***
Когда они входят в магазин мороженого, их обволакивает невероятно прохладный воздух и Юнги удовлетворённо вздыхает. — Мы возьмём мороженое с собой. Нельзя оставлять Кошку одну при такой жаре надолго, — предупреждает Юнги, наблюдая за тем, как Хосок возбуждённо просматривает меню. Его глаза блестят, как у ребёнка в магазине конфет, — или как у Хосока в магазине мороженного, что, как кажется Юнги, почти одно и то же. Чон нетерпеливо выбирает вкус своего мороженого и с сияющими восторгом глазами подходит к кассе. В итоге Хосок берёт себе два шарика (один — клубничный, другой — ванильный) с посыпкой из разноцветных Sprinkles, и Юнги становится плохо от одной лишь мысли о том, сколько же во всём этом сахара. Сам он заказывает себе мятное мороженное с шоколадной крошкой и спешит на выход, как только они расплачиваются, возвращаясь в машину и на максимальной скорости направляясь обратно в квартиру. Он оставил кондиционер включённым, перед тем как они уехали, но всё равно ужасно переживает за Кошку. Как он, в принципе, и должен. Потому что, как только они заходят в комнату, обнаруживается, что Кошка пропала. Юнги лихорадочно пытается мысленно связать открытую дверцу кошачьей переноски с тем, как Кошка могла сбежать. Юнги правда, правда знает, что он не должен вымещать свой гнев на Хосоке, но всё же срывается: — Придурок, я же сказал тебе положить её обратно в переноску перед тем, как мы ушли! А теперь посмотри, что ты наделал! Хосок зло фыркает, а в его глазах плещутся гнев и раздражение. Он знает, что Юнги на самом деле не хочет его оскорбить, но Мин тоже прекрасно осведомлен, что Хосок ненавидит, когда на него кричат. — Я этого не сделал, потому что ты сказал, что сам собираешься положить её туда и поставить миску с водой, идиот! Это твоя вина! — Я не… Их спор прерывает громкий стук во входную дверь, перекрывающий звук работающего кондиционера, и оба замирают. Хосок скрещивает руки на груди и поднимает бровь, кивая Юнги на дверь. — Ну и? Может, чёрт возьми, пойдёшь и откроешь? — чуть ли не рычит он, и Юнги, показав ему средний палец, направляется к двери, распахивая её. Ему приходится опустить взгляд на несколько сантиметров, чтобы рассмотреть стоящего перед ним парня. Тот определённо младше него, с ярко-рыжими волосами, разделёнными надвое аккуратным пробором, но из-за высокой влажности потерявшими изначальную укладку. На нём надета майка, которая в прошлом, видимо, была белой рубашкой и у которой попросту отрезали рукава, и очень короткие шортики. Но у Юнги нет времени любоваться накачанными бёдрами парня, или милой улыбкой, или чуть покрасневшими щеками, потому что его взгляд тут же оказывается прикован к котёнку в его руках. Его котёнку. — Привет, — несколько нервно начинает парень, но упрямо продолжает: — Эм, я не знаю, ваша ли это кошка, но вдруг? Она выбралась из чьей-то квартиры и бродила по коридору, и я побоялся оставлять её одну в такую жару. Вы случайно не знаете, чья это может быть кошка? Юнги сглатывает и тянется вперёд, чтобы забрать своего котёнка из рук этого невероятно очаровательного парня. — Моя. Я имею в виду, это моя кошка. Спасибо, что вернул её. Рыжик, как мысленно окрестил его Мин, осторожно передаёт Кошку Юнги, и тот тут же опускает её на пол, подталкивая внутрь квартиры, где её тут же подхватывает Хосок, не подпуская к открытой двери. — Вы уверены, что она ваша? — с сомнением спрашивает Рыжик. Юнги раздражённо хмурится. — Что ты, чёрт возьми, имеешь в виду — уверен ли я? — Я… я не знаю. Вы просто не выглядите как человек, у которого могла бы быть кошка. Тем более, котёнок. Юнги в бешенстве. Кем, чёрт его побери, этот пацан себя возомнил? Плевать, красивые у этого парня ноги или нет, — он собирается высказать ему всё, что о нём думает. — Что это нахрен должно значить?.. И тут к нему сзади подходит Хосок с котёнком на руках, и его глаза тут же светлеют, когда он видит рыжего парня, замершего у двери. — Чимин-и! — восклицает он, и Юнги закатывает глаза. Ну разумеется, Хосок, его лучший друг, знает этого засранца. Юнги удивлён, со сколькими же людьми Хосок на самом деле общается — это и знакомые по танцам и университету, и коллеги по работе, и ещё бог знает кто и откуда. Юнги с Хосоком однажды ходили вместе в круглосуточный магазин, и Чон по пути туда поздоровался и обнялся с, как минимум, шестью старушками. Юнги до сих пор в недоумении. — Привет, Хоби-хён! Что ты здесь делаешь? — Я помогаю этому придурку с переездом. Что насчёт тебя? Разве ты не должен быть в университете? — У меня сегодня нет пар. И я живу прямо по коридору, помнишь? — сказал «Чимин-и», убирая лезущие в глаза волосы небрежным жестом, и это определённо не то, из-за чего у Юнги пересохло в горле. Это всё жара. Точно жара. Пора бы ему вмешаться в диалог. — Типа, не то чтобы мне не нравился этот разговор, в котором я не принимаю участия, но вы выпускаете холодный воздух наружу, так что не могли бы вы двое поскорее закончить? Хосок понимающе кивает и машет рукой. — Увидимся позже, Чимин. Придёшь завтра на танцы? Чимин кивает и, отойдя назад, поворачивается в сторону своей квартиры, дверь в которую тоже чуть приоткрыта. — Да, увидимся, — он возвращает всё своё внимание Юнги, кидая на него короткий взгляд и улыбаясь уголками губ. — И с тобой тоже… — он запинается, не зная имени Мина, и тот заканчивает его фразу: — Юнги. — Да. До встречи, Юнги-хён.***
Лето продолжается, дни жаркие и влажные, как обычно, иногда чуть менее душные, но по-прежнему обжигающие. Юнги продолжает работать над своей музыкой и ходить на подработку, а Хосок заглядывает к нему всё чаще и чаще, чтобы присмотреть за Кошкой и съесть всю еду в его холодильнике. (На самом деле Юнги не приглашает Хосока для того, чтобы тот опустошил его холодильник, но, тем не менее, это случается каждый его приход. Втайне, он не против. Хосок — хорошая компания.) Юнги сидит за своим большим деревянным столом, стоящим прямо напротив широкого окна, которое даёт много света, когда выглядывает на улицу и замечает там Чимина. Тот вылезает из машины, увешанный большим количеством пакетов из продуктового, и даже отсюда Юнги может разглядеть, как Паку тяжело. Он сдувает лезущую в глаза рыжую чёлку, вздыхает и неожиданно поднимает глаза наверх, к окнам, замечая в одном из них Юнги. Чёрт. Чимин слегка улыбается и машет ему, Юнги поднимает руку в знак того, что узнал его, и пытается отвернуться. Но прежде чем ему это удаётся, он видит, как губы Чимина двигаются, словно он произносит беззвучно: «Поможешь, пожалуйста?» Чёрт. Юнги не может притвориться, что не понял его: он очень хорошо читает по губам. Поэтому он вздыхает и, надевая кроссовки, направляется в свою спальню. Кошка спит, зарывшись в подушки, и он оставляет дверь чуть приоткрытой и выходит из своей квартиры. — Спасибо тебе большое, — тут же говорит Чимин, когда видит Юнги выходящим из здания. — Ты не представляешь, как сложно мне было бы тащить это всё наверх в одиночку. Юнги ничего не отвечает, но поднимает с земли пару пакетов и держит входную дверь для Чимина, который хватает большую часть сумок с покупками и канистру с водой. Они медленно тащатся вверх по лестнице, и Юнги очень. Очень. Старается не пялиться на задницу Чимина. (Ему это не удаётся. Он кидает на неё взгляд дважды.) Когда они оказываются у Чимина, Юнги сгружает пакеты на стойку в кухне и оглядывается вокруг. По размеру квартира такая же, как у него, хотя, конечно, гораздо чище. В гостиной стоят два небольших диванчика с телевизором и пачка книг на журнальном столике со стоящей на ней колонкой. — Хён? — мягкий голос Чимина вырывает Юнги из его мыслей. — Прости, что? — Если… если ты не занят, — несмело начинает он, — не мог бы ты остаться буквально на пару минут и помочь мне разобрать это всё? Я имею в виду, если ты хочешь, — застенчивое и милое поведение Чимина настолько ярко контрастирует с его мускулистым телом и покрытым каплями пота лицом, что Юнги чуть не зависает. Разумеется, он согласен. — Да, конечно. Будешь мне должен.***
Юнги желает забрать свои слова назад. Потому что теперь Кошка постоянно куда-то сбегает и приносит её всегда один и тот же человек — Чимин. Он просто показывается на пороге квартиры Юнги — иногда посреди ночи, но обычно днём — держа его кошку в руках. Он неизменно улыбается — причём всегда именно той улыбкой, от которой сердце Юнги сжимается, когда его глаза превращаются в два полумесяца, — и говорит: «Можно ли считать, что теперь это ты мне задолжал?» Юнги начинает думать, что Кошка делает это нарочно. Он видится с Чимином всё чаще и чаще, и не только тогда, когда тот оказывается у его двери, но и вообще повсюду. В три часа ночи в прачечной в их доме, когда у Юнги недостаёт нескольких монет, чтобы постирать отдельно свою тёмную одежду, а Чимин каким-то образом оказывается рядом с лишними семьюдесятью пятью центами. В парке на другой стороне улицы от дома, куда Юнги приходит посидеть под дубом, чтобы поймать вдохновение, и когда он поднимает голову, то видит Чимина, пробегающего мимо него по тротуару в наушниках и с потом над бровями. (Юнги никогда в жизни не признается, но Чимин выглядит потрясающе в этих своих шортах для бега.) То, насколько часто он сталкивается с этим рыжим парнем, начинает становиться проблемой, а ведь он просто хочет спокойно себе жить своей жизнью без риска обернуться и увидеть Чимина, выглядящего как ангел, пришедший прямиком из ада. Да, из ада, потому именно в это с его появлением превратилась жизнь Юнги. Хосок впервые замечает это, когда однажды вечером Юнги зовёт его к себе посмотреть новый фильм Marvel вместе с пивом и попкорном. Тихий стук в дверь раздаётся, когда Мин уже вставляет диск в проигрыватель, и он, вздыхая, идёт открывать. Хосок стоит напротив микроволновки, нетерпеливо наблюдая за тем, как всё больше и больше распухает пакет попкорна с каждым новым взорвавшимся внутри него зёрнышком. Юнги проворачивает ключ в замке и распахивает дверь, даже не заглядывая в глазок, что обычно является не самой хорошей идеей, и было бы ей и в этом случае, если бы он не знал заранее, кого он увидит по другую сторону. — Что тебе нужно, Чимин, — говорит он, когда дверь ещё не открыта даже наполовину. — Привет, хён, — Чимин стоит напротив него в спортивной одежде, на его лице та самая дурацкая улыбка, а его волосы уложены и разделены на две половины пробором настолько идеально, словно он ни разу в жизни не потел. И как только этому ребёнку это удаётся? — Нашу почту перепутали. — Правда, что ли, — с каменным выражением лица отвечает Юнги, потому что их почту никогда не путают. У них даже фамилии абсолютно разные, так что нет ни малейшего шанса, что кто-то мог неправильно их прочитать и положить письма не в тот почтовый ящик. Он скрещивает руки на груди как раз в тот момент, когда Хосок кричит из кухни: «Попкорн готов!» — Привет, Хоби-хён! — громко откликается от двери Чимин, передавая письма Юнги. Тот берёт конверты, на автомате просматривая их. Счёт, счёт, реклама, счёт. Он кидает бумажки на тумбу рядом с входной дверью и вздыхает. Хосок радостно и тепло здоровается с Чимином, прежде чем поставить миску с попкорном на журнальный столик и устроиться на диванчике. — Спасибо, — быстро произносит Юнги. Чимин коротко кивает ему в ответ, машет рукой на прощание, проходя пару шагов дальше по коридору к своей квартире, и, оказавшись внутри, прикрывает за собой дверь. Юнги взъерошивает рукой свои мятные волосы и плюхается на диван рядом с Хосоком, стараясь не разбудить спящую на подлокотнике Кошку. Фильм начинается, и некоторое время они оба молчат, пока попкорн не оказывается съеден наполовину, а Юнги не начинает чувствовать, как его лучший друг прожигает глазами дыры в его голове. — Что? — Он тебе нравится. Это утверждение абсурдно до такой степени, что Юнги недоумённо поворачивается к Хосоку, который теперь смотрит на него с противной хитрой ухмылочкой и поднятыми насмешливо бровями. — Он мне — что?.. — Поверить не могу, что не заметил этого раньше. Да ты по уши влюблён в Чимина! — восклицает Хосок и смеётся, опрокидывая миску с попкорном, и тот рассыпается на его колени и диванные подушки. — Это потрясающе. Я должен свести вас друг с другом. — Заткнись, а, — качает головой Юнги и ставит фильм на паузу. — Во-первых, только через мой труп я позволю тебе снова попытаться свести меня с кем-либо. А во-вторых… — Но откуда же мне было знать, что тот парень окажется настолько помешанным!.. — А во-вторых, — с нажимом продолжает Юнги, — я не влюблён в Чимина. — Может быть, пока и нет, — Хосок намекающе поигрывает бровями, чем заслуживает подзатыльник. — Ну хён, прекрати вести себя так, словно он тебе ни капельки не нравится. — Он мне и не нравится. Он просто раздражающий сопляк, который всегда оказывается рядом, куда бы я ни пошёл, выглядит, как богоподобная статуя, и, я уверен, пытается украсть мою кошку, учитывая, сколько раз он уже приносил её обратно ко мне, — Юнги снова включает фильм и откидывается на подушки, тяжело вздыхая. Хосок некоторое время молчит, подозрительно разглядывая Юнги. — Но ты, тем не менее, думаешь, что он горяч. Юнги закатывает глаза. С таким темпом они никогда не досмотрят этот чёртов фильм до конца. — Думай, что хочешь. — Я думаю не то, что мне хочется; я думаю о том, что является правдой. Юнги кидается в лицо Хосока попкорном, а тот отбивается от него подушкой и смеётся, и оба вновь переводят взгляд на экран, сосредотачиваясь на фильме. Мин никогда не доставит Хосоку такого удовольствия, подтвердив, что считает Чимина очень горячим. А он действительно считает его таким. Но Хосоку не нужно этого знать.***
Когда спустя пару дней Юнги просыпается от осторожного стука в дверь, он мгновенно выходит из себя. Потому что часы показывают, что сейчас рань несусветная, и ему в это время полагается всё ещё мирно спать, пока часа через два не придёт время кормить Кошку. Он со стоном поднимается с кровати и плетётся к двери, открывая её и протирая глаза. — Чем могу помочь? — зло спрашивает, не глядя. У него звёздочки перед глазами от того, как сильно он давит на веки, чтобы хоть чуть-чуть проснуться. Чего он совсем не ожидает увидеть перед собой, так это Чимина, прижимающего к себе Кошку. Также он не ожидает, что Чимин окажется без рубашки, с растрёпанными волосами и припухшими со сна губами. Сердце Юнги на пару секунд замирает. — Эм, привет, — произносит Чимин, когда Юнги моргает пару раз, чтобы привыкнуть к открывшемуся перед ним виду. — Сегодня утром я обнаружил Кошку в своей постели. Не знаю, как она выбралась из квартиры, но я решил вернуть её тебе прежде, чем ты начал бы беспокоиться. Юнги очень усердно думает. Вчера вечером они ходили вместе с Хосоком выпить, и он вернулся домой в три часа ночи. И, возможно, он случайно оставил входную дверь открытой, когда пошёл в ванную (а возможно, и не оставлял, он не помнит), но потом вернулся проверить и услышал, как в коридоре распахивается дверь Чиминовой квартиры и тот выносит мусор… Юнги хмурится. Кто, чёрт возьми, выносит мусор в три часа ночи? — Думаю, я знаю, как она выбралась из квартиры, — наконец, говорит Юнги и тянется к рукам Чимина — к его красивым, загорелым, накачанным рукам — чтобы забрать своего белого котёнка и разместить у себя на левом плече. — Спасибо. — Не за что. Пару секунд они продолжают молча стоять, разглядывая друг друга, не уверенные, что им теперь делать. — Н-не хочешь… — Юнги прочищает горло. Боже, почему он так нервничает рядом с этим сопляком? — Не хочешь зайти выпить кофе или… ещё чего-нибудь? Чимин выглядит таким же ошеломлённым его словами, как Юнги себя чувствует, и чуть хмурится, прежде чем ответить: — Эм. Да. Конечно. Я только, эм, пойду возьму кофту, — Чимин разворачивается и шаркает обратно в свою квартиру, а Юнги остаётся нервно стоять на пороге, придерживая дверь, чтобы Чимин мог войти внутрь. Тот появляется в потрёпанной футболке со Звёздными воинами, чёрных носках, выглядывающих из-под спортивных штанов, и с парой тонких круглых очков на переносице. Юнги идёт на кухню и, беря в руки кофейник, начинает варить напиток, наполняя фильтр молотыми кофейными зёрнами и устанавливая таймер. — Я не знаю, сколько тебе нужно сахара, поэтому тебе придётся разбираться с этим самому. Юнги скрещивает руки на груди и немного улыбается, когда Кошка на его плече тихо мяукает и коротко лижет его ухо. Мин мизинцем чешет котёнка под подбородком, а затем мягко опускает на пол, чтобы наполнить миски с водой и кормом. Он слышит писк кофейника и выпрямляется, наблюдая, как Чимин направляется в сторону кружек, а Кошка, следуя за ним, крутится у его ступней, а потом нежно потирается мордочкой о его обхваченную тканью носка лодыжку. Атмосфера в это мгновение какая-то донельзя домашняя. Чимин на кухне Юнги, в девять утра варящий им двоим кофе, пока его кошка мурлычет у их ног. Так странно. — Тебе налить? — обращается к Юнги Чимин, и тот кивает. — Давай. Я люблю чёрный. Чимин (мило) морщит носик, наливая кофе в простую белую кружку и протягивая её Юнги, который благодарит его. Кошка бродит между ними, радостно помахивая хвостом влево и вправо, и потягивается, цепляясь за штанину Чимина. — Она красивая, — говорит Чимин, в два глотка опустошая чашку наполовину. Юнги нежно смотрит на Кошку, чьи коготки оставляют микроскопические дырки в ткани штанов Чимина в тех местах, куда она поставила свои лапки. — Ага, — соглашается он. — Просто у неё плохой вкус на тех, кто ей нравится. Чимин кидает на Юнги весёлый взгляд. — Включая тебя? — М-м. Подловил, — отвечает Мин, чуть улыбаясь, но его улыбка неосознанно становится шире, когда Чимин смеётся. Его звонкий смех согревает кожу Юнги как солнце в тёплый весенний день. Чимин поднимает котёнка и подносит к своему лицу, позволяя пару раз лизнуть себя в нос и, чёрт возьми, хихикая. Юнги не может отвести взгляд от Пака с его котёнком в руках и пытается игнорировать то, как сжимается его сердце. — Мне пора, — Чимин кивает на дверь. — Мне уже надо идти. Спасибо за кофе. — Спасибо, что вернул Кошку, — отвечает Юнги, ставя чашку на стол, а Чимин лишь молча улыбается, направляясь к двери, сопровождаемый мельтешащей у его ног Кошкой. — Мне нужно идти, — сладким голосом сообщает котёнку Чимин, поглаживая его между торчащими ушками. — Увидимся позже, ладно? Юнги прочищает горло. — Ты можешь остаться подольше, если хочешь. Решать тебе, — выпаливает он и сам не может поверить, что действительно произносит это, закусывая губу от лёгкого смущения. Чимин выпрямляется, очевидно, удивлённый неожиданной доброжелательностью Юнги. — Я… Ты уверен? — Да, почему бы и нет. — Оу. Х-хорошо.***
Прямо сейчас Юнги начинает сомневаться во всех своих жизненных решениях. Потому что за окном унылое серое утро, а они с Чимином, умостившись вместе на диванчике в его квартире, смотрят фильм, и Юнги боком чувствует тепло тела Пака. Капитан Америка стреляет, и из динамиков в гостиную вырывается резкий звук разрывающих воздух пуль. Кошка наворачивает круги у их ног и трётся пушистым боком. Юнги поднимает её и подносит к своему лицу, и она мягко лижет его в нос. Он широко улыбается и слышит, как тихо смеётся рядом с ним Чимин, но ничего на это не говорит. Котёнок гибко выкарабкивается из его рук, перебирается к Чимину на колени, с помощью коготков подползая ближе к его лицу, и, забавно чихнув, лижет его подбородок. Глаза Чимина превращаются в полумесяцы, когда он улыбается и снова мило хихикает, и Юнги скорее позволит отрезать себе левую ногу, чем признается кому-либо, что это самая очаровательная вещь, которую он видел за всю свою жизнь. Он уже даже не знает, кто он. Его сейчас стошнит. Спустя некоторое время, когда идёт уже второй фильм (читай: «Первый мститель: Другая война»), они каким-то образом оказываются прижаты друг к другу: Юнги откидывается спиной на подлокотник дивана, а Чимин лежит на его груди, положив голову Мину на плечо. Тепло, очень тепло, и, если бы в комнате не работал кондиционер, эти объятия были бы даже неприятными. Юнги опять задумывается, способен ли Чимин вообще сделать хоть что-либо, что заставило бы Юнги чувствовать себя некомфортно. Вероятно, нет. — Он мой любимчик, я думаю, — тихо произносит Чимин, и Юнги едва улавливает его слова. — Я имею в виду, среди Мстителей. — Он неплох. Но Железный человек лучше, — пожимает плечами Юнги, не отводя взгляда от экрана. Чимин двигается и поднимает голову, смотря на Юнги с нахмуренными бровями. — Ни в коем случае. Железный человек силён только из-за своего костюма, это большая разница. — Мы буквально только что посмотрели первую часть «Капитана Америки», и ты своими глазами видел, как он получил свои способности. Не такой уж он и особенный. Чимин недовольно щурит на Юнги глаза, но ничего не отвечает, и они возвращаются к просмотру фильма. К началу третьего фильма («Мстители: Эра Альтрона») они уже лежат полностью горизонтально. Юнги устроился на спине, а Чимин — наполовину на нём, наполовину на диване, уткнувшись головой ему в шею, а Кошка примостилась на диванных подушках, нависая над их головами. Сейчас уже далеко за полдень, но никто из них, очевидно, не планирует куда-либо идти. — Видишь, — говорит Чимин, продолжая их спор «Капитан Америка vs Железный человек». — Железный человек, конечно, умный, но ему не хватает здравого смысла. Он собирается убить всех своих друзей. — Он не собирается. Он их всех спасёт, потому что он гений. И он всё равно лучше, — качает головой Юнги. Он чувствует, как тяжелеют его веки, и успокаивающий вес Чимина поверх него и тепло его тела совсем не прибавляют ему бодрости. Пальцы Юнги нежно поглаживают кожу на задней стороне шеи Пака и перебирают короткие волоски на затылке, и в груди Мина снова появляется то странное домашнее чувство. Чимин поворачивается и задирает голову, чтобы взглянуть на Юнги. — Ты засранец. Поэтому тебе и нравится Железный Человек, — в его словах отсутствует тот яд, который он, вероятно, намеревался в них вложить, отчего Юнги усмехается. — Подловил. На минуту повисает тишина. — Думаю, мы во многом похожи на Стива и Тони, — говорит Чимин, едва ощутимо водя своими маленькими ладошками верх и вниз по поношенной футболке Юнги. — Они тоже ведут себя так, словно не нравятся друг другу. — Ты пытаешься сказать, что я тебе не нравлюсь? — вскидывает бровь Юнги. — Ты находишься в моей квартире и на моём диване слишком долго для того, кто меня недолюбливает. — Заткнись, ты не дал мне закончить, — возмущается Чимин, тихо хихикая. — Я хотел сказать, что они ведут себя, словно ненавидят друг друга, но на самом деле это не так, абсолютно. — Это неправда. Я ненавижу тебя, — Юнги смеётся, и Чимин несильно бьёт его по руке. Фильм доходит до середины, и Мин чувствует, как Чимин, проваливаясь в сон, начинает дышать медленнее и глубже, обжигая выдохами его шею. Он чуть-чуть трясёт плечом, чтобы не дать Паку уснуть окончательно, и тот извиняется и немного ёрзает на нём, чтобы взбодриться. Но вместо того, чтобы снова улечься на своё место, он продолжает вертеться и двигаться, и Юнги становится некомфортно и слишком жарко. — Чимин, уймись уже. — Не могу, — бормочет тот, сдувая непослушные волосы с лица. — Я пытаюсь не заснуть, — договаривает он фразу до конца, забираясь чуть выше на Юнги и нависая над его лицом так, что их носы чуть ли не соприкасаются. Мин тяжело сглатывает, потому что какого чёрта, нет, он не планировал, что Чимин окажется к нему настолько близко, что он мог бы пересчитать его ресницы, а такой тесный контакт опасен для здоровья Юнги и его здравого рассудка. — Что ты делаешь, — Юнги настолько нервничает, что даже не может нормально задать чёртов вопрос. — Ничего. — Ты находишься немного слишком близко к моему лицу, Чимин. — А тебе что, не нравится? Юнги хочет стереть эту глупую ухмылку с милого лица Чимина. — Нет. — М-м, ты врёшь, — смеётся Пак и наклоняется ещё ближе, в этот раз всё же касаясь своим носом его, и пульс Юнги учащается. Чимин сейчас находится очень близко к нему, и сердце Мина бьётся в груди так быстро, что он едва его чувствует. — Так нормально? И что за чёрт, это намного больше, чем просто «нормально», — хочет сказать Юнги, но вместо этого просто кивает. Их губы соприкасаются. Юнги нравится, что поцелуй совсем лёгкий, что Чимин тоже нервничает, что он сжимает в своих маленьких кулачках ткань футболки Мина, сильнее вжимаясь в него. Юнги нравится, как Чимин тихо выдыхает, когда он пропускает рыжие пряди его волос между своих пальцев и притягивает его ближе к себе, и ему нравится, насколько же у Пака мягкие губы. Юнги нравится, что Чимин хорошо умеет целоваться. Но Хосоку не нужно этого знать.