Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою. (Откровение 2:4)
— Мне нужен самый лучший фотоаппарат, — сказал Чарли, когда пришел в магазин. Консультант стал задавать непонятные вопросы, и Чарли повторил: — Просто самый лучший. Я в них не разбираюсь, это другу в подарок. Увидев цену, он сглотнул, а потом сказал: — Я приду за ним к Рождеству. Скопить нужную сумму до Рождества он так и не успел. Наверное, это и к лучшему: Дэмиен все равно не любил Рождество. Его легко понять: когда с шести лет каждый год остаешься на каникулы в разных интернатах, пока одноклассники разъезжаются по домам, от праздника никакой радости. Зато теперь, когда все вернулись в школу с подарками, он собрал деньги очень быстро. Это не составило проблем: кто-то забыл закрыть свой шкафчик, кто-то положил рядом с собой кошелек и отвлекся. Крэй, например, вообще сунул сотку в задний карман и так гулял по школе, сам напрашивался. Чарли мог бы сказать много глубокомысленных фраз о том, что если ты оставил свои деньги на виду у всех, значит, хотел быть обворованным, но он был честен с собой: в данном случае все эти фразы были неверны. Дело не в том, что ученики школы Принстон были особенно рассеяны — просто у Чарли была цель, и кто-то невидимый ему помогал. Кто-то вроде ангела-хранителя. Кто-то, кто тоже хотел, чтобы Дэмиен получил подарок. Может быть, это его погибшие родители смотрят с неба и благословляют нас, подумал Чарли. Он был совершенно уверен, что не делает ничего плохого — то есть, конечно, говорят, что воровать нехорошо, но он новый Робин Гуд: берет деньги у богатых, чтобы отдать миллионеру. Потому что Дэмиен все-таки миллионер, даже если карманных денег у него нет совсем. До такой степени его опекунам на него плевать. Сотка, которую он вытянул из кармана Крэя, была последней, пора было идти в магазин.***
Теперь, когда фотоаппарат лежал на кровати Дэмиена, Чарли вдруг охватило сомнение. Дэмиен может и не принять подарок — он вообще постоянно посылал Чарли и говорил ему не таскаться за собой. Иногда он добавлял, что они даже не друзья. Вранье, конечно: они были друзьями. У них, кроме друг друга, никого и не было: с Чарли никто не дружил, потому что он изгой, с Дэмиеном — потому что он сам всех распугал. Всех, кроме Чарли. Когда Дэмиен понял, что высокомерный вид и постоянные требования убираться к дьяволу не действуют, он объяснял долго и с примерами. С ним опасно дружить. Его не просто так переводят из школы в школу. От него нужно держаться подальше. Только Чарли не хотел держаться подальше. Чарли хотел держаться как можно ближе. Дверь открылась, и Дэмиен направился к кровати. — Эй, осторожно, — успел сказать Чарли, — там тебе подарок лежит. С Рож... С Новым годом. Дэмиен остановился, взял фотоаппарат в руки и посмотрел на Чарли с непонятным выражением лица — будто в его маску невозмутимого сноба бросили камнем и разбили вдребезги, а под ней оказался испуг, и еще жалость. И радость. И нежность. — Вот ты дурак. — сказал он. И потом добавил: — Я же предупреждал, я просил тебя... И замолчал. — Тебе нравится? — осторожно спросил Чарли, — я в них не разбираюсь, можем пойти обменять, если нужен другой... Дэмиен прижимал к груди этот фотик так, будто никогда до того не получал подарков. Что, может быть, и правда, — подумал вдруг Чарли, — его опекуны могли вообще не помнить, что ему на Рождество что-то положено. — Давай завтра утром пойдем его опробуем, — предложил вдруг Дэмиен, — я буду все фотографировать, а ты со мной. Если хочешь. Прогуляем уроки. — Давай после уроков, — предложил Чарли. Все происходило слишком быстро даже на его взгляд. — Зачем тратить время? У нас его и так мало. Наоборот, надо теперь чаще прогуливать. — Тебе все равно, а у меня от учебы зависит будущее, — возразил Чарли. — Будущее, — Дэмиен горько улыбнулся, — ты еще не понял? У тебя больше нет будущего, Чарли. До экзаменов ты все равно не доживешь. Пророк из Дэмиена оказался так себе. Экзамены Чарли и правда сдавать не пришлось, но будущее у него все-таки осталось. Просто не такое, каким он его себе представлял.***
Прошло уже пять лет, и каждый день Чарли думал, что Дэмиен вернется к нему именно сегодня. А если не сегодня, то завтра непременно. И если он не вернулся до сих пор, то только потому, что старается его беречь. Дэмиен любит его. Конечно, Дэмиен его любит. И поэтому ни разу не навестил в больнице. Чтобы Чарли не стало еще хуже. В магазин вошла женщина, и Чарли уже знал, о чем она сейчас спросит. Он умел их опознавать еще до того, как они откроют рот. — Скажите, вы знаете человека по имени Дэмиен Торн? — спросила она. Все, как он и подумал. Он уже привык. Конечно, они попадают к нему неслучайно — ангел-хранитель Дэмиена ведет их сюда. Или его мертвые родители. — Знаю ли я Торна? — плаксиво переспросил он и расстегнул рубашку, показывая шрамы от ожогов, — посмотрите, что он сделал со мной! Они всегда ему верили. Наверное, просто нельзя увидеть эти ожоги и не поверить. Женщина говорила ему об опасности для всего мира, о погибели, спасении, и он соглашался с ней во всем, и потом сказал: — Я могу провести вас к нему. Он мне доверяет, думает, что я на его стороне. В утренней газете написали, что полиция нашла ее тело. Подозреваемых пока нет. Ангел-хранитель знал свое дело: никто из них не усомнился в словах Чарли, и никаких улик он не оставлял. У него была лишь одна мечта: однажды, когда Дэмиен вернется, Чарли расскажет ему о своей жатве, о том, как все это время убивал их — в подарок. И тогда Дэмиен будет любить его. Тогда Дэмиен снова будет любить его.