Спутанная нить

— А о чем ты с женихом своим говорила, когда наедине осталась? Хельга хитро прищурила глаза. Хильдис же надменно вскинула голову, оторвавшись от своего шитья. — Он мне не... Да о чем они все говорят! О красоте моей, конечно! И о том, что один взгляд мой ценнее всех сокровищ Фафнира. Или что там еще принято... — А он не пытался, ну... — Что? — Сама понимаешь... — С чего вдруг?! — Ну, все же жених. — Об этом пока рано говорить! Пусть вначале свадебные дары мне пришлет, а уж я решу, достойны ли они меня. Хельга непонимающе захлопала глазами. — Разве в дарах дело? — А в чем? — От того, кто дорог, ничего не нужно. Лишь бы рядом был. — Тот, кто мужем мне станет, понимать должен, кого в жены берет! Мой род... — Да я разве об этом? Помнишь, что жена конунга сказала? Что любовь... Хильдис вздохнула. — Помню... Скрипнула дверь. Сванлауг скользнула в горницу, пряча загадочную улыбку. Присела рядом с дочерью ярла. — Где ты все утро пропадаешь? — Прогуляться решила. Красиво здесь сейчас... Зеленое все! — Да уж вижу! Хильдис хитро улыбнулась. — Вот! — выхватила из ее волос зеленый стебелек и шутливо бросила на колени. — Ты одна ли гуляла? Сванлауг надменно подняла голову. — Конечно, одна! Хотела тебя позвать, да ты спала еще. Пойдем вместе в следующий раз? — Договорились! Ой, да ты, смотрю, серьгу потеряла! Девушка схватилась за ухо, но поймала только воздух. — Хочешь, поможем тебе поискать? — Нет! Сама я быстрее управлюсь. Хильдис пожала плечами. — Ну, как знаешь. Недолго побродив по двору, Сванлауг остановилась возле конюшни. Знала ведь, что искать пропажу в усадьбе бессмысленно. А потом заметила Торвальда, что подошел к ней, хитро ухмыляясь. — Следишь за мной? Он взял за руку молча и положил что-то на ладонь. — Ты обронила. Девушка взглянула — и от неожиданности ахнула, дивясь золотому сиянию. — Но... — Я сам видел. — Я... — Не думай, мне не нужно ничего от тебя. — Я не могу... — Вот еще! Конечно, можешь! Сванлауг опустила взгляд, разглядывая подарок. — Очень красиво... — ...ничего плохого нет. — Я просто не хочу, чтобы нас вместе видели. Голоса за углом показались знакомыми. Хильдис остановилась, прислушиваясь. — Даже если и увидят, что с того? Мои намерения ты знаешь. — Но я ведь не дала еще ответа. И не обещала ничего... — Я бы хотел твой ответ услышать. Что бы ты ни решила, я пойму. — Этим вечером тебя устроит? Хильдис закрыла глаза и больно впилась зубами в палец. А после решительно направилась к дому. Морские великанши поют свою песню. И, должно быть, смеются над ней. Сванлауг завороженно смотрела, как разбиваются волны о берег. Просто смотрела бездумно. Какое принять решение, она не знала. Она ведь дала себе клятву отомстить. Да и есть разве что-то важнее, чем месть? Только мстить становилось незачем и некому, когда Торвальд был рядом. И мать — Сванлауг была уверена — желала бы ее счастливой видеть. Но сможет ли она думать о матери без стыда, откажись сейчас от мести? Нехорошее тревожное чувство заставило оглядеться. Лишь пустынный берег вокруг. Но беспокойство не проходило. Очень знакомое беспокойство. И тут она вспомнила. А затем увидела... Никаких мертвецов и окровавленных рук. Богатый наряд, мерцание золота, серебряные косы на плечах. Камень в руке лучится теплым светом. Думала, не узнает ее. Но узнала. Сразу, как увидела, поняла, кто это. — Что ты хочешь, Рунгерд? Пришла меня убить? — Нет. Я не за тем здесь, — едва заметно улыбнулась. — Вижу, тебе известно, кто я. Это хорошо. Говорит спокойно. Взгляд пусть и настороженный, но злобы в нем нет. Сванлауг же хоть и пыталась удивления не показать, выходило плохо. — Зачем же тогда явилась? — Поговорить с тобой хочу. — О чем нам говорить? — Знаю, многое нас разъединяет, но мы с тобой родня, Сванлауг. И этого не изменишь. Девушка возмущенно вскинула голову. — Хороша родня! Рунгерд усмехнулась. — Да, я много чего совершила, за что ты ненавидеть меня должна. Только вот выхода у меня не было. Хотя в чем-то я, может, и ошибалась. — Уж не прощения ли ты просить пришла? Какое-то время она молча глядела на Сванлауг. Пристально, изучающе. — Думаю, я только рада была бы, если бы мы примириться смогли. — Примириться... с тобой? — Знаешь, именно я ведь помогла тебе на свет появиться. И немало времени провела, нянчась с тобой, словно с родной дочерью. — И что с того? — Ты могла бы... вернуться домой. И занять положение, достойное твоего происхождения. Сванлауг неверяще посмотрела на колдунью. — Домой? — Верно. Я могла бы стать вместо матери тебе. — А что же конунг на это скажет? Девушка ядовито усмехнулась. Рунгерд же глядела на нее серьезно. — Ты его племянница. Он был бы рад этому. Подумай, Сванлауг. Ты... Ты изменилась с прошлой нашей встречи. В тебе появились такие силы, которых раньше не было. Не знаю, как у тебя получилось, но обращаться с ними надо уметь, иначе... А я могла бы многому научить тебя. — Мне было у кого поучиться! — Всем тонкостям колдовства так быстро не научишься. Нужно понимать, что делаешь. И какие последствия могут быть. Так что ты скажешь? Сванлауг некоторое время молчала, сжав зубы. — Думаешь, я стану жить под одной крышей с теми, кто убил моих отца, мать и сестру? — Смерти твоей матери я никогда не желала! Она всегда понимала меня лучше, чем родная сестра... могла бы понять. Но так уж вышло, — сожаление во взгляде Рунгерд сменилось внезапно злобным блеском. — А твой отец сам во всем виноват! — И я поверить тебе должна? — Дело твое. Сванлауг дерзко вскинула голову. — С тобой рядом я окажусь лишь для того, чтобы с ножом своим ближе познакомить! Рунгерд улыбнулась холодно и шагнула вперед. — Как знаешь. Вновь предлагать не стану. Я могла убить тебя еще в детстве, когда с ножом над твоей колыбелью стояла. Да пожалела. Теперь на жалость мою можешь не рассчитывать. Девушка сотворила в воздухе защитный знак и зашептала слова не так давно изученного заклинания. Колдунья удивленно распахнула глаза. — Кто тебя этому научил? Сванлауг рассмеялась самодовольно. — Да шла как-то по лесу и встретила гостя из Асгарда. Дай, говорит, с премудростями колдовскими тебя познакомлю! А к чему мне отказывать, раз предлагают? Рунгерд ухмыльнулась недоверчиво. — И кто же это был? Отец Колдовства? Всадница Кошек? Или, может, Кузнец Лжи?* — К чему тебе знать? Это меня лишь касается! А я вот смотрю, ожог твой слишком быстро зажил. Может, еще хочешь? — Ты пугать меня вздумала, возьми тебя Хель? Да я одной рукой тебя прихлопну! Колдунья так вцепилась в свой камень, что пальцы побелели. Сванлауг же схватилась за рукоять кинжала. — Так давай, чего зря болтать! Рунгерд хотела было что-то сказать, да так и замерла с открытым ртом, ошарашенно глядя за спину своей противнице. Только руку вскинула к побледневшему лицу. А через миг на ее месте уже никого не было. Сванлауг почувствовала, что кто-то подхватил ее под руки. Она и не поняла, как ноги подкосились. Развернувшись, встретилась с встревоженными серыми глазами. — Что здесь такое было? — Не спрашивай, Снеррир... — Я все же спрошу. Чье это колдовство? Кто там с тобой был? — Там? — Не знаю, в каком из миров ты была, но я сквозь тебя море видел. И чарами вокруг все сплошь опутано было. Я их до сих пор чую. И что-то еще... кого-то. — Ты... чувствуешь это? — Ну да! Сванлауг вздохнула тяжело. — Я не знаю, как это объяснить. Есть одна ведьма, она убить меня хочет. Ее чары и были. — Ведьма? Убить? Но зачем? — Я расскажу тебе. Но в другой раз, ладно? Сейчас я что-то... Снеррир улыбнулся успокаивающе и положил руку ей на плечо. — Да... Понимаю. Входя в ворота усадьбы, она нарушила молчание: — Я вот только одного понять не могу — чего она вдруг исчезла. Уж не тебя ли испугалась? Снеррир усмехнулся. — Меня? Может, и меня. Я когда к местной ведьме ходил, она меня, кажется, тоже испугалась. Уж не знаю, чем я ей так не понравился. — Если бы так все просто было... Не обернувшись, она побрела дальше, глядя перед собой, но ничего не видя. Только почувствовала, когда ей преградили дорогу. — Вижу, случилось что-то. Взгляд острый, уверенность в голосе. Сванлауг кивнула. — Встретилась кое с кем. Рагнвальд молчал, ожидая объяснений. — Рунгерд. В гости звала. — Что это значит? — Уловка, видно. А еще говорила, что в покое не оставит. — В этом ей можно верить. Вскинула голову, встретилась с внимательным взглядом. — Хорошо, ярл, что я сейчас с тобой столкнулась. Ты предлагал мне женой твоей стать. Я соглашусь с радостью. После недолгого молчания он кивнул. — Тогда вечером и объявим. К чему тянуть.