***
Гермиона не знала, сколько времени она просидела у стены, терзая себя мыслями. Но в какой-то момент гриффиндорка приказала себе успокоиться, вытерла лицо от слез рукавом кофты и резко встала. Девушка огляделась и поняла, что находится недалеко от астрономической башни. Решив, что проветриться на свежем воздухе — идея, как минимум, неплохая, она начала подниматься по лестнице. С каждым шагом она отгоняла от себя ненавистные ей мысли. Оказавшись наверху, Гермиона полной грудью вдохнула свежий воздух, зачем-то улыбнулась сама себе и подошла к перилам, любуясь чудесным ночным видом. Ветер растрепал волосы девушки, но ей было все равно. Ее мысли унеслись вдаль, пытаясь отвлечь хозяйку от произошедшего. Гермиона думала о том, что, если бы не письмо шесть лет назад, она бы никогда не оказалась в столь чудесном месте. Она бы никогда не познакомилась с Гарри и Роном. И, хотя они были теми еще болванами, она любила их. Она никогда бы не взяла волшебную палочку в руки и не прочитала бы столько увлекательных книг о магии. Девушка вздохнула. Вот бы у меня отросли крылья, и я могла улететь далеко-далеко. Куда только захочу. Я бы побывала в самых удивительных местах волшебного мира, узнала бы столько нового, а потом взахлеб рассказывала бы обо всем друзьям. Друзьям? Какие же они идиоты… И слезы опять подступили к глазам. Но Гермионе не дал вновь погрузиться в свои мысли голос того, кого она хотела видеть здесь в последнюю очередь. — Что я вижу? Грязнокровка решила покинуть наш бренный мир. Рад, что в Хогвартсе станет меньше грязи, — она не оборачивалась, но чувствовала эту гадкую ухмылку на его лице. Гермиона не хотела, чтобы этот хорек увидел ее слезы и подумал, что она плачет из-за его слов. Это слишком сильно потешит его самолюбие. Обзывательства с его стороны она стала воспринимать, как подобие приветствию, поэтому, как можно спокойнее, ответила: — Ты все еще не захлебнулся своим ядом. Удивительно, Малфой. Она услышала приближающиеся шаги и после увидела боковым зрением, как он остановился у противоположной стороны перил. Слизериниц подобрал чудесный момент подоставать ее, чудесно. Браво, Драко. А теперь можешь сгореть в аду. Гермиона мысленно приготовилась к словесной перепалке, но он молчал, что было очень странно. На короткий миг девушка подумала, что это и вовсе не он, и бросила быстрый взгляд в его сторону. Платиновые волосы, идеальная осанка, зеленый свитер с гербом ненавистного факультета. Одной рукой он оперся о перила и с силой сжимал их так, что белели костяшки. Его взгляд был направлен вдаль, словно ее здесь и не существовало. Как грязь может привлечь аристократа? Гермиона закрыла глаза. Драко Малфой стоит в трех метрах от нее и молчит. О, Мерлин! Кажется, сейчас Салазар Слизерин в гробу перевернется. Если бы она не была морально истощена, она бы, конечно, отпустила пару едких замечаний в его сторону. Но сейчас гриффиндорке хотелось только стоять на ветру и не думать ни о чем. — От тебя воняет, — спустя минуту лениво сказал Малфой, поморщившись. — Так отойди, — Гермиона пожала плечами. Кажется, он пришел в себя. — Ты сегодня не словоохотлива, — хмыкнул он, по-прежнему глядя в сторону леса. — Что, Грейнджер, рядом нет дружков, чтобы повыделываться? Гермиона стиснула зубы и развернулась к нему. Вот и почему он не может просто свалить отсюда? — А тебе поговорить больше не с кем? — в тон ему ответила она, пытаясь проследить за его эмоциями, но видела лишь равнодушие и, быть может, легкую насмешку. — А, может, и не с кем, — Малфой повернулся, посмотрев девушке прямо в глаза. В левой руке он сжимал бутылку огневиски, которую Гермиона не замечала до этого. «Неужели я притягиваю потенциальных алкоголиков?» — подумала она, закатывая глаза. Теперь понятно, почему он такой странный. — Ты пьян, — обреченно вздохнула Гермиона. Про себя она отметила, что он выглядит очень устало и как-то потеряно. — Пять очков Гриффиндору за очевидные факты, — он сделал глоток, даже не поморщившись. Запустил руку в волосы и растрепал их, глядя куда-то в пол. Девушка не удержалась от колкости. — Что, Малфой? Грустишь из-за проигрыша? — она чуть прищурилась и отошла к стене, облокотившись на нее спиной и ожидая его желчного ответа, но он будто не услышал ее слов. — Да, я пьян, Грейнджер, — он начал проедать ее взглядом своих серых глаз, — а еще, знаешь? Я чертовски заебался от жизни, — он медленно приближался к ней, пока его свободная рука не оперлась на стену справа от ее головы. Гермиона встретилась с его прожигающим взглядом и невольно вжалась в стену. Ей не было страшно, но за все шесть лет совместного обучения, он, наверное, впервые был так близко к ней. Она чувствовала его дыхание и запах алкоголя. Но бежать не хотелось, ей было интересно, что будет дальше. Таким слизеринца она еще никогда не видела. Одно то, что его сейчас не трясет от отвращения при ее близости вводило девушку в ступор. Гриффиндорка и не заметила, как Малфой вытеснил из ее головы все прочие мысли, но он продолжал. — Так заебался, что стою сейчас здесь с тобой, грязнокровкой, — он словно выплюнул это слово, — и даже не чувствую рвотных позывов. Что само по себе ненормально, понимаешь? Гермиона неожиданно для самой себя засмеялась. Нет, мир точно сходит с ума. — Это к лучшему, рвоты мне на сегодня хватит. Драко недоуменно уставился на нее, кажется, он ожидал совсем другой реакции. Но отходить не стал. Лишь изучал лицо девушки, бегая по нему пристальным взглядом. Гермиона пробормотала: — Гриффиндор заотмечался… И тут же одернула себя. Зачем?! Зачем я говорю с ним? Это же Малфой! А если он расскажет кому-нибудь из профессоров? Что я вообще делаю? Драко отвел взгляд и усмехнулся, убирая руку. — От Уизли я большего и не ожидал. — Откуда ты знаешь? — тут же выпалила Гермиона. — Я не такая заучка, как ты, Грейнджер. Но я не тупой, — он сделал еще один глоток огневиски и встал рядом с Гермионой, подпирая стену. — Мальчик-который-выжил слишком сдержанный, а кроме них двоих тебя никто не волнует настолько, чтобы в бешенстве сбежать в Астрономическую башню. Он говорил спокойно, будто рассуждал о погоде. И девушка поразилась тому, насколько этот человек ее знает. Вернее, их всех. А еще она была в абсолютном недоумении от того, что стоит сейчас так близко к Малфою, однокурснику, которого она ненавидела столько лет, что чувствует тепло его руки своим плечом. Что спокойно говорит с ним, не поливая грязью, и, о, Мерлин, улыбается. Это все нервы. — А ты не такой отвратительный, когда пьяный, — Гермиона проговорила прежде, чем подумала, и мысленно молилась, что он не будет припоминать ей эту фразу до конца учебного года. Но Малфой наиграно прикоснулся к подбородку, изображая задумчивость, и наконец выдал: — А ты не такая грязная, когда я пьяный. Он сказал это без тени злости или презрения, но в своей вальяжной манере. — Нет, мне показалось. Гермиона обняла себя за плечи и только сейчас заметила, что дрожит от холода. Она поежилась и принялась растирать руки. Ветер свободно гулял по башне, заставляя ее тело покрываться мурашками. — Это согреет, — Малфой протянул ей бутылку и Гермиона пораженно уставилась на него. Но он был поглощён своими мыслями и даже не смотрел в ее сторону. Не получив ответа, парень цокнул. — Как знаешь, — и поднес бутылку к губам. — Да что с тобой? — девушка продолжала удивленно разглядывать его лицо и совершенно не понимала, о чем он думает. Почему стоит с ней? Почему говорит? Почему не уходит? Почему не втаптывает ее в грязь своими едкими шутками? Малфой лишь устало вздохнул. — Я не комитет по нравоучениям, Грейнджер. Если ты боишься осуждения, то от меня ты его не получишь. Он разглядывал ее растрепанные волосы. Возникло желание пригладить их, чтобы те не торчали в разные стороны, но Драко выкинул из головы эту тупую затею. Ее узкие плечи чуть дрожали от холода, а тонкие пальцы крепко сжимали их. Она была в какой-то из своих старых невзрачных одежек: джинсы, кроссовки и стремная кофта — в этом вся Грейнджер. А ее огромные шоколадные глаза с интересом смотрели на него. Без раздражения и без злости, которые он видел обычно на ее лице. И ему не надоело бы стоять с ней здесь хоть до утра, находя в гриффиндорке довольно интересную компанию. Будто не он — Драко Малфой — был пожирателем смерти, а она — Гермиона Грейнджер — маглорожденной волшебницей и подружкой Гарри Поттера. — Кто ты, и что сделал с Драко Малфоем? — наконец выдала она. — Я ебанулся, Грейнджер. Прими, как факт, и не лезь мне в душу. Он хотел выпить еще огневиски, но вдруг Гермиона выхватила у него из рук бутылку и поднесла ее к губам, словно сомневаясь. Да пошло все к черту. И она сделала глоток. Жидкость тут же обожгла горло, а затем разнеслась по телу теплыми волнами. Драко улыбался и не верил своим глазам. Заучка Грейнджер пьет огневиски, кому расскажешь — не поверят, а если узнают, что из его бутылки — так еще и заавадят. — А ты куда интереснее, чем кажешься. Если бы ты училась на Слизерине, мы бы подружились. Гермиона отдала ему бутылку, вновь обняла себя за плечи и закрыла глаза. — Ты свихнулся, Малфой. — Неужели настолько меня ненавидишь? — не в силах оторвать взгляда от ее лица, спросил Драко. Девушка усмехнулась. — Помнишь, как я врезала тебе на третьем курсе? — получив утвердительный кивок, она продолжила. — Вот примерно настолько, — Малфой рассмеялся. — Ну, я это заслужил, — он выпил огневиски и вздохнул, — но я действительно так думаю. Ты бы понравилась мне, — он чуть улыбнулся своей откровенности и перевел взгляд на противоположную стену, не заметив ошарашенное лицо Гермионы, которая во все глаза уставилась на Слизеринца. — Я на дух не переношу тупых девок, а тебя назвать глупой даже у меня ни разу не повернулся язык. Мне плевать, веришь ты или нет, но это так. Гермиона взяла из его рук огневиски и выпила, морщась от противного вкуса. Она была в шоке от услышанного. ДРАКО МАЛФОЙ ПРОСТО НЕ МОГ ЭТОГО СКАЗАТЬ! Он просто издевается. Она даже не знала, что ее раздражает больше, его «ты бы понравилась мне» или «грязнокровная сука». — Ты отвратителен. — Брось, Грейнджер. Не такой уж я и херовый. Ты просто не знаешь меня, — он сделал небольшую паузу, — и вряд ли когда-нибудь узнаешь. Он видел, как Гермиона все больше и больше съеживалась у ледяной стены, глядя куда-то в пол. Он не мог разглядеть ее лица. Но, видимо, огневиски не действовал так быстро. Драко одним резким движением стянул с себя свитер и протянул его девушке, оставшись в одной рубашке. Он все равно был слишком пьян, чтобы чувствовать холод. — Мне на тебя смотреть холодно, — Грейнжер тут же отрицательно замотала головой, глядя на свитер. Драко наклонился к ее уху и прошептал. — Хочешь, чтобы я заставил тебя? Гермиона вздрогнула. Блядь, ну что с ним не так сегодня?! Она взяла свитер дрожащей рукой, отдавая бутылку парню. Утешая себя тем, что ее никто здесь не увидит в этом предательском цвете, а заболеть перед контрольной — не самая лучшая идея. Мысль уйти отсюда она мгновенно отбросила, как неподходящую. Надев свитер, Гермиона тут же почувствовала тепло его тела. И запах. Что-то мятно-ягодное. Так приятно. Она не хотела думать и гнобить себя. Просто опустилась на пол там же, где стояла, опираясь на холодную стену. Малфой сделал глоток и устроился рядом с ней так, что их плечи соприкасались. Сижу с врагом в его одежде и пью огневиски. Да я просто на вершине благоразумия. — Мы идиоты, Гермиона, — обреченно проговорил Малфой, словно прочитав ее мысли. От звука своего имени из его уст, девушку передернуло. Она уставилась на Драко, будто видела его впервые в жизни, и не могла понять, почему ей не хочется уйти отсюда. Почему ей так хорошо сейчас? Почему его издевки больше не кажутся ей такими отвратительными, а его запах, окружающий ее со всех сторон, кажется таким приятным? Неужели всему виной огневиски? Тогда нужно срочно выпить еще. И она вновь выхватила бутылку из его рук, отмечая про себя, что они у него очень теплые. Выглядит бесчувственной ледышкой, а на деле просто комок теплоты. — Ты так сопьешься, — усмехнулся Драко. — Ну и пусть. — Только не обвиняй потом меня. — Не буду. Повинуясь своему странному желанию, Гермиона опустила голову ему на плечо в надежде, что он неожиданно не станет прежним и не скинет ее с башни. Она вдыхала его запах и все больше прижималась к теплому боку Малфоя. Драко на миг опешил, затем уголки его губ поползли наверх, превращая их в довольную улыбку. А после он полностью перестал контролировать свои действия и протянул руку за спину Гермионы, прижимая ее к себе. Она не сопротивлялась, и он уткнулся лбом в ее лохматую макушку, почувствовав легкий запах роз. Они молчали, понимая, что любое слово способно разрушить этот хрупкий момент. Гриффиндор и Слизерин. Драко и Гермиона. Только ветер продолжал свистеть, будучи единственным свидетелем их действий. Гермиона наслаждалась теплом. Ей еще никогда не было так уютно в чьих-то объятиях. Она понимала, что завтра все вернется на свои места. Они будут сидеть в противоположных концах класса и приветствовать друг друга привычными «Свали, грязнокровка» и «Заткнись, Малфой». А, впрочем, какая разница, если сейчас ей так хорошо. Спустя пару минут она чуть отстранилась и хотела выпить огневиски, но Драко отобрал у нее бутылку и вытянул руку с ней в сторону так, чтобы Гермиона не могла дотянуться. — Эй! — тут же запротестовала девушка, поворачиваясь к нему лицом и перекидывая одну ногу через его две, в попытках дотянуться до желаемой порции алкоголя. Малфой засмеялся. — У-у-у, кому-то хватит на сегодня. Гермиона с ужасом осознавала, что она только что сделала. Она тут же прекратила тщетные попытки и залилась краской, понимая, что сидит на коленях Драко Малфоя. Парень поставил бутылку на пол и залюбовался представшим перед ним зрелищем. Повинуясь секундному порыву, он взял ее лицо в ладони и, не ожидая, пока она оправится от шока, прижался к ее губам. Этого не может быть! Его губы не могут быть такими мягкими. Драко Малфой не может быть таким нежным. Это все неправда! НЕТ! Она не ответила на поцелуй, но и не оттолкнула его. Драко отстранился и увидел полное непонимание в ее глазах, которые бегали по его лицу, отображая полный беспорядок в голове девушки. Не оставляя ей шанс прийти в себя, он запустил пальцы в ее волосы и притянул к себе за новой порцией. Он стал более настойчивым и проскользнул языком в ее рот, исследуя каждый его уголок. Малфой чувствовал себя утопающим, которому бросили спасательный круг. По телу пробежали миллионы мурашек, когда она ответила ему, сплетая свой язык с его. Гермиона обняла его за плечи, все теснее прижимаясь к парню. Она не понимала, что происходит вокруг. Не понимала, почему ей так нравилось это, словно ее кто-то заколдовал. Единственное, в чем она была уверена, это в своем нежелании отстраняться от Драко. Там жестокий настоящий мир, а здесь только она и он, его теплые губы и ее сердце, выпрыгивающее из груди. Гермиона задыхалась от эмоций и жадных поцелуев Малфоя. Ей стало нечем дышать, и, положив руку ему на шею, она отстранилась, пытаясь восстановить дыхание. Вместе с воздухом вернулось и осознание реальности. Она с испугом уставилась на Драко, который пристально изучал ее глазами и в любой момент был готов наброситься на нее вновь, словно хищник на добычу. Девушка замотала головой, все больше приходя в себя. — Нам нельзя…. — только и смогла выдавить из себя Гермиона. К ее удивлению, Малфой кивнул и, окончательно отстранившись, посмотрел вверх усталым взглядом. О, Мерлин, как бы Гермиона хотела сейчас опуститься на его бледную шею с поцелуями. Как бы она хотела дотронуться до его мягких светлых волос. Но ей было страшно признаваться себе в подобных желаниях. Это ведь все тот же Драко Малфой, противный слизеринец, способный приводить ее в бешенство по сотню раз за день. Кто же знал, что он может быть таким? Гермионе казалось, что она заглянула за кулисы. Что за холодной внешностью и отвратительным характером Малфоя скрывается такой же человек, как и все. Со своими чувствами, страхами и проблемами. Способный на нежность и заботу. И так приятно пахнущий… Драко продолжал смотреть в потолок. Он не понимал, почему именно эта девчонка вернула ему вкус к жизни. Ведь он хотел ее целовать! В последний месяц он хотел только огневиски и стереть себе память о задании Темного Лорда. А эта кареглазая лохматая грязнокровка заставила его улыбаться. Заставила его хотеть ее губ, ее тела, ее всю. До последней капли своей грязной крови. — Мне пора, — сказала Гермиона, вставая с его колен. Она хотела было стянуть с себя его свитер, но он резко встал и поймал ее за руку. Девушка в недоумении заглянула в серые глаза. — Оставь себе, — с нежной улыбкой на лице проговорил Драко, не отпуская ее руки. — На память. И если когда-нибудь я скажу тебе что-то неприятное, знай, что на самом деле я так не думаю. Ты удивительная. И, не дожидаясь ответа, он быстрыми шагами направился к лестнице. Гермиона продолжала смотреть на то место, где только что стоял Малфой, не в силах пошевелиться. Одна мысль сменяла другую, и все они казались такими дикими и нетипичными для нее. Удивительная. Улыбаясь самой себе, Гермиона покинула башню. После этой странной ночи Малфой перестал унижать ее. Только нехотя бросал фразы в сторону золотого трио. А когда они случайно пересекались в коридорах, Драко, не останавливаясь и не дожидаясь ответа, еле слышно здоровался с ней так, чтобы никто не смог заметить этого. Гермиона еще долго спала в его свитере. До тех пор, пока запах слизеринца окончательно не исчез с мягкой зеленой материи.***
19 лет спустя
— Мам! Мама! Где плед, который подарила бабушка Молли? Не могу найти! Послышался топот на лестнице, и Гермиона, не отвлекаясь от упаковки чемоданов, ответила: — Посмотри на верхней полке в моем шкафу, дорогая. Наверное, я убрала его к остальным ненужным вещам. И побыстрее! — С каких пор плед моей матери ненужный? — возмутился Рон, сидя на диване и жуя что-то. — Ну, Роза не пользовалась им, — пожала плечами Гермиона и тщательно принялась осматривать кучу чемоданов дочери, думая, что еще может понадобиться ей в Хогвартсе. — Ну, где она там? — не выдержала женщина и поднялась по лестнице в поисках дочери. Роза стояла около огромного деревянного шкафа и в полном недоумении смотрела на зеленый свитер в своих руках. Гермиона прикусила губу, пытаясь подавить улыбку. — Мам, откуда у тебя это? Это же Слизерин… я не понимаю, — девочка переводила взгляд с вещи на мать и обратно. Гермиона вздохнула и обняла дочку за плечи. — Это напоминание о том, что какими бы отвратительными ни казались студенты Слизерина, они тоже бывают… — она смутилась, подбирая подходящее слово, — нормальными. Оказавшись на вокзале «Кингс-Кросс», Гермиона непроизвольно искала платиновые волосы. И только после прощания с дочерью она увидела его. Сердце пропустило удар. Как много времени прошло. А он будто совсем не изменился, та же ухмылка, тот же взгляд, направленный на всех «сверху вниз». Она прокручивала в голове ту ночь в астрономической башне. Ссора с друзьями, огневиски, поцелуй. Почему же она никогда не жалела об этом? Гермиона уже собиралась перевести взгляд, но Драко неожиданно улыбнулся, посмотрел прямо на нее и еле заметно кивнул. Он помнит. Гермиона улыбнулась в ответ и, вздрогнув от звука отправляющегося поезда, помахала дочери, которая словно прилипла к окну, прощаясь с родителями. Драко все смотрел на каштановые волосы и не мог оторвать взгляда. Она никогда не сможет уложить их. Конечно я помню. Заучку, огневиски и свой лучший поцелуй.