V — значит Вендетта

— Ну, здравствуй, Антон, — насмешливым тоном воскликнул нацист Вадим Юрьевич, заходя в камеру в компании Ingrid на -2 этаже над элитной школой «Логос». — Что происходит? — жалобным тоном спросил Антон, ели придя в себя с ужасом обнаружил, что лежит полностью голым на кровати и пристёгнут наручниками к спинке кровати. — Я же тебя говорил не сопротивляться? Говорил. Ты сам сделал свой выбор, — таинственным голосом проговорил молодой нацист по-совместительству учитель физкультуры в элитной школе своему родному брату, как бы укоряя его за предательство интересов фармацевтической компании. — Вадим, что ты хочешь этим сказать? — недовольным голосом произнёс Антон Уваров, и он всё понял, что сейчас его брат-близнец Вадим Уваров с ним сделает, но выбора у него нет и ведь он запросто его убить или его жену с детьми. — Сейчас узнаешь! — издевательским тоном произнёс Уваров, изогнув бровь и улыбнувшись ему. — Я тебя умоляю, я сделаю что угодно, только отпусти меня, — закричал во весь голос Антон Уваров и пытался освободиться, но всё тщетно. — Конечно, Антон, ты сделаешь что угодно, но если ты будешь сопротивляться, то это что угодно будет для тебя весьма болезненным, но ты же послушный мальчик, — язвительным тоном заключил молодой нацист Вадим Юрьевич. — Это всё из-за Полины? Ты мне просто мстишь и завидуешь за то, что первая красавица нашей школы Полина Александровна Мальцева вышла за меня десять лет тому назад замуж и родила мне двух прекрасных дочерей Анастасию и Ксению и сейчас ждёт появления на свет сына. Если это из-за моей деятельности направленной против компании Ingrid и непосредственно против Владлена Колчина и его подручных, то, как ты не понимаешь, то вы делаете это противозаконно ведь вы ставите опыты над ни в чём неповинными людьми. Вы и так заразили нацистским вирусом Максима Морозова и его друзей, чтобы те не лезли не в свои дела, но это не сильно-то и помогает, — сухо отозвался арестованный и бывший сотрудник фармацевтической компании Ingrid. — Ты проиграл в этой битве, а все твои единомышленники, которые когда-то были нашими были ликвидированы и убиты и ты тоже хочешь такой же участи, поскольку деятельность компании Ingrid не остановить, а завтра в школе начнётся пандемия из-за как бы случайной разбитой пробирки с нацистским вирусом это усовершенствованный нами штамп китайской лихорадки, которую привёз из Китая в Российскую империю ещё в начале двадцатого века граф Щербатов и всё дни школы сочтены, а вакцину получат только сильнейшие, как и гласит наш девиз, а остальные должны погибнуть! — восторженным голосом отчеканил молодой нацист Вадим Уваров и высокомерно задрал голову вверх. — Ты... Хочешь меня, — заикаясь, протянул Антон Уваров и пазл в голове у него сложился, но от понимания этого легче ему не стало. — Ты умный мальчик, но ты должен знать этот ребёнок, которого ждёт Полина не твой, а мой, поскольку я её изнасиловал, будучи пьяным, а тебя тогда дома не было, а после похода к своим друзьям я пришёл к вам домой и Полина ничего не подозревая впустила меня, а там как-то случайно получилось и ей вроде бы понравился сей процесс, но потом всё же Полина осознала, что же произошло, но было уже поздно. Антон, можешь не кричать и тебя всё равно никто не услышит, — с преувеличенным пафосом заявил сотрудник фармацевтической компании Вадим Уваров и положил свою руку на причинное место своего брата-близнецы, а к горлу Антона подступил неприятный липкий ком. — Делай со мной всё что хочешь, но оставь в покое мою любимую жену Полину и наших двух дочерей, которые твои племянницы. Действительно в тебе ничего человеческого нет и раз ты, изнасиловал жену своего родного брата, отчего она забеременела, — угрожающе прошипел Антон Юрьевич Уваров и невольно дёрнулся и был готов на всё ради любимой супруги Полины Александровны и двух дочерей, но готов был любить будущего сына жены от своего брата как своего родного. — Антон, тогда начнём, если ты согласен на всё что угодно ради своей любимой жены Полины и двух ваших дочерей Анастасии и Ксении! — саркастично высказался Вадим Юрьевич Уваров. Он провёл своей рукой по спине Антона и надавил на его поясницу, отчего тот болезненно вскрикнул это лишь раззадорило Вадима Юрьевича и он приставил к анальному отверстию брата-близнеца свой указательный палец, смоченный собственной слюной и стал, медленно входить в него, чтобы он смог привыкнуть к таким нагрузкам, а Антон Юрьевич, погружённый в свои мысли ощутил страшную боль, которая означала только лишь, что больше, ни достоинства, ни чести у него нет. Вадим Уваров даже не думал нравиться его партнёру эти действия или нет, поскольку он сам получал дикое удовольствие и всё время, представляя, что он сделает со своим братом-близнецом и вот он это воплотил сейчас в жизнь. Вслед за указательным пальцем молодой нацист и сотрудник фармацевтической компании Ingrid добавил и средний палец и одновременно с этим растягивая колечко узких мышц своего брата. Рефлекторно Антон Уваров застонал в голос, прикусив нижнюю губу и вдруг осознал, что это ещё не самое страшное, что его ждёт, но понимание простых истин совершенно не улучшило ситуацию, чтобы как-то отвлечься, то он вспомнил о своей беременной супруге Полине Александровне и их детях, но это не помогло. Болезненные стоны от такого своеобразного массажа простаты пронеслись по всей подземной камере постепенно Антону немного понравилось, как в него входят-выходят, но всё равно чувствовал боль и унижение и даже не мог сопротивляться такому человеку, как его брат-близнец Вадим Юрьевич Уваров. Антону стало больно от одного лишь пальца в своём анальном отверстии, а что уж говорить о двух, а потом даже и трёх пальцев и болезненно застонал, закрыв глаза вскоре боль стала стихать, но было по-прежнему неприятно от одной только мысли. Разум двух мужчин стремительно стягивается библейским и допотопным пороком.       Вадим Уваров провёл своим членом между оголившимися ягодицами своего брата и стал медленно входить в него, чтобы он смог привыкнуть, сначала, он всунул головку, а потом и весь и стал медленно двигаться в нём. По помещению пронёсся мучительный стон Антона и тот мысленно попросил у Бога прощения за свои грехи постепенно толчки стали более резкими и для нациста болезненными и Вадим чётко попадал по его простате и сам возбуждался от этого действия и медленно застонал, а вместе с ним его сексуальный невольный партнёр при очередном мощном толчке Антон не сдержался и мучительно застонал во весь голос, закрыв глаза и грациозно выгнул спину. Антон Уваров тихонько застонал, закусив нижнюю губу и это очень понравилось его брату с каждым разом Антон Уваров стонал все громче и громче это, безусловно, возбуждало сознание шаловливого учителя физкультуры. Вадим не забывал ласкать руками член стонущего под ним своего брата он, кажется, забыл, как дышать и жадно глотал воздух, крепко ухватившись за поясницу партнёра. Вадим по миллиметру проникал в него, меняя темп и провёл рукой по спине и тёмным волосам своего брата, а новый мощный толчок пронзил тело Антона, словно электрический заряд и жалобно простонал почти шёпотом и старался не думать об этом и хотел, чтобы это поскорее закончилось, а Вадим Юрьевич уже вошёл в экстаз и во вкус и притянул к себе Антона и шлёпнул его по ягодице с едкой усмешкой вырисовывая на спине пальцем сцепленные между собой символы мужского начала как символ однополой любви, но в данном случае случайной связи, но это уже тонкости.       Постепенно Антон привык, как в него входят-выходят и как можно широко раздвинул свои ноги, но осознание того, что его фактически изнасиловал его собственный брат не покидало его голову и ему было жутко неприятно, но выхода у него нет и снова застонал сквозь закушенные губы и для удобства ухватился за подушку лежащую рядом с ним. Вадим Юрьевич крепко сжал его ягодицы и тот мучительно выгнулся насколько это было возможно и молил о том, чтобы это поскорее всё закончилось. Антон Уваров буквально чувствовал разгорячённый и довольно больших размеров половой орган своего брата Вадима, а тем временем он думал: «Он, судя по всему, умеет доставить удовольствие своим половым партнёрам, но я даже не хочу знать, сколько их было, но довольно интересно это». Вадим Уваров без труда втискивается до конца в узкую прямую кишку, застыв на секунду позволяя свыкнуться его партнеру, двигается в нём, чувствуя дрожь родного тела, вбивается в него, почти грубо, но также желанно, а мышцы нестерпимо сокращаются так сладкое расслабление настигает Антона Уварова. Вадим отвечает ему, подается навстречу, влажные от смазки и пота ягодицы бьются об него, а уши заполняют похабные горловые звуки и тот был как животное, волны похоти, запахи пота вожделения, исходившие от него, обволакивали и лишали разума Антона Юрьевича. Несмотря на боль и стыд Антону хотелось отдаваться ему и даже боль приносила странное, никогда не испытанное раньше удовольствие. Вскрикивая от очередного резкого движения Антон сам подавался навстречу и насаживался на мощный член своего брата, чувствуя, как нарастает в нём горячая мощная волна, так непохожая на обычное сексуальное наслаждение.       Он хотел немного пощадить его, дав ему возможность привыкнуть, но терпения у него не хватило и желание было сильнее и Вадим слишком сильно хотел его. От сильного жжения и боли внизу живота Антон закусил губу, казалось, что его в прямом смысле разрывают изнутри, убиваю. Вадим ворвался в него преодолевая сопротивление и сразу взял быстрый темп, не обращая внимания на то, как вздрагивает тело брата от каждого толчка. Вадим Юрьевич был просто прекрасен в своей отрешённости от мира и полной сосредоточенности на собственных мужских потребностях. С замиранием сердца Вадим Юрьевич огладил бёдра своего брата, задохнувшись от этой дурманящей близости: как никогда он был так близок к тому самому, запретному и недоступному, осознав, что не может более оттягивать этот момент. Последний раз, толкнувшись, Вадим с протяжным стоном и хрипом изливается внутрь брата-близнеца, а Антон как рыба в сети замер, ощущая как собственный брат бурным потоком изливается в него. Мир исчез, сжался до размеров пульсирующей золотой точки, остались только они двое, сливающиеся, сплавляющиеся в ослепительный единый кристалл, точка билась где-то в центре, а потом взорвалась потоком оглушительного света. — Ну, что? Получил, что хотел? Позабавился со мной? — неодобрительно поцокал языком Антон Юрьевич Уваров и презрительно фыркнул в сторону своего демонического брата-близнеца, который его фактически изнасиловал. — Спасибо за дырку, но я своё слово в отличие от некоторых держу и не предаю своих коллег и единомышленников! — остроумно подметил Вадим Юрьевич Уваров и коварно улыбнувшись, а затем истерически засмеялся сначала тихо, а потом громче и его хохот отражался от стен в подземелье и внутри Антона всё сжалось. — Вадим, Антон... — скороговоркой протрещала Полина Александровна Мальцева при замужестве Уварова, стоя у двери и держа руку на животе, а по стеночке тихо сползал бывший директор школы Пётр Алексеевич Морозов и от шока потерял дар речи от своих коллег-мужчин в весьма пикантной позе притом, что они родные братья и наконец-то Вадим с громким стоном вышел из своего брата и Вадим невольно обернулся на них. — Господи, почему ты мне раньше не сказала об этом? — болезненным тоном откликнулся Антон Юрьевич. — Антон, о чём ты? — недоумённо воскликнула учитель хореографии Полина Александровна Уварова и испуганно посмотрела на мужчин и готова упасть в обморок, но её поддерживал Пётр Морозов. — О том, что тебя изнасиловал мой родной брат Вадим и в результате этого ты забеременела, но ты не переживай я буду любить его, как родного ребёнка, — дрожащим голосом проговорил Антон Уваров и готов ради своей любимой супруги на всё что угодно. — Антон, прости меня, пожалуйста, поскольку я боялась тебе рассказать, так как я думала, что ты меня бросишь, а я тебя люблю, — истерично вся в слезах заверещала 29-летняя Полина Уваров в белом платье, опустившись на колени, а бывший директор школы Пётр Алексеевич пытается осмыслить услышанное. — Интересно тут у вас! — остроумно подметил Пётр Морозов и кое-как пришёл в себя. — Полина, ты в этом не виновата, — нежно с любовью ответил Антон Юрьевич и искоса посмотрел на своего брата Вадима, а тот хитро ухмылялся присутствующим и всё тело Антона Уварова ломило и болело и внизу живота всё жгло синем пламенем. — Мои дорогие друзья и коллеги я пойду дел, так как очень много дел у меня, так что ещё увидимся с вами. Нас ждут великие дела! — высокомерным тоном протянул Вадим, высоко задрав голову вверх, одевшись и вышел из комнаты в подземелье и напоследок одарив своих коллег недоброй до ушей улыбкой, а те непонимающе посмотрели ему в след.