Кукловод

У многих утро начинается тяжело и довольно в тягость открывать глаза, чтобы начать новый день. Юнги один из таких людей, Чимин же другого мнения. — Знаешь с чего должен начинаться день? Чимин проснулся намного раньше Юнги. Он встал по воле организма и руки и ноги лежащие на нем совсем ему не мешали. Всю ночь, а точнее её часть он грелся в этих объятиях переваривая все, что произошло, фиксировал на корочку, но доходя до самого пикантного момента останавливался, понимая, что оказывается возбуждается он с пол оборота. Раньше об этом он не задумывался, да и его это не волновало. Да читал об этом, смотрел, но все это делается под воздействием обоюдных чувств, а на тот момент их у него не было, никаких, что уж говорить о желании прикоснуться к себе. — У меня есть три варианта. — сопит Мин в подушку приоткрывая один глаз. — С пробуждения организма и открытия глаз. С завтрака, ну или в моем случае только с кофе. Ну и на крайняк с шума соседей, которым всегда есть, что починить с утра пораньше. Но судя по твоему взгляду ты не один из них со мной не разделяешь. — закончил старший и потянувшись на кровати принял удобную позу, чтобы насладится остатками утренней тишины, который, как он понял больше ему не видать с появлением Чимина. Пак сверлит его взглядом и хмыкает. Он подбирается на локтях ближе к Хёну и уклывается руки ему на грудь, после чего ложится на них и с задумчивым видом смотрит, как тот мычит от дискомфорта, потери свободы и личного пространства. — Кажется твоё утро давно не было добрым. — говорит Чимин. — Ну… Помню я, как совсем недавно один полоумный ребёнок заявился ко мне… — Всё не ворчи! — младший тут же прерывает его поток слов закрыв рот ладошкой и двигается ещё ближе, до тех пор пока не нависает над Мином. — Теперь твоё утро будет начинаться с поцелуя… — Чимин целует старшего в приоткрытые губы и с громким смехом отстраняется. — За которым следует ещё один… — целует снова. — И ещё! — Мы слишком часто это делаем. — ворчит Мин причмокивая губами и прикрывает сонные глаза, пока ещё не совсем понимая, что от него хотят. — Вовсе нет. Ну… Только последние 24 часа. — парирует Чимин даря ещё один поцелуй в уголок губ. — У меня губы уже болят. — Последний разок. Че-естно. — тянет Пак, но Юнги отворачивает голову и поцелуй приходится на линию челюсти. — Сегодня? — уточняет Юнги отбиваясь от Чимина и его напора. Когда только успел восстановить силы? — Вот и проявляй потом к тебе нежность. — фыркает Чимин сползая со старшего и сворачивается в клубочек у него бод боком. — Вредина. — Что-то ты совсем раскис. Где споры на повышенных нотах, куда делся сарказм и эти едкие взгляды готовые унизить и убить? Юнги не нравится, когда Чимин обижается, пусть даже наигранно. Он вздыхает, но руки тянет к телу и выпутывает его из-под вороха одеял, чтобы увидеть обиженные губки бантиком. — Теперь ты мой любимый и я не могу на тебя ворчать, как раньше, совесть не позволит. — отвечает Чимин обиженно, но смотрит ласково. — А у тебя она есть? — интересуется Мин с ехидной ухмылкой, смотря на стадию возрастания возмущения Чимина. — Мин Юнги! Чимин снова сидит на кухне и снова наблюдает. Когда-то он не мог и десяти минут просидеть и ничего не делать, но сейчас его ничего не интересует, кроме Юнги и то, как он быстро передвигается по кухне готовя, что-то очень вкусненькое, потому что пахнет обалденно. Окно слегка приоткрыто, Чимину дышится невероятно легко. Тишина вовсе не смущает и в голове не проплывают варианты, как бы лучше начать разговор. Это похоже, на спокойное утро с человеком, которого ты знаешь вдоль и поперёк и вам не нужны слова, чтобы поделиться нежностью и любовью. — Хён, Намджун звонит. Чимин поднимает телефон с подоконника и усмехается нику, под которым у него записан друг. «Голубое недоразумение» (В цвет его голубоватых волос, ну и ориентации, которую он все не желает подтверждать) — Поставь на громкую связь.

— Где тебя носит неблагодарное белое чудовище? Требую полный расклад последних дней! — вопит Намджун, даже не задумываясь, что сейчас только восемь утра и он кого-то мог разбудить.

Чимин заливается хохотом и приветствует его: — Утречка Намджун!

— А ну теперь понятно где он. Как вы там? Никто не кого не убил морально? Юнги ведёт себя хорошо?

— Да, как хозяюшка готовит завтрак. Сегодня это хоттоки, фруктовый салат и судя по большому количеству продуктов на столе что-то ещё.

— Как ты это сделал? Знаешь, когда он последний раз что-то готовил?!

— Для тебя готовить, только продукты переводить! Мини куда проще угодить. Вставляет свое слово Юнги подходя к Чимину, чтобы Наму было лучше его слышно.

— Да он просто влюблен и не знает, как тебе отказать!

— Это мне трудно ему в чем-то отказать. Этот наглый манипулятор эксплуатировал меня всю ночь и продолжает строить глазки. Чимин облизывать губки и посылает Мину воздушный поцелуй и хихикает, наблюдая, как тот что-то тихо бубнит про себя и краснеет.

— Надеюсь вы ночью занимались продуктивным делом? Ничего не болит Чимин-а?

— Хён, был нежен. — отвечает младший без утайки. — Чимин! Юнги заливается краской выхватывая у того телефон.

— Не ори на ребёнка! Хоть кто-то со мной поделился. Ты то молчишь, как устрица в ракушке.

— Это личное, а личное не публичное.

— Я твой несостоявшийся сводный брат и мамочка в одном флаконе, так что не заливай мне тут про семью. Я все должен знать!

— О нашей половой жизни нет! Шикает Юнги и завершает звонок. Намджун и правда ведёт себя, как мамочка, но даже мама о таком бы спрашивать не стала, особенно в подробностях. — А у кого-то щёчки порозовели. — сладко тянет Чимин подходя к Юнги впритык, создавая сексуальное давление за счёт хитрющих глазок. — А кто-то стоит слишком близко и давит на меня. — опирается Мин чувствуя, как по телу пробегают мурашки, а внизу все зашевелилось. — Я голодный. — Завтрак будет через пять минут. — По другому голодный. — Чимин целует старшего в шею, спускаясь к оголенному плечу, из-за слишком широкого выреза на футболке. — Ты же не кролик, чтоб без остановки. — Ну, а ты ленивый котик. Чимин щёлкает его по носу и надвигается становясь лоб в лоб. — Ни кот, и не ленивый, просто сонный и о Боже верните мне того Чимина, что смущался с простых поцелуев! Зря я так рано открыл для тебя мир половой жизни. Нагло врет. — Ты бы долго не продержался. - Шепчет Чимин обвивая его шею руками и приподнимается на мысочках, чтобы чмокнуть в носик. — Какой же ты… Зла на тебя не хватает! Вечно оказываешься прав, манипулируешь, я чувствую себя униженным. — Значит пора проявить свои качества доминанта. Глаза загораются у обоих. Прикусив губу Чимин наклоняет голову играюче стреляя глазами, пока руки поглаживают чужой затылок. — Ты теряешь такой завтрак. — Вместо него я съем тебя, так что я ничем не обделен. Кто Юнги такой, чтобы пропускать зелёный свет? Джун назвал бы его придурком и хорошенько бы посмеялся. Потому что, ну как отказать такому обольстителю, как Чимин? Мин хмыкает и чуть присев подхватывает Чимина под попу и удерживая несёт в сторону другой комнаты. — Стой, Хён ванна? — вскрикивает Чимин понимая куда они направляются и не понимает ругается он или возбуждается сильнее. — Тебе не помешает бодрящий душ, а мне из-за тебя разрядка, так что совместим приятное с полезным. Сколько бы прохладная вода не стекла по телу, температуру она не меняла, было только жарче. Не касаясь пола Чимин прижимался к груди старшего водя языком и губами по досягаемым участкам обнаженного тела. Руки, что держали его под ягодицами ощущались очень хорошо и отвлекали, когда ладони сжимались на мягкой коже, раздвигая нежные половинки. Чимину это нравилось, Юнги тоже, потому что звуки, что льются изо рта младшего были лучшей для него музыкой, которую он сцеловывал. — Выглядишь так, как будто очень устал. — хрипит Чимин оттягивая светлые волосы Хёна на голове. — Просто ты не лёгкий знаешь ли. — Мне бы хотелось попросить тебя опустить меня, но я хочу попробовать в этой позе, мне интересно… — Вот сейчас и узнаем. Припирая Пака к душевой стенке он крепко держит его одной рукой, а другую подводит к дырочке, что характерно сжимается, как только чувствует инородное тело. Пальцы проходят спокойно, так как с прошлого раза не прошло и пяти часов. Запрокинув голову назад, Чимин выгибается двигаясь в одном ритме с Мином и его пальцами, получая мокрые поцелуи в шею и ключицы. Он прикусывает губы наслаждаясь ощущениями и стонет, когда пальцы касаются простаты. Выгибаясь он обхватывает плечи Хёна сильнее и смотрит в глаза намекая на дальнейшие действия. Тот изрядно подустал, но желание заполнить Чимина, как тот того и желает, его не покинуло. Тело чувствует лёгкость спустя несколько минут, вода обволакивает тело стекая вниз крупными каплями. Юнги дышит загнано едва касаясь губ Чимина своими. Смотря на мокрые от воды губы младшего Юнги не хочет от них отрываться даря легкие поцелуи. — Ух…ты… Юнги ничего не говорит. Нежно обхватывая Чимина за талию он спускает его на пол крепко придерживая, чтобы разомлевшее тело не свалилось. — Всё хорошо? — спрашивает Мин целуя в губы и щеки наслаждаясь их мягкостью и сочным розовым оттенком. — Кажется, мне хочется спать. — тянет Чимин подчиняясь ласкам. У него прекрыты глаза и руки едва держатся за плечи старшего. Душ и правда был хорошим, вот только не взбодрил. — Ты хочешь сказать, что после четырёх раундов ты проспал всего несколько часов и был свеж и бодр, а сейчас… — Мм… — Чимин мычит опуская голову на хрупкое плечо улыбаясь куда-то в ключицу. — Если ты меня сейчас же не отнесешь в кровать, то я усну прямо здесь. Юнги вздыхает, ласково поглаживая по голове младшего, после чего выключает воду и выводит его из кабинки. Сажая на край ванны он придерживает его одной рукой и вытирает волосы махровым полотенцем. Чимин выглядит, как цыпленок, милый и такой заспанный с прикрытыми глазами. Не удерживаясь Мин целует его в носик и щёчки посмеиваясь, когда тот фыркает словно ёжик и дует губки. Аккуратно заворачивая его в домашний халат Юнги берет Чимина на руки и несёт в комнату чувствуя, как он начинает сопеть притираясь к его груди щекой. Сидя спиной к изголовью кровати Юнги поглаживает Чимина, что улегся на его колени найдя удобную позу и обняв ноги закутанные в одеяле наконец крепко заснул. Всего за какие-то месяцы этот мальчик стал для Юнги смыслом существования. Он поднял его на ноги и тот в свою очередь поднял его ещё выше. Юнги стремится быть лучше, каждый раз стараясь доказать ему, как прекрасно иметь возможность жить и, что любить кого-то это чудесно. Он проявляет заботу, даже начал готовить, хотя долгое время забрасывал это дело, ведь ел все время в кафетерии, напоминает, что нужно позвонить маме и предупредить о своём исчезновении, разрешает носить свои вещи и даже не обращает внимание, когда тот крутиться под ногами и мешает, но Юнги так спокойнее, когда он рядом, когда он видит, что Чимин делает и какие испытывает эмоции. На телефон приходит сообщение от мамы и Юнги берет на себя смелость, пишет, что все хорошо и Чимин у него до вечера, а после и сам не замечает, как засыпает под тихое сопение младшего.