Ты моя

— Ну и где же этот чёртов рычаг? Хотелось бы мне сейчас задать парочку вопросов тётушке, зачем же ей понадобились эти туннели! Злая и изнеможденная, потеряла все силы. Ну почему именно я? Понадобилось же мне кричать в этот колодец. Как ребёнок. Нет, это не может быть тупик, вряд ли тётушка делала эти проходы с мыслью, что они понадобятся. Нужно включать логику… В прошлый раз рычаг был где то здесь… Черт, ничего не вижу! От мысли, что здесь могут быть пауки и прочая ползучая живность, мне становится дурно. Есть! Дверь тихо отворяется и я неуклюже захожу в комнату… Александра?! — Что ты здесь делаешь? Необычный способ залезть ко мне в постель, да. — Очень смешно, мне нужно в свою комнату, — покрутив ручку, понимаю, что дверь закрыта, — Алекс, открой дверь! Неожиданно Александр нависает прямо надо мной, припечатав к двери. — Успеешь. Его губы оказываются совсем рядом с моими, и я не понимаю это странное чувство внутри. С одной стороны мне хочется врезать ему в пах и сбежать, а с другой, какие же пухлые эти губы… Так, стоп! — С ума сошёл? Отпусти меня! — Ты уверена, что именно этого хочешь? — Нет, не только этого. Ещё я хочу откусить тебе нос и твой длинный язык. Мы где-то с минуту сверлим друг друга глазами. Я зла на него, очень. Я не должна находиться здесь, не хочу. — Хмм. Осторожнее с желаниями, девочка, — Александр поднимает меня за ягодицы и кидает на кровать. — Что ты делаешь, совсем дурак? Ничего не ответив, он прижимает мои руки над головой своими. Снова эти глаза. Опять не могу отвести от него взгляд. Почему он так одурманивающе влияет на меня? — Что. Ты. Здесь. Делаешь, — выделяя каждое слово, он до боли сжал мои руки. — Ты все равно не поверишь! — А ты постарайся объяснить, ты же умная девочка. Объяснив ему, что со мной произошло, он ослабил хватку и в его глазах я увидела нечто… Обеспокоенное? — Интересно, — из тумбочки он достаёт 2 ремня. Что? Зачем они там? — Что ты… — Ты права, трудно в это поверить, — без особых усилий, преодолевая моё сопротивление, он легко затянул ремни на моих кистях, привязав их к спинке кровати. — Ты совсем рехнулся, пусти! — Тсс. Больше ты мне нравишься покорной, — он медленно залезает рукой под мой свитер и начинает исследовать тело. Еле касаясь груди, ведёт руку выше к ключицам, несильно сжимает мою шею, — Но такой непослушной девочке придётся рассказать мне правду, зачем ты здесь. — Я тебе все сказала, убери свои руки. И внезапно понимаю, что не хочу, чтобы он их убирал. Нет, Алекс, зачем ты это делаешь… Быстро перевернув меня на живот, он спускает с меня джинсы. — Хм, а ты неплохо отделалась от падения с такой высоты, всего лишь синяками и парой ссадин. — Что? Ты меня привязал, чтобы просто рассмотреть мои раны? — Иначе ты бы не дала этого сделать, — развернув меня, он полностью поправил мне одежду. — Алекс, ты тот ещё засранец! — Но тебе ведь нравилось. — Ещё чего, нет! — А твоё тело говорит мне об обратном. Хренов засранец, как он это делает? Как за пару прикосновений он довёл меня почти до пьяного состояния? Расслабившись, Нильсен ослабевает хватку на моих бёдрах своими. Вовремя ловя этот момент, я обхватываю его ногами и начинаю сжимать их. — Алекс, я тебе рассказала все. А теперь отпусти меня, я хочу в свою комнату. — Нет. — Ты уверен, что сможешь меня держать здесь всю ночь? Я буду кричать. Он сильно прижимается своим пахом ко мне и хриплым голосом говорит прямо в мои губы. — А ты уверена, что сможешь одержать победу в этой игре? И да, я заставлю тебя кричать. — В какой игре, что ты несёшь? Хорошо ощущаю его вставший член и начинаю краснеть. Не буду скрывать, что Александр мне симпатичен. Его туманный взгляд, который свёл меня с ума ещё с первой встречи. Как ведёт себя, как разговаривает. Да, временами он полный мудак, но меня это почему-то не отталкивает. Совсем наоборот. Невольно прикусываю нижнюю губу и он ловит меня на этом. Черт, зачем я это сделала? Александр снова залезает мне под одежду, но уже не для того, чтобы проверить тело. Сильно сжимает мою грудь, а в свою очередь я постанываю от приятной боли и выгибаюсь на встречу. — Прекрати, прошу… — Что прекратить? — просовывая руку под лифчик, парень приятно сжимает и гладит мой сосок, от чего из груди вырывается пошлый стон, — Это? Или может быть это? — и он жадно впивается в мои губы. И я отвечаю ему. С такой же страстью. Уже все равно, я хочу его. Хочу, чтобы он не останавливался. Но он остановился. — Я так и знал. — Что? О чем ты? — Ты хочешь меня, но отказываешься это признавать. Молчу, отвожу взгляд. Кем я сейчас выгляжу в его глазах? Мы знакомы пару дней, а я уже потекла от его поцелуя. О, боже, какая же я дура… — Проблема в том, что ты тоже мне нравишься. Проблема? Для него это проблема? Снова кусаю губу. Готова зарыдать от отчаяния. — Что же ты со мной делаешь, Агата Харрис? — с рыком он целует меня. Страстно, грубо, жадно. Как будто я единственный воздух, который сейчас ему необходим. И он не один так думает. Я хочу его всего, ощущаю его пульсирующий член через джинсы и… О, боже, кажется, ему есть чем похвастаться. Тем временем Александр грубо сжимает мою грудь, принося мне дикое удовольствие. Он уже не целует меня, а терзает мои губы, кусает их, сильно оттягивая. Не могу дышать, не хватает воздуха. Я хочу большего. На нем одни трусы, однако на мне куча одежды, а Алекс совсем не торопится её снимать. Оттягивая мои волосы назад, целует меня в шею, нежно прикусывая её. Тот ураган, что возник между нами только усиливается и не собирается утихать. Задрав мне свитер, освобождает мою грудь от лифчика. — Ммм, какая же ты сексуальная. Такое тело нельзя прятать под такими балахонами. — Ты считаешь, что я отвратительно одеваюсь? — Я считаю, что тебе вообще не стоит одеваться. Сняв с меня джинсы, он заметил, что на мне одинаковый комплект белья. — Ты каждый день что ли надеешься, что у нас будет секс? Шутник хренов. — Самодовольный мудак. — Стерва. — Напыщенный индюк. Он сильно сжал мою шею так, что мне стало трудно дышать. — А ну-ка повтори. Ни слова не могу сказать, не могу дышать. Отпустив меня, он шепчет мне в ухо: — Мне понравилось наблюдать за тобой, как ты уже была на грани. Как не могла дышать. Но ещё больше хочу посмотреть на то, как я медленно вхожу, — он входит в меня двумя пальцами, а я громко постанываю. — А ты в этот момент кажешься такой беспомощной. Он стал наращивать темп. Это мучительная пытка, которую не хочется прекращать. — Боже, Александр, не останавливайся, — тихо шепчу, стараясь не сорваться на крик. Он стал двигать пальцами во мне ещё быстрее. Казалось ещё чуть чуть, и пожар внутри заполнит всю меня. Но Александр не торопился доводить меня. Нильсен то останавливался, то медленно мучал меня, то снова с бешеным ритмом растягивал меня, будто подготавливая для главного блюда. Снова ощутив прилив, он замедлил темп. — Нет, пожалуйста, быстрее! — Ты кончишь только когда я скажу. Высунув пальцы, снял с меня трусики. Ох, как же я хочу дотронуться до него, ощутить его кожу, снять его эти злосчастные трусы и… — Аа-ааххх… — неприлично громко постанываю и понимаю, что он вошёл в меня. Обвиваю его ногами и ещё глубже ощущаю его член в себе. Он такой большой. И так приятно… Но он не торопится двигаться, даёт время привыкнуть к себе. — Александр, прошу… — Люблю, когда ты умоляешь, делай это почаще. И он начал трахать меня. Быстро, дико, будто зверь, который поймал свою добычу. Подняв меня за ягодицы, стал входить ещё глубже, но медленнее, как-бы дразня меня. — Алекс, прошу тебя! — Недостаточно просишь. — Умоляю, пожалуйста! — Что пожалуйста? — Я хочу быстрее, глубже. Он резко отвязывает ремни и переворачивает меня на живот, приподнимая зад. Звонко шлепая по попке, резко входит в меня. Грубо оттягивая меня за волосы, он хриплым голосом шепчет в ухо: — Ты моя, ясно? Ничего кроме стона выдать не могу. Шлепок, ещё сильнее чем предыдущий. — Отвечай мне! — Да, я твоя.       Опустив мою голову, он с бешеным ритмом начал вдалбливаться в меня держа за талию. Грубо насаживая на свой член, Александр прогибает мою спину сильнее, от чего его входит ещё глубже и кажется ещё больше. Стоны переходят в крики, которые я уже не в силах сдержать, но пытаюсь, кусая губы в кровь. Снова оттягивая меня за волосы, он берет меня за шею и прислоняет к себе. — Не сдерживайся. Я хочу, чтобы все слышали, что ты моя, — шлепок, — Поняла меня? — Да, Алекс…       И я не сдерживалась. С ним это физически невозможно. Нильсен трахал меня то медленно и нежно, гладя спину и ягодицы, то невероятно жёстко, усиливая темп с каждой секундой. Это безумно заводило. Особенно его тихие стоны в перемешку с рыком. Такого у меня не было никогда. Казалось, что ещё толчок, и я кончу, но нет, он мучал меня, не давая дойти до кульминации. Взяв меня за плечи, он начал входить так глубоко, как это возможно. И как приказал, я не сдерживала себя. Кричала, стонала, рвала зубами подушку. — Ты, — толчок, — Сводишь, — толчок, — Меня, — толчок, — С ума. Чувствую, как мои мышцы внутри обхватывают его член, как волна удовольствия растекается по всему телу, тот пожар, что был между нами, он потушил. Следом за мной, через пару минут с громким рыком кончил и Александр. Не знаю, сколько мы так пролежали друг на друге, я потеряла счёт во времени. Казалось, что нет ничего, кроме нас двоих. Ни смерти тётушки, ни родственников, никого. Уснули вдвоём, в обнимку. Мне не хотелось, чтобы эта ночь заканчивалась. Но, как не прискорбно… Снова начнутся допросы следователя, снова эти тайны родственников. А ещё меня хотели убить, и это на данный момент самое важное. — Доброе утро, соня. Ты всего меня облепила, как плющ. — Очень приятно, что ты в хорошем настроении. — Очень приятно, говоришь? — ох, снова этот лукавый взгляд, эта улыбка. Парень резко переворачивает меня под себя, не давая вырваться и удерживая руки, — Напомнить тебе, насколько приятно? Ощутив боль на своих запястьях, я понимаю, что утро обещает быть не менее интересным, чем ночь.