Это изменит тебя и меня

— Верховный лидер. Рен застыл. Ледяная вода стекала по шее и лицу. При других обстоятельствах он был бы?.. Счастлив? Он очень давно не был счастлив. Может, никогда. И хотя он не догадывался о причинах появления говорившего, голос он опознал. Рен не знал, что и думать. С одной стороны, хотелось верить, что ему дают очередной «второй шанс». С другой, он слишком хорошо знал обладателя голоса, чтобы питать надежды. — Как давно ты здесь? — спросил Рен. По большей части — просто чтобы не молчать. На самом деле это не имело никакого значения. — Достаточно давно. Повернись. Час назад Рен не послушал бы его. Только бы позлить. Он продолжил бы стоять спиной к нему, демонстрируя силу. Поставил бы его на место — рядом с ним, но лишённый власти. Но теперь Рен обернулся. Влажные волосы мазнули по шее, сапоги, в которые набралась вода, чавкнули. Рен заставил себя поднять взгляд. Ну конечно, это был Хакс. Выглядел он хуже, чем когда-либо. Шинель и китель исчезли. Намокшая белая майка просвечивала. Вокруг груди виднелась наспех наложенная повязка, пропитавшаяся кровью. На шее по-прежнему болтались идентификационные жетоны. Он опирался на трость, не в состоянии перенести вес на раненую ногу, перемотанную поверх галифе обычным бинтом, без бакты. В свободной руке он держал большой бластер и целился в Рена. Выражение его лица было непроницаемым, а кожа бледной, как у… — Ты умер? — Конечно. Разве Прайд тебе не сказал? Он застрелил меня. Это было его работой, не так ли? Да, это входило в полномочия статс-генерала Прайда, с тех пор, как Рен повысил его и передал ему обязанности Хакса. Прайд должен был приглядывать за Хаксом и удерживать его от предательства. Но все трое понимали, что Хакс не удержится, что подразумевало приказ о его уничтожении. Неужели Рен думал, что это сработает? Неужели он правда всё взвесил, прежде чем дал кровожадному бывшему имперцу предлог убить Хакса? Нет. Он вообще больше не думал взвешенно. Во всяком случае, после «Старкиллера». Прежде он и Хакс были вместе. В некотором смысле. Годами они то трахались, то разбегались. Зависимость друг от друга перемежалась короткими периодами вражды. По сути, Хакс был для Рена самым близким человеком в Первом Порядке, хотя ни один из них не мог утверждать, что их отношения — нечто иное, чем случайные перепихоны. Рен до сих пор не был уверен, что Хакс способен на большее, хотя его прельщало то, что он заинтересовал кого-то настолько опасного, готового предать его в любой момент. Это захватывало дух. Завладеть подлинным вниманием человека, который лишь притворялся, что ему интересны другие, и притворялся небрежно, доставляло такое же удовольствие, как и секс. Они были довольно близки и в лучшие времена даже жили в одной каюте. Хакс был тем, кто затевал ссоры и потом приходил мириться. Рен много лет назад понял, что иначе не выходит. Но после убийства отца именно Рен недвусмысленно покончил с их отношениями. Покончил навсегда. Грудь сжало, дыхание стало прерывистым, взгляд затуманился. Он поднял было руку, чтобы закрыть лицо, но остановился на полпути и крепко стиснул затянутые в мокрую кожу пальцы. Хакс был мёртв. — Блядь, я… — Он сожалел, но какой теперь в этом смысл? — Неужели и ты тоже. Я не… Я должен был почувствовать, но не почувствовал. Твою смерть. Я должен был ощутить её через Силу. — Рен пытался понять, сумел бы он или нет. В данный момент ему казалось, что да. Прежде бы ему и в голову не пришло такое, но теперь… Рен опустил взгляд, чувствуя, как текут слёзы по влажным щекам, а потом повернул голову и уставился на вздымающиеся волны. — Должно быть, это случилось, когда умерла моя мать. Или когда я умер. Когда он повернулся обратно к Хаксу, тот опустил бластер. Вид у него был до смешного встревоженный. Рен сжал челюсти и, понурившись, вытер лицо. Хакс никогда не любил эмоциональную чушь, и смерть, похоже, его не изменила. Расплакаться перед Хаксом — верный способ заставить его уйти. — Вообще-то я не умер, идиот. Когда Рен снова поднял глаза, Хакс опять смотрел враждебно и целился из бластера. — Прайд стрелял в меня. А ещё один из предателей. Они думали, что я шпион Сопротивления. Именно этого я и добивался. После того, как мою казнь задокументировали, я сбежал. Рен вытер мокрую щёку. — И прилетел сюда. — Чтобы просить тебя остановиться. В последний раз. И вдруг вижу, что ты… — Дуло бластера качнулось, голос Хакса стал более взволнованным. — Разговариваешь сам с собой. А потом бросаешь своё оружие в океан. К счастью, я запеленговал твой передатчик, а не передатчик твоего корабля. Потому что СИДка пропала. Ты позволил кому-то забрать её. У тебя не осталось ни средств связи, ни способа убраться с этой планеты. И даже с этих руин в океане. Передатчик был единственной возможностью отыскать тебя. Что сродни смертному приговору, потому как никто не собирался этого делать. Ты перестал спать, перестал мыться и менять одежду. Ты принял меня за призрака. Все эти годы ты постепенно съезжал с катушек. И оплакивать тебя будет столько же людей, сколько и меня. Рен моргнул, стряхнув последние слёзы с глаз, и склонил голову набок. Хакс был здесь, осведомлённый почти обо всём ещё до приземления. Рен попытался осмыслить сказанное и не смог. — Ты здесь, — тупо повторил он. Лицо Хакса посуровело. — Чтобы пристрелить тебя лично! Я видел снятую штурмовиком хронику с Киджими. Твой разговор и твой поединок. С самим собой. Скажи, зачем ты это сделал? — Я был с Рей, — машинально ответил Рен, почти беззлобно, не пытаясь защититься. — Я говорил с Рей через Силу. — И сражался с ней на мечах. Это что-то новенькое. — Она была в моих апартаментах. — Мне плевать, где, по-твоему, она была, — прорычал Хакс, хоть, должно быть, и знал, что Рей присутствовала в каюте Рена. Слишком уж очевидное нарушение безопасности. — Назови хоть одну причину, почему мне не избавить тебя от страданий прямо сейчас! Рен моргнул. Да, он страдал. И Хакс, наверное, должен был прикончить его. Рен понимал, что Хакс считал его опасным безумцем. Хакс пытался взывать к его здравомыслию с самой смерти Сноука. Хотел, чтобы он отошёл от дел и отдохнул где-нибудь в изоляции. А Хакс бы передавал его приказы, делая их понятными для остальных. И никто бы не узнал. И тогда бы они минимизировали ущерб, который Рен мог нанести Порядку после захвата власти в галактике. В хорошие дни Рен понимал, что это выход, что так он мог исцелиться. Хакс пытался даже после того, как Рен ясно дал понять, что не собирается соблюдать их прежние договорённости. Хакс не прекращал говорить с ним даже после всех стычек, Силового насилия и обещаний казнить за неподчинение. Хакс пытался достучаться до него, когда все остальные прекратили, осознав, что Кайло Рен никогда не изменится. Но Рен не прислушался. — Может, ты и должен избавить меня от страданий, — на лице Рена мелькнула ухмылка. — Но если ты правда хотел меня убить, то надо было стрелять в спину, пока я не видел. А так — ты же знаешь, что не прикончишь меня, если только я сам не позволю. Это прозвучало более серьёзно, чем намеревался Рен, и некоторое время оба молчали. И только шелест дождя разносился вокруг. Хакс по-прежнему держал Рена на мушке бластера. Сбоку ударила огромная волна, окатив обоих. Хакс и Рен покачнулись. — Ты остановишь меня? — наконец спросил Хакс. — Нет, — напрямик ответил Рен, осознав, что действительно не догадывается, как поступит Хакс. Ему казалось, Сила не защитит его, если через минуту Хакс выстрелит. Возможно, Хакс заслужил право убить его. Впрочем, вряд ли Хакс захочет это услышать. Хакс с отвращением наморщил лоб, и несколько секунд Рен думал, что генерал выполнит угрозу. Но тот вдруг неуклюже швырнул бластер через бортик в океан. Рен сел. Схлынувшее было напряжение последних десяти минут вновь навалилось на него. Он зарылся лицом во влажные перчатки. Он замёрз. И всё ещё не знал, что делать. Ни с Хаксом, ни с собой. Не говоря уже обо всех тех «правильных поступках», в чём бы они ни состояли. — Ты не умер, — повторил он, почувствовав, что Хакс подошёл ближе. Он слышал стук трости о старую платформу и медленные шаги. Хакс прибыл сюда, чтобы быть с ним рядом — первая по-настоящему приятная весть за долгое время. Хакс не умер и прилетел за ним. — У меня талант к выживанию, — раздался мягкий голос Хакса сверху. — А у меня нет, как оказалось, — сказал Рен, подхватив его спокойные интонации, и посмотрел вверх. Хакс пялился на него, приподняв брови, мокрый насквозь. Потянувшись, Хакс смахнул рыжую прядь с лица. Без формы его руки выглядели бледными и тонкими. Рен давным-давно не видел Хакса без геля, его всегда удивляло, какие длинные у него волосы. И теперь, когда они облепили голову, кончики свисали ниже линии челюсти. — Ты уже говорил, — осторожно продолжил Хакс. — Похоже, ты умер. Наверное, Сила спасла тебя. Как дала тебе возможность говорить с пустотой и направила к секретному ситхскому флоту Палпатина. — Да, это всё её деяния. Флот существует. Ты должен знать, я не безумец. — Рен не понимал, почему защищается. Возможно, пытался убедить Хакса, что никогда не был такой скотиной, как тот считал. — Ну так она может сказать тебе убить меня, пока я сплю! — выпалил Хакс, вновь выйдя из себя. — Во что бы ты там ни верил, она заставляет тебя творить всякое. Ты потерял контроль над собой! Убеди меня не бросать тебя здесь, Рен. Скажи, что ты сможешь стать самим собой. Откинувшись назад, Рен улегся на влажную платформу, выставив напоказ живот. Он знал, что Хакс видит дыру в его дублете и шрам. — Пронзён собственным мечом. Веришь или нет. — Он помолчал, зная, что Хакс не верит. Очередная холодная волна окатила их. Рен моргнул и сложил руки за головой. Зажмурившись, Хакс поморщился, когда его обдало водой, но уже мгновение спустя уставился на Рена. По-прежнему злой. — Ты же помнишь, раньше у меня этого шрама не было. Как и дырки в моём дублете. — Я уже ничего не знаю про твои шрамы. — Хакс опустил взгляд и оценивающе осмотрел Рена. Рен чувствовал, как неохотно принимает Хакс правду. Хотя пропалина в ткани была неоспоримой. — Рей исцелила меня. Силой. Хакс снова насторожился. — Ты никогда не упоминал о таком прежде. — Нет. Но это правда. Она показала мне. И излечила. — Рен уселся и посмотрел на Хакса. — Возможно, я сумею вылечить тебя, если захочешь. — Нет, — поспешно ответил Хакс и чуть отшатнулся. На его лице вновь отразилась тревога. Опять повисла тишина. Рен не мог сказать точно, почему Хакс отказался от помощи. Ведь очевидно, что он не успел залечить раны и испытывал боль. Считал ли он акт излечения слишком интимным после того, как они не касались друг друга почти два года? Точнее, касались. Но Рен делал это только при помощи Силы. А Хакс однажды пырнул его ножом. Насилие и отчуждение. Ну и куда это их завело? — А согреться не хочешь? — вновь попытался Рен, решив, что больше не будет пробовать, если Хакс сейчас откажется. Хакс по-прежнему смотрел скептически. Но Рен уже как-то использовал Силу, чтобы согреть их. Давно, когда они только начали работать над «Старкиллером». Хакс обрадовался тому, что они могли трахаться в лесу, вдалеке от тесных, переполненных людьми жилых помещений. Рен стоял на коленях у ног Хакса, а тот хватался рукой за тёмные волосы. И обоим было плевать на опасные для жизни температуры. Всё, что имело значение: член Хакса у него во рту, возбуждение Хакса, которое он ощущал через Силу, то, как Хакс терял контроль, когда Рен заглатывал член поглубже и усердно сосал. Рен упивался мыслью, что он — единственный, кто мог проделать такое с Хаксом. И они оба наслаждались этим. — Мне прострелили колено, — глухо сказал Хакс, и Рену потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: Хакс принял его предложение и просит помочь сесть. Рен протянул руку. Хакс посмотрел на неё, перевёл взгляд на лицо Рена. На фоне серых бурных волн его глаза казались такими голубыми. Хакс помедлил ещё мгновение и принял руку. Рен чувствовал, что Хакс собирался свести к минимуму контакт с ним, но всё-таки взял его руку. И Рен, раздвинув ноги, усадил Хакса между ними, спиной к себе. А потом заключил его в объятия и, зарывшись лицом во влажные волосы, сделал глубокий вдох. Хакс слишком намок, чтобы пахнуть самим собой, но Рену было достаточно. — Рен, — предупреждающе произнёс Хакс. — Так тебе не будет видно моего лица. Хакс никогда не любил, когда Рен проявлял слабость, а это был именно такой момент. Хакс ещё несколько секунд был напряжён, но потом постепенно расслабился. Закрыв глаза, Рен сконцентрировался и принялся окутывать их обоих Силой. Он чувствовал, как растекается тепло по телу, чувствовал, как всё больше расслабляется Хакс. Дождь всё ещё лил, но теперь они его почти не ощущали. Несколько минут прошло в блаженной тишине. Рен не торопился её нарушать. Ведь Хакс всё равно не захочет его слушать. Но он знал, что Хакс терпелив. Его присутствие здесь это доказывало. Поэтому Рен вдохнул поглубже и прервал молчание: — Моя мать умерла. Он почувствовал, как дёрнулась голова Хакса, даже не взглянув на него. — Это неправда. Сопротивление всё ещё действовало три часа назад. Нам бы сообщили. — Но это так. Я почувствовал. — Рен обнял Хакса крепче, стараясь не зацепить его рану. — Я сражался с Рей. И победил её. Я был готов её убить и тут почувствовал, как мать тянется ко мне через Силу. Она остановила меня. И умерла. Рен ощущал, как Хакс отторгает его слова, не желая верить. Не желая подпитывать его безумие. — Почему для тебя так важно, правда это или нет? — спросил Рен, слегка раздражаясь. Но Хакс почему-то не обратил внимания на его вспышку. — Это не так. Мне всё равно, жива она или нет. Уже всё равно. «Но это важно для тебя». Хакс не произнёс этого вслух. Рен успокоился и велел себе продолжать. Хакс должен был выслушать его. Точнее, Рен должен был с кем-то поделиться, а Хакс был единственным человеком, с которым он действительно говорил все эти годы. И он находился рядом. — После… После того, как мать умерла, Рей проткнула меня моим же мечом. Я отвлёкся. А потом она излечила меня Силой. И умотала. — На твоём корабле, — резко добавил Хакс. — На моём корабле, — согласился Рен. — А потом я… Мой отец. Он вернулся. И сказал мне… Он не смог закончить. К горлу снова подступил комок. Хотя он не плакал, когда умерла мать и когда появился отец. Хакс начал что-то говорить, и Рен понял, что тот не хочет слышать остальную часть истории, но он должен был довести дело до конца. Поэтому он стиснул Хакса сильнее и перебил его: — Он снова сказал мне, что я знаю, как поступить. Хакс напрягся. — Что же, я рад, что мой отец не является с того света читать мне нотации. — Хакс. Хакс вздохнул, и Рен уловил, что тот поверил ему. По крайней мере, отчасти. — Ну и как ты должен поступить? Рен начал с того, что, как он знал, понравится Хаксу: — Мне больше не нужно… быть таким. Я не достигну того, чего пытался достичь. Я должен остановиться. Вопреки надеждам Рена, Хакс не расслабился. А по сути — завёлся ещё сильнее. — И ты снова обратился к девчонке? Вернулся к тому варианту, где вы правите вместе? Рен так и не открыл глаза. В устах Хакса это звучало ужасно, но да, тот был прав. Хотя он пытался сказать кое-что другое. — Да, — неохотно признал Рен. — Она отказалась. — Да. Но. Хакс. Я сейчас о другом. Я хотел сказать, что ты прав. Мне нужно покончить со всем этим. Хакс помолчал. — Хм. Ты нечасто говорил мне, что я прав. Хакс всё ещё не выглядел полностью убеждённым, но это было уже хоть что-то. А значит, Хакс мог дать ему второй шанс. Но Рен должен был сказать кое-что ещё — неприятное для слуха Хакса. Перед Реном стояла очень важная задача, и он надеялся, что сможет доходчиво её изложить, не скатываясь в идиотскую браваду. — Кстати, о том, что предстоит сделать. Это касается не только твоих советов. — Рен попытался произнести это бодрым тоном, словно шутку, но сам понимал, как натужно она звучит. — Палпатина нужно остановить. — Он сглотнул. — И мы должны сделать это вдвоём. Я и Рей. Мы были избраны. Силой. Хакс развернулся и, перекинув ногу через бедро Рена, посмотрел ему в лицо. Рен понял, что, если Хакс взглянул на него, значит, готов вынести окончательное решение. Он скажет «нет». И понимал, что ни один из них не уступит. В горле снова защипало, но Рен попытался сдержать слёзы. Потому что Хаксу это точно не понравится. И тогда он улетит без него. — Рен. Прислушайся к себе, ты всё ещё… — Хакс моргнул, собираясь с духом. Рен никогда не видел его таким взволнованным. — У тебя уже был шанс уничтожить Палпатина. И тебе не нужна была девчонка. У тебя были все возможности. Всё, что от тебя требовалось, — не искать его. Но ты облажался. Пусть теперь девчонка справляется сама. — Хакс поднял руку, когда Рен попробовал перебить его. — Как я и говорил тебе раньше. Да, так и есть. Он сам во всём виноват. Но он собирался стать другим человеком, поэтому промолчал, соглашаясь со словами Хакса. Закрыв глаза и стиснув челюсти, он продолжил слушать. — Первый Порядок сгинул. И мы не в силах это изменить. Палпатин лишил тебя власти, как ты лишил её меня. Мы оба практически мертвы. Нужно принять это и двигаться дальше. Ты сделал то, что сделал, а я допустил… — Ты не виноват, ты пытался… — Я мог убить тебя, но не сделал этого. — Хакс помрачнел. — Я должен был, но не смог. И вот к чему это нас привело. Они смотрели друг на друга. Рен перестал согревать их Силой, и Хакс начал дрожать. И хотя Рен знал, что Хакс ненавидит это ощущение, он разомкнул объятия. Потянулся, размял затёкшие мышцы и, откинувшись назад, опёрся на локти. — Я же сказал, что намерен измениться. Но ты был прав, мне следовало остановиться давным-давно. Я не должен был… — Рен сглотнул, осознав, что всё оказалось проще, чем он предполагал. — Ты был прав насчёт всего с тех пор, как умер Сноук. Знаю, ты не веришь в Силу, хотя её роль очень важна. Но я понимаю, как это всё выглядит для тебя со стороны. Лицо Хакса прояснилось. — Хорошо. — Хакс отвёл глаза на миг, а потом снова посмотрел на Рена и протянул ему руку. Он всё ещё выглядел нервно. Рену стало любопытно, куда подевались генеральские перчатки. — Ну тогда пойдём. «Пойдём». Рен взглянул на руку, но не двинулся вперёд, чтобы взять её. А продолжил вглядываться Хаксу в лицо. — Я должен измениться, а значит, исправить то дерьмо, которое натворил. Хакс опять помрачнел и опустил руку. Его ярость окатила Рена, словно приливная волна. — Мой корабль не полетит в Неизведанные регионы. А своего у тебя нет. Рен уселся. — Ну так отвези меня туда, где я смогу угнать корабль. Или свяжись с Порядком по комму, пусть подберут меня, и я притворюсь… — Рен услышал в собственном голосе умоляющие интонации, прервался и сник. Хакс молчал почти целую минуту, прежде чем ответить, резко и сердито: — Я не собираюсь везти тебя навстречу смерти. Я слишком многое пережил, чтобы это допустить. Рен поднял глаза и посмотрел в разъярённое лицо Хакса. Промокший, дрожащий, со слипшимися от влаги ресницами, он по-прежнему выглядел очень грозно. Но то, что он сказал… Рен задумался, где же он свернул не туда, если от этих слов стало так больно в груди. Выходит, Хакс заботился о нём, любил его. И неважно, что выразился уклончиво. — Я знаю, — ответил Рен и молча опустил взгляд. — А ты смог бы… почувствовать её? — начал Хакс, понимая, что Рен не откажется от своей затеи. — Смерть девчонки? Смерть Палпатина? Или… — он внезапно захлопнул рот, и Рен улыбнулся. — Твою? — Рен задумался. — Возможно. Хакс уставился на него. Ему хотелось спросить, сможет ли он в свою очередь почувствовать смерть Рена. С трудом сдержавшись, он так и не задал этот вопрос, предпочтя остаться в неведении. Рен понурил голову, пряча лицо. Он не знал ответа. Что, если он уйдёт и больше никогда не увидит Хакса. И тот никогда не узнает… — Я вернусь. — Нет, если у тебя не будет корабля, — произнёс Хакс, умудрившись не запнуться. Он чуть сместился, развернувшись к Рену спиной, и вновь откинулся на него. Мокрые и замёрзшие, они умолкли. Рену следовало бы надавить. Он должен спешить, лететь в Неизведанные регионы… — Ты не можешь сделать то… что делал прежде? То, что провернул твой дядя или ты с девчонкой на Киджими. Теперь умоляюще говорил Хакс. Он намекал на проекцию Силы. Рен собрался ответить, что Сила так не работает (как отвечал машинально каждый раз, когда Хакс высказывал предложения, связанные с Силой). Но вдруг притормозил и задумался. — Ладно, — неохотно согласился Рен. — Посижу и посмотрю, как пойдут дела у Рей. Но если она не справится, придётся мне… — Да похер, — прервал его Хакс и, усевшись ровнее, подобрал здоровую ногу. — Так и сделаешь. Но лучше заняться этим где-нибудь, где тепло и сухо. Рен помолчал и, приготовившись вставать, согнул ноги в коленях. Как только он принял решение, настроение у него повысилось, и он наконец осознал истинный смысл прибытия Хакса. — Так ты предлагаешь податься в бега вместе? — улыбнулся Рен. Судя по тому, как стремительно обернулся Хакс, именно этого он и хотел. — Если мы сбежим в пустыню, то да, — ответил Хакс без колебаний. *** Когда Рен проснулся, за бортом маленького кораблика стояла прохладная пустынная ночь. Свесив раненую ногу с узкой койки, Хакс неуклюже сидел на Рене и, прижимаясь губами к его рту, пытался сделать искусственное дыхание. Рен застонал и машинально обхватил Хакса за талию. Когда Рен сделал вдох, Хакс отстранился. Во мраке обесточенного корабля выражение его лица было нечитаемым, и только мягкие кончики волос касались щёк Рена. — Рен? — спросил Хакс срывающимся голосом. И Рен вдруг ощутил его панику и страх. Хакс думал, что он умер. — Я в порядке, — прохрипел Рен. Он кашлянул и попытался заговорить снова. Голос по-прежнему был слабым, но звучал бодрее. — Я в порядке. — Он сделал паузу. — Палпатин мёртв. — Мне плевать, я… — Хакс прервался, слез с Рена и примостился сбоку. Рену потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что они оба голые, а воздух холодный, поскольку системы жизнеобеспечения отключены. Он вместе с Хаксом, где-то на Джакку. Он был уверен, что умер и стал един с Силой. Но нет, его тело было осязаемым. Рен согнул пальцы, разминая онемевшие мышцы. Вокруг стояла такая темень, что он не мог сказать точно: вернулось к нему зрение или нет. Но он чувствовал, как воздух заполняет лёгкие, чувствовал жизненную силу Хакса, лежащего рядом. Напряжённый, тот быстро дышал, готовый сорваться в любой момент. Рен был ошеломлён. Хакс попытался… вернуть его к жизни. И это сработало. Перекатившись на бок, Рен обнял Хакса и прижался губами к его виску. — Я в порядке. — Рен умолк, прислушиваясь к затруднённому дыханию Хакса. — Ты почувствовал, когда это случилось? Хакс кивнул, но вслух ничего не сказал. Рен расслабился и ещё раз воскресил в памяти всё, что произошло. — Палпатин умер, — повторил он. — Окончательно. Джедаи и ситхи — тоже. — Я же сказал, мне плевать. — Знаю. — Рен снова затих. То, что произошло, напоминало ускользающий сон. Эта глава его жизни окончена. Вот так просто. Хакс дрожал, и Рен опять согрел их Силой. Но дрожать Хакс не перестал. — Я сражался со своими рыцарями. Подходящего оружия не было, ведь пришлось переносить объект аж с Джакку. — Последние несколько слов он произнёс резко, поскольку был зол в тот момент и совершил глупость. — Ты взял мой бластер. — Не считается. Даже ты не стал бы стрелять в рыцарей Рен из бластера. А я всё-таки Верховный лидер Первого Порядка. Можно было стащить хотя бы винтовку. — Ты всё равно не стал бы её использовать. Ты же говорил, что бластеры — варварское оружие. — Так и есть. До Рена донёсся вздох. — Пожалуйста, давай без этого. Ты монстр. Полагаю, ты всё равно их одолел, даже без материального тела? — Я убил их. Пришлось позаимствовать меч у Рей. Они потрепали меня. — Рен ощупал рукой вспухший глаз и, облизав губы, почувствовал вкус крови. Видимо, он перенёс травмы сюда. Полезная информация, если ему снова доведётся использовать проекцию. — Они тебя потрепали, а ты их убил. Похоже, ты попал в серьёзную переделку. — Рей сражалась с Палпатином, — продолжил Рен, не отреагировав на замечание Хакса. — Это её убило. Поэтому я её исцелил. Хакс поёрзал в его объятиях. Рен не видел его, но чувствовал, что печаль и тревога идут на спад. — Так вот что тебя убило? Попытка вернуть её к жизни? — Ага. Увлёкся немного. — Рен притянул Хакса поближе. — А потом я поцеловал её. — О? И как? — Не так, как с тобой. Они никогда не обсуждали подобное. Рен чувствовал, что Хакс по-прежнему думает о том, как он лежал тут, холодный и бездыханный, как Хакс осознал, что Рен умер. И Рен поцеловал Хакса. Нежно, неторопливо, как никогда раньше. Рен так давно не пробовал вкус губ Хакса, что почти забыл его. Рену хотелось сказать об этом. Он должен был сказать. Он вёл себя ужасно по отношению к Хаксу, и всё, что случилось между ними прежде, никак не тянуло на причину, по которой Хакс помог ему сейчас. Он знал чувства Хакса. Знал, что главным мотивом Хакса было спасение Первого Порядка — большую часть времени. Но сейчас Хакс был с ним на Джакку не поэтому. И Рен знал, что Хакс не захочет слушать ничего подобного. Он отодвинулся, сделал два глубоких вдоха, чтобы успокоиться, подбирая подходящие слова. — Я рад, что ты такой упрямый. И терпеливый, — начал Рен максимально непринуждённо, но Хакс, обиженный, всё ещё был напряжён. Рен вдруг вспомнил кое-что, что показалось ему странным, и продолжил: — Ты правда сливал инфу Сопротивлению? Хакс возмущённо отпихнул его. — Блядь, ну конечно нет! Но так было проще всего избавиться от заключённых на корабле и не вдаваться в пространные объяснения. И я знал, что Прайд купится на это. Рен закрыл глаза и снова притянул к себе Хакса. Тот не стал возражать и устроился поудобнее. — Так ты сообщил об этом Прайду? — Нет. Он высказал предположение. Как я и думал. Я был готов. — Но ты заявил об этом сопротивленцам. — Рену даже представить было сложно, как Хакс произносит такое вслух. Он поверить не мог, что Хакс мог предать Порядок на таком уровне. Хотя, возможно, всё-таки сделал это. — Да. Я сказал им, что… мне плевать на войну. Но что я жажду твоего краха. Рен улыбнулся и зарылся лицом в рыжие волосы. Интересно, почему из всех уголков галактики Хакс выбрал Джакку? Здесь даже освежителей не было. Рен подозревал, что Хакс не захочет надолго задерживаться в таком жарком и засушливом месте. Но сейчас волосы Хакса слегка пахли потом, и Рен упивался этим запахом. — Хакс. Знаешь? Я победил. Хакс шевельнулся и прижался к нему плотнее. — Заткнись.