Пуля судьбы

— Выпьешь со мной? — брюнетка зашла в подвал. — Ты уже убила моего отца что ли? — Эмма разразилась сарказмом. Она стояла у стола. За то время, которое Миллс не было, она о многом подумала и сделала свои выводы. — Нет, у меня ещё не было для этого времени, — Реджина прошла к кровати и присела на неё, распечатывая бутылку, — так что насчёт выпить? Или ты не хочешь срываться? — Ты издеваешься? — Эмма фыркнула. Она с желанием смотрела на бутылку, — наливай живее! — Если бы не данные обстоятельства, я бы никогда в жизни не позволила тебе вновь пить, — Реджина взяла кружку Эммы и налила в неё немного напитка, — держи. Но не надейся, что я налью много. — И что мне от этой капли? Наливай еще! — Эмма стояла напротив и ей было видно как мало Миллс ей налила. — Я не хочу, чтобы ты сразу набралась, пей нормально и по чуть-чуть, — Миллс не добавила напитка. — Ладно. Давай, — Эмма понимала, что может лишиться, хотя бы, этой капли, поэтому забрала у Миллс кружку и быстро выпила содержимое, — думала, говно принесла. Ан нет. Хороший виски. У отца брала? — Возможно, — Реджина сделала глоток из горлышка бутылки, — ты обдумала то, что я тебе сказала? — Кто тебе сказал, что Барбиери — мой отец? — Эмма протянула Миллс кружку, намекая на добавку. Реджина проигнорировала намёк, — Мариса. Я эти дни следила за твоим отцом и отправила записку. А вчера он разговаривая со своей правой рукой в лице Тадеуша, сказал такую фразу «Как Барбиери мог похитить мою дочь, если я — это он». — Черт! — Эмма кинула кружку в стену. Она была железная и не разбилась. Свон зарычала, — этого не может быть! Твоя Мариса врёт. — Эмма, мне очень жаль, что так вышло. Но твой отец чудовище. Он мог убить пол города, убрать с дороги моего отца, но все, а главное — ты знаешь, что именно Барбиери убил твою маму, в нем нет ничего святого. — Мой отец убил мою мать? Я не могу в это поверить! — Эмма знала, что Реджине Мариса врать не будет. Да и самой Миллс обманывать Эмму не за чем. Младшая Свон ничем не поможет ей из подвала. Она не знает ни информации, ни каких-то планов отца. А значит обманывать ей никакого смысла нет. Но правда тяжела. Свон трудно в неё поверить. Внутри всё переворачивается от мысли, которую блондинка только что произнесла вслух. — А тебе придётся в это поверить, если ты не хочешь в один прекрасный день оказаться на её месте. Хотя, наверное, ты единственная, кем он дорожит, — Реджина пожала плечами, — но для меня лично, это предательство, ведь я знаю что такое предательство самого близкого человека. — И кто тебя предал? Сама же здесь вещала, что у тебя был самый лучший отец в мире. Какая крутая была у вас семья! Или любовь всей твоей жизни отказалась трахаться с девушкой? — Эмма ходила по подвалу не в силах успокоиться. — Мама, а отец у меня как раз самый лучший, — Реджина тяжело выдохнула, не желая договаривать, что был, — да и любовь всей моей жизни я ещё не встретила. — Что тебе сделала мама? — Эмма остановилась там, где стояла. Ей стало интересно, что же такого сделала мать Реджины, что заслужила звание предатель. — Она бросила меня, когда была очень нужна. После того как Фрэнк ушёл на войну, она закрылась в себе, в своих переживаниях, — Миллс сделала несколько глотков виски, — а когда пришла похоронка на него, её как будто подменили. Она погрузилась в это горе. Папа её хоть как-то мог растормошить, а когда и его не стало, она просто оставила меня со всеми проблемами и ушла в монастырь. То есть, получается, что для неё существовали только Фрэнк и папа, а я… Ради меня не нужно было жить? — Реджина сделала ещё несколько глотков. Ей было больно рассказывать это. — Дай выпить, — Эмма протянула руку. Она услышала Реджину. Не просто послушала и сказала «ясно», а именно вслушалась. Она поняла Миллс и в какой-то степени начала сочувствовать ей и осознавать, что её жизнь по-настоящему не была простой. — Давай кружку, — Реджина не доверяла Эмме бутылку. Она не хотела, чтобы девушка напилась и под этим делом вновь начала буянить, — а как обстоит дело с твоей личной жизнью? А, и как ты догадалась, что я по девушкам? — Ты сама лезла ко мне. Забыла что ли? — Эмма пошла за кружкой. Она нашла её неподалеку от кровати. В других обстоятельствах Свон не стала бы сама нагибаться за кружкой. Но сейчас она понимала, что другой возможности выпить у неё не будет. — А может это была просто провокация с моей стороны? — уточнила брюнетка, наливая немного напитка Эмме. — Да чего ты жмешься то, жлобяра? — громко возмутилась Свон. — Я не жлобяра, ещё раз повторяю, не хочу, чтобы ты нажралась, как ты это делала всегда, — Реджина не добавила Эмме, считая, что и так ей хватит. — Ты со мной по душам пришла разговаривать, так наливай! — настаивала Свон. — А ты только пьяная умеешь разговаривать? — уточнила брюнетка, делая глоток. — Жлобяра! — прорычала Свон, а после выпивая свою порцию. — Ты не ответила на мой вопрос, что у тебя с личной жизнью? Или там все просто, напилась и вот она любовь всей твоей жизни на эту ночь?! — Мы еще не закончили тему твоей семьи, а ты прыгаешь в мою кровать! — Эмма протянула кружку. Она даже не запивала. Её вкусовые рецепторы настолько привыкли к виски, что пьют его словно слабоалкогольный напиток. — Не гони коней, — Миллс демонстративно закрыла бутылку, — о чем ты хотела поговорить на счёт моей семьи? — Что тебя сподвигло прийти сюда с бутылкой? Явно в семье дело, — Эмма иногда была проницательна, — этот мужик тебя резко вырвал. Кто-то умер? — Наоборот, кто-то воскрес, — Реджина поставила бутылку на пол и потёрла руками лицо, — десять лет прошло. Десять. Я не могу поверить, что он жив. — Кто? Ты что из жлобяры в загадку превратилась? — Эмма села рядом с Миллс. Её состояние еще не позволяло так долго стоять на ногах. — Брат. Он вернулся с войны спустя десять лет. Оказывается он был в плену, потом сидел в тюрьме, а мы все это время думали, что он погиб. И сейчас я не знаю как быть, как реагировать на его возвращение, ведь я столько лет винила его во всём. Мне казалось, что если бы он не пошёл в добровольцы, все было по-другому. Мама бы не изменилась, возможно, отец не погиб, Мариса бы была счастлива и они вместе растили своих детей. Все могло быть по-другому, — Реджина не могла отпустить эту мысль. — Убей его! Пусть останется так, как ты думала все десять лет. Он будет мертв. Мать ничего не узнает. Мариса твоя останется с моим отцом, пока и его ты не убила. Всё пройдет по твоему плану, — было непонятно шутит Свон или серьезный вариант предлагает. — Добрая же ты, — Реджина усмехнулась, смотря на Эмму, — а ты бываешь когда-нибудь серьёзной? — С чего ты взяла, что я несерьезна? — Эмма вскинула бровь от удивления. — Твои глаза не умеют врать, — Реджина посмотрела в глаза девушке, к которой её тянуло. — Несешь пургу! — фыркнула Свон. А потом отвлекла Миллс тем, что захотела забрать бутылку. — Э, нет, принцесса, бутылку в руки ты не возьмёшь, — Реджина увела бутылку прямо из-под носа Свон, перекладывая её в дальнюю руку. — Меня бесит, когда зовут принцессой! Прекрати! — Эмма стукнула Миллс кулаком по ноге. — Почему? — Реджина потерла ногу, — и вообще, хватит меня бить. — Тогда хватит меня бесить! Я не принцесса! Я Свон. Я Эмма Свон. Максимум — мисс Свон, ясно? — Хорошо-хорошо, постараюсь больше так тебя не называть. Но и ты прекращай меня постоянно бить, — Миллс ещё раз потерла ушибленное место. Эмма била не больно, но приятного тоже не было, — у меня синяки от тебя. — У меня от тебя шрамы останутся и что с того? — Эмма продолжала фырчать. — Не переживай, не останутся, — Реджина посмотрела на Эмму и протянув руку, дотронулась до её лица, — это обычные ссадины, а синяков то уже тоже практически невидно, — Миллс лукавила, ведь синяки ещё только начали идти на убыль. — И после этих касаний ты мне будешь втирать, что не по девкам? — Эмма не стала дергаться и кричать «не трогай», вместо этого лишь усмехнулась. Реджина убрала руку, — а я и не говорила, что это не так, я просто спросила как ты поняла. Ты же тоже постоянно уходишь от ответа. — Вот по таким маневрам и поняла, — Свон протянула Миллс кружку, — пора бы уже новую порцию, нет? — Не налью, пока не ответишь, — Реджина усмехнулась. — Ты вопрос задай адекватно, а не расплывчато, может и отвечу. — У тебя есть парень или… — Реджина сглотнула, но не могла не спросить, — девушка? — Ты же постоянно за мной следила, сама выводы так и не смогла сделать? — Ну, постоянных нет, а не постоянные? — Реджина злилась из-за словесных игр Свон, — и ты можешь отвечать нормально, а не вилять? — Не занудствуй, — Эмма лишь фыркнула, — и вообще, раз ты такая наблюдательная, то могла бы и понять уже сама. Хотя бы, по боям без правил, — Свон говорила про то, что много раз заставляла девчонок биться друг с другом. Не парней, а именно девушек. Реджина не замечая за собой, широко улыбнулась от информации полученной от Эммы. Ведь девушка практически прямым текстом сказала, что она к девушкам неровно дышит. — Ладно, давай налью, — брюнетка подняла бутылку. — Опять каплю? Ты же видишь не берёт меня этот мизер, — Эмма хоть и ворчала, но кружку протянула. — Эмма, сколько тебе я должна раз повторить, что я не напиваться сюда пришла, а поговорить. Мне не нравится, когда ты выглядишь как алкашня в дорогих шмотках. — А может, под градусом я отдамся тебе? Не хочешь что ли? — Свон развязано развела ноги в разные стороны. Ноги это единственная часть тела на которой не было синяков и они не болели. Эмма благодаря Реджине меняла одежду раз в три дня. Свон бы вывернуло от самой себя, если бы она так долго пробыла в этом подвале в одной и той же одежде. Вчера Миллс принесла ей рубашку и шорты до колена. В этом Эмма и сидела перед ней. — Мне не нравится пьяное тело, — фыркнула брюнетка. Ей нравилась Эмма и в сексуальном плане она очень её привлекала, но таким способом она действовать не собиралась, — а ты что, готова раздвинуть ноги за бутылку? — В трезвом уме ни разу. Но если буду пьяна до беспамятства, то всё может быть, — продолжала Эмма плавно ведя носком ноги по ноге Реджины. — Эмма, — Реджина остановила ногу блондинки, — тебе нужно лечиться, это зависимость. Ты видишь алкоголь и готова ради него на что угодно, — Миллс очень это не нравилось. Она хотела, чтобы Эмма перестала так себя вести. — Ты что, врач? — Свон вновь ударила Миллс ногой по ноге. Но в отличии от предыдущих раз совсем несильно. И это изменение было заметно. Эмма встала с кровати и громко спросила, — когда уже это всё закончится? Ты меня три года тут еще держать будешь? Отпусти! Мне уже осточертело здесь находиться! — Не знаю. Наверное, пока тебя не перестанет тянуть к алкоголю, — Реджина сидела и смотрела на Эмму, — я могу отвести тебя наверх в душ, могу принести еды. Только не устраивай скандалов. — Хочу уже куда-нибудь! А ты? Ты завяжешь мне руки или приставишь пистолет к виску, чтобы я не сбежала? — продолжала эмоционировать Свон. Всего пару рюмок алкоголя уже дали о себе знать. Эмма изменилась за какие-то мгновения, превращаясь из адекватного логиста в взбалмошную истеричку. — Сегодня я оставлю тебя здесь, а когда ты придешь в себя, я выведу тебя прогуляться, — Реджина вновь закрыла бутылку и встала с кровати, желая уйти. Она винила себя в том, что пришла сюда со спиртным. Это была её ошибка. — Бросаешь меня, да? — Эмма стремительно подошла к Миллс, — загрузила меня и опять валишь? Каждый раз убегаешь! — Я не убегаю, я ухожу, когда ты начинаешь нести чушь, — брюнетка стояла и смотрела на Эмму, не зная чего она хочет, — зря я принесла сюда это, — она показала на бутылку. — Ты просто не умеешь нормально веселиться! — Эмма схватила Миллс за плечи, — отпусти свою чертову правильность! Дай расслабиться! — Что в твоём понимании расслабиться? — Реджина невозмутимо продолжала смотреть на Эмму. — Выпить! Можно потанцевать. Можно устроить шоу. Есть куча вариантов, — Свон встряхнула Миллс. — А можно это делать без выпить? Ты умеешь веселиться трезвой? — тоже спрашивала Реджина. — Нет! — Эмма клацнула зубами перед носом Миллс. — Почему? — Реджина положила руки на плечи Эмму, — зачем ты заливаешь в себя столько спиртного. У тебя же все есть? — Что всё? Да что ты вообще обо мне знаешь? — Свон откинула руки Миллс от себя, при этом хватаясь за бутылку, желая её вырвать у Миллс. Эмма и не помнила, когда последний раз имела такой долгий перерыв от алкогольного дурмана. Проще с ним, чем без него. В трезвую голову постоянно лезут воспоминания и грустные мысли. При опьянении такого нет. Есть веселье и безбашенность. Так проще и легче, нежели с мыслями. Реджина не собиралась отдавать бутылку, она решила бороться с проблемой Эммы. Ей был не безразличен тот факт, что блондинка гробит свою жизнь. — Почему ты выбираешь так бороться с проблемами? Есть же другие способы. А ты из красивой, умной девушки превращаешься в монстра. У тебя нет увлечений, ты бросила университет, что тебя дальше ждёт? — Ты кто такая, чтобы учить меня жизни? — Эмма не смогла вырвать бутылку из рук Миллс, поэтому просто толкнула брюнетку и пошла к кровати. — Почему ты воспринимаешь мои слова в штыки? Мы же две минуты назад общались нормально, — Реджина хотела понять Эмму, — ты должна бороться, а не прятаться в бутылке. — За что бороться? Ты сегодня ошарашила меня, что мой отец убил мою мать! А сама даже напиться теперь не даешь! В тебе хоть что-то святое есть? — Эмма схватила подушку и кинула её в Миллс. Реджина поймала подушку и поставив бутылку на пол, пошла к Свон, — я знаю, что тебе больно и обидно. Ты можешь кричать, плакать, но я не дам тебе больше пить. Это не решает проблемы, поверь. Хочешь, поехали прогуляемся? — Ты выпустишь меня из этого подземелья? — Эмма не верила, поэтому говорила саркастично. — Да, если ты обещаешь не орать и не пытаться сбежать, — Реджина пригрозила пальцем, — мы поедем прогуляться за город. — Ты свяжешь меня и приставишь к голове пушку? — Свон только усмехнулась пальцу. — Нет, я принесу тебе одежду и тихо выведу отсюда, моя машина недалеко, — Реджина закатила глаза. — И ты надеешься, что я не ударю тебя имея удобный случай и не сбегу? — продолжала Свон. Но говорила заинтересованным голосом. Жажда свободы была сильнее желания напиться. — Если ты попытаешься это сделать, я верну тебя сюда и воплощу все свои угрозы, — Миллс знала, что Эмма понимает о чем она говорит, — выбирай. Или попытка сбежать или шанс выйти на улицу и возможно не один раз. — Неси одежду. Я хочу на воздух! — Эмма даже не думала. Она не знала, сможет пытаться сбежать или смиренно будет гулять. Но желание вырваться из этого подвала, хотя бы, на время пересиливали все мысли. — Жди, — Реджина забрала бутылку с остатками виски и ушла из подвала.