какая разница?

понимание происходящего все ослабевало, ослабевало, ослабевало, постепенно сходя на нет. он не думал, что это реально — испытывать такие сильные эмоции. он не верил в соулмейтов, во всю эту романтическую хуйню, но глупо было отрицать, когда метка на запястье жгла, жгла, жгла до почти нестерпимой боли. мирон сжал зубы, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке и, улыбнувшись, направился в противоположную часть бара. он не привык. возможно, сможет со временем. интересно, слава заметил? вокруг него толпа людей сейчас: все хотят поддержать перед баттлом со светилой русского рэпа, мол, не волнуйся, слав, и не таких нагибали. да слава, вроде, и не волнуется. только кидает многозначительный взгляд в спину удаляющемуся сопернику. и вряд ли кто-то в самом деле понимает, почему. зрители окружают плотным кольцом, пока гнойный льет рифмованную агрессию тоннами. он сейчас такой сосредоточенный, уверенный, он сейчас явно в своей тарелке. а у окси запястье жжет, жжет, жжет, и не подавать виду все сложнее. он не понимает. а потом вспоминает про то, что иногда — в очень редких случаях — человеку достаются сразу две родственные души. одна истинная, а другая ложная, обреченная влачить груз невзаимной любви. пазл легко складывается. мирона мутит. поражение ожидаемо, по крайней мере, для него самого. была пара причин: текст вышел не столь агрессивным, как у славы, он не пышел этой заражающе-бодрой энергетикой и вообще давно находился в хреновом моральном состоянии. а еще эта ебучая, блять, ни с чем несравнимая, боль в запястье, будь она проклята. ну и в сердце, да. самую малость. если быть до конца честным. да какая уже разница? после объявления результатов слава радуется показательно, жмет руки всем, кто их подставляет и быстро ретируется в туалет. прожив на свете двадцать семь лет, слава пережил многое, но все же не думал, что когда-нибудь будет так сильно радоваться струе ледяной воды. хреновая, конечно, ситуация. зато боль подстегивала его быть злым, быть быстрым, быть рвущим. он смотрел в глаза напротив и пытался найти там хотя бы что-то, слабый отголосок, тень своих эмоций. увы. мирон был спокоен как никогда, как йог во время медитации, как ебаный человек на антидепрессантах. ему явно похуй, ему явно ничего не жгло запястье. «как же так» — думает слава. в голове всплывает отрывок из легенды о людях с двумя соулмейтами — все встало на свои места. ну и похуй. больно нужно-то. больно. нужно.