотел, чтобы его жена была в надежных руках в его отсутствие. — Фрэнки, пожалуйста, не дави на меня. Я буду тебя ждать, я буду любить, но жить здесь без тебя я не буду, — Ленсингтон тоже была категорична. Она знала, что маме и сестре будет очень тяжело без её помощи, а жить за счет семьи Миллсов она не собиралась. — Это будет неправильно, — Фрэнк сделал шаг назад, чтобы Мариса не могла обнимать его. Парень давал понять, что он против этого решения жены. — А ты считаешь, правильно будет бросить мою семью? Или стать нахлебницей для твоей? Фрэнки, когда живёшь в одном доме, ты покупаешь макароны и варишь их, а это значит, что три человека могут кушать два дня. А если ты не живёшь в другом доме и покупаешь те же макароны, и делишь их на два дома смогут поесть только один раз и то не все. Ты не нуждался, — Мариса не обвиняла Фрэнка, не кидала претензий, она наоборот была счастлива, что отец её мужа очень достойный человек и смог сделать все для своей семьи. — Ты упрекаешь меня? — Фрэнк не понимал, к чему Мариса говорит подобный пример. Он нахмурился из-за этого. — Нет, ни в коем случае. Я просто хочу, чтобы ты меня услышал, а главное — понял, — Мариса присела на кровать, — пожалуйста, давай не будем ссориться в такой день и момент. — Я хочу уйти на войну спокойным за тебя и твою жизнь. А это почувствовать я смогу только зная, что ты под защитой моей семьи. По-другому я не смогу быть спокойным. Я не могу быть уверен, что мой тыл прикрыт, — Фрэнк сложил руки на груди и смотрел в сторону от Марисы. Ему тяжело ссориться, но свою позицию он обязан отстоять. — Если бы я знала, что ты будешь ставить вопрос так категорично, я бы ждала тебя в другом статусе. Тебе важно, что скажут люди, — Мариса заплакала, — а мне на это абсолютно плевать. Тебе важен факт где я буду жить, а не где мне будет лучше. — Ты не слышишь меня, — Фрэнк сжал руки в кулаки. Он смотрел на свою уже собранную сумку. У него было максимум еще пять минут, — и получается идёшь против моего слова. Ты идёшь против мужа, Мари, да? — Это ты, Фрэнки, не слышишь меня, — Мариса продолжала смотреть на мужа заплаканными глазами, — поэтому можешь считать так. Это были сложные слова, но она не могла лгать и притворяться. Хотя, ей всего лишь стоило сказать, что да, она переедет, но начинать семью со лжи она не собиралась. Девушка надеялась, что Фрэнки поймёт и примет её выбор. — Я понял тебя, — практически выплюнул парень. Последующие его действия оказались очень резки. Он не подошел к Марисе, не поцеловал её, не обнял. Он схватил свою сумку и вышел из спальни, непреднамеренно хлопнув дверью. В нём бушевали эмоции. Фрэнк хотел, как лучше для Марисы. Он желал ей только добра. Парень не мог доверять тому месту, где она жила до встречи с ним, не мог доверять её месту работы и получается сейчас не может доверять жене. Ей стоило солгать. Фрэнк бы ушёл на войну с легкой душой и спокойным сердцем. А сейчас он зол и разочарован. И это очень опасные эмоции. — Фрэнки, — крикнула в догонку Мариса и зарыдала, утыкаясь в подушку, чтобы не кричать, хотя в данный момент только крик вырывался из её души. Она уже жалела, что не солгала. Ведь от такого страшного слова, как «война», все внутри холодело. Когда Фрэнк вылетел из комнаты, его ждала семья. Реджина обнимала маму, чтобы поддержать и самой быть сильной, ей хотелось реветь не переставая. Девочка так и не приняла решение брата, она считала, что он должен остаться с ними и что все, что ему может потом дать государство, он может заработать сам. Вивьен тоже стояла в очень подавленном состоянии, тем более, она слышала разговор на повышенных тонах из спальни сына. Она считала, что дети не правы, раз думают о такой мелочи именно сейчас. — Фрэнки, — мать отпустила дочь, чтобы обнять сына. — Мам, всё хорошо. Не плачьте вы, пожалуйста. Я не хочу в каждом сне видеть ваши лица заплаканными, — Фрэнки злился на Марису, но от объятий матери отказаться не мог. Он сильно прижимал её к своему крепкому телу. Было больно и страшно оставлять родных. Хотя, даже сейчас Фрэнк не жалеет, что уходит. Он знает, что своим решением делает больно любимым людям. Но это не уменьшает его желание быть там, где он должен быть. Реджина тоже обняла брата, вставая рядом с мамой. Она не могла не плакать. — Мы тебя очень будем ждать. Главное — вернись живым. — Я вернусь. Обещаю, сестренка, — Фрэнк обнимал и мать и сестру. Отец стоял рядом. Он стойко выражал своё беспокойство. Мужчины в семье Миллс не плачут. Джозеф не мог быть уверенным, что сын вернется к ним живым, но показывать это своим девочкам и Фрэнку ни за что бы не стал. — Тебя нужно проводить, — Вивьен начала нервничать, ведь оставалось совсем немного времени. — Нет. Мы прощаемся здесь, — Фрэнк встал ровно. Он посмотрел на дверь своей спальни в надежде, что Мариса догонит его, согласиться с его словами и тогда он со спокойным сердцем отправиться в путь. Мариса не выходила, она не знала что сказать и как быть. — Сыночек, береги себя, — Вивьен поцеловала сына несколько раз и перекрестила. — Братик, держись сам, — Реджина крепко обняла, а потом отошла в сторону, чтобы отец мог попрощаться с сыном. — Пап, — Фрэнк встал ровно, смотря на отца. В его глазах он прочёл всё. И боль, и страх и благословение. Они сначала пожали руки, а потом Миллс старший резко притянул сына к себе и обнял. Крепкие объятия должны вселить уверенность, как и последующие слова. — У тебя всё получится, сын. Я верю в тебя, — Джозеф похлопал по спине и отошел. — Спасибо. Я люблю вас. И её люблю. Присмотрите за Марисой. Ну, всё. Пока. Всё будет хорошо, — Фрэнк поднял с пола сумку и быстро ушёл. Сердце разрывалось, но разум твердил, что он поступает правильно. — Фрэнк! — через несколько секунд после того, как закрылась входная дверь, открылась дверь спальни парня. Она не могла так отпустить мужа, ведь знала, что и ей и ему будет плохо. — Он уехал, — сказала Реджина. Она сильно прикусывала губу, сдерживая истерику. — Мариса, присядь. Я налью всем чай. Фрэнк ушел. Нам теперь остаётся лишь ждать новостей, — Джозеф подошел к Марисе. Всем было сложно в этот период. И сейчас даже сравнивать не стоит кому тяжелее. — Пойдём, — Реджина тоже подошла к Марисе и приобняла ее, направляя на кухню, — нам предстоит держаться вместе, мы теперь семья и я, и мама с папой, тебя всегда поддержат.