***
Алисия лежала в расправленной и подготовленной ко сну кровати в своем старом особняке, ещё задолго до того, как они с Майком съехались. Её тело было полностью обнажено, а руки и ноги были туго связаны кожаными ремнями. Тусклый свет луны слабо пробивался сквозь шторы и еле-еле освещал комнату. Смоллвуд попыталась вырваться и подняться, но эта попытка оказалась лишь пустой тратой сил, а их почему-то было крайне мало. — Очнулась, дрянь?! — резкий свет, исходящий от открывшейся двери резал глаза. В проёме стояла мужская высокая фигура… Женщина сразу узнала, кто это. Чарльз Огастес Магнуссен. Дрянь назвала её же дрянью. Взаимная ненависть, что может быть лучше? — Мистер Магнуссен… Не объясните ли вы мне суть моего положения? — её бархатный голос был абсолютно спокоен. Даже несмотря на все её положение, она магическим образом совладала с собой. — Прекрасное самообладание, леди Смоллвуд. Жаль, что оно вам дальше, увы, никак не поможет! — он зашёл в комнату, оставляя дверь открытой и не включая там свет. Создавалось ощущение, будто эта дверь желанное спасение, желанный путь к выходу, но достичь его женщина не сможет. «Вот же жалкий ублюдок!» — такая мысль пронеслась в голове женщины. Чарльз взял что-то с тумбочки и подошёл к ней, там был расплавленный воск, что ещё даже не успел остыть. Почему, Алисия не знала. Вскоре этот воск тонкими струйками бежал от её ключиц по плечам и груди, а после стекая на живот и бока. Боль была адская, но закричать она почему-то не могла. Она вновь стала пытаться вырваться, но становилось лишь больнее. Воск до сих пор не застывал, а кожа была стала слезать полосами, которые оставили струйки. Вещество будто начало въедаться все глубже в кожные слои и мясо… Зрелище было ужасным. Воск, как кислота, казалось разъест все, что только можно… Но, наконец-то, вещество стало застывать, а Магнуссен мягко взял её за запястье и расправил пальцы. Она как напуганный зверёк смотрела на него, а он стал выгонять ей под ногти заточенные спицы. Она вновь не смогла закричать, а вырваться стала куда активнее, из глаз потекли слезы. Вогнав на одной руке пять спиц на каждый палец, он проделал то же самое со второй её ладонью. На белоснежную простынь закапала кровь. Она пыталась закричать, как только могла и пыталась вырваться, но Чарльз стал резко выдергивать спицы, от этого ей становилось больнее в сто раз. Он ударил её вновь и очень сильно, когда слезы хлынули новой волной по её щекам. Казалось, что хуже уже ничего быть не может, но Алисия знала, что это не так… Ей только оставалось догадываться, какой следующий трюк выкинет человек перед ней. Магнуссен выдернул все спицы, крови хлынуло в два раза больше. Смоллвуд никак не ожидала следующего его шага, Чарльз стал слизывать текущую кровь с её мизинца, при этом чуть посасывая его. После он стал повторять эту же махинацию с другими пальцами её прекрасных рук. Наполеон Шантажа отстранился от неё, когда закончил это занятие. Он стал расстегивать рубашку, а Алисия тут же поняла что к чему. Она стала вновь пытаться вырваться или хотя бы свести ноги, но все было, как обычно, безуспешно. Чарльз, разобравшись с верхом, перешёл к нижней части одежды. Женщину сковал ужас. — Нет… Нет, пожалуйста… Не надо! — она с адским страхом и мольбой смотрела на своего мучителя, но в ответ получила лишь хищный оскал и усмешку. Полностью обнажённый мужчина навис над своей жертвой. Алисия стала пытаться оттолкнуть его хотя бы своим телом или ударить ногой, но это мало чем помогло. Он стал ближе к ней, женщина просто вжалась в кровать. Когда же Магнусенн навис над ней очень близко и уже был готов сделать непозволительное, она громко закричала: «Майк!!!», — и…***
Алисия вскочила в холодном поту в своей кровати рядом с Майкрофтом, тот и сам проснулся от крика возлюбленной. Она села на кровать и посмотрела на часы, время было три часа ночи, а она была в ночной комбинации из шелка. Майк же в это время включил ночник, пытаясь унять дрожь любимой. — М-майк… П-пожалуйста, открой шторы, — голос Алисии дрожал, а майк открыл шторы. — Что случилось? Сон приснился дурной? — он обнял ее за плечи, прижимая к себе и поглаживая её по спине. — Д-да… — она прижалась к нему, уткнувшись в его плечо и тихо всхлипнула. Женщина чувствовала себя абсолютно беззащитной и единственным, кто моё её спасти, был Майкрофт Холмс. — Всё хорошо, любимая… Это просто сон, тебя никто не обидит, слышишь? Я не позволю. — он скрыл её в своих объятиях, только в них женщина смогла как-то расслабиться и успокоится. Он крепко обнимал её, давая ей полностью прийти в себя. — Спасибо, Майк… — она обняла его в ответ, прижимаясь к нему поплотнее. Её дыхание стало спокойным, а пульс уже так бешено не стучал. — Я люблю тебя… — Я тебя тоже. Остальную часть ночи они провели спокойно, посапывая в объятиях друг друга…