Путь к бескрайнему небу

Киба привёл в класс перепуганного Ируку-сенсея. Он схватил Юки на руки и рванул с ними в медпункт, где медсестра Цунаде оказала ему первую помощь. Вскоре в медкабинет забежала испуганная, заплаканная мама Юки. У неё дрожали колени, руки и даже губы. На её бледном лице выступали капли пота. Влетев в медкабинет, мать подбежала к кровати и схватила сына за руку, спрашивая о его самочувствии: — Не волнуйтесь, — спокойным голосом говорила Цунаде, — я оказала ему медицинскую помощь, так что с ним все будет в порядке. Вот только… Боюсь, шрам останется на всю жизнь. Старавшаяся держать себя в руках мать Юкинэ не выдержала и зарыдала. А в это время директор школы уже беседовал с Саске и его родителями, сделав им строгий выговор. Дело доходило до исключения: — У нашей начальной школы безупречная репутация, я просто не могу позволить себе её запятнать. Боюсь, мы вынуждены исключить Саске. Он это заслуживает. — Вы поймите нас, — отец Саске был очень богатым и влиятельным человеком в городе, — в произошедшем нет вины нашего сына. Мы дали ему безупречное воспитание. А вот кого стоит винить, так это этого белобрысого нищеброда! Он сам спровоцировал нашего мальчика. — Это не так… — Думаю, мы договоримся. Хотите компьютерный класс, зону отдыха в школе, или, может, поездку на Бали? Я возьму все расходы на себя. Так Саске и остался учиться в любимой школе. А Юки вынужден был покинуть её стены. Его мама очень переживала, что подобное может произойти ещё раз и решила, что её сыну будет лучше получать дистанционное образование. Юкинэ был рад, что ему не придётся возвращаться в эти так ненавистные ему стены, а ещё он сможет проводить больше времени с мамой. *** Настало утро. Об этом Юкинэ оповестил так некстати проникнувший в его комнату через окошко солнечный лучик, скользивший по его маленькому миловидному личику. Юки, все ещё пребывавший в царстве Морфея, смешно нахмурился и недовольно перевернулся на другой бок, ближе к стене, и укутался глубже в темно-синее одеяло. Но подольше поспать в это утро ему так и не удалось: в комнату вошла его мама и, присев на уголок его кровати, стала потихоньку будить сына: — Юки, вставай. Через полчаса у тебя начинаются занятия. — Ну мам, ещё две минуточки… , — Юкинэ, находясь в полудреме, сонным голосом отвечал маме. — Просыпайся, если не хочешь заставлять преподавателей ждать. А после занятий у нас с папой для тебя есть небольшой сюрприз, — мама улыбнулась и стянула с Юки одеяло. Мальчик неохотно слез с кровати и пошёл приводить себя в порядок: умываться и чистить зубы, причесываться и переодевать пижаму. — Юки, завтрак готов! , — из кухни послышался нежный голос его матери. Она души не чаяла в своём сыне, любила его нежной материнской любовью. Для нее никого дороже сына на свете не было, поэтому она старалась всячески выражать свою любовь: она не смела поднимать на него руку или даже повышать голос, а если она и кричала на сына, то она очень сожалела об этом, иногда даже не могла уснуть по этой причине беспокойными ночами, и наутро всегда просила прощения; также она старалась баловать его различными игрушками, гаджетами или вкусностями. Но, вопреки упрекам отца о том, что мать слишком балует сына и что «мальчишка может испортиться», забота матери действовала на Юки только положительно. Если бы не эта «чересчур выраженная», как говорил его отец, забота, то Юкинэ из-за отношений со своими сверстниками наверняка ещё больше бы замкнулся в себе. Но этого не происходило. К своим близким Юки всегда был открыт своей детской, особенно милой стороной. Услышав о завтраке, Юкинэ мигом спустился по ступенькам на кухню и присел за стол. — Мм, у нас сегодня рисовый омлет. — Да, а к чаю будут блинчики со сгущёнкой. Юки с аппетитом принялся завтракать. Мама же с улыбкой на лице наблюдала за ним. Затем прошли домашние занятия, отец Юкинэ вернулся с работы, и родители решили наконец объявить о сюрпризе: — Юки, мы с твоим отцом решили сделать тебе небольшой сюрприз… — сказала мама, лукаво улыбаясь, — в честь твоего успешного окончания учебного года мы поедем в Киото на три дня! Юху! , — мама радостно подбежала к сыну и обняла его. Юки сначала растерялся, но благодаря ощущению близости предстоящего отдыха и развлечений эта растерянность мгновенно испарилась, а её заменила внезапно нахлынувшая радость. Юки развеселился, заулыбался, запрыгал и стал хлопать в ладоши: — Ура! Мы едем на отдых! Отец смотрел на них, улыбаясь и искренне сожалея о том, что он проводит с семьёй недостаточно времени.