Маленькое грязное копьё

      — Он и тебе тоже подарил копьё?       Сангвиний удивлённо приподнял бровь:       — Тоже? А кому ещё?       Хорус рассмеялся, видя его недоумение.       — Проще перечислить, кому не. Дарить оружие собственного изготовления — Его маленькая страсть. Лемана, к примеру, он тоже осчастливил копьём. Как и зануду Вальдора. У Отца странное пристрастие именно к копьям, это даже по вооружению Кустодес заметно, да?       — Копьё — одно из древнейших орудий, изобретённых человечеством, — заметил Ангел.       — Если не сказать — древнейшее, после камня и дубины, поскольку представляет собой одно, привязанное к другому, — Хорус рассмеялся снова. — Отец любит говорить, что сам же его изобрёл, но, думаю, он шутит.       — Или нет, — задумчиво протянул Сангвиний.       Он опустил взгляд на Копьё Телесто — изящное оружие, больше похожее на ювелирное изделие, чем на орудие войны. Каплевидный наконечник слегка поблёскивал в свете люменов. Богато украшенное древко показалось бы слишком тонким в руке любого из примархов, кроме, быть может, Фулгрима. Лёгкость оружия казалась почти подчёркнутой, но это, вроде бы, оставалось единственной его отличительной чертой. В остальном это было самое обычное копьё.       Сангвиний не сказал бы этого вслух, однако он испытал почти разочарование, взяв копьё в руки. Ему казалось, что подарок Отца должен быть более… особенным.       Хорус лукаво подмигнул ему.       — Оно тебе нравится? — спросил он, указывая на копьё.       Ангел пожал плечами.       — Это хорошее оружие, и у него идеальный баланс.       — Леман сказал примерно то же самое, — заметил Хорус. — И с тех пор пытается своё копьё где-нибудь забыть. Кажется, это отрицательный ответ.       — Я предпочитаю меч, — дипломатично отозвался Сангвиний. — Люблю бой на близкой дистанции.       Хорус вдруг наклонился, чтобы поцеловать его.       — Настолько близкой? — выдохнул он.       — Ещё ближе, — усмехнулся Ангел.       Следующим движением брат повалил его на постель, и копьё было забыто на время.       Но само копьё ничего не забывало.              — Мы точно должны это носить? — поинтересовался Ралдорон, вертя в руках кусок белой материи. — На Ваале такого не было.       — Потому что тогда примарху ещё не надул в уши новый пиар-менеджер, мол, для улучшения имиджа легиона мы должны больше соответствовать названию, — поморщился Азкаэллон. — Как там… «Отсылка к стереотипному облику ангелов в древнетерранской культуре вызывает у обывателя ассоциации с кротостью и мирным нравом».       Ралдорон на миг поднял голову и уставился на брата со всем возможным скептицизмом, который только могло отразить его лицо.       — Я что-то не всё понял насчёт концепции Астартес как Ангелов Смерти.       Азкаэллон пожал плечами.       — Не обращай внимания. Просто надевай.       — Как?       — Через голову.       Ралдорон поморщился и, сделав глубокий вдох, мужественно нырнул куда-то в нутро белого балахона. С минуту его тело совершало конвульсивные подёргивания в попытках протолкнуться внутрь, затем раздался подозрительный скрип, треск разрываемых швов, и голова Ралдорона показалась над складками ткани.       — Эту штуку не помешало бы сделать пошире, — заявил он. Снова последовал треск, и подол балахона наконец занял положенное ему место. — А почему подол такой короткий?       Азкаэллон фыркнул.       — А ты бы хотел в пол?       — А разрезы эти зачем? — не сдавался Ралдорон. Боковые разрезы на подоле и в самом деле доходили ему почти до талии, при любом намёке на движение игриво приоткрывая бёдра.       — Чтобы ходить удобней было, — отозвался Азкаэллон, но его голосу недоставало уверенности.       — Куда я должен в этом ходить? — поинтересовался Ралдорон. Он потянул подол с одной, потом с другой стороны, но лучше не стало.       Именно тогда и появилось копьё.       Поначалу Кровавые Ангелы, занятые обсуждением новой находки пиар-менеджера, даже не заметили его появления. Только когда Ралдорон почувствовал, как его бедра коснулось нечто твёрдое, он опустил взгляд.       Копьё висело в воздухе почти горизонтально, издавая при этом тихое гудение. Каплевидный наконечник плашмя прижимался к бедру Ралдорона, видимому в разрезе подола робы.       — Это ещё что? — удивлённо выдохнул Ралдорон, отступая на шаг.       Копьё загудело громче и пролевитировало следом, вновь целя наконечником в то же место. Ралдорон отпихнул его коленом, но это не помогло. Он отступил ещё на шаг.       — Аз, — проговорил он, пытаясь увернуться от упорно преследующего его копья, — это что, тоже новая находка пиарщика?       — Непохоже… — пробормотал тот, очевидно, не меньше брата удивлённый этим явлением.       Копьё снова подлетело ближе и попыталось задрать подол робы своим наконечником. Ралдорон схватил его за древко, отчего оружие возмущённо загудело и предприняло попытку вырваться. Пришлось ухватить его второй рукой.       — Первый раз вижу копьё, которое летает само по себе, не дожидаясь, когда его метнут, — прокомментировал это Азкаэллон. Подходить ближе, впрочем, он благоразумно не рисковал.       — Можно подумать, копьё, которое лезет к чьей-то заднице, ты не впервые встречаешь, — огрызнулся Ралдорон.       Копьё вырывалось с силой, явственно намекающей на почти божественную мощь странного оружия. Приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы держать его на вытянутых руках подальше от себя.       Азкаэллон скрестил руки на груди.       — Это ведь то копьё, которое Император подарил Ангелу, да?       — Ты не помогаешь, — пробурчал Ралдорон.       — Считай, что я укрепляю твой дух вдохновляющими речами.       — Так себе у тебя речи.       — А ты послушай! — взвился Азкаэллон. — Если это то самое копьё, там же должен быть ген-замок, верно? Как на оружии Кустодес.       Копьё рванулось из рук с такой силой, что Ралдорону пришлось воткнуть пятки в пол, чтобы его не утащило следом.       — Ты имеешь в виду, что оно работает только в руках хозяина?       — Ну, если оно летает само по себе, то должно работать и без рук хозяина, — резонно заметил Азкаэллон.       — Тогда это очень нелогичный ген-замок.       — Нет, логичный, если для его деактивации нужен образец ДНК.       Копьё резко дёрнуло Ралдорона в одну сторону, потом, без предупреждения, в другую, но хватка была крепкой.       — Ах ты зараза такая, — пробурчал тот и навалился на оружие всем весом, прижимая к полу. Для надёжности он ещё придавил древко коленом. Копьё оскорблённо завибрировало.       — Как думаешь, — продолжал Азкаэллон свою мысль, — где у него этот замок? Там должна быть игла или мембрана, чтобы взять образец ДНК…       — Где-то на древке, видимо, — отозвался Ралдорон. — Было бы очень странно помещать такую вещь в наконечник.       — Тогда дело за малым — надо найти замок и его деактивировать.       Ралдорон поднял на него тяжёлый взгляд.       — Ты просто гений, брат. Теперь, может быть, сообщишь Ангелу, что у нас здесь небольшая проблема?       — Вот ещё, — фыркнул Азкаэллон. — Незачем тревожить его по пустякам. Мы — его генетические сыновья, если ты помнишь. А теперь давай, ищи эту иглу, или что там есть.       Прижав вырывающееся копьё к полу, они вдвоём в четыре руки ощупали всё древко, тщательно прогладив его со всех сторон. Под конец Азкаэллон даже сжал копьё в кулаке и принялся водить сомкнутыми в кольцо пальцами взад-вперёд, ощупывая каждое украшение изящного оружия. Копьё завибрировало сильнее и перестало вырываться, однако это было всё, чего им удалось достичь. Ничего похожего на ДНК-сканер так и не отыскалось.       — Ты его ещё лизни, — посоветовал Ралдорон. — Мало ли, какие там настройки?       К его удивлению, Азкаэллон, ни секунды не колеблясь, прошёлся по золотому древку языком. Потом ещё раз. И ещё.       — Я могу поинтересоваться, что здесь происходит?       Кровавые Ангелы резко подняли головы. Сангвиний стоял над ними, скрестив руки на груди и сложив крылья за спиной, и с интересом наблюдал за разворачивающимся действом.       — Эээ… — Азкаэллон перестал обсасывать навершие на конце золотого древка и выпустил копьё из рук.       То покорно упало ему на колени под действием гравитации, как любое нормальное оружие. Оно больше не вибрировало. Странное гудение тоже стихло.       — Кажется, получилось… — протянул Ралдорон.       Сангвиний перевёл на него заинтересованный взгляд.       — Что именно получилось?       — Вы не поверите… — начал Азкаэллон.       По окончании их сумбурного рассказа о копье, задирающем подол робы, и мерах, принятых для его деактивации, выражение лица Ангела сделалось абсолютно непроницаемым.       — Я же говорил, не поверите, — вздохнул Азкаэллон.       Сангвиний молча наклонился и поднял копьё, не проявляющее, как назло, никаких признаков странной активности. Отблеск расщепляющего поля вокруг наконечника сверкнул и сразу погас.       — Мы потом это обсудим, — произнёс Ангел. — Кстати, Ралдорон. Мне кажется, эта вещь тебе мала.       — Они все одного размера, милорд, — охотно наябедничал Ралдорон. И, не удержавшись, добавил: — Вы правда считаете, что они придают нам больше сходства с ангелами?       — Мне кажется, сейчас этот предмет гардероба придаёт тебе сходство разве что с мебелью в чехле, — печально констатировал Сангвиний. — Нужно будет доработать этот момент.              — Я слышал легенду о влюблённой паре, которая провела ночь в одной постели, положив между собой меч, чтобы сохранить чистоту своих чувств, — заметил Хорус. — Но я не помню таких легенд насчёт копья.       — Я его сюда не клал, — отозвался Сангвиний.       Он сидел на постели, скрестив ноги и расправив крылья за спиной, словно белый шатёр, и смотрел на золотое копьё, мирно покоящееся на смятых простынях. Острый наконечник оружия лежал на подушке.       — Да ты не беспокойся, — с наигранной беззаботностью произнёс Хорус. — Я понимаю, тебе, ммм, очень дорог отцовский подарок. Мы не так уж много видим от него проявлений любви. Опять же, у всех свои фетиши. Рогал вот не может заснуть без этой своей шубы…       — Я действительно не брал копьё с собой в постель, — с нажимом повторил Ангел. — И я понятия не имею, как оно здесь оказалось.       — Может быть, опять этот сервитор глючит? — предположил Хорус. — Тот, который подавал рекаф в постель — а хотелось бы всё же в чашку?       Он протянул руку, чтобы взять копьё, и тут же отдёрнул её с криком.       — Зараза!       — Ген-замок, помнишь? — улыбнулся Сангвиний.       — Я думал, это иначе работает, — протянул Хорус, посасывая обожжённые пальцы. — Оно должно пробуждаться только в руках владельца, а не лупить силовым полем по каждому, кто протянет к нему руку.       — Возможно, оно не хочет, чтобы ты его трогал, — сдерживая смех, предположил Ангел.       — Это копьё, — хмуро напомнил Хорус. — И как бы ни были своеобразны вещи, сделанные нашим Отцом, я сомневаюсь, что оно может чего-то хотеть или не хотеть.       Сангвиний вздохнул.       — Мне бы немного твоего материализма.       — А Он тебе ничего не сказал на этот счёт?       Ангел пожал плечами.       — Ничего. Сказал только, что мне ещё предстоит открыть удивительные свойства этого оружия.       Он протянул руку и погладил золотое древко. Копьё удовлетворённо завибрировало под его пальцами.       — Это точно так должно работать? — с сомнением произнёс Хорус. — Может быть, попросим Ферруса поправить ему настройки?..       Копьё угрожающе загудело и шевельнулось, обращая острие наконечника в его сторону.       — Ладно, молчу, — сдался Хорус. — Но всё равно считаю, что оно ведёт себя странно.       — Оно просто не любит грубости, — вздохнул Сангвиний. — Будь с ним поласковее.       Он снова погладил древко. Копьё завибрировало и шевельнулось, словно пыталось ткнуться в его ладонь.       — Ты его избалуешь, — предрёк Хорус. — Оно уже залезло к тебе в постель, что будет дальше?       Сангвиний смерил копьё задумчивым взглядом.       — Знаешь, — проговорил он, — по-моему, оно просто ревнует.              Азкаэллон едва переступил порог купальни, когда появилось оно.       — Отстань, — строго сказал он копью. — Сейчас совершенно не до тебя.       Меньше всего он был в данный момент настроен разбираться со своенравным оружием, которое уже поставило его однажды в такое неловкое положение перед Ангелом. Но копьё не отставало. Издавая мерное гудение, оно подобралось ближе и попыталось намекающе ткнуться древком в ладонь Азкаэллона. Тот сжал кулак.       — Вон отсюда, — заявил он. — Или я всё расскажу Сангвинию.       Копьё загудело ниже, явно демонстрируя, что его это ничуть не смущает. Каплевидный наконечник скользнул по бедру Азкаэллона.       — Вон! — повторил тот, демонстративно скрестив руки на груди, чтобы показать, что не желает касаться оружия.       Окутанное бледно-золотым сиянием копьё, ничуть не смутившись, скрылось за его спиной. Золотое древко прижалось между ягодиц и выразительно завибрировало.       Азкаэллон в два прыжка преодолел расстояние до чаши бассейна и бомбочкой плюхнулся в воду, подняв огромный фонтан брызг.       Копьё устремилось следом.       Открыв глаза на дне бассейна и обнаружив в непосредственной близости от себя золотое копьё, окутанное странными завихрениями из-за действия его антигравитационных полей под водой, Азкаэллон резво развернулся и поплыл прочь. Однако под водой у копья было явное преимущество — оно обладало куда как более эргономичной формой для скольжения в жидкой среде. Оно в два счёта догнало Азкаэллона и заняло тактическую позицию между его телом и дном бассейна.       А потом резко рвануло вверх.       Получив древком копья между ног, Азкаэллон на мгновение ослеп и резко выдохнул, оставшись без запаса воздуха. Волей-неволей пришлось плыть к поверхности. По прошествии минуты, он, кое-как отдышавшись, поинтересовался у показавшегося над водой наконечника копья:       — Ну и что тебе надо, а?       Копьё подобралось вплотную, прижимаясь древком к его мускулистому телу.       — Что? — обречённо спросил Азкаэллон. — Что я должен сделать? Коснуться тебя?       Копьё согласно загудело, заставляя воду вокруг бурлить. Азкаэллон, смирившись с судьбой, ухватил древко обеими руками.       …И на его разум обрушился шквал лихорадочных образов.       Он видел Сангвиния, расправив крылья, опускающегося на член Хоруса, слышал стон удовольствия, переходящий в крик.       Он видел Ралдорона в объятиях Ангела, покрывающего поцелуями его шею и лицо.       И видел самого себя у ног Сангвиния. Вернее, уже не видел — он был там. Это он стоял на коленях перед Ангелом, это его руки были сложены в мольбе, это его губы охватили член примарха, это его язык скользил вокруг головки…       — Может быть, перестанешь облизывать это проклятое копьё?       Азкаэллон резко открыл глаза, чтобы обнаружить, что и не закрывал их вовсе. Его разум вернулся к реальности, и реальность удручающе отличалась от сладострастных видений.       Он стоял на мелководье у бортика бассейна, сжимая в руках Копьё Телесто, и сосредоточенно лизал рубиновую каплю пониже наконечника. Дальний конец древка при этом подпирал его пах.       Копьё больше не вибрировало.       Азкаэллон поспешно отнял его от своих губ и попытался принять позу, в которой был бы менее заметен стояк.       — Тебе вкус так понравился в прошлый раз? — продолжал Ралдорон, глядя на брата сверху вниз. — А примарх в курсе, что ты взял искупаться его копьё? Резиновая уточка для тебя уже недостаточно хороша?       — Иди ты!.. — заорал в ответ Азкаэллон и попытался швырнуть копьё в брата       Вернее, швырнул, но противное оружие только пролетело положенное расстояние и аккуратно скользнуло в руку Ралдорону.       — Ты же знаешь, что оно не может причинить вред тем, в ком есть кровь Ангела? — уточнил Ралдорон, поймав копьё.       — Физический — не может, — пробурчал Азкаэллон, подтягиваясь на бортике, чтобы выбраться из бассейна. — Но морально оно меня допекло. Я иду жаловаться отцу на эту штуковину.       — Прямо так и пойдёшь? — уточнил Ралдорон у его удаляющейся спины, но Азкаэллон, оставляя за собой мокрые следы, удалился, не удостоив его ответом.              — Я сказал, ты не будешь здесь третьим! — рявкнул Хорус, не обращая внимания на угрожающе выставленный в его сторону наконечник, по которому пробегали разряды разрушительной энергии. — Вон отсюда, немедленно!       — Давайте вы оба успокоитесь, — предложил Сангвиний, примирительно протягивая руки.       — Я не хочу внезапно обнаружить копьё в своей заднице! — отрезал Хорус. — Ещё неизвестно, каким концом оно туда нацелится. Усмири его как-нибудь.       — Ты же сам его дразнишь, — заметил Сангвиний.       Он успокаивающе погладил копьё по древку, но то в ответ лишь загудело и снова затрещало разрядами энергии.       — Я всё Отцу расскажу! — прибег Хорус к последней, крайней мере воздействия.       Копьё уже не вибрировало, а тряслось.       — Мне кажется, всё Ему знать не нужно, — осторожно заметил Сангвиний.       Он взял копьё сразу под наконечником и попытался развернуть в другую сторону, но оружие упиралось.       — Успокойтесь, оба, — велел Ангел. — Ты просто ревнуешь. И копьё тоже.       — Ты же можешь просто запереть его в армориуме? — не унимался Хорус.       — Я его запер в прошлый раз, — грустно признался Ангел. — Теперь там новая дверь.       — Приковать цепью?       — Оно обидится.       — А если ты его не усмиришь, тогда обижусь я! — пригрозил Хорус.       Это был весомый аргумент. Ангел покрепче ухватил копьё и силой притянул к себе.       — Значит так, подарок моего отца, — обратился он к возмущённому оружию. — Ты в моей власти и будешь слушаться меня, делать, что я скажу, и не домогаться моих детей и моего брата, ясно? А не то твой изящный сверкающий наконечник окунётся в самую глубокую выгребную яму, которая только найдётся на моём пути. Это понятно?       Копьё пристыженно загудело и утихло. Гравитационный генератор отключился, золотистое сияние погасло, и оружие перестало вырываться из рук Сангвиния. Тот вздохнул.       — Я же говорил, оно обидится.       — Зато теперь оно наконец-то не будет нам мешать! — с энтузиазмом возразил Хорус, но Ангел только покачал головой.       — Давай в другой раз, хорошо?       Когда Хорус оставил его покои, Сангвиний вновь посмотрел на копьё, лежавшее в руках мёртвым грузом.       — И что мне с тобой делать? — спросил он у оружия. — Никогда не встречал такого обидчивого машинного духа…       Он осторожно погладил золотое древко. Копьё тихонько загудело, пробуждаясь к жизни. Оно явно было довольно, добившись своего.       На эту ночь Ангел принадлежал только ему.