***
Уставший после урока по зельеварению (и зачем его только добавили в программу?), Ньют свалился без сил на кровать, как только зашёл в комнату. Скучный, до жути тяжелый день, плохая погода и наказание за то, что он выбрался в Запретный лес, совсем измучили Ньюта. Не говоря уже о том, что юный волшебник целый день избегал встречи с профессором МакГонагалл. Ньют бы так и остался лежать на теплой и мягкой кровати, если бы не пообещал Лите сходить вместе в Хогсмид, ибо одной девушке идти не хотелось. Ньют не понимал, почему остальные ученики так жестоки к ней, хотя характер у Литы действительно был достаточно буйный. Переодевшись в комфортный светлый свитер и штаны, Ньют вышел из комнаты, но из-за своей невнимательности забыл закрыть за собой дверь.***
Профессор МакГонагалл разыскивала Саламандера полдня, чтобы забрать задание, порученное ему в качестве наказания. Профессор Дамблдор посчитал написание объяснительной на тему «Почему ученикам запрещается выходить в Запретный лес» на 4 свитка достаточным наказанием, с чем профессор была в корне не согласна. Другой ученик, скорее всего, уже вылетел бы из школы, если суммировать все проступки, совершенные Саламандером. Зайдя в комнату, Минерва МакГонагалл подошла к столу, на котором лежали свитки и пробежалась глазами по тексту 1й страницы: »…Признаю, что нарушил данное правило…хотя и не считаю его справедливым: некоторые ученики нашей школы, вроде Адама или Этель, нападающие на невинных (эти двое постоянно доставали Литу и иногда самого Ньюта), потенциально более опасны, чем фестралы или даже гиппогрифы, основной проблемой в взаимодействии с которыми является только лишь неспособность некоторых людей относиться к ним с уважением и терпением…» Профессор против воли улыбнулась собственным мыслям; эта привязанность к животным была странной, но милой чертой юного мага. Все задания, связанные с магическими созданиями, он выполнял отлично. Было немного странно, что в качестве питомца он взял с собой в Хогвартс обычную кошку, а не какое-то магическое животное. Впрочем, профессор догадывалась, что где-то в замке определённо есть уголок и с другими существами, которым Саламандер уделяет внимание. Склонившись в раздумьях над записями, МакГонагалл не сразу услышала приближающиеся к комнате шаги. Прежней вспыльчивости как и не было, желания отчитывать провинившегося Ньюта тоже, но в случае столкновения с ним прямо в его комнате разговора будет не избежать. Нужно было что-то придумать. Решив отложить неприятную беседу на потом, профессор в считанные секунды продумала план отступления: превратиться в кошку и как ни в чем не бывало покинуть комнату. Мало ли у кого ещё среди учеников питомцем является кошка, так что в теории план выглядел безупречно. В теории. -Минерва, куда ты собралась? — зашедший в комнату Ньют закрыл за собой дверь и первым делом сел за стол, устало подпирая рукою голову, — я забыл отнести доклад…ладно, завтра отдам. Раз никто не зашёл забрать его — значит не такой он и важный. А если ещё и подумать, то он и вовсе потеряет какой-либо смысл. Правда ведь, Минерва? Профессор МакГонагалл сидела у двери с широко раскрытыми глазами, не понимая, что поразило её больше: полное раскрытие или дерзость в обращении к собственной персоне. Собираясь трансфигурировать, профессор непроизвольно зашипела на Саламандера. -Ну что такое? Слушай, я уже тысячу раз пожалел о том, что назвал тебя в честь профессора, так ты ещё и её черты перенимаешь… Это пугает. Не увидев никакой реакции, Ньют продолжил свой монолог: -Ладно, наверно, просто показалось. Не стоило идти в «Три метлы», а уж тем более столько пить… Не смотри так на меня, я еле пережил последнее занятие у Дамблдора… Эти слова заинтересовали профессора МакГонагалл, поэтому она перебралась ближе к рассказчику, устроившись на его кровати. -Не делай вид, что ничего не знаешь. Я надеялся встретиться с гиппогрифом в лесу, а столкнулся с профессором Стебль. Она женщина добрая, но сдала меня директору с потрохами, — после этих слов Ньют опустился на стол, убрав в сторону бумаги. Профессор наклонила голову на бок, ожидания продолжения. Следующие три минуты Ньют ничего не говорил, поэтому Макгонагалл решила, что он уснул, и собиралась уйти. Она поднялась с кровати и подошла к двери. -Можешь прогуляться, — протерев уставшие глаза, Ньют поднялся со стула и открыл дверь, после чего опустился на кровать. Казалось, что он прокручивал какую-то мысль, которую очень не хотелось озвучивать. Секунду другую профессор колебалась: поступить по совести и уйти или… «Выйди отсюда. Ты нарушаешь его личное пространство.» «Если это что-то серьезное, я вполне могла бы помочь ему. Стоит остаться.» «Если действительно хочешь помочь ученику — подойди вне уроков и спроси, беспокоит ли его что-то.» «Так он и расскажет. Ты вообще видел человека более замкнутого и скрытного?» «Значит не судьба. В любом случае, это его дело.» Стиснув зубы, МакГонагалл повернулась обратно и залезла на край кровати, чтобы лучше слышать Саламандера. «Если он не продолжит, я уйду и не буду лезть в его личные проблемы.» -Как мне быть? Нет, серьезно, Минерва, может ты знаешь, что мне делать? — Ньют посмотрел на кошку, надеясь увидеть хоть какие-то признаки участия в своей тираде. Ответного взгляда более чем хватило, и Ньют продолжил: -Может мне перейти в другую школу? Нет, никуда меня не возьмут больше. Но я не могу больше терпеть присутствия Дамблдора в моей жизни. Сейчас, находясь с тобой в комнате, я трезво понимаю: никаких отношений с учителем быть у меня не может, да это просто непозволительно. Такое встретишь разве что в каких-нибудь наивных историях для девушек-подростков, но мы-то с тобой не в романе. Мне надоело паниковать перед каждым его уроком. Если так подумать, то весь учебный процесс для меня разделился на «Урок Профессора Дамблдора» и «Осталось Столько-то Занятий До Урока Профессора Дамблдора». И я не знаю, что из этого хуже. Когда сидишь на его занятиях, ты как будто…ты словно попадаешь на какую-нибудь выставку, где показывают редкое животное или драгоценность. И ты на ней — грабитель-неудачник. Ты можешь любоваться хоть все отведённое для этого время, но тебе нельзя привлекать к себе внимание — иначе тебя раскроют; между тем твой план неосуществим, и ты вынужден каждый раз уходить ни с чем. А потом тебя убивает изнутри собственная совесть, стыд за непозволительные мысли. И каждый день все по новой… Что же мне с этим делать, Минерва?.. Приподняв голову, Ньют надеялся увидеть реакцию своей любимицы, но профессор скрылась из комнаты, не дослушивая последнюю фразу. Между тем, на подоконнике сидела забравшая через окно настоящая Минерва, с распахнутыми глазами смотря на место, где несколько секунд назад ещё сидела её копия. -А, вот ты где, — Саламандер был слишком уставший, расстроенный и слегка пьяный, чтобы заметить что-то неладное. Когда кошка перебралась к нему на кровать, он погладил её и вскоре уснул, пока где-то по коридору ходила профессор МакГонагалл. А где-то молодой директор готовился ко сну, выключив светильник и убирая подальше карту Хогвартса… Он решил, что лучше не спрашивать, что профессор МакГонагалл делала в комнате Саламандера посреди ночи — жизнь научила его не лезть в чужие дела. По крайней мере, не спрашивать о чем-то прямым текстом, а осторожно намекнуть посреди школьного обеда или когда-нибудь после уроков…чисто преподавательского интереса ради.***
Профессор МакГонагалл закончила завтракать и отправилась в свой кабинет. От вчерашнего лёгкого потрясения профессор ещё не успела отойти, и поэтому она была крайне рада тому факту, что Дамблдора в столовой не было. МакГонагалл не исключала, что может случайно выдать себя во время разговора за столом, а потому предпочла бы сегодня с Дамблдором не сталкиваться. Другой, куда более серьезной проблемой оказался Ньют Саламандер. Урок сегодня никуда не пропадает. Теперь её мучила совесть перед юным волшебником. Не подслушай она разговор, не было бы столько неловкости на протяжении всего утра. «Хорошо помогла ему, Минерва, браво. Может, хочешь ещё к кому-то из учеников пробраться в комнату посреди ночи? Отличный способ помощи!..» -Минерва, как удачно мы встретились! А я как раз собирался идти к Вам, — бодрый и улыбающийся, профессор Дамблдор встретил Макгонагалл, когда она собиралась открыть дверь в свой кабинет, — Вы не против, если я зайду? -Так что у нас с Ньютом Саламандером, Минерва? — пройдя в кабинет, профессор Дамблдор в свойственной ему манере облокотился о стол кабинета, засунув руки в карманы штанов. Его взгляд изучал комнату и вопрос был задан в совершенно обыденной форме. Между тем, вопрос застал Макгонагалл врасплох: книжка, которую она собиралась убрать на полку, едва не оказалась на полу: -Простите? -Минерва, неужели Вы забыли? Объяснительная, которую я жду 2й день. Ньют разве не отдал Вам её вчера вечером? — невиннейший взгляд директора и быстрые взмахи ресницами своей подчеркнутой невинностью на фоне вопроса выглядели скорее как скрытый намёк: «я знаю, что Вы были у него, так давайте ближе к делу». -Ах, даа, он написал, написал, но… -Но? -Вы же знаете этого мальчика, Дамблдор, он… — профессор запнулась на слове, которое теперь воспринималось в другом ракурсе. Процесс паники был запущен, а потому Минерва с каждым словом чувствовала себя более и более неуверенно: слова придётся подбирать очень осторожно, чтобы не выдать себя. -Так какой же Ньют Саламандер, Минерва? -Он…необычный. -Это серьёзное наблюдение, но я надеялся услышать от Вас более детальный анализ, профессор, — продолжил Дамблдор, — Но неважно, я тогда схожу и сам прочитаю. До свидания, Минерва. Директор прошелся взглядом по комнате и направился к двери, когда Макгонагалл его остановила: -А как бы Вы описали Ньюта, — Макгонагалл решила, что трезвый и логичный ответ, который профессор скажет в своей любимой причудливой форме, приведёт её запутавшиеся мысли в порядок, — как бы Вы описали Ньюта Саламандера?***
Ньют возвращался с урока трансфигурации с ощущением, словно он когда-то успел отсидеть в Азкабане и вдруг заявился в Хогвартс. Иначе он не мог объяснить, почему профессор Макгонагалл постоянно поглядывала на него с то ли неловкостью, то ли недовольством. Вместе со своей замкнутостью и тихим характером Ньют обладал удивительной внимательностью к деталям, и не заметить странное в поведении учителя было невозможно. Но задавать вопросов Ньют не стал, а потом и вовсе решил списать это на то, что он забыл отдать своё задание. Черт, задание. Зайдя в комнату, Ньют взял свитки и быстро направился к кабинету профессора. -Куда спешишь, Саламандер? — Адам Вондер вместе со своей свитой сидели в общей гостиной факультета. Кроме них никого не было. Проигнорировав вопрос, Ньют вышел из комнаты сразу же, чтобы избежать проблем, которые ему мог предоставить наглый блондин прямо перед походом к учителю. К слову, Ньют никогда не попадал в скандалы, как-либо связанные с другими учениками: характер не позволял пожаловаться на обидчиков. Причем за Литу он нашёл в себе силы несколько раз заступиться, что плохо для него заканчивалось, но о своих проблемах Саламандер никогда не говорил учителям. Выход в Запретный лес, волшебные питомцы, которых нельзя брать в школу, Саламандер однажды даже прогулял важную контрольную по защите от темных искусств: на пятом курсе Адам сказал Ньюту, что видел малыша нарла на крыше школы, и что он застрял там. Саламандер твёрдо решил спасти и вытащить зверька, но в итоге доставать пришлось его самого. И, что примечательно, именно Дамблдор спас Ньюта, когда тот с трудом держался на краю крыши, именно Дамблдор отвёл его, перепуганного и сильно поранившего руку (в последствие у Ньюта останется маленький, почти незаметный шрам на запястье) в больничное крыло, и даже прикрыл перед требующей справедливости Макгонагалл, которая тоже присутствовала, когда Саламандера спасли, категорично запретив ей разглашать этот случай кому-либо. Тот день Ньют запомнил как один из самых страшных и лучших в своей жизни, потому что весь вечер Дамблдор просидел с ним в больничном крыле и, хотя Ньют и заверил, что с ним все абсолютно нормально, директор уходить не собирался. На самом деле, Ньюту было приятно общество профессора. Дамблдор всегда отличался своей уникальной способностью вести с кем бы то ни было непринужденные, приятные беседы, но Ньют хотел верить, что для профессора это был не типичный разговор, который сразу же забывается по его окончании. И, пусть это звучит наивно, Ньют хотел верить, что у Дамблдора хорошее к нему отношение. Конечно, о романтических мечтах не могло быть и речи в реальности, а потому они лишь оставались приятной фантазией в голове парня. С того момента ему почти не доводилось общаться с директором наедине, хотя и на четвёртом, и на пятом курсе он мог заглянуть к Дамблдору и поделиться новым открытием, которое узнал из книг или ещё чем-нибудь, связанным с животными. Но после того вечера директор все время находил причины перенести разговор на «потом», что сильно задевало Саламандера, который позже и вовсе прекратил свои попытки. Ньют решил, что, возможно, ужасно надоедает своими рассказами, которые, скорее всего, просто наскучили профессору. Ну, по крайней мере, он сомневался. Сейчас Ньют шёл по коридору, крепко сжимая объяснительную тонкими руками, надеясь не встретить никого. Ему хотелось быстро отдать бумаги профессору Макгонагалл и уйти куда-нибудь, остаться наедине со своими мыслями. Поэтому, когда Саламандер постучал в дверь кабинета, он совершенно не был готов, что встретит там Дамблдора: -Я, извините, я наверное не вовремя, — Ньют сильнее сжал в руках бумаги, когда увидел разочарованный взгляд директора, — я-я могу уйти, я лишь хотел… -О, я полагаю, это твоя объяснительная, Ньют? — директор улыбнулся Саламандеру, но улыбка вышла слегка натянутой, и юный маг, конечно, не мог этого не заметить. Ньют кивнул, и тогда Дамблдор продолжил: -В таком случае, мы можем вместе отнести её в мой кабинет, где я сразу и прочитаю. Все равно профессор Макгонагалл просила меня уйти, так как слишком занята работой, — профессор действительно выглядела напряженной, но Ньют готов был поклясться, что она сейчас ничем не была занята, кроме разговора с Дамблдором. Она сразу же попыталась занять себя какой-то стопкой свитков у себя на столе, но выглядело это совсем не натурально. По коридору они шли молча, каждый был погружён в свои мысли. Казалось, что вся неловкость, которая окружала Ньюта с самого утра, сейчас решила разом заполнить его сознание. Ньют попытался угадать по взгляду директора, о чем он хотя бы отдаленно думает, но ничего не вышло, и тогда к неловкости добавилось ещё и легкое разочарование. А Дамблдор… «Как бы Вы описали Ньюта Саламандера?» А как можно описать своего ученика? Ну, среднестатистический мальчик, которому нелегко даётся его предмет. И которому он уделяет гораздо меньше, по мнению Дамблдора, внимания, чем следовало бы. Сторонящийся сверстников, забывающий домашнюю работу и частенько путающий простые заклинания. А ещё часто попадающий в странные ситуации, из-за которых можно было и отчислить волшебника. А ещё очень добрый, чуткий, милый по своему характеру, заступающийся за единственную подругу, защищающий славных зверьков и стеснительный парень. Именно парень, ещё не взрослый, но ставший действительно привлекательным юношей, пусть его внешность и слегка специфична, для Дамблдора он был не только мил, но и красив. И Дамблдор не заметил, в какой момент слово «мальчик» перестало подходить Ньюту. Пожалуй, откровением для него стал именно день, когда Ньют едва не сорвался с школьной крыши. Оставшись наедине с ним, Дамблдор неожиданно для себя заметил, как Саламандер преобразился. И со стыдом понял, что находит ученика не только интересным, но и привлекательным, а потому решил прекратить личные беседы, чтобы не испортить о себе мнение в глазах Ньюта. Какой учитель позволит себе такую слабость? Не говоря уже о директоре, величайшем волшебнике и так далее. Ньюту показалось, что Дамблдор словно постарел на несколько лет, настолько уставшим он сейчас выглядел. Дойдя до кабинета, Ньют уже так сильно сжал свою объяснительную, словно держался за неё, как за последнюю точку опоры, за последнюю поддержку, за последнюю и единственную причину, которой можно объяснить его пребывание в этом кабинете. Словно она — единственное, что могло связать двух стоящих в комнате людей, напряжённо отводящих взгляд и не смеющих начать разговор. И что дальше? Ему надо оставить эту несчастную объяснительную, послушать ответ и уйти, а потом продолжить эту бессмыслицу? Ньют вдруг почувствовал всю неправильность картины, которая так нелепо сейчас выстраивалась. То, как он тут стоит, боясь хоть что-то сделать, то, как Дамблдор почему-то молча вышагивал у стола, игнорируя присутствие ученика. Ньют все ещё сомневался, стоит ли прерывать профессора, но непонятно откуда возникшая злость взяла верх. Он резко положил, скорее даже отшвырнул от себя, словно заразу, свитки, упавшие на стол директора, заставляя обратить на себя внимание. Дамблдор, казалось, наконец вышел из своих мыслей, сел за стол и посмотрел на работу Саламандера. Он впервые увидел, как директор нахмурился, подбирая слова: -Ньют, профессор Макгонагалл уже прочитала твою работу, так что позволь мне… -Она её не читала, — голос Ньюта прозвучал резче, чем он предполагал. Дамблдор посмотрел на Саламандера: -Извини? Мне казалось, профессор вчера вечером, зайдя к тебе, все просмотрела. Или я где-то ошибаюсь? -Профессор Макгонагалл не читала мою объяснительную, потому что она не заходила ко мне вчера… Почему Вы улыбаетесь, профессор? — Ньют не успел понять, в какой момент лицо Дамблдора переключилось с серьезного и уставшего на непонимающее и слегка…веселое? -Но этого не может быть. Видишь ли, Ньют, я абсолютно точно знаю, что профессор была у тебя вчера. И даже не тогда, когда тебя не было в комнате. -Но… -По моим расчетам, моя коллега провела там по меньшей мере полчаса и ушла только ближе к полуночи. Слушай, я уже тысячу раз пожалел о том, что назвал тебя в честь профессора, так ты ещё и её черты перенимаешь… А, вот ты где…что-то неладное… -Ньют, ты меня слышишь? Все хорошо? — обеспокоенное лицо Дамблдора Ньют видел слегка размыто, с нарастающим ужасом вспоминая все то, что он рассказал совсем не своей кошке. Он даже не заметил, в какой момент Дамблдор усадил его на диван и опустился перед ним, пытаясь поймать взгляд. Ньют заметно побледнел, что казалось невозможным, учитывая его обычную бледность. Дамблдор слегка потряс его, но эффекта это не дало. Прошло секунд десять, и Альбус был готов звать врача, когда Саламандер наконец среагировал на слова профессора. Ньют, ещё не до конца придя в себя, говорил даже скорее с самим собой, чем с Дамблдором: -Я сказал профессору Макгонагалл, что Вы мне нравитесь. -Хмм… Что же, все мы иногда говорим глупости, в этом нет ничего такого. -Это правда. Ньют опустил глаза вниз, но не смотреть на сидящего прямо перед ним Дамблдора не удавалось. Дамблдор словно почувствовал это, и потому сам опустил голову, но лишь для того, чтобы без лишней неловкости начать говорить: -Теперь мне понятно, почему Минерва была так напряжена весь день, пока говорила со мной, — Дамблдор улыбнулся, стараясь разрядить обстановку, но Ньют пропустил сказанное мимо себя. -Вы считаете меня ненормальным, профессор? — Дамблдор поднял глаза на Ньюта и заметил, как слегка трясутся его руки. Для Ньюта эти слова были гораздо больше, чем обычным признанием в симпатии какой-нибудь сверстнице, да даже сверстнику с другого факультета. Дамблдор уверенно и осторожно накрыл руки Ньюта своими, чтобы успокоить. -Ньют, в твоём признании нет ничего ненормального, — в голосе директора прослеживались преподавательские нотки, — чувствовать — это нормально до тех пор, пока ты не причиняешь кому-то вред. -То есть по Вашему, в том, что я влюбился в учителя, нет ничего странного? — теперь уже Ньют посмотрел на профессора, который неловко отвёл взгляд. Альбус поднялся с колен, присев рядом с Ньютон на диван, продолжив этот разговор: -Ученикам свойственно иногда влюбляться в учителей, поэтому ничего такого в этом я не вижу. Чего не скажешь об учителе, который позволил себе засмотреться на ученика. Ньют удивленно и с сомнением посмотрел на Дамблдора: казалось, после такого признания ему вдруг стало гораздо легче. -И, признать честно, из нас двоих ты, Ньют, гораздо лучше справился со своей ролью. Я же, по мнению профессора Макгонагалл, слишком нежен с тобой, когда ты где-нибудь допускаешь, хм, ошибки, — Дамблдор улыбался, и Ньюту тоже стало легче, — ну хотя бы на твою успеваемость я не повлиял. -Так, Вы…я Вам нравлюсь? -Да, Ньют. Прости меня здравый смысл, которым должен обладать учитель. Ты мне нравишься. -Тогда почему прогоняли меня? Начиная с пятого курса, когда я хотел прийти к Вам, поговорить, — почему-то только сейчас говорить об этом было слегка неловко. -Сам подумай, Ньют: учитель не может позволить себе такую роскошь, как влюбленность в ученика. Если говорить о статусе преподавателя и директора, — Дамблдор устало потёр лоб одной рукой, а другую вдруг опустил на запястье Ньюта. Прямо рядом с шрамом, — это все я мог бы пережить, но что будет с учеником, если даже вообразить, что его чувства взаимны? Я не могу позволить себе испортить твою репутацию, Ньют. -Репутацию молчаливого чудика? Альбус улыбнулся, но улыбка его выглядела натянутой, он сразу посерьёзнел. Ньют понял, что Дамблдор его позицию насчёт чудика не разделяет. -Профессор, разве может кто-то узнать об этом? Если исключить профессора Макгонагалл, но я думаю, что и она вскоре забудет об этом. -Хочется в это верить. И пожалуйста, Ньют, называй меня Альбус. Не на уроках, конечно, и не при одноклассниках, и вообще не при ком-либо из школы, но вот после школы… -После? — удивление в голосе Ньюта очень быстро сменилось надеждой, — Это не шутка? Ты не шутишь? Дамблдор очень быстро сообразил, что, наверное, сказал лишнего: -У меня сейчас какой-то несуразный беспорядок в голове, Ньют. И моих сил больше чем на этот разговор уже нет. Но если попытаться разобраться, или даже попробовать…в любом случае, не сейчас. Скажем, обсудить это в «Трех Метлах»? Или, может, в «Сладком Королевстве»? Но я ничего не могу тебе обещать, Ньют, ты должен это понимать. Описать эмоции Ньюта было очень сложно. Дамблдор даже испугался на секунду другую: -Только если ты действительно захочешь этого, Ньют, — Дамблдор резко стал серьёзным и немного растерянным из-за своей, возможно, излишней храбрости. -Ты ещё спрашиваешь, хочу ли я этого, — удивительно, как легко сейчас было Ньюту обращаться к Дамблдору на ты. Но эти слова не сильно обнадежили Дамблдора, — хорошо. Альбус, я с полной уверенностью заявляю, что принимаю твоё приглашение на свидание в «Трех Мётлах», или, может, в «Сладком Королевстве», потому что ты мне очень нравишься. И хотя Ньют специально говорил все несерьезно, мужчине действительно стало легче. Отсмеявшись, он притянул к себе Ньюта и осторожно поцеловал. Совершенно не обескураженный, Ньют уже потянулся за следующим поцелуем, но Дамблдор его остановил. -В таком случае, я зайду за тобой после уроков. После этих слов Ньют поцеловал Дамблдора, удобно устроившись рядом, заключённый в объятья любимого человека. После ещё нескольких поцелуев, объятий и разговоров ни о чем, Ньют все же, пусть и нехотя, вернулся в свою комнату. Заснуть было очень нелегко, ведь все мысли юноши были заняты событием прошедшего вечера и представлением следующего дня…и всех дальнейших, которые они, несомненно, проведут вместе. Ньют наконец не сомневался.***
*Спустя 2 месяца*
-Можно я останусь у тебя? — Ньют сонно обнимал Альбуса, сидя на полу в его комнате и допивая своё какао. -Напомни, пожалуйста, что случилось в прошлый раз, когда ты остался у меня? — Дамблдор отставил чашку чая, не менее уставший, целуя Ньюта в висок, — мне не хочется, чтобы за тобой опять отправили экспедицию в Запретный лес, так что придётся отправить тебя обратно. -Зачем забирать меня к себе прямо с последнего урока, если потом прогоняешь? -Ты был не против пойти ко мне, — мужчина нехотя поднялся и потянул Ньюта за собой, магией убрав чашки. -Но я же не знал, что ты прогонишь меня, — Ньют сделал самое печальное выражение лица, на которое был способен. Альбус побеждённо вздохнул: -Если что-то случится… -То мы непременно выкрутимся, — Ньют притянул профессора к себе, опускаясь на диван. -То тебе придётся всю следующую неделю сдавать мой предмет на отлично, — небрежным взмахом без палочки Дамблдор погасил свет в комнате, ложась рядом и обнимая Ньюта. -А иначе? — Несмотря на неизмеримую усталость, Ньют старался не уснуть, хотя победа уже была за ним. -Тебе не захочется узнать. Но если серьезно, нам необходимо продумать лучше наш следующий поход в Хогсмид. У молодой пары, которая работает в «Трёх Метлах», начали закрадываться сомнения, что мы ходим туда для обсуждения твоих наблюдений о местной фауне. Не могу же я постоянно стирать их воспоминания о наших походах туда, как только они начинают что-то подозревать. А ты что думаешь, Ньют? Ответа не последовало. Ньют, прижавшись к Альбусу, успел уснуть под приятный размеренный голос. Альбус поцеловал парня в макушку и накрыл их двоих одеялом, а после и сам заснул, невероятно счастливый.