Девушки стояли долгое время, крепко обнявшись, пока их милое воссоединение не прервал дотошный, писклявый голос.
— Вы такая сладкая парочка. Прямо наглядеться на вас не могу.
Шон живо поднял взгляд в сторону скрипучего звука. Над подругами летала полупрозрачная девчонка, одетая в старую школьную мантию. Она, с двумя темно-каштановыми хвостиками и круглыми, несуразными очками, ехидно улыбалась, придерживая голову руками, и не торопилась уходить. Шон мгновенно взбесился наглым встреванием в чужой разговор. Такую беспардонную повадку парень мог узнать откуда угодно. Да, это определенно была...
— Захлопнись, Плакса Миртл! — ему хватило одной попытки, чтобы догадаться, кто она. Ее лицо перекосилось, а большие из-за оправ глазенки забегали в разные стороны, вот-вот готовые заискриться горькими слезами.
— Я не плакса! — заверещала девочка и мигом улетела рыдать в свою кабинку. Миртл как ветром сдуло. После этого послышалось громкое всхлипывание, которое потом переросло в завывания по всему туалету.
— Элис, зачем ты так с ней? Она ведь очень ранима... — опомнилась Полумна.
— Ты не понимаешь. Она наглухо отбитая извращенка! Ей не составит труда пробраться в бассейн, чтобы понаблюдать за полуголыми парнями! — гневно продолжал свою речь Шон, у которого едва не пошел пар из ушей, а лицо покраснело от злости. Выглядел он так, будто в любую секунду готов взорваться.
Подросток сразу же невзлюбил Миртл, как только впервые посмотрел фильмы про Гарри Поттера. А больше всего ему запомнилась сцена, где надоедливый призрак вынырнул из пенной ванны, когда Гарри искал способ открыть яйцо. И тогда Шон еще сильнее убедился в своих суждениях. Та произвела на него впечатление слабохарактерной трусихи, всегда ноющей и приставучей к другим ученикам, которая лезет, куда не просят.
Не буду утверждать, но, возможно, поведение Шона было чересчур грубым и предвзятым. Он не был лично знаком с Миртл и ни разу в жизни с ней не общался, однако считал, что имеет право осуждать человека. Откуда взялась такая самоуверенность? Откуда ему знать, что творится в ее голове? Сначала бы сам попробовал пожить вечно скитающимся призраком, а уж потом что-то высказывал. В любом случае Шона было не переубедить, ведь по своей натуре он упрямый, как осел.
— Все. Мы отсюда уходим, — заявил он за двоих и поплелся к выходу, попутно взяв Полумну за руку.
В напряженном молчании они вышли из женской комнаты и двинулись по протоптанной дорожке. Шум в коридоре от размеренных шагов отдавался в ушах. Вдруг Полумна ловко расцепила руки и тем самым заставила на секунду их приостановиться.
— Элис, постой! Это неправильно. Ты ее до слез довела... — продолжала настаивать подруга.
Шон посмотрел на нее отрешенным взглядом и как ни в чем не бывало ответил:
— Она всех раздражает, поэтому ничего страшного. Пошли уже отсюда.
Парень продолжил свой путь, но теперь уже в гордом одиночестве. Полумна все никак не хотела менять тему разговора. Не находя себе место, она серьезно задумалась над словами подруги и погрузилась в свои мысли, а затем выдала такую речь, которая задела парня до глубины души.
— Тогда... Тогда если бы на ее месте оказалась я, то тебя бы тоже раздражала? — в ее глазах читалась тоска и горечь. Она до последнего не хотела верить, что это правда.
Шон резко остановился и повернулся назад, ошарашенный вопросом.
— Ч-что? Нет, конечно! С чего ты взяла?
Внезапно парня осенило. В итоге, Шон ничем не отличался от шайки идиотов, что издевались над Полумной: он тоже унижал слабых и беспомощных, не способных дать отпор. Это был замкнутый круг, в который парень угодил по собственной глупости. Шон вовсе не хотел становиться подобным им. Не желал такой участи ни для себя, ни для тех, кто ему дорог. С трудом он признал свою ошибку, хоть все равно относился к призраку с неким предубеждением. Но все же юноша решил попытаться понять ее и переступить через свою гордость. Поэтому первым делом он дал Полумне слово, что когда-нибудь обязательно извинится перед Миртл. Девушке этого было достаточно, чтобы вновь на ее лице заиграла жизнерадостная улыбка. Их взаимное недопонимание закончилось так же быстро, как и началось.
Теперь уже вместе они зашагали весело по коридору. По дороге девушки разговорились и стали болтать о всяком. Полумна настойчиво утверждала фальшивой Элис, что существуют мозгошмыги. По ее словам, это такие невидимые твари, что летают в воздухе, забираются через ухо в голову и вызывают размягчение мозга. Шон с заинтересованным видом слушал собеседницу, стараясь скрыть свой искренний смех. Он считал Полумну настоящей фантазеркой, а ее рассказы очень занимательными. Невероятные истории подруги спасали от скуки, да так что время пролетало незаметно. К тому же, Шон наслаждался простым общением с ней.
Неожиданно Полумна замолчала на самом интересном, когда рассказывала о новой статье отца в журнале «Придира». Она снова замедлила шаг, а затем резко остановилась, вспомнив, что так сильно ее тревожило.
— Элис, скоро начнется ужин, и я подумала... давай пойдем вместе? — она неловко потупила глаза в пол, переступая с ноги на ногу. Для Полумны было очень важно знать ответ подруги, ведь до этого ей всегда приходилось сидеть одной. Она с нетерпением ждала, что же скажет Элис, и от этого еще больше волновалась.
На первых порах Шон встрепенулся и приободрился, когда услышал о приближающемся банкете. В его голове пробежала уйма картинок со всевозможными блюдами, как стол переполнен вкусностями до самых краев и как тарелки доверху наполнены его любимой едой. Еще немного, и у него бы слюнки потекли. Единственное о чем он будет жалеть, это о том, что не сможет попробовать все сразу. С таким-то тощим телом Шон вряд ли осилит и половину всего разнообразия. Хотя он не отрицал, что предпочтет умереть от переедания, зато счастливым и с полным желудком. Однако дослушав, что там бормотала Полумна, парень вернулся из мира грез и озадаченно посмотрел на нее. Шона удивил странный вопрос, а точнее даже просьба, ведь ему казалось, такие решения принимаются между друзьями безоговорочно.
— А, ну... давай, — парень с недоуменным взглядом выдавил из себя слова. Он воспринял случившееся как одну из безобидных странностей Полумны, которую придется принять. Та только засияла от восторга и запрыгала на месте, как развеселый кролик.
Вот уже девушки спускались по мраморной помпезной лестнице, ведущей прямиком в вестибюль, и у каждой была своя причина радоваться назревающему событию. Они встретили много незнакомых лиц, которые стремительно неслись со всех сторон вниз занять места в Большом зале и поскорей набить брюхо. Но в отличие от них подруги не особо торопились на ужин. Им было приятно провести недолгое время вместе без всеобщей суеты. В прихожей напротив лестницы величественно возвышалась парадная дубовая дверь. Около нее Шон заметил четверо песочных часов и увлеченно двинулся к ним. В каждом внутри находились разные драгоценные камни: алые рубины, синие сапфиры, зеленые изумруды и даже алмазы. Непроизвольно он прикоснулся к одним, завороженно разглядывая экспонат. Его янтарные глаза разбегались от пестрого великолепия. Эти своеобразные сосуды не работали, и Шон недоумевал, для чего же тогда они нужны. Неужели только для красоты? Быть такого не может, чтобы в Хогвартсе, в школе магии и волшебства, просто так в проходе стояли огромные песочные часы.
— Как жаль, что в этом году отменили школьные соревнования. И все из-за Турнира Трех Волшебников. Может, в этот раз у нас бы получилось набрать больше всех баллов, — сказала эхом сзади Полумна. Шон увидел ее отражение на стеклянной поверхности: она с улыбкой наблюдала за забавными действиями Элис. Парень оторопел, тут же выпрямился и, чтобы не казаться слишком подозрительным, невозмутимо поплелся дальше.
Однако не прошел он и пару метров, как застыл около золотой статуи напротив панорамного окна. Тусклый свет от заходящего солнца описывал ее со всех сторон и придавал неземной, чарующий вид. Скульптура изображала высокого, бородатого колдуна в остроконечной шляпе. В левой руке он держал толстый свиток пергамента, а в правой — макет замка.
— Как красиво... А кто это? — не терпелось узнать Шону.
— Элис, ты что, мозгошмыга словила? Это же архитектор Хогвартса.
— Да? Ой, а я и забыл об этом. Хе-хе... — парень неуклюже почесал затылок и понял, что никогда не сможет стать разведчиком, так как с его полным отсутствием навыка маскировки это будет невозможно. — Давай-ка лучше поторопимся на ужин, пока места все не заняли, — Шон постарался как можно быстрее сменить тему разговора и начал поспешно толкать в спину Полумну, чтобы та, толком ничего не соображая, зашагала в направлении Большого зала.
Кое-как они доковыляли до цели. Двустворчатая дверь распахнулась, и на девушек бурей обрушился оживленный, многоголосый гомон. Впереди них расстилались четыре бесконечных стола, переполненных голодными ртами. Все что-то неразборчиво твердили, из-за чего в результате выходила полнейшая неразбериха. Справа ярким пламенем горел камин, создавая тепло и уют в огромном зале. Шон обомлел, когда посмотрел наверх. Вместо потолка он увидел безграничное оранжевое небо, которое того гляди поглотит все помещение вместе с ничего не подозревающими обывателями. Над учениками таинственным образом парили сотни зажженных свечей, придававшие атмосферу загадочности и без того волшебному месту. В мрачные каменные стены хищно впивались бронзовые грифоны. Они встречали и завораживали всех вошедших своим устрашающим видом. В дальнем конце зала широко размещался преподавательский стол. Но он находился настолько далеко от входа, что вместо профессоров, казалось, сидели разноцветные точки.
Девушки стояли прямо в проходе и мешали пройти остальным. Делали они это не специально. Просто Полумна все никак не могла сдвинуть с места свою подругу, которая, как истукан, с открытым ртом озиралась вокруг. Внезапно Шон опомнился, когда светловолосая уже потеряла всякие надежды вытащить Элис из состояния гипноза. Он посмотрел с удивленным видом на Полумну, которая сердито надула щеки. Она очевидно показывала недовольство его поведением, ведь он, как-никак, обещал ей вместе сесть за стол. Однако Шону показалась эта гримаса не столько упрекающей, а сколько даже немного милой. Порой мысли его заходили куда-то не туда...
Элис извиняюще улыбнулась, оправдываясь тем, что витала в облаках. Вскоре ее воодушевленно повела Полумна за третий стол с их стороны. Как только они приблизились к незанятому месту, дамочки, что там устроились, немедленно отпрянули назад. Это был явный жест раздражения и брезгливости, который отныне будет преследовать Шона по пятам. Их поведение парень воспринял спокойно, потому что изначально знал, на что идет, и был готов ко всему. Его больше беспокоила реакция подруги. Парень посмотрел на Полумну. На ее лице отображалось маска безразличия. За столько лет она привыкла к такому раскладу вещей. Тем не менее, Полумна никогда не злилась на них, потому что вовсе не была мстительным или обидчивым человеком.
Молча парочка села за огромную деревянную скамейку. Не успел Шон отойти от недавней неприятной перепалки, как уже высовывал язык от нетерпения. Накрытые к ужину столы были набиты доверху горой блюд и нетронутых тарелок. У парня аппетит разыгрался не на шутку. Жареный цыпленок, свиные отбивные, бекон, печеная картошка, маффины, йоркширский пудинг, фасоль, морковь и кетчуп — это была лишь малая часть того, что он увидел. Метнув обезумевший взгляд, Шон приступил к неудержимой трапезе. Он ел, будто в последний раз. Даже Полумна, известная беспредельной терпимостью, пыталась утихомирить подругу. Хорошо, что у нее это получилось, иначе бы от еды остались только косточки, и то навряд ли. Парень считал своим долгом выкормить изголодавшуюся Элис и придать ей нормальный, здоровый вид, ведь теперь это костлявое тело принадлежало ему. А с таким запасом сил он не сможет не то что Полумну, даже себя самого защитить. С такими мыслями Шон продолжил заглатывать все, что хоть как-то напоминало пищу, пока, исследуя обстановку в который раз подряд, не бросилась в глаза одна несостыковка. Отдельно от всех рядом со столом преподавателей сидели заметно выделяющиеся фигуры. Группа парней в темных костюмах, напоминающих военную форму, и изящные девушки, одетые в тонкие шелковые мантии небесно-голубого цвета, перешептывались между собой.
— Полумна, а кто эти люди вон там? — с набитым ртом едва разборчиво проговорил Шон и показал пальцем.
— Я собственноручно отведу тебя к врачу для проверки на наличие мозгошмыгов в твоей голове, — обеспокоенно начала Полумна. — Это делегации из Шармбатона и Дурмстранга. Разве ты не помнишь их эффектное появление?
— Прости, хе-хе, но, кажется, я тогда заснул, — прожевав куриные крылышки, солгал парень. И как он только еще не устал от затянувшегося притворства.
Полумна решила, что сейчас ей подвернулась идеальная возможность, чтобы высказать наболевшее:
— Элис, я так за тебя беспокоюсь, — она взяла подругу за руку, отчего Шон удивился, и озабоченно на нее посмотрела. Полумну явно беспокоило халатное и несерьезное отношение Элис к важным вещам. — Особенно после того, как ты заступилась за меня.
— Да не волнуйся. Это была лишь шайка безмозглых тупиц. Они больше ничего не сделают ни тебе, ни мне. Уж поверь, — парень обнадеживающе улыбнулся.
— Но... это же Драко Малфой... Он так просто не отстанет.
После этих слов серебряная вилка звонко выпала из руки Шона и отскочила на каменный пол. Полумна, вздрогнув от неожиданности, встревоженно взглянула на подругу. На Элис не было лица. Ее черные брови высоко поднялись вверх, а кожа на лбу сложилась складками. Девушка сидела, как вкопанная, с круглыми глазищами, устремленными в пустоту. Она замерла со слегка приоткрытым ртом, хотела что-то сказать, но не смогла вымолвить ни слова.
Когда Шон вышел из неподвижного состояния, то безмолвно отстранился от еды, сдвинув ее в сторону. Молча он к чему-то приготовился и, тяжело вздохнув, ударился лбом об стол. Люди, что сидели рядом, дернулись от глухого, беспрерывного шума, с которым парень раз за разом бился об дерево. Можно было подумать, что Шон разыгрывал какую-то комичную сценку, но это не так. Он лишь бормотал себе под нос: «Шон, почему ты такой тупой? Неужели ты сразу не догадался по его заносчивости, кто он?». Парень жалел и одновременно ругал себя за бестолковость.
— Элис, с тобой все в порядке? — дрожащей рукой Полумна тронула подругу за плечо.
Фальшивая Элис повернула на бок лежащую на столе голову. На ее лбу образовалась приличная красная шишка. Половину лица загораживали спутавшиеся короткие волосы, однако оставалась небольшая щель для натянуто жалостливых глаз.
— А, ну знаешь, сегодня меня память чутка подводит, вот я и решил помочь немного. Кстати, очень действенный способ вправить мозги на место.
Разочаровавшись в самом себе, Шон вновь выпрямился и потянулся к золотой чаше, чтобы запить горе. Но как только первая капля попала ему в рот, Полумна судорожно дернула того за рукав помятой кофты и робко прошептала:
— М-малфой... Он здесь!..
Белобрысый слизеринец объявился, когда его совсем не ждали. Он с силой хлопнул входной дверью и раздраженно вломился в зал. Настроение у него было, мягко говоря, паршивое. Вместо того, чтобы пойти за стол своего факультета, Малфой порывисто направился в сторону когтевранцев, отчаянно пытаясь что-то или даже кого-то там найти. Его тупоголовые телохранители не отставали ни на шаг и копировали все движения главаря.
— Пф! — выпучив глаза, Шон выплюнул струей на стол тыквенный сок и подавился. — Кхе-кхе, кхе!.. Быстро под стол! — он еле откашлялся. С бешеным взглядом парень затащил Полумну вниз, а затем нырнул следом. И правильно сделал. Через некоторое время на этом месте красовался Драко Малфой.
«Блять! Только этого мне не хватало», — думал Шон, разглядывая кожаную мужскую обувь.
— Где они?! — белобрысый обратился к девушкам, которые до этого пренебрежительно отсели от Элис и Полумны.
— К-кто?
— Полоумная и вторая сумасшедшая! — он яростно завопил.
— Они только что здесь сидели, клянемся! — испуганно в один голос сказали допрашиваемые.
«Жуть. Он точно псих», — подслушивал разговор парень, не смея пошевелиться. Слизеринец задыхался от гнева. Вокруг него чувствовалась незримая зловещая аура. Но вскоре она испарилась, как и сам источник. Когда шаги троицы утихли, Элис позволила себе высунуть ненадолго из убежища голову. Она могла наблюдать за тем, как громилы по приказу слизеринца разгоняли всех со скамейки. Усевшись, Малфой надменно цокал и проклинал убийственным взглядом исподлобья весь стол когтевранцев.
«Теперь он точно начнет выносить мне мозги. И как только Гарри Поттер вытерпел эту змеюку?». Невольно Шон посмотрел в сторону Гриффиндора. Он уже давно приметил знакомые рыжие макушки, что возвышались на фоне остальных, но нарочно не подавал виду о своем существовании. Парень хотел хотя бы за ужином посидеть спокойно. Увы и ах, и это ему не удалось сделать. Однако искал он не близнецов Уизли, а главного героя. Около рыжеволосых шутников его не наблюдалось. Тогда Шон прочесал глазами весь длиннющий стол и все равно не нашел Поттера. В конечном счете он задался вопросом: «Я не понял, а где чертов Гарри?! Опять ищет приключения на свою задницу?». Его внутренний монолог прервал девчачий голос из укрытия.
— Элис, как обстановка? Мы в безопасности?
— Что? А, да. Но не вылазь. Мы под столом пролезем до двери, а там уже рванем, что есть силы, — Полумна кивнула, согласившись с планом Элис.
Шон выиграл немного времени для побега, когда придумал спрятаться в засаде. Словно через катакомбы, они медленно поплелись на четвереньках к свободе. Хорошо, что многие к тому времени поужинали и разошлись по комнатам. Иначе, обязательно кто-то да почувствовал бы на своей стопе оперевшуюся руку и поймал бы их с поличным. Вот уже виднелся свет в конце туннеля. Шон еще раз оглянулся по сторонам и жестом указал Полумне аккуратно выходить на поверхность. Пока все были заняты болтовней, им удалось незаметно открыть скрипучую дверь и ускользнуть, не оставив после себя следов присутствия.
Они шли в размеренном темпе, иногда оборачивались назад, чтобы проверить, есть ли слежка. Но никто о них не спохватился. Не особо договариваясь, беглянки отправилась в гостиную Когтеврана. Оставалось только пройти через судьбоносные движущиеся лестницы. Шон не выдержал и отметил:
— Скажи, Полумна, за эти жуткие лестницы тоже отвечал архитектор Хогвартса?
Девушка вздрогнула, когда услышала свое имя. Это был первый раз, когда его озвучила Элис, которая совсем этого не заметила. Полумна пребывала в растерянности, однако скоро пришла в себя, ничего об этом не сообщив подруге. На ее лице лишь проскользнула мимолетная, теплая улыбка.
— Нет, не он, — последовала многозначительная пауза. — А ты знала, что проект «перемещающихся лестниц» был разработан одной из основательниц Хогвартса? Самой Кандидой Когтевран. Ее статуя стоит в нашей гостиной.
«Так вот кто та красивая женщина, — промелькнуло в несмышленой голове Шона. — Но все равно это не прощает ей создание лестниц-убийц».
— Полумна, постой, можно я с тобой пройду по лестнице? — парень подбежал к ней, взял под руку и, важно кашлянув, с уверенным тоном голоса продолжил. — Ты не подумай, я вовсе не боюсь, просто так будет надежней, — но Полумна ничего толком не ответила, а только двусмысленно хихикнула, прикрыв рот ладонью.
Случайность это или нет, однако лестница не шелохнулась, и Шон испытал глубочайшую неловкость. Всю продолжительную дорогу, когда они поднимались на вершину башни, он старался забыть свой позор. По традиции в самом конце их остановила дверь с новой порцией загадок.
— Что было раньше: феникс или огонь?
«О, на этот раз вопрос типа курица или яйцо? Хах... Ответ очевиден. Конечно же, это...»
— Огонь. Без него феникс не возродится. Это логично, — хотел блеснуть знаниями Шон перед подругой. Но дверь не собиралась открываться, что ввело его в замешательство.
— Но круг не имеет начала. Феникс умирает в пламени и в пламени возрождается, — добавила Полумна. Парень поразился ее сообразительностью и пытливым умом. Теперь он знал о ней чуточку больше, чем о простом второстепенном персонаже. У Полумны был свой исключительный характер, манера речи и привычки. Она раскрылась с другой стороны и предстала для него неповторимой личностью. На ее фоне Шон почувствовал себя полным глупцом. Дверь распахнулась...
В гостиной никого не было. Потрескивающий огонь в камине освещал пустынную комнату в теплые тона. Подруги медленно подошли к знакомой статуе из белого мрамора, которую Шон с восхищением рассматривал. Парень пригляделся к диадеме и заметил надпись, выгравированную на ободке: «Ума палата дороже злата». Как потом он узнал от Полумны, это девиз их факультета. Она много еще чего ему рассказала. К примеру, что ее отец, Ксенофилиус Лавгуд, хранит в своем кабинете самодельный гипсовый бюст Кандиды Когтевран, правда причина была для нее неясна.
В запасе у парочки было много времени перед тем, как лечь спать, поэтому они долго бродили по гостиной без дела, а немного спустя валялись вверх ногами на бархатном диване, завороженно уставившись на гаснувший костер. Подруги даже успели сыграть партию в волшебные шахматы, которые нечаянно кто-то оставил на комоде. Первой это сделать предложила Элис, сказав, что ничего страшного не произойдет, если они одолжат их ненадолго. Девушки уселись удобно на мягком ковре около камина и приготовились к занимательной игре. Шахматы сразу впечатлили Шона. Он впервые видел, чтобы фигурки сами ходили на указанные клетки и били друг друга в буквальном смысле этого слова. Хотя чему ему удивляться в магической школе. Здесь любая бредовая мысль, начинающаяся с «А что, если...», вполне могла бы быть реальной. В прошлой жизни Шон настолько сильно привык выигрывать младшую сестру, что считал, ему нет равных в шахматах. Вначале парень думал поддаваться Полумне, возомнив себя настоящим профессионалом. Как же он ошибался, когда с оглушительным треском проиграл, недооценив соперника. Что и следовало ожидать от Полумны, ее ходы были непредсказуемыми. Излишняя самоуверенность Шона сразу же куда-то испарилась, однако нельзя не отметить, что этот урок точно пошел ему на пользу.
Увлекшись, подруги совсем забыли о времени. Настала пора расходиться по комнатам. Винтовая дубовая лестница в гостиной вела наверх в спальни мальчиков, женские же находились около выхода. Именно туда парень неосознанно вломился поздней ночью, когда искал долгожданный ночлег. По счастливой случайности, Полумна жила напротив Шона, и он был несказанно рад этому. Перед тем, как войти в свои комнату, подруги пожелали друг другу доброй ночи. Только Шон взялся за бронзовую ручку, чтобы открыть дверь, как вдруг девушка обратилась к нему:
— Элис, — Полумна подождала, когда та обернется, — спасибо.
— За что?
— За все, — с этими словами она поспешно удалилась, оставив Шона в недоумении.
Немного постояв в раздумии, он продолжил то, что начал. С протяжным скрипом дверь, которую давно было пора починить, распахнулась. Шон спокойно бы зашел внутрь, если бы не то, что он увидел, когда, наконец, оторвал сонные глаза от пола. Без всякого сомнения, парень был сбит с толку. И как он, вообще, мог забыть, что живет не один? На него пристально смотрели трое женских тел и не давали человеку, стоящему напротив, расслабиться. Нечасто Шону выпадал шанс оказаться в одном помещении вместе с девушками в пижамах. Еще до того, как парень вошел, они оживленно беседовали, восседая на воздушных перинах. Сейчас же в комнате царила напряженная тишина, и чем дольше она длилась, тем невыносимее становилось Элис здесь находиться.
— Похоже, что я не вовремя. Я... зайду попозже, — Шон озадаченно отвернулся, собираясь выйти.
— Постой! Можешь заходить, — неуверенно произнесла кудрявая девушка. Соседки по комнате редко могли услышать речь от своей сожительницы, обращенную к ним. Поэтому, когда та первая заговорила, они растерялись от неожиданности. По неизвестной никому причине Элис всегда старалась избегать любое общение с соседками, из-за чего девушки постепенно начали относиться к ней не то чтобы враждебно, скорей холодно и отстраненно, будто ее и вовсе не существовало.
Кровать Элис находилась символично в самом дальнем углу комнаты. Ничего другого Шону не оставалось, разве что пойти туда после образовавшейся неловкой паузы. Узнать их имена он решил в следующий раз, когда подвернется случай. Двигаясь к своему закутку, парня не покидало странное чувство, что за ним следят. Но провожающие взгляды на его спине прекратились с началом нарастающего женского общения. Парень вздохнул с облегчением и уселся на край постели. Он бы не выдержал, если бы продолжилась игра в молчанку. После сытного ужина его клонило в сон. Зевая, Шон незаметно взглянул на соседок, которые продолжали вести бурную беседу между собой и совсем позабыли о том случае. Смотрел он, смотрел на них, и вдруг его осенило. Шон активно зашевелился, пытаясь найти пижаму Элис. С энтузиазмом парень перерыл все ящики в старинном шкафу, пока не вцепился мертвой хваткой во что-то издалека напоминающее одежду для сна. Это были мятая рубашка и штаны.
«Э, розовые?! Да почему именно розовые?! Не нашлось, что ли, другого цвета?» — возмущался Шон. Ловким движением руки парень встряхнул пижаму. Развернув ее перед собой, он напрягся: «Такая маленькая... А она точно налезет?»
Приобретенную одежду он взял под локоть и удалился в уборную. Спустя пару минут парень вернулся в темную комнату уже в пижаме, которая сидела на нем как влитая. Шон даже удивился, что она нисколько не стесняла его движения. Наоборот, была довольно свободной. Встретившись по дороге со своим отражением в зеркале, Шон инстинктивно отшатнулся назад. Ему до сих пор не верилось, что хилый, слабый, несуразный подросток, который смотрел на него — это он. Парень помотал головой, потому что не мог смириться с этой мыслью. Чтобы не нагружать себя лишний раз, он лег под снежное одеяло. Соседки уже давным-давно заснули, а Шон все никак не мог уняться. Смотря в потолок, у него появилась впервые за прошедший насыщенный день возможность спокойно обдумать происшедшее. И все же как ни старался, вместо мыслей он ощущал странную пустоту в голове, а в теле огромную усталость. У каждого наступал такой роковой день, когда, не успев оглянуться, твоя привычная жизнь переворачивается с ног на голову. Так почему бы просто не поддаться безумию? Именно это Шон и решил сделать.
Парень посмотрел в окно напротив, из которого пробивался серебристый свет. Молчаливая луна на ночном небе безразлично проходила сквозь разорванные облака, и местность то светлела, обнажая верхушки леса, то незаметно разом темнела. Ее ледяное отражение плавало в тихом темном озере, покрытое звездами. Все богато тайнами, все ждет своего часа. Шон сам не заметил, как глаза закрылись, и его в свои объятия захватил сон.
* * *
Раздражающий звон чайной ложки, бивший в уши, пробудил Шона ото сна. Парень нисколько не удивился, когда оказался на до жути знакомом большом кресле. Он испытал своеобразное дежавю, которое возникло при лисьем взгляде глаз цвета травы, хитро смотрящих на него, и самодовольной ухмылке.
— Я сдохну, если ты каждую ночь мне будешь сниться, — бесцеремонно заявил Шон.
— Дорогуша, сарказм тебе не к лицу, — двойник отложил в сторону надоедливую ложечку из маленькой фарфоровой чашки.
— И? Что тебе от меня нужно? — разгневанно спросил парень, возмущенный новым обращением к нему, но пререкаться не было сил.
— Что мне от тебя нужно? А может, я просто хочу выпить с кем-то чаю.
Между сидящими друг напротив друга располагался низкий резной столик, уставленный до краев чайным сервизом и серебряными столовыми приборами. Специально для гостя прилагалась отдельная чашка на белой тарелочке с медленно остывающим ароматным напитком внутри. Одинокий чайник стоял в сторонке, чтобы не мешать трехъярусной подставке с разнообразными пирожными. Точно правилам этикета молочник занимал центральную позицию стола, а белоснежные полотняные салфетки придавали законченный вид застолью.
— Судя по всему, тебе в прошлый раз не очень понравился виски. Поэтому, я подумал, неплохо бы устроить чаепитие, — легким движением руки он дотянулся до сахарницы и щипцами оттуда вынул кубик сахара, который вскоре растворился на дне его чашки. Затем еще, и еще один.
«Три? А не многовато ли?» — дернулась бровь у Шона. Не подавая виду, он ответил:
— Ты не похож на того, кто действует без личной выгоды. Поэтому повторяю, что тебе надо?
— Хах, я не перестаю удивляться. С тобой точно не соскучишься, — оппонент наклонился к блюдцу, взяв его за край и притянул к себе. Другой рукой он придерживал фарфоровую чашку, которую затем поднес к губам, немного помедлив, и, не спеша, маленьким глотком отпил сладкого чая. — На самом деле, мне безумно интересно узнать, как прошел твой первый день.
— Знаешь, у меня тоже немало накопилось к тебе вопросов, — парень непроизвольно закинул ногу на ногу, тем самым повторив позу собеседника.
— Да? Как неожиданно, — с неприкрытой издевкой в голосе сказал двойник, отчего Шон стиснул зубы и впился в кресло, едва удержавшись, чтобы не кинуть в этот раз в его противное лицо горячий чай. Когда парень сделал пару глубоких вдохов и выдохов и, наконец, восстановил душевное равновесие, то равнодушно заговорил, будто вовсе пропустил его слова мимо ушей:
— Предлагаю сыграть в одну игру, — он увлеченно наклонился вперед. — Я буду задавать вопросы, а ты говорить односложные ответы вроде «да» или «нет».
Парень прекрасно понимал, что он по-другому от собеседника ничего толком не добьется. Все нити вели к скользкому типу, который прямо сейчас сидел напротив Шона и попивал спокойно чай. Поэтому нельзя было упустить единственный шанс узнать нечто важное. В кои-то веки у него включилось рациональное мышление, и что самое странное — в подходящих для этого момент.
— О, я в предвкушении, — тот заинтересованно выпрямил спину, отложив в сторону напиток, и облокотился на спинку. Длинными пальцами он ритмично постукивал по подлокотнику кожаного кресла.
— Что ж, начну с простого. Я умер?
— Хм, да.
— И переродился?
— Ага.
— Постой, постой... — Шон схватился рукой за голову, — я сейчас в коме?
— Нет.
— Под психотропными веществами?
— Нет?
И тут его нервы не выдержали:
— Тогда как ты объяснишь то, что я застрял в придуманном одной писательницей мире?! Мире Гарри Поттера?!
— Я, вроде, согласился играть по твоим правилам, — стальной голос божества переменился и придал словам оттенок угрозы. — Раз уж сам это предложил, то, будь добр, выполняй уговор до конца.
— Черт! Говори, я в книге про Гарри Поттера?! — парень находился на взводе, его терпение давно было на пределе. Он понимал, что должен покончить раз и навсегда с вопросом, ответ которого так сильно боялся и желал узнать. Шон застыл в ожидании.
Двойник сделал томительную паузу.
— ...Нет.
«К-какого?.. Мне сейчас можно вздохнуть спокойно... или начать паниковать?.. — пребывая в ступоре, рассуждал он. — Нет, это точно не фильм. Иначе как объяснить, что их внешность была другой, хотя и совпадала определенными чертами. Тогда, выходит, всего есть один вариант происходящему».
— Получается, это... хах, самому не верится, что такое говорю... параллельная вселенная?..
— О, а ты у нас догадливый, — двойник расплылся в улыбке. — Ну... можно сказать, что да.
— Н-но как такое возможно?!
— Человек, ты сам напросился на такие условия. Еще раз задашь неправильный вопрос, и я прекращу подыгрывать.
Что бы Шон ни делал, он никогда не добьется удовлетворяющего ответа от божества, для которого это лишь игра, так, занять время. Конечно, двойнику было выгоднее растянуть веселье как можно дольше и не отпускать возможность насладиться превосходством над противником. Парень осознавал, что в любом случае он неизбежно проиграет, поэтому решил поменять тактику.
— Хах... Ты хотел узнать, как прошел мой день? Так получи. Я просыпаюсь в чужом теле и понимаю, что это не мой родной дом. И что я больше туда никогда не вернусь. Лучше спроси, как я еще не свихнулся!
Собеседник недовольно качал ногой из стороны в сторону, не ожидая такого подлого хода. Он провел рукой по каштановым волосам, чтобы обдумать дальнейший план действий.
— Девчонка не умела плавать и померла глупой смертью, прямо как ты, — в итоге двойник пошел на уступки, частично признав поражение в этой шахматной партии.
— Ч-что? О ком ты?.. — озадаченно посмотрел Шон, однако тот продолжил.
— Зато появился свободный сосуд, чтобы переселить твою душонку.
«Это... Это он об Элис?! О настоящей Элис?!»
— Итак, — пока парень не успел прийти в себя, божество посмотрело на воображаемые наручные часы, — чаепитие подошло к концу.
Он свернул свою полотняную салфетку и положил ее на стол. Обычно такой жест указывал гостям, что застолье окончено.
— В следующий раз старайся лучше меня развеселить. Запомни, ты жив лишь потому, что мне стало скучно и я хочу посмотреть, что из этого выйдет.
Собеседник приготовился щелкнуть пальцами.
— Стой! — вдруг Шон опомнился.
Парень от злости схватил остывший красный чай. Ему хватило трех жадных глотков, чтобы после себя ничего не оставить. Он взял первое попавшееся пирожное и откусил большой кусок, посматривая алчными глазами на скверного собеседника.
— И не смей больше появляться в моих снах. Иначе безумное чаепитие никогда не кончится.
*Щелк*
