Зимние вишни. Обещание.

Трескучий мороз пробегается по пальцам, заставляя их краснеть и дубенеть, не давая возможности пошевелить. Ванитас крепче сжимает банку с засахаренными вишнями, боясь ее уронить — ему не страшен мороз, только щеки будут розовые, но мама сказала, что сегодня его дядя особенно зол, потому что люди разучились его слушать и бьют крепкий лёд на реках, чтобы поймать рыбу. Потому, Ванитас помнит, он должен внимательно смотреть, чтобы стекло не лопнуло от инея и все вишни не ушли снегу. Он вообще не должен был этой гудящей от снега ночью уходить, но Ванитас должен содержать свое обещание, ведь тот мальчик выполнил свое — он не убил ведьму, хотя мог. Ванитас знает, что не сейчас, сейчас никто не тронет его маму, но потом, когда станет старше… Он видел мельком, когда мать гадала на воде, что тот мальчик станет высоким и сильным, а серебро его резного меча сможет убить любую из ведьм, если он того захочет. Ванитас перебегает реку по мосту, и тот дрожит от каждого шага, проледенелый, и если бежать слишком громко, то треснет, а Ванитас упадет под самый лёд, в холодный ил. Его спасут русалки, обязательно спасут, если такое произойдет, поднимут со дна и синими руками будут греть, оплетая волосами как мехом. И Ванитасу не страшно — его сердце не может замёрзнуть, потому что мама сделала его из самого чистого льда, но он точно потеряет вишни, а допустить такого Ванитас не может. Ему хочется закрыть уши, когда на очередной его шаг мост звенит старым льдом, а река гудит, трескаясь, словно готовясь принять в свои объятия ребенка ведьмы. Ванитас ступает на землю с моста красный от мороза и страха, еще крепче сжимая в руках слишком большую для него банку, но счастливый. До деревни осталось всего немного — пройти по узкой тропинке через колючий малинник. Сейчас там не страшно — он белый и мягкий, а все, что могло там прятаться, ушло на юг, в теплые земли, где вдоволь еды и люди ещё не знают, что они в лесу не единственные охотники. Еще не дойдя до первого двора Ванитас может чувствовать жар всех печей и сердец, которые там есть. Мама всегда говорит ему держаться подальше от людей и их селений, потому что иначе он растает. Ванитас — это талая весна и голубой лёд, красногрудые птицы на голых ветвях и черные змеи в полях. Из этого его сделали и таким он должен жить счастливо, если будет держаться подальше от людей и их горячих сердец. Но Ванитас непослушный ребенок, глупая ведьма, которая держит слово и не слушается мать, потому сбегает из дому прямо во двор священника. Его щеки жжет огнем, а рукам больно, когда он быстро бежит вдоль домов, стараясь как можно скорее оказаться в нужном дворе. Там будет еще хуже, Ванитас знает, там у самого порога стоят святые, их плечи упираются в небо, а голоса разносятся по всей земле, они строго смотрят на любую из ведьм, которая решится подойти ко двору священника. Ванитас не будет им перечить или возмущаться, он пока слишком слабая ведьма, чтобы святые его слушали или боялись, и если он решится войти, то будет разорван, а его руки, ноги и голову отдадут другим святым, живущим в заброшенной церкви — они уже давно не ели. Ванитас не подходит к дому ближе, чем калитка, чтобы его не приняли за непрошеного гостя. Он знает, что с такими происходит, а пока его не позовут в дом хозяева дома, он не сможет зайти. Ему совсем не хочется стать кормом или вернуться к маме сердцем на чужом кресту, а не самим собой. Ванитас только верит, что тот мальчик достаточно добрый, чтобы в следующий раз разрешить ему войти. Возможно, однажды Ванитас даже сможет притвориться котом, чтобы пробраться в дом и погреться на груди, у самого сердца, не боясь растаять. — Передайте это тому, кто живет в этом доме, — святые смотрят зло, когда Ванитас ставит у калитки банку вишен, но не наставляют на него свои мечи и кресты. — Я обещал ему и держу свое слово.