Наруто. Иная реальность.

Время шло быстро. В воздухе летало напряжение. Все чувствовали, что скоро что-то случится. Наруто задержалась и пробыла на горе Мьёбоку пять месяцев. Каждую неделю она обменивалась письмами с Итачи и Саске. Они ничего не говорили, но Узумаки и сама чувствовала — грядёт что-то страшное… На сердце было неспокойно, и даже вечно весёлый сенсей стал хмурым. Шла беда, и никто не мог предугадать её масштабы. — Тренируетесь? — Сакура шуншном перенеслась на полигон, на котором проводили спарринг Учихи. — Как глаза и самочувствие в целом? Братья кивнули, сразу отвечая на все вопросы, мол: «Да, тренируемся. Чувствуем себя отлично.» Сакура проверила их состояние и осталась довольной. — Что случилось? — спросил Саске, глядя на хмурую подругу. — Цунаде-сенсей вернулась… — И? — не понял младший Учиха. — Нам объявили войну… — Вот чёрт! — Акацуки? — хмурясь, спросил старший брат. Девушка кивнула и села на землю, распечатав бенто себе и парням. Учихи поблагодарили её и тоже сели на траву. — Что-нибудь ещё известно? — спросил Саске. — На мобилизацию войск отведено меньше недели, впрочем, с этим проблем нет, аналитики давно предсказывали войну. Трудность в том, что у нас мало данных о силе врага… Какие у него козыри в рукаве? Явно не только отступники… Это даже не смешно… Ещё и с разведкой потеряли связь… В общем-то из главных только это и то, что Наруто будут прятать вместе с восьмихвостым. Где именно, неизвестно, но оно и к лучшему… — Понятно, — прикрыл глаза Саске. — Когда её отправят? — Как только они с Джираей-сан вернутся. Сегодня или завтра. — Вот как… Спасибо, Сакура. — Мы ведь друзья, — натянуто улыбнулась девушка. — Мне пора. У ирьёнинов очень много работы, кое-как к вам выбралась. — Хм, до встречи, нам с аники тоже пора домой, — слегка улыбнулся младший Учиха. *** Хокаге тяжёлым взглядом обвела всех собравшихся джонинов и глав кланов. Все уже знали, что надвигается мировая война, старая гвардия сидела мрачнее тучи, молодёжь бледнела и пыталась взять себя в руки. Страшно было всем. Не за себя. Нет. Шиноби с детства мирятся с тем, что однажды могут умереть от рук врага. Страшно было за родных и близких. Выживут ли они? Доведётся ли увидеться с ними вновь? Страшно… Ужас охватывал каждого, от мысли, что они все могут погибнуть. И эти же чувства давали силы. Защитить! Защитить!!! Защитить!!!!! Они обязаны защитить свою семью, детей, деревню… Это их долг шиноби. — Я собрала это военное заседание, чтобы отдать приказы, — начала Сенджу. — Начинайте собирать оружие и запасы продовольствия. Двадцать процентов каждому боевому отряду и отряду поддержки. Отдел аналитиков уже сформировал взводы, и вы должны ознакомиться с этими данными. У нас много дел и… Пока Цунаде отдавала приказы, Саске с Наруто готовились к войне и долгой разлуке. На собрании был Итачи, поэтому за информацию можно было не переживать. — Будь аккуратна, — наставлял свою невесту Учиха. — Сиди на попе смирно и никуда не ввязывайся. И если я говорю никуда, значит совсем никуда, Наруто. Если что-то случится или вас найдут, сразу же отправляйся в мир призыва. Моего ворона берёшь с собой, я должен знать, что с тобой всё в порядке. И… — Саске обнял Узумаки, которая начала возмущаться. — Я люблю тебя, не поступай безрассудно. Девушка, доселе хмурившая брови, расслабилась и обняла в ответ. В конце концов она так скучала по нему, а они вновь должны расстаться. Неизвестно теперь, когда они встретятся и… Встретятся ли? Что за чушь… Конечно они увидятся! По-другому и не может быть, правда ведь? — Со мной всё будет хорошо. Я тоже очень люблю тебя, — прошептала смущённо Наруто. — Но я сильно волнуюсь за вас. Меня-то спрячут, а вы… Будьте осторожны. Я не переживу, если с тобой что-то случится. — Я вернусь, — парень слегка улыбнулся с нежностью гладя щёчки своей невесты. — Обязательно вернусь. — Угу, — Узумаки глубоко вздохнула и от волнения сильнее сжала рубашку жениха. *** — Ино? — А? А, это ты Сай, — белокурая девушка слабо улыбнулась. По крайней мере попыталась. Парень смотрел на Яманака и не мог понять, что он чувствует. Стоящая перед ним девушка вызывала неоднозначные эмоции и это было… странно. — Что-то случилось? Ну помимо всего этого, — Ино повела руками в сторону. — Я… — Сай нахмурился, не зная, как выразить, что он чувствует. — Я не знаю почему, но я захотел увидеть тебя. Я ненадолго, просто убедиться, что ты в порядке. — О… вот как, — девушка смущённо улыбнулась. — Я не то чтобы в порядке… Нет. Со мной всё хорошо. Просто… У меня нехорошее предчувствие. Хотя как оно вообще может быть хорошим… война же… — Да, — парень кивнул, сожалея о том, что в книгах не было написано, как вести себя в подобных ситуациях. — Постарайся не думать о плохом. И будь осторожнее, красавица, — Сай поддался какому-то странному порыву и обнял девушку. Пока Ино пыталась понять, что это значит, парень уже исчез. *** Сакура сидела на кушетке, пытаясь взять себя в руки и настроиться на рабочий лад. Получалось, откровенно говоря, плохо, но девушка не сдавалась. Не то чтобы ей было страшно… Да кому она врёт? Ей было безумно страшно… за родных, друзей и за себя… Что её там ждёт помимо боли, крови и смерти? Конечно, она ирьёнин и ей не привыкать к этому, но всё же… война это другое… ТАМ всё по-другому. На войне смерть дышит в затылок каждому. И Харуно не знала, когда схватит шальной кунай сердцем в прямом смысле, или, когда попадёт под смертоносную технику. Она не хотела умирать и не хотела видеть, как умирают близкие люди… — Сакура? — Учиха подошёл к девушке, что была сама не своя. — А, Итачи? — Харуно подвинулась, освобождая место на кушетке. Обращаться на «ты» было до сих пор непривычно, но Итачи давно просил её об этом. — Ох, тебя что-то тревожит? Глаза или… — Я после собрания, — перебил её Учиха, улыбаясь уголком губ. — Вот и решил зайти к тебе, всё равно по пути. — А? О. Эм, — неожиданно для себя девушка смутилась и вопросительно посмотрела на… друга? Бывшего пациента? — Хм. Как ты? Выглядишь не очень. — Ну… у нас много работы и… я… — Я не об этом, — покачал головой Итачи, глядя на растерянную Харуно. Сакура… девушка, с нежной улыбкой и силой, что может раздробить не то что камень, а гору, сейчас была настолько хрупкой, что казалось, будто одно неосторожное слово и она может сломаться. — Ну… если по правде сказать, то чувствую я себя… отвратительно… Я знаю, что не должна, но я правда очень боюсь, — прошептала девушка, обняв себя руками. — Наверно это неправильно, но… — Это не неправильно, это нормально, — сказал Итачи, думая о том, какой же она ещё в своей сути ребёнок. — Испытывать страх это нормально, в этом нет ничего постыдного, Сакура. — Просто… я… Что если мама и папа… — девушка вдруг начала всхлипывать, и Учиха аккуратно обнял её. — Я даже боюсь представить, что будет с ними, если я умру или… Что будет со мной, если умрут они? Харуно уткнулась в плечо Итачи, чувствуя стыд за свои слёзы и облегчение от поддержки. Учиха слабо гладил её по голове, как маленького ребёнка и чувствовал лишь… нежность и… желание защитить? Да, пожалуй, именно это. Всё же трудно ничего не чувствовать к человеку, проведя почти год вместе, постоянно сталкиваясь и общаясь друг с другом. Более того, время, проведённое рядом с ней, было наполнено спокойствием, умиротворением и смехом, ведь у них были общие интересы и вкусы, им всегда было о чём поговорить и помолчать. Итачи сам не заметил, как привязался к ней. Впрочем, неудивительно, ведь если так подумать, то они с Наруто были чем-то похожи, обе яркие и упрямые, но Сакура… она была нежнее и гибче. Там, где имото шла на пролом, Харуно обтекала словно вода, девушка была интересной, умной и доброй, но не наивной, как Наруто. Сакура чем-то напоминала его мать… — Всё будет хорошо. Мы с Саске защитим вас и деревню. Ты не умрёшь. Я не дам тебе умереть. — Хихи, — Харуно нервно рассмеялась. — Спасать из рук смерти — моя работа. — Хм… *** — Р-райский остров? — Наруто смотрела на черепа огромных животных, которые были видны даже с корабля. — Хех, это что-то вроде вашего леса Смерти, — сопровождающий кумовец улыбнулся, нервно оглядываясь по сторонам, явно опасаясь чего-то. Когда огромное щупальце показалось из воды, он обреченно зашипел: — Чёрт! — О! Это же… Это… Это огромный кальмар! Стоп. Раз, два, три… — Узумаки начала считать щупальца. — Что ты делаешь?! — истерично завизжал один из сопровождающих. — Мы должны как-то убрать его! Спугнуть!  — Тьфу ты, сбилась, — блондинка нахмурилась и начала считать снова. — Один, два, три, четыре… — Узумаки, неважно сколько у него ног, думай о том, как нам отпугнуть его! — раздраженно сказал джонин из Конохи. — Но мы должны убедиться! Если у него десять ног, то это кальмар, а если восемь, то осьминог! — Наруто повернула голову к огромному животному и ощутила, как одно щупальце схватило её и начало поднимать наверх. — Ох, ё!!! — Нарутоооо, — простонали сопровождающие. В этот же момент появился другой осьминог, который оказался джинчурики восьмихвостого. Девушку второй огромный морской обитатель не смутил. Нет. Что ей какие-то недорыбы, когда в ней самой запечатан огромный девятихвостый лис? — Вот этот точно осьминог! Я посчитала! — прокричала Узумаки, когда морские обитатели устроили драку между собой. Где-то в Конохе, Саске громко шлёпнул себя рукой по лицу. — Саске? — Сакура обеспокоенно посмотрела на друга. — Нет. Ничего. Просто… Почему моя невеста иногда такая дура? Можешь не отвечать, это был риторический вопрос. *** Узумаки стояла перед водопадом истины, думая о том, что остров не так уж плох. И хотя сначала Би казался странным, он всё же оказался нормальным, хоть и со своими заскоками. Джинчурики восьмихвостого согласился помочь ей, пусть и не сразу, и за это она очень благодарная ему. Испытание водопада истины далось ей очень тяжело, но она смогла. Приняла свою тёмную сторону и пошла дальше. Она должна стать сильнее! — Сразиться с девятихвостым? — задумчиво произнесла Наруто. — Точняк, мазафака, — сказал Би. — Ты же хочешь контролировать его силу? — А? Ага. Хочу… — слегка неуверенно сказала девушка. «Неправильно», — вдруг подумала Узумаки, чувствуя, как портится настроение. Они так говорят, будто лис не живое существо, а… оружие… И от этого стало так неприятно и противно… Наруто тяжело вздохнула и прогнала мешающие мысли, ведь… ей нужна эта сила. Действительно нужна! Чтобы защитить семью и друзей, чтобы помочь на войне! — Ты должна спуститься к лису в подсознание, открыть клетку и захватить его чакру своей. Я помогу тебе, сестренка, йоу. — Да, но сначала, я сама поговорю с ним. Наруто села в позу медитирования и провалилась в подсознание. — Здесь ничего не изменилось… — Чтобы здесь что-то изменилось, ты должна сама измениться внутренне, — прорычал огромный зверь. — Думаешь, если одолела свою ненависть, то победишь и меня? Девушка смотрела на лиса и понимала, что чувствует только жалость. Ей было жаль лиса, обреченного на вечное заточение. Разве… Это правильно? — Я не хочу с тобой воевать. — Узумаки с трепетом коснулась печати, закрепленной на клетке. — Я и ты… мы часть одного целого, как бы ты этого не отрицал. Ты сделал меня той, кто я есть, из-за тебя я узнала, что такое боль, ненависть и одиночество, но благодаря тебе нашла тех, кто искренне любит меня, тем самым познав истинное счастье. Я ни о чём не жалею, ведь всё это сделало меня собой. Да, именно так, — улыбнулась девушка, вспоминая свою жизнь, а точнее своего жениха, обретённого брата, учителя и лучшую подругу. — Я — Узумаки Наруто, твой джинчурики и та, кто, ни смотря ни на что, не ненавидит тебя. Ведь ты — это часть меня. И однажды я одолею твою ненависть! Мы обязательно подружимся! Сняв печать, Наруто быстро уклонилась от лапы лиса. Девятихвостый засмеялся над глупостью девушки и напал. Он был так силён, что даже восьмихвостый не мог помочь. Когда лис кинул бомбу хвостатого, Би закрыл Узумаки собой и больше ничем не мог помочь, но Наруто хватило и этого. — Ты правда думаешь, что одолеешь меня сендзюцу? Не смеши меня, девчонка! Твой Учишонок далеко, он не сможет тебе помочь, а я с радостью расскажу ему, как убивал тебя! — Ты слишком много болтаешь! Фуутон рассен-сюрикен! Сейчас… — Наруто начала вытягивать чакру из лиса. «Ненавижу». «Больно». «Помогите…» «За что?!» «Хочу убить их все». «Уничтожить. Уничтожить! Уничтожить!!!» Узумаки отшатнулась, но ядовитая чакра продолжала поглощаться. Сильная ненависть начала охватывать её разум. Нет. Это не она. Это не её чувства. Это боль девятихвостого. Его жизнь. Жизнь, которую они разделили на двоих. — Ты лишь часть моей ненависти, Наруто. Какой бы солнечной ты не была, моя тьма гораздо сильнее твоего света. Ну же, подчинись мне. Отомсти! Тебе не место среди этих лживых людей… Они должны поплатиться! Ослабленный лис с болью смотрел на девчонку, что пыталась успокоиться и справиться с его ненавистью. — Мы… — Узумаки закусила губу, но непрошенные слёзы всё равно скатились по щеке. — Мы не монстры! Мы просто не можем быть ими! Мы чувствуем, мы любим, ненавидим, прощаем, радуемся, плачем, идём вперёд! Не думай, что только ты можешь копаться у меня в душе! Мы часть одного целого, и я чувствую, что ты тоже можешь любить! И ты любишь! Я не знаю кого, но я чувствую, что у тебя есть те, к кому ты испытываешь нежность и любовь! Она… чувствует? Девятихвостый в шоке уставился на джинчурики. Нет. Этого не может быть. Эта девчушка… Она… Старик Рикудо никак не мог стать… этим… Ведь не мог же? — Что за вздор? — прорычал лис не так свирепо, как хотелось бы. Узумаки зажмурила глаза, стараясь справиться со всей негативной чакрой девятихвостого, а когда открыла, то оказалась совершенно в другом месте. Было очень светло, но… в пространстве ничего не было. Совершенно. — Наруто. Женский голос раздался совсем рядом. Обернувшись на звук Узумаки с удивлением уставилась на красноволосую девушку, которая была чем-то на неё похожа и это очень удивило. — Ты… Откуда ты знаешь, как меня зовут? И кто ты? — громко спросила Наруто, с интересом разглядывая девушку с прекрасными алыми волосами. Почему она чувствует к ней странную, иррациональную симпатию? Девушка грустно улыбнулась и сказала: — Конечно, откуда бы тебе знать меня… Хм… а попробуй-ка угадать! — Что? — Узумаки задумалась и с подозрением уставилась на странную девушку. Складывалось такое ощущения будто она точно её знает, но откуда? — Неужели… Ты истинная форма девятихвостого?! Красноволосая девушка сначала очень удивилась, но глядя на серьёзную, хоть и слегка растерянную, блондинку не выдержала и рассмеялась. — Пф… Хахаха… Девятихвостый, датебане… Нет! Конечно нет! Она всё смеялась держась за живот, в то время как Узумаки поняла, что... узнаёт свой смех! И это её "датебане"... — Дате… бане? - тихо и растерянно повторила блондинка. — Хех. Со дня рождения я была очень энергична и часто использовала странные словечки. Я стараюсь это контролировать, но, когда взволнованна это не всегда получается, — девушка почесала затылок, так, как это всегда делает Наруто. — А у тебя как? Надеюсь моя страсть к странным словам не передалась тебе. Пугающая дрожь охватила Узумаки. Странные слова, одинаковые жесты и лицо… Это… Этого не может быть... Но... — Ма… — хрипло выдохнула блондинка, не сдерживая слёз. — Мама… — когда красноволосая кивнула и резко обняла её, Наруто уткнулась в плечо матери и заплакала. — Мама… Мамочка… датебаё… — Датебаё значит? — нежно улыбнулась девушка. — Ты и в правду моя дочь, — старшая Узумаки аккуратно и с каким-то трепетом гладила Наруто по волосам и тоже плакала. — Как ты выросла… Стала такой красавицей… Наруто… Прости… — Прости, что не были рядом, — мужской голос раздался за спиной светловолосой девушки. Когда Наруто обернулась она увидела четвёртого хокаге. С небесно-голубыми глазами, и яркими непослушными волосами. Они были так похожи! Но как такое возможно? И что он здесь делает? — Папа? — неуверенно спросила девушка. А когда тот кивнул, она от шока рухнула на колени и спрятала лицо в ладошки, скрывая слёзы, что шли не переставая. Родители... Это её родители! Они… Они здесь, рядом с ней… Ками-сама, РЯДОМ и С НЕЙ! Когда её обняли с двух сторон, девушка не выдержала и зарыдала в голос. Сколько раз она слышала, будто она ненужный ребёнок? Сколько гадостей говорили о её семье? Кто только не говорил о том, что от неё отказались собственные родители… А она ведь верила… думала, что никому не нужна была… — Вы… — голос Узумаки дрогнул, но собрав всю волю в кулак она спросила то, о чём часто думала в детстве. — Я была желанным ребёнком? — Наруто… — Кушина растерялась от такого вопроса, но, смотря на зажмурившуюся от страха дочь, она готова была собственноручно прирезать всех тех, кто довёл её кровиночку до такого состояния! Как они могли?! Как они посмели сказать Наруто, будто она ненужный ребёнок?! Как они могли усомниться в их любви к ней?! — Конечно! — Кушина сильнее стиснула дочь и начала слегка покачиваться, будто убаюкивая. — Конечно, моя девочка! — Мы полюбили, тебя сразу, как только узнали, что у нас будешь ты, Наруто. И мы ждали твоего появления, как ничто другое, — Минато тоже прижал сильнее к себе жену и своего ребёнка. — Прости, что не смогли показать это. Прости, что обрекли тебя на это страдание. Прости, что оставили одну. Но знай, что бы не произошло, мы всегда будем любить тебя, невзирая ни на что, — Намикадзе сам еле сдерживал свои слёзы, пока две самые дорогие девушки в его жизни плакали, прижимаясь к нему. Любят? Любят. Любят! Они её любят! Они ждали её! И совсем не бросали! Но… — Но почему? Зачем тогда вы сделали меня джинчурики? — Наруто искренне не понимала этого. Они же должны были понимать, какая жизнь её ожидает! Но всё равно сделали это… — Потому что верили. Мы знали, что ты справишься, — с грустью сказал Минато. — Но так нечестно… Я ведь тоже хотела иметь семью… Хотела быть обычным ребёнком… — удрученно прошептала младшая Узумаки. — Прости. Прости, я знаю, какого тебе было, солнышко. И поверь, мы всем сердцем этого не хотели, но… Так получилось, я больше не могла сдерживать лиса, даже если бы его вновь запечатали в меня, а рядом больше никого не было, — Кушина тяжело вздохнула. — Я тоже была джинчурики, пока девятихвостый не вырвался. — Мама? — Наруто шокировано посмотрела на мать. — Да, я прибыла в Коноху из страны Водоворота, когда была маленькой, чтобы стать джинчурики, переняв эту ношу от прошлой Узумаки. Только наши тела и наш дух способен выдержать всю мощь и ненависть девятихвостого. Но… К сожалению, наш клан уничтожили, может кто-то и успел спастись, но от главной ветви остались только мы с тобой, и только мы могли стать джинчурики, не навредив себе и окружающим. Кушина прикрыла глаза, вспоминая своё детство, юность. Что бы с ней стало, если бы она не встретила Минато? Ничего хорошего… Ведь всем джинчурики нужна любовь. Именно любовь даёт им силы жить и не сходить с ума. Мито-ба-сама нашла свой якорь в лице Хаширамы-доно, у Кушины им стал Минато. А Наруто? Нашла ли её дочь того, кому она подарит своё сердце? — На самом деле я не жалею о том, что стала клеткой девятихвостого, — прервала Наруто размышления матери. — Но я жалею о том, что вас не было рядом. Мне так не хватало вас… Я думала, что меня бросили… отказались, как от ненужной вещи… От слов родной дочери стало больно. Словно по сердцу ножом прошлись. Но боль эта была не столько за себя, сколько за Наруто. Их доченька… маленькая, хрупкая и в то же время такая сильная… Если бы они только не были семьёй шиноби… Их девочке не пришлось бы так страдать! — Мы бы никогда не отказались от тебя. Ты — наша дочь, и этого никто и ничто не изменит, — твёрдо сказал Намикадзе, с нежностью гладя голову своего ребёнка. — Угу, — Наруто сильнее уткнулась в своих родителей, плача и улыбаясь одновременно. Мама и папа любят её, она желанный ребёнок, её не бросили! — Эй-эй, а как вы познакомились? — О. Эхехе, это долгая история датебане, — улыбалась мама. — Но время у нас есть. Наруто внимательно слушала отца и мать, стараясь запомнить всё, каждое мгновение. Говорила в основном мама, а папа лишь дополнял её, мягко улыбаясь. Они любили друг друга и любили её… это было видно невооружённым глазом… Это было приятно. Это делало Наруто счастливой. От осознания этого факта, хотелось обнять весь мир. — Кстати! Мам, пап, а я ведь замуж выхожу! — засмеялась Наруто. — Что? — растеряно прошептал Минато, бледнея и чуть ли не синея. — Кто?! — Кушина взяла руки дочери с горящими глазами. — Его зовут Саске, — нежно сказала младшая Узумаки. — Саске Учиха, он старше меня на несколько месяцев, а ещё он признанный гений. Извращённый отшельник часто жаловался, что ему уже нечему учить Саске. Мы часто спорим друг с другом в шутку, но он очень любит меня и заботится обо мне. Всегда верит в меня и поддерживает. Если я оступаюсь или падаю, он сразу же ловит меня. Помогает мне во всём и вообще… Он самый лучший! Я так люблю его… — Саске? Уж не у Микото ли это сын? — Да, его маму звали Микото, а папу — Фугаку. — А извращённый сенсей — это случаем не Джирая? — спросил Минато. — Ага. — О, и как этот извращенец? — фыркнула старшая Узумаки. — Мам, ну ты чего, он не просто извращенец, а «супер-извращенец»! Это он мне так представился в наше первое знакомство, которое состоялось возле женской бани. Ох… сколько раз мы убегали от злющих куноичи, даже не сосчитать… — Убью, — прошипела Кушина, её волосы начали развиваться, а сама она начала сверлить мужа убийственным взглядом, будто это он поглядывал и убегал от куноичи. — Минато, я убью твоего учителя! Чему он нашу дочь учит?! — Ахах, милая, я не думаю, что он учил Наруто чему-то постыдному. Не учил ведь? — серьёзно и с опаской спросил папа. — Ну, — девушка задумалась. — Вроде нет. — А… Его книги… Ты ведь не читала их, правда? — Намикадзе с надеждой смотрел на свою дочь. — Ну… Он давал мне черновик своей новой книги, чтобы я проверила и исправила ошибки, правда я на 15 странице уже уснула. А вот Саске вроде дочитал до конца, он потом ещё долго плевался ядом. Зачем вообще читал, спрашивается? — Не читай! Ни за что не читай «Приди-приди рай»! — в один голос прокричали родители. — А-ага, — слегка удивленно качнула головой Наруто. — Так что там с Саске? Как вы начали общаться? — успокоилась Кушина, стоило дочке согласиться. А с Джираей она разберётся потом, вот когда придёт его время, тогда она и встретит его с распростёртыми объятиями, предварительно познакомив со сковородкой! — Ну, — Наруто смущенно почесала затылок. — Мы тоже были одноклассниками, датебаё. Меня часто задирали, а он всегда спасал и оберегал меня, а ещё кормил, потому что я совершенно не умею готовить. Правда-правда, всё до чего я дотрагиваюсь, каким-то образом становится отравой! — Ахахах, это у тебя явно от Минато, — засмеялась Кушина. — Помню, он один раз на войне целый вражеский отряд отравил, добавив в их суп мясо, приготовленное им. Но к сожалению сработало это только один раз. — А Саске говорит, что моей стряпнёй даже врагов негуманно травить, — пробурчала Наруто. — Мы живём вместе с восьми лет. — Что?! — прокричал резко позеленевший папа. — О как, — задумчиво сказала мама. — Его клан уничтожили, и выжил только он и его брат, там очень мутная история, но с тех пор мы и начали жить вместе, — пожала плечами Наруто. — Чёрт… Вот ведь, — чертыхнулся Минато. — Понятно. — Так Мико-чан… Что же, тогда я сама расскажу ей эту радостную новость, — грустно улыбнулась Кушина. — А знаешь, мы ведь с ней были близкими подругами и мечтали породниться. Когда узнали, что у меня будет девочка, то мы часто говорили о том, как было бы прекрасно, если бы вы с Саске полюбили друг друга… И надо же как всё получилось… А как там Итачи-кун? — Я… Я против! Она ещё слишком молода! Наруто! — внезапно закричал Намикадзе, за что тут же получил подзатыльник от Кушины. — До-ро-гой, что ты там сказал? — пропела старшая Узумаки, мило улыбаясь. — Ничего, милая. Просто тебе не кажется, что наша дочь ещё слишком маленькая? — с надеждой спросил четвёртый хокаге. — Думаю, она сама с этим разберётся, и только попробуй не порадоваться за её выбор, — прошипела Кушина мужу на ухо. Намикадзе гулко сглотнул, думая о том, что какой бы распрекрасной не была его жена, порой она бывает очень страшной. — С Итачи теперь всё хорошо, — сказала Наруто, кидая на родителей заинтересованные взгляды. — Вот как. А? О нет… Время… — печально сказала Кушина. — Мы должны помочь тебе справиться с девятихвостым, я уже очистила его чакру. Приготовься. — Что? Так быстро… — Наруто с грустью в глазах посмотрела на родителей, запоминая все малейшие детали, каждую нотку в голосе. Минато с Кушиной кивнули, с грустью и любовью взирая на своё чадо. О, чего только они не хотели с ней обсудить! Узнать и рассказать! Сколь многого они так и не успели передать ей! Кушина едва сдерживала слёзы, а Минато аккуратно поддерживал её, их время уже пришло, но... как же не хотелось расставаться! Они подошли к дочери ближе и ласково, с нежностью сказали напоследок: — Мы любим тебя, Наруто. Девушка в последний раз почувствовала тёплые объятия родителей и вновь оказалась перед девятихвостым. Из её глаз текли слёзы, а её сердце разрывалась от печали и радости. Цепи матери сдерживали лиса и, когда девушка окончательно поглотила чакру хвостатого, то поняла, что больше не ощущает чакры родителей. Что значило лишь одно: теперь они точно покинули её. — Эй, лис, ты ведь понимаешь, что эта победа за мной? — девушка устало глядела на выдохшегося девятихвостого. — Ха? Да если бы не Кушина… Девчонка… Вы, людишки, все такие одинаковые... Слабые, жестокие и беспомощные, — девятихвостый прикрыл глаза, думая о том, что совершенно не хочет продолжать бороться с ней. Нет, она не Рикудо, но… Почему он чувствует связь между ними? И почему он не ненавидит её? — Да, ты прав, я слаба и беспомощна, поэтому... Прости, что беру без разрешения твою чакру, но мне нужна эта сила! Правда нужна! Ты ведь и сам это знаешь! — девушка подошла к лису слишком близко, словно это не он мог раздавить её одним движением пальца. Ну что за глупость? — Обещаю, что перед своей смертью вызволю тебя, если ты пообещаешь впредь не нападать на людей. И ещё… Девятихвостый вопросительно приподнял бы бровь, если бы она у него была, глядя на смущенную и неуверенную блондинку, которая секунду назад излучала решимость и непоколебимость. Его всегда поражало, то как быстро меняется настроение у его джинчурики. — Давай дружить! Начнём всё сначала. Меня зовут Узумаки Наруто! А тебя? — девушка протянула кулак вперёд, по правде говоря, даже не ожидая ответа, но он последовал. — Курама. Моё имя Курама. И только посмей забыть о своём обещании! Лис легонько коснулся кулака своей джинчурики. В конце концов он давно наблюдал за ней, чувствовал всё, что чувствует она, отслеживал её мысли, не всегда, но часто, поэтому он знал её, как облупленную. Курама давно не чувствовал к ней ненависти, но сближаться с ней он не хотел. Просто потому что она человек и просто потому, что она не похожа на других людей. Он знал и в то же время не знал чего от неё ожидать. Но в чём он точно был уверен, так это в её искренности. Узумаки не умела и не стремилась врать, всегда говоря то, что думает, и обещания она свои всегда сдерживает. Так может стоит попробовать довериться? Ещё только один раз?