— Что это? — Арсений, оставаясь в полнейшем шоке, от ощущения чужих губ и не заметил как парень убежал прочь.
На раздумья времени особо не было, но даже секундного ступора хватило, чтобы Антон успел скрыться в темноте переулков и дорог.
Тишина пустых улочек раздражала. Город спит, одурачен спокойствием, но спокойствия нет. Единственное, что сейчас необходимо Арсению, так это встретить знакомый силуэт.
Утопая в аортах переулков и дорог, и с каждой неудачей погружаясь в отчаяние голубоглазый продолжал бежать в догонку за длинноногим и чертовски глупым парнем, что умудрился влиться в их с сестрой семью всего за пару мгновений.
Арсений оперся на близстоящую стену. На взъерошенные волосы начали попадать первые капли дождя. Голубоглазый поднял взгляд, всматриваясь в небо, и вот капли уже стекают по его лицу.
— Сука… — нарушив тишину выдохнул Попов. — Где же ты?
Арсений понимал, что сам отчасти виноват. Он первый начал. Он затеял эту игру. И, возможно, он этого и хотел, но не признавал. Ещё в самом начале. Что-то было в этом парнишке. Что-то, что зацепило Попова. Эти зеленоватые глаза, длинные руки, тонкие пальцы, странная, иногда раздражающая логика. Все, все это притягивало Арсения.
Последняя и самая вероятная возможность найти Антона — это пойти к его дому. Парень продолжал не отвечать на сообщения и игнорировать звонки. Так что Арсений уверенно пошёл в сторону нужной улицы.
Поздно ночью под светом фонарей, он найдет этот дом и подъезд, но в глазницах домов увидит лишь выключенный свет.
Кулак невольно сжимает сотовый, пухлые некогда, губы сомкнуты в тонкую линию, а тело пробивает мелкая дрожь, вызванная то ли холодом, то ли данной ситуацией.
Единственное, что хотелось сейчас голубоглазому, так это запихнуть свою гордость куда подальше и просто поддаться чувствам.
Вновь набирая номер, он услышал неподалёку звон. Повернув голову, он увидел высокого парня, который сразу же сорвался со своего места и побежал. Арсений стартанул за ним.
***
Попову нужно время. Нужно все обдумать. Все было как-то непонятно. А непонятное — это плохо. Оно может и не так плохо, но точно путает.
Чем ближе они подходили к дому, тем сильнее переживал Антон, и напрягался Арсений. Он не знал, что именно хотел услышать от Шастуна.
Антон же перебирал в голове сотни вариантов оправданий в своих действиях. Хотелось провалиться сквозь землю не от самой ситуации, а от осознания того, что парню хочется продолжения.
Еле перебирая ногами, Шастун переступил порог пустой квартиры. Все было бы намного лучше, если бы Алиса не уехала к Оксане со словами «ничего тут не натворите».
Не получилось.
Очень глупо надеяться, что девушка ничего не узнаёт. Она сразу же при входе все поймёт. Поймёт, что что-то пошло не так. Что парни неебоверно (именно так) лоханулись.
Медленно плетясь за голубоглазым, Антон ощущал всю бренность этого мира. И всю тупость собственного мозга. Он уже сотни раз успел обматерить себя за все, что произошло.
Состояние выжатого лимона. Вот, что Шаст сейчас чувствовал. А Арсений же просто понимал, что ему нужно время, чтобы все обдумать.
Они сели на диван. Свет горел только в коридоре. Антон нервно перебирал в руках одно единственное кольцо, которое сегодня успел надеть. Арсений же просто смотрел в пол.
Попов медленно встал и, проследовав в спальню, бросив Шастуну сухое «спокойно ночи». Антон же невольно расслабился, ему дали время и его нельзя терять. Ведь ясно, как день, что разговору быть, но не сейчас. Хотелось бы надеяться, что эта история просто плавненько умнётся, но Антон боится, что рано или поздно это может повторится. А раз уж он допускает такую возможность, то надо разобраться сейчас.
Проследовав на кухню парень заварил себе чай и пошёл в комнату. На
его кровати мирно лежал кот.
— Дым, как же я хочу быть тобой, — комочек шерсти приподнял свою мордочку, посмотрел на источник звука, и продолжил спать.
Почему это случилось? Да хуй знает! Хотел ли я этого? Не ебу! Видимо, да. Гей ли я? Не знаю. Раньше в ориентации не сомневался. Я же даже и не влюблялся никогда. Я просто хочу это нахрен стереть из его памяти.
От размышлений Антона прервал телефонный звонок от Алисы.
— Алло…
— Тоха, что у вас там случилось?
Да как она все так быстро узнает?
— Ничего, — слукавил парень.
— Антон… Я ж задницей чую, что что-то не так. Я вообще сначала Сеньке хотела позвонить, но передумала. Так что давай, колись, что натворили?
— Давай завтра встретимся, я все расскажу. Все равно ж узнаешь, коза такая. И вообще, что ты не спишь? Ночь уже, как никак.
— Ой, тут что-то связь плохая. Пш-пш. Пока…
Легкая беседа с Поповой немного улучшила настроение парня, заставив его усмехнуться. Но звенящая тишина не давала расслабиться и погрузиться в собственные мысли.
Вставив наушники в уши, Антон погрузился в собственные мысли и задремал. Проснулся же он от дикого желания покурить. На часах почти пять утра, парень накинул толстовку и вышел на балкон.
В пачке осталось всего две сигареты. Рассвет не предвещал ничего хорошего.
— Блять… — слёзы начали стекать по щекам парня.
***
Арсений перешагнув порог своей комнаты погрузился в собственные мысли.
Разговор должен состояться, нам нельзя все так оставить. Но… Каков будет исход?
Я…Мне…
Сначала надо понять, что чувствую я
Шорохи на кухне отвлекли Арсения. Щелчок чайника, заставил голубоглазого улыбнуться.
Хотя бы согреться чаем сможет. А вот и первый звоночек. Я беспокоюсь о нем, хочу помочь. Он мне доверяет, вроде.
В голове всплыл эпизод дня рождения Алисы, в именно танец Антона с именинницей. Почему в тот момент это вызвало у него раздражение? А посапывающая мордашка Шастуна на переднем кресле машины наоборот умиляла голубоглазого. Мимолетные и крайне редкие касания отдавались гулом в груди и заставляли пульс учащаться. Да и Арсений сумел ему открыться, показал себя с другой стороны, показал свои слёзы, коих практически не видела даже его сестра.
А тот мимолетный поцелуй вызывал у Попова дрожь, дыхание застывает, и где-то в глубине души от этого воспоминания становится тепло.
И все же, я бы сказал, он уже часть нашей семьи…
Хлопок закрывающейся двери заставил Арсения подскочить.
— Неужели он опять ушёл? — застыл немой вопрос.
Выйдя следом голубоглазый успокоился, увидев силуэт Антона, курящего сигарету. И все бы хорошо, но руки у парня дрожали.
