Научи меня жить снова.

Длинные пальцы Мин Юнги стучали по клавиатуре ноутбука, темные брови были сведены к переносице, что ему предавало еще более грозный вид. Тэхёна ещё не было на месте, ведь Мин любил всегда приходить раньше, занимаясь своей работой или доделывал ту, которую не успел. А если честно, он просто любил тишину в кабинете, ведь когда к нему в кабинет прислали Ким Тэхена, его уютный и тихий кабинет превратился в просто обычный шум и кавардак который устраивал младший. Это Ким Тэхён, он будет работать с тобой, тебе не будет скучно одному. — произнес Джин, подмигивая ахуевшему парню и тут же скрылся, оставляя его с проблемой по имени Тэхён. Сначала Юнги терпеть не мог этого блондина, он раздражал, дохуя говорил и дохера лез, звал выпить, или сходить в какой-то клуб, но темноволосый не соглашался. Вскоре Юн позволил себе сходить с этим вечным двигателем в бар, и как оказалось, не пожалел. Тэ оказался интересным парнем, но таким активным, что у Мина порой в глазах рябило. От работы его отвлёк тихий стук в дверь, и как только он грубо кинул: - Войдите.  В дверь просунулась темная макушка Чонгука, а после и сам парень. На нем было темное худи, не поймешь синее или черное, рукава прятали даже пальцы паренька, которые немного сжимали концы рукавов худи. Мальчишка осмотрел кабинет, осторожно двинувшись к стулу, около стола за которым сидел Юнги, присел, продолжая теребить эти чертовы рукава. Было видно, что он нервничает и имел какой-то страх. — Зачем вы вызвали меня? — первым нарушил тишину Чон, голос которого был таким безжизненным и тихим. — Я не допросил тебя. Мне придется сделать это снова. — раздался холодный голос полицейского, заставивший сидящего парня содрогнуться на секунду. — Хорошо. — снова тихо раздался голос. — Я тебя пугаю? — усмехается Мин, убирая документы. — Нет. Меня пугает это место. — и это заставляет старшего замереть. Пугает? Почему же? Мин Юнги задает ему вопросы, получив ответы, отпускает его, только стоит Чонгуку подойти к двери, как его чуть не сбивает Тэхен, открывший дверь, что заставило обоих дернуться, а первому выскользнуть из кабинета, теряясь в снующих полицейских. — Как все прошло? — спрашивает блондин, протягивая кофе старшему. — Нормально. Спасибо. — благодарит за кофе и делает глоток. День проходит как ни странно, быстро. Старший собирается домой. Так хочется закрыться в квартире и выпить чего-то покрепче, день хоть прошел и быстро, но он знатно вымотался. Спустившись на парковку где оставил свою машину, доставая ключи его отвлек звонящий телефон. Высветилось имя его любовника. Чимин. Они с ним около года спят вместе и Юну порой кажется, что этот красноволосый испытывает к нему что-то, но порой отгоняет эти мысли, ибо ему похер. — Алло. — зажимает телефон между плечом и щекой, поправляя сумку спадающую с плеча, до машины осталось совсем немного, как он увидел фигуру около нее, она показалась ему знакомой. — Ты уже освободился? — спрашивает на том конце парень, на фоне что-то шипело и кипело, видимо Пак готовил. — Да, но я не приеду, Чимин, устал и хочется просто выпить вина, свалиться в кровать и уснуть. — бормочет Мин, оказываясь рядом с фигурой, которая оказалась Чон Чонгуком. Сколько он его ждал и давно ли? Чонгук обернулся к старшему, снял капюшон, показывая свое бледное лицо, черные круги под глазами, потрескавшиеся губы, видимо, он их постоянно кусает. — Выпьешь со мной, хён? — все такой же тихий и безжизненный голос донесся до его ушей. Забыв про Чимина, который что-то трещал в трубке, сосредоточился на юном парне. Сейчас тот был таким побитым, потрепанным, безжизненным. Почему он просит выпить с ним? Почему именно он? Неужели ему не с кем выпить? — Ладно, прости, глупая была идея. Пока, хён. — парень собрался уже уходить, как его остановили. — Чимин, не могу сегодня, прости. — и бросает трубку, не дослушав даже то, что скажет его любовник. — Я выпью с тобой. — адресовано уже Гуку. — Тебя ждут, не надо, я пойду. — тихо говорит он, даже не смотря на Юнги. — Не глупи, ты столько прождал меня здесь, чтобы просто так уйти? Я угощу тебя выпивкой, садись. — темноволосый садится в машину, ожидая пока младший сядет рядом. Оба пристегнулись и машина выехала с парковки, скрываясь во тьме и свете фонарей. До бара, куда привозит их Юнги, ехали молча. Внутри самого бара было не так много народу, ведь мало кто захочет пить во вторник вечером. Заняв столик, парни заказали пиво, которое быстро оказалось перед ними. Мин сделал глоток и прикрыл глаза. Стало так хорошо, спокойно, он любил выпить пиво после рабочего дня с тем же Тэхеном или Джином, но сейчас было немного странно сидеть с этим парнем. Нет, это не из-за того что они оба молчат, ему наоборот нравилось, с Гуком приятно молчать. — Ты наверное задаешься вопросом почему я позвал тебя выпить? — подал голос младший, взглянув на старшего. — Есть немного. А так мне похуй с кем пить. Но неужели тебе не с кем выпить? — он внимательно рассматривает напротив сидящего парня. — Нет. Со мной никто не хочет общаться. — усмехается тот и это получается горько. — Я хотел поговорить о другом. Мне не хотелось говорить об этом в участке. — пальцы скрытые длинными рукавами худи начинают нервно теребить их. — Мне начали сниться сны. Сны с Минхёком, эти сны страшные, я его убиваю, но понимаю в тоже время что это будто не я. То есть тело мое, а внутри не я. И мне страшно, вдруг это я? — тихо произносит парень, вглядываясь в глаза старшего, будто ища поддержки, ответы на хоть что-то, но видимо не найдя, отводит взгляд и делает глоток пива. — То есть ты хочешь сказать что убил Минхёка? — лисьи холодные глаза старшего парня впились в младшего, прожигая его насквозь. — Я этого не говорил. — хмурит свои черные брови Чонгук, не избегая взгляда Юнги. — Имею ввиду что кто-то может контролировать мои сны или же мое сознание, понимаешь? Вы проверяли камеры в здание? Не были ли какие-нибудь камеры выключены в момент происшествия или же выведены из строя? — Нет… — произносит Мин, отпивая пива, но тут же замирает. — Подожди, была выведена из строя одна камера, она находилась как раз недалеко от лестницы на крышу, но когда мы проверяли ее, то на ней ничего не было. Ты считаешь что кто-то её специально вывел из строя? — Именно, хён. Ты что, не смотрел фильмов? — на лице младшего появилась улыбка, но лишь на миг. Улыбаясь, он напоминал кролика — заметил Юнги. — Там всегда так происходит, ты можешь восстановить запись? — К сожалению нет, над ней поработали очень хорошо, так что она не подлежит восстановлению. Чонгук кивает и погружается в свои мысли попивая при этом пиво. Его мысли не покидало то что он мог сделать это преступление, но ведь у него было алиби, которое подтверждал Чон Хосок, ведь быть в двух местах сразу невозможно. Из мыслей его вывела прохладная рука, она была подобна прохладному ветру в теплый день, но в тоже время такой приятной. Вздрогнув, поднял глаза на Мина сидящего напротив и видимо обращающегося к нему. — А? Что? — произнес черноволосый, обратив наконец внимание на хёна. — Я говорю пошли, пиво кончилось, хочу домой, мне еще тебя подвозить. — Юн расплачивается за пиво и встаёт первый. — Иди, хён, я останусь. — Гук снова теребит рукава своего худи, при этом смотря на полицейского большими и такими пустыми, полными боли глазами, что сердце сжималось. Что же случилось у этого мальчика раз он так одинок, да еще и лечиться у врача, постоянно тихий, незаметный, носит огромные толстовки, смотрит на всех затравлено, а так хочется его прижать, спрятать от всего мира. — Тебя никто не ждет? — устало произносит Юнги, задерживая себя рядом с ним. — Нет, хён. — тихо отвечает Чон, снова сжимая рукава худи до побеления. — Меня никто не ждет, уже давно. — слышится тихий всхлип, от которого сердце второго разрывается, он не понимал что с ним, почему этот мальчишка вызывает в нем чувства, даже пускай это будет сочувствие, жалость. Даже Чимин который был рядом, хоть Мин и пользовался им, никогда не испытывал к этому парню хоть какие-то чувства, кроме как желания. А сейчас перед ним сидит разбитый и потерянный парень, сжимающий эти чертовы рукава толстовки, готовый расплакаться, но держится из последних сил. Почему же Юнги не уходит? Почему он опускается перед мальчишкой на колени? Почему приподнимает чужое лицо прохладными пальцами и видит слезы в глазах, они вот вот готовы политься из глаз, Чонгук держится, и прикосновение чужих пальцев будто взрывает в нем что-то, слезы дают о себе знать, льются с такой силой, что Мин пугается, насколько рана этого мальчишки с оленьими глазами велика? Обнимая младшего, полицейский чувствовал что его сердце сжимается от каждого горького всхлипа ему в плечо. — Ч-ш-ш. Хватит плакать, а то затопишь тут весь бар. Да и люди уже косятся на нас, пойдем. — помогает подняться всхлипывающему парню, выводя того на воздух. Они останавливаются около машины, оба молчат и смотрят кто куда, Чонгуку стыдно за свои слезы, ведь он уже десять лет не плакал, а тут какое-то прикосновение сносит крышу, заставляя истерики взять верх. Юнги лишь гадает, что вызвало истерику у мальчика. Думает почему он не ушел, остался и успокаивал его, ведь он ненавидел слезы, считал что если человек плачет, то он слабый, ничего не значащий человек. Но с Чонгуком было по-другому, ему не хотелось так думать, хотелось защищать его, оберегать, заставлять улыбаться, чтобы глаза светились, а не были наполнены болью, страхом и такими стеклянными, что страшно смотреть ему в глаза. — Будешь? — протягивает сигарету, чуть улыбаясь, младший кивает и берет одну. Парни затягиваются, снова в молчании курят, каждый в своих мыслях. — Тебя отвезти домой? — Да, буду благодарен. — голос хриплый, отсутствующий, вызывает только дрожь. — Ты расскажешь мне почему плакал? — Нет. Прости, хён. Может когда-нибудь, если станем ближе. Ребята садятся в машину, старший едет к не очень благоприятному району Сеула, здесь живут банды, наркоторговцы, шлюхи. Почему он знает об этом? Потому что он часто бывает здесь из-за жалоб людей живущих здесь. — Почему ты живешь здесь? — тормозит Мин, заглушая машину. — Тут квартира дешевле, мне только на эту хватает. — Гук осматривает окна в которых уже горит свет. — Спасибо, я пойду. Чон только подходит к двери подъезда, как от туда выходит высокий блондин, красивый, что уж говорить. — Хей, Чонгуки, привет. — улыбается парень, от чего появляются очаровательные ямочки. — Привет, Намджун-хён. — отвечает второй, задерживаясь. — Как у тебя дела? — его тон заботливый и дружелюбный. — Нормально, а у тебя? — Чонгук немного ёжится, но не уходит. — Я могу зайти к тебе как-нибудь? — У меня все отлично. Господи, Гуки, я всегда рад тебе, приходи когда захочешь. — продолжает улыбаться он, затягиваясь сигаретой. — Спасибо, хён. — благодарно кивает, сжимая рукава толстовки. — Кстати, а кто тебя подвез? — щурится Намджун, продолжая улыбаться. — Он полицейский, расследует убийство моего однокурсника. — машины Юнги уже нет на месте, уехал, оно и к лучшему. — Ваау, это интересно, ты обязан рассказать мне все в подробностях и вас связывает что-то еще, а? — хитро щурится Ким. — Нет, хён, ничего нас не связывает. — Ладно, пошли внутрь, а то прохладно. — старший сплевывает и они скрываются в подъезде. Чонгук познакомился с Намджуном год назад, когда наконец-то смог купить себе квартиру, хоть и в таком районе, но ведь лучше где-то чем скитаться по общежитиям и дешевым отелях. Он был рад своей собственной квартире, когда же он облюбовал свою квартиру в его дверь позвонили. Сначала подумал что это бандиты, наркоманы, пьяницы. Открыв дверь, парень увидел улыбающегося Намджуна. Он будто ураган влетевший в спокойный город, таким был Намджун, они не были друзьями, просто были соседями иногда общающимися. Вот и все. Чон не любил навязываться, ему хорошо жилось и одному, но ведь любому человеку нужно хоть какое-то общение. Ким был разговорчивый, постоянно что-то рассказывал, когда и где что сломал, заставляя улыбаться младшего, но их разговоры были редкими, так что Чонгук редко улыбался, находясь рядом с ним забывал на время о своей боли, страданиях, одиночеству.