***
Долгий перелет, смена часовых поясов, утомительная дорога до дома и выматывающие семейные посиделки очень сильно сказались на Джотаро. Завалившись к вечеру в свою просторную комнату после теплого душа, на него нахлынули воспоминания: как он прогуливал занятия, как сбегал каждые выходные через окно, как делил футон с любимым человеком, как искусывал губы, чтобы не застонать во весь голос пока родители спят, и как окончательно испортил с ним отношения. — Милый, ты куда? — встревоженно полюбопытствовала Холли. — Схожу прогуляюсь, может вернусь к утру, ложитесь без меня. И почитай Джолин что-нибудь на ночь. Как бы брюнету не хотелось отдохнуть, но посетить излюбленное место, где они всегда могли уединиться, ему хотелось больше. Десять метров вперед, свернуть направо, еще несколько метров прямо, налево, вновь направо, преодолеть полкилометра в гору и открывается прекраснейший вид на цветущий сад. Джотаро заметил, что за время его отсутствия, ничего толком не изменилось: все те же высокие деревья, вытоптанная тропинка, несколько скамеек были на своих местах, добавились только таблички, рассказывающие о красотах и легендах этого места, и ограждения. Садясь на привычное место, брюнет достал сигарету и, повертев ее некоторое время в пальцах, закурил. Ему хотелось кричать и сметать все и всех от боли. Он не может себя простить за то, как поступил с Нориаки. Путешествие, ранения, долгая реабилитация товарища, признание своих чувств. Куджо хотел уже признаться родителям в каких он отношениях со своим другом, но ссора не позволила этого сделать. Там уже он уехал в Америку. Потом в Морио, в Италию, появилась Джолин. Стендюзеры почти пропали из виду, карьера пошла в гору: множество статей, съемок для журналов, интервью. Брюнета даже назвали самым завидным и горячим океанологом, к тому же считали, что он холостяк. Но он никого к себе не подпускал. Всю заботу и нежность, которые он мог дать, получала только дочь. Хоть он и был с ней строг, понимая в кого у нее такой ужасный характер и чем это грозит, но он отдавал ей последние силы. И даже после тяжелого дня, как бы ему не было плохо, он всегда придумывал ей на ночь новую сказку. А после уходил на кухню, открывал очередную бутылку алкоголя и курил, заглушая эмоции и воспоминания. Но сигареты с вишневым вкусом, безмерное количество ягод в холодильнике и тот самый шампунь, которым всегда пользовался Какёин, только усугубляли ситуацию. Джотаро хотел все исправить, хотел его вернуть. Однако понимал, что вероятность этого практически равна нулю. Потянувшись за очередной сигаретой, голубоглазый сразу убрал руку: он почувствовал чье-то присутствие. Оглядевший с помощью Star Platinum, брюнет выдохнул и вновь взял пачку, погружаясь в свои мысли о красноволосом. — Я надеялся, что ты бросил курить. Зажженная сигарета выпала изо рта. Нет, это слишком прекрасно, чтобы быть реальностью. — Не думал, что когда-нибудь еще встречу тебя здесь, Джотаро. Рядом опустился Нориаки, который явно был рад их встрече после столь долгой разлуки. Куджо боялся повернуться в его сторону, боялся что ему это все кажется, что кто-то над ним издевается. — Сказать даже нечего? — усмехнулся любитель вишни и откинулся к спинке, — Одиннадцать лет прошло все-таки с нашей последней встречи. В ответ ничего. В горле ком, слезы вот-вот польются градом, эндорфин бьет по полной, сердце колотится так, что ребра вот-вот сломаются. — Я каждый вечер прихожу сюда, после того как ты уехал. В каком бы я не был состоянии: подавлен, расстроен, счастлив, я всегда сижу здесь, — прошептал Нориаки. Его слова казались тысячей мелких осколков стекла, вонзающихся глубоко в тело. Слишком больно слушать его спокойный голос, будто ничего между ними и не было. — С тобой все нормально? — мягкая ладонь опустилась на плечо Куджо и нажала на спусковой крючок. Эмоции взяли вверх. Слезы хлынули, тело задрожало. Резко скинув руку с плеча, голубоглазый встал и направился в своем направлении. Не так он представлял их встречу. Чувство стыда было сильнее других: он даже слова не мог вымолвить, хотя столько хотелось сказать. — Джоджо, постой, — Какёин схватил его за руку, когда он почти вышел из парка. — Не трогай, — голос предательски дрогнул. Красноволосый отпустил его, но лишь для того, чтобы крепко обнять со спины и прижаться. — Я скучал, очень сильно скучал по тебе, Джотаро, — прошептал Нориаки и отошел. — Нори, — выдохнул Куджо, все еще не осмеливаясь повернуться, — я… тоже скучал. Молчание. Такое душераздирающее молчание. Казалось, что оба даже не дышали. Но брюнету это надоело. Надоело скрывать эмоции и нахлынувшие чувства. Он медленно развернулся и наконец смог заглянуть в любимые, хоть и строгие, фиолетовые глаза. Играть в гляделки Джотаро не собирался и сразу, без всяких лишних слов и действий, без всяких оправданий, впился в вишневые губы, зарываясь ладонями в волосы. А Какёин только и ждал этого. Жадно, страстно, мокро. Одиннадцать лет прошло, а их поцелуй никак не изменился. Им было плевать, что воздуха уже не хватает и земля из-под ног уходит. Было плевать, что кто-нибудь увидит. Они не виделись больше десятилетия, они скучали. — Стой, — сквозь поцелуй услышал голубоглазый, — мне кажется, нам лучше в другом месте продолжить.***
— И давно ты переехал? — спросил Джотаро, когда они зашли в прихожую. — Лет семь как, может больше, — ответил Нориаки, скидывая с себя верхнюю одежду. Брюнет подметил идеальный порядок, присущий товарищу, пока рассматривал квартиру. Рабочий стол украшало множество рамок с фотографиями, но лишь одна привлекла внимание голубоглазого: их последний совместный снимок, сделанный за день до рокового дня. А ведь они были так счастливы. — Тебя сейчас разве это интересует? — мягко спросил красноволосый, — Или что-нибудь другое? Этот тон прекрасно знал голубоглазый. Также как и знал, что после таких фраз происходит. Куджо поставил фотографию на место и подхватил любимого на руки, унося в спальню. И все как раньше: губы в губы, одежда летит в разные стороны, искусанные шеи, сладкий шепот. Как же им не хватало этого. — Нори, черт, — простонал Джотаро, когда красноволосый сжал его член, а после облизал. Даже спустя столько лет, любитель не только вишни все еще помнил все свои техники, как быстро довести брюнета до оргазма. Но не в этот раз. Он еще успеет сделать ему приятно. Мягко отстранившись, он потянулся за новым поцелуем, как казалось Куджо, но в последний момент отклонился в сторону и упал на подушку. — Сразу к делу? — усмехнулся брюнет и навалился на искусителя, затягивая в страстный поцелуй. Прижимая кисти красноволосого одной рукой, свободной рукой Джотаро блуждал по отзывчивому телу любимого, всякий раз не доходя до изнемогающего члена. Да и мольбы были бесполезны, голубоглазый хотел насладиться моментом. Хотел оставить как можно больше отметин. Когда все-таки возбуждение взяло верх, Куджо, будто зная где что находится, потянулся за лубрикантом, сметая все остальное на пол. Обильно смазав пальцы и задний проход, закидывая голень Нориаки к себе на плечо, брюнет уже хотел начать все разминать, как его руку перехватили зеленые ленты. — Давай сразу, — прошептал красноволосый, — можно? Обладатель фиолетовых глаз потянулся за смазкой, выдавливая большое количество на ладонь, и принялся распределять по члену брюнета, от чего ему только быстрее хотелось уже отодрать своего искусителя. Да и Какёин тоже этого хотел. Поэтому взял инициативу в свои руки и сам начал вводить внушительное достоинство Куджо в себя, контролируя приступы боли от непривычки. — Все хорошо? — тихо спросил брюнет, когда полностью вошел. Ему безумно хотелось начать двигаться от столь теплого — и узкого — приема. Но куда важнее было состояние любимого. Получив одобрительный, хоть и судорожный, кивок, Джотаро немного задвигался, давая Нориаки привыкнуть. С каждым толчком темп ускорялся и красноволосый наконец расслабился. Боль утихла, вместо нее пришло неимоверное наслаждение. Крики смешались с шепотом и томными вздохами. Брюнет успешно имел своего красноволосого искусителя и полировал его член одновременно, принося максимальный кайф. Какёин же расцарапывал спину и искусывал все, до чего дотягивался, от такого блаженства. — Джотаро, — простонал любитель вишни. Сигнал был понят. Еще немного и он кончит. Да и упомянутый сам был уже близок к разрядке. — Прошу, черт, Джоджо. Еще один громкий стон и в ладони растеклась вязкая жидкость. Да и не только в ладони. В ушах у обоих звенело, перед глазами плыло. Долгожданный секс оказался куда лучше, чем они могли себе представить. — В душ? — отдышавшись спросил Нориаки. — Пойдем, — Куджо встал с футона, — только не надейся, что я так быстро отстану от тебя.***
Месяц пролетел незаметно. Они не расставались ни на день, даже к Джоске поехали втроем. А Джолин была только рада новому другу и счастливой улыбке отца. Да и ночные проделки двух влюбленных, безумно соскучившихся, лишь сильнее разогревали их чувства. — Папочка, а Нориаки с нами поедет домой? — спросила девочка, когда красноволосый отошел поговорить по телефону. — Не знаю, — растерянно ответил брюнет, — ты хочешь этого? — Ты с ним стал веселее и меньше ругаешь меня, давай он с нами поедет? Ну пожалуйста! — затараторила Джолин. — Хорошо, — улыбнулся Куджо и обнял дочь, — только это наш секрет, ничего ему не говори.***
Завтра самолет. Джотаро уже признался родителям в каких он отношениях с Нориаки, о чем, впрочем-то, они догадывались уже давно. — Ты серьезно думал, что мы не слышали чем вы там занимались? — засмеялась Холли. — Я на это надеялся, — улыбнулся брюнет, натягивая фуражку, — пап, все нормально? — Главное что ты с ним счастлив, я уже не говорю как Джолин верещит, когда видит его, — сказал мужчина.***
Семь вечера. Тот же парк. Какёин должен придти с минуты на минуту, поэтому последний окурок летит в мусорку. — Извини, я задержался, — Нориаки поцеловал брюнета в щеку и сел рядом, — о чем ты хотел поговорить? — Мы завтра улетаем, — прошептал Куджо, — хотел просто побыть с тобой. — Я думал вы останетесь, — расстроившись, красноволосый прижался к голубоглазому. — Есть другой вариант, — пряча улыбку сказал Джоджо и встал, подходя к ограждению, откуда был чудесный вид на закат. В фиолетовых глазах читалось непонимание и страх. Молча выжидая продолжения, Какёин последовал примеру любимого и подошел к нему. Прикрывая глаза, он уже морально готовился к самому ужасному исходу событий. Если он еще раз потеряет Джотаро — точно сойдет с ума. — Какёин Нориаки, — начал Куджо, опускаясь на одно колено и дожидаясь пока любитель вишни повернется к нему, — ты согласен выйти за меня? — Что ты сказал?.. — опешил красноволосый. — Я повторять не буду, ты все слышал, — закатив глаза, ответил Джоджо, — не начинай раздражать, ты знаешь что я не романтик. — Джотаро, я.., — Какёину не хватало слов, чтобы выразить все свои чувства. — Нори, у меня сейчас терпение лопнет, — стараясь скрыть раздражение и волнение, сказал брюнет. — Да. Я согласен.