Фан-клуб мисс

      — Можно я повторю?       — Не надо, Нишиноя-семпай, — тихо пробурчал Кагеяма, переводя свой взгляд куда угодно, только не на объект наблюдения половины членов команды Карасуно.       — Хватит пялиться, мелкотня, — Асахи, несмотря на желание, не позволил себе раздать подзатыльники, хотя первогодки, возглавляемые второгодками, отчаянно этого требовали.       Дайчи, проходя возле небольшого «наблюдательного отряда», промолчал, лишь одарил их своим фирменным взглядом а-ля злой капитан. Он еще поговорит с ними, да еще так мило, что Ушивака по сравнении с ним окажется сладким сном и просто булочкой. Завуч был предельно эмоционален, когда расписывал в красках, какое варварское поведение проявляют его подопечные в отношении нового преподавателя английского языка. И все бы хорошо, (наверное), вот, Киёко же может совладать со своей армией поклонников, возглавляемых Нишиноей и Танакой, но учитель не из Японии.       — Зачем ее вообще сюда направили?       — Опять волнуешься, Дайчи? — улыбка никогда не унывающего Сугавары на этот раз была практически такой же, как и у Цукишимы — язвительной. И когда Суга взял себе в привычку копировать блокирующего? Кстати, о Цукки.       — Где Цукишима? — спросил капитан команды, но, не получив ответа, сам же нашел центрального блокирующего, тот, как ни странно, или, что даже очевидно, не принимал участия в устроенной вакханалии, спокойно себе бил мячи. — Ожидаемо.       — Оказывается, мисс англичанка может охомутать не всех.       — Ох, Суга… беда пришла откуда не ждали.       — Завуч тебя из-за этого вызывал?       — Угу…       На большее капитана не хватило, он не хотел говорить об этой теме, и решил приступить к тренировкам. В этом месяце намечались хорошие перспективы участия в тренировочных матчах с сильными командами, в числе которых могли оказаться и Некома с Фукуродани. Было бы неплохо, учитывая, что с этими двумя командами они давно не виделись и не играли. Почему-то при мысли о них, Дайчи настолько вдохновился, что напрочь забыл из-за чего должен был устроить разнос казановам. Вспомнил он лишь на третий день, когда сам лично стал свидетелем не столь приятной картины.       «Мисс англичанка», как ее уже успел окрестить Суга, вовсе не была типичной английской леди или же милым одуванчиком лет сорока пяти. И хоть она и была старше самого Дайчи на семь лет, но эта разница казалась ужасающей для него лично, только когда он думал в том ключе, в каком не следовало думать, а не в том, что ей всего лишь двадцать пять лет. Если бы смотреть на «мисс англичанку» только как на обычного человека, а не как на предмет воздыхания, можно было увидеть, что сама она тоже почти что ребенок, подросток, которого взрослым человеком назвать трудно. Конечно, она старается вести себя подобно учителю, но ей удается не всегда. Вот как сейчас… Хотя, и как прикажете действовать, когда двое зомби плетутся за ней, стоило девушке только лишь поздороваться в ответ. Ладно, Хинату можно понять (нет), но Кагеяма-то, его Танака покусал или от Нишинои заразился? Не сдерживая себя, да и не имея такого желания, гроза, в лице Дайчи, надвинулась на двух ничего не подозревающих зомби, и без разницы, если тренировочные игры проведут без двух игроков.       — А ну, идите сюда! — рявкнул капитан, хватая их за шкирки.       Кагеяма, как и ожидалось, впал в ступор, Хината же закричал, потому что, влюбленность влюбленностью, а капитана боятся все. Подскочила и девушка, которая, думая о том, как бы избавиться от этих парней, тоже не заметила капитана.       — Простите, пожалуйста, — Дайчи умудрился поклониться, при этом, крепко держа двух отродий хаоса. — Извините, мисс…       Капитан вовремя прикусил язык, потому что и вправду хотел назвать ее «мисс англичанка», вот как на него действуют эти двое. Ох, теперь он зол еще сильней.       — В-в-все в порядке, — наконец, поборов свою нервозность, проговорила девушка, и, Дайчи как-то не вовремя заметил, что, оказывается, он с ней впервые заговорил, и был на время заворожен ее разговором. Да, все было бы гораздо легче, если бы она была японкой, ведь если японка говорит на родном языке, это совсем нормально, но если иностранка говорит на японском, это вне понимания.       Это звучало ненормально, настолько ненормально и нереально, что этому было место в музее. Дайчи так бы и остался с открытым ртом, если бы вовремя не подоспевший Суга, у которого, казалось, нюх на моменты, когда капитан влипает в неприятности.       — Учитель, добрый день, если позволите, я хотел бы уточнить…       — Да, конечно, — девушка тут же перевела взгляд на Сугавару, то ли мысленно благодаря, то ли это было всего лишь отсветом в ее глазах — в ее непонятного цвета глазах.       — У Хинаты были проблемы с английским, из-за этого он был в шаге, чтобы не попасть на важный тренировочный лагерь, мы волнуемся….       Сугавара, как истинный джентльмен, или же опытный дипломат, что в данном случае было одним и тем же, повел с собой девушку, на ходу задавая вопросы об успеваемости двух оболтусов.       Двое оболтусов, кстати сказать, пока что были в стальных тисках капитана, и, когда девушка отдалилась от них и с их глаз спала розовая пелена, они попытались ретироваться, но, и кто бы мог сомневаться, что такой маневр им удастся провернуть?       Как капитан смог дотащить двух дергающихся первогодок до зала, непонятно, но как только он опустил их на пол, вся спесь его сошла на нет. Может, нет в их поведении ничего некультурного. Учитывая то, как мальчики реагировали на, якобы, небесную башню, наверное, все же можно было их и понять. Тем более, что капитан сегодня — минуты пять назад — сам попал под влияние этой магии.       «Интересно, а как бы отреагировал Куроо, или для них в Токио говорящие на японском иностранцы — норма?»       — Мальчики, — и хотя в голосе уже не было ни капли злости, эти мальчики перепугались не на шутку. Кагеяма, которого трудно было запугать, все же устрашился, потому что однажды капитан не дал ему выйти на поле в наказание. О Хинате и речи не шло, он пугался даже собственной тени.       — Ой, ой, ой, кому-то сейчас влетит, — саркастический голос прозвучал вдали, словно он и не касался темы, но Дайчи сразу уловил голос Цукишимы.       — Цукки!!!       — Идиот!       — Не кричите!       — Простите, капитан, — проговорили хором двое.       Разноса сделать уже не получилось, Дайчи всего лишь сказал, чтобы они держались от нее подальше, вроде бы кивнули, вроде бы и сами не понимали чего не так делают, вроде бы и сказали, что «мисс англичанка» их совсем не привлекает, но уже на следующий день, Хината, подбадриваемый Нишиноей, снова вышел на охоту. Дайчи был бессилен, ему оставалось одно — дождаться тренировочных игр, когда эти оболтусы переключат свое внимание на дело, главное, до этого времени не попадаться завучу на глаза.       Пожалев капитана, тренировочные игры начались слишком рано, и первая игра проходила со старшей школой Оугиминами, с которой команда уже встречалась на отборочных. Хоть матч и получился немного затяжным, но и та и другая команды смогли отработать свои вновь приобретенные навыки, и несмотря на игру, которая не ограничилась двумя сетами, и на счет в пользу хозяев, противники Карасуно были довольны исходом… ну… по крайней мере, на первый взгляд.       — Может, мисс пригласить на завтрашнюю игру? — философски изрек Танака, который стоял посреди комнаты в одних трусах.       Нишиноя, натягивая майку, так и остался с не просунутой головой, то ли обдумывая возможность, то ли коря себя, что сам раньше не додумался.       — Ну уж нет! — тут Дайчи уже не смог стерпеть.       Мало того, что на поле этот оболтус с другими такими же фанатами, при каждом удобном случае упоминали эту мисс, так еще и это. Не хватало, чтобы ее пригласили, и, ужас, если она согласиться, ведь подобный исход можно будет назвать для команды полным провалом. Мальчики будут лишь красоваться перед ней, и есть огромная возможность, что запорят игру, а она, как никак, с Некомой.       — Так, стоп… — как-то тихо проговорил Сугавара, что в такой обстановке прозвучало подобно взрыву — капитан понял, случилось ужасное. — А где Хината с Кагеямой?       — Вот пройдохи!       — Идиоты.       — Кто-нибудь, за ними! Цукки, не стой столбом.       — Угу, — пробормотал он, и как-то странно нахмурился, было бы у Дайчи время среагировать на такое новое проявление эмоции центрального блокирующего, он бы так и сделал, и, возможно, нашел бы причину, но сейчас, представляя весь ужас последствий, он поспешил за сбежавшими.       — Они все с ума посходили, — тихо проговорил Ямагучи, обращаясь то ли к Цукишиме, то ли к Энносите.       — Словно ты не сходишь, — усмехнулся Энносита.       — Вовсе нет.       — Ага, как же! — воскликнул Киношита, который, наконец, смог влезть в штаны. — Все уже знают, что ты тоже не прочь записаться в фан-клуб мисс. Все глазеешь на нее, думаешь, никто тебя не увидит?       — Это не так, — парень покраснел, прекрасно понимая, что второгодка прав, только не понимая каким образом он мог себя выдать. Все на нее заглядывались, или просто смотрели. А как же иначе! Кроме нее здесь нет иностранки. И даже девочки на нее пялились, сперва хотели подражать, потом бросили это дело, теперь завидуют, и строят против нее козни.       — Ну…       — И что, — Ямагучи перебил вдруг Энноситу. — И что, что я смотрю? Как на нее не смотреть… У нее такие красивые волосы, и глаза, и фигура, и голос — да вы слышали ее голос?!       — О, наш Ямагучи завелся не по-детски, — усмехнулся Энносита.       — Вы тоже на нее смотрите.       — Мы и не отрицаем.       — Да, она красивая, да, она мне нравится, но я знаю, что это всего лишь наваждение, это как шок — никто не ожидал такого перевода, вот и все в нее влюбились. Пройдет время, и, даже раньше, чем она уедет, уже не будет вокруг нее такого ажиотажа.       — Ты сам-то веришь в свои слова? — засмеялся вошедший Асахи, который забыл свой шейкер, и только лишь поэтому вернулся.       — А вам она разве не нравится, Асахи-сан?       — Признаюсь, она красивая, добрая и отзывчивая. Но она не японка, и даже если я бы имел к ней интерес, то не проявил бы его. Я не сторонник смешанных отношений. Да и вы за ней бегаете только из-за того, что считаете иностранок легкой добычей. Насмотрелись фильмов, думая, что девушка с запада не имеет никаких принципов. Вы надеетесь на легкие отношения, ведь они уедут и ничего не останется, а с нашими девочками такое вряд ли прокатит.       Цукишима цокнул языком, и, не скрывая своего недовольства, со словами «до завтра» хлопнул дверью.       — Что это с ним?       — Опять встал не с той ноги.       Дайчи не спалось.       Хоть и матч был всего лишь тренировочным, они никогда не брали верха над Некомой, а сейчас безумно хотелось победить их. Некома согласились приехать, но и для них будет принципиально победить Карасуно на их же поле.       К этой проблеме прибавилась и другая. С Некома точно поедет кто-то из поддержки, и, в принципе, и Карасуно будет кому поддерживать, вот только перед Дайчи встает удивленное лицо мисс, когда двое на нее набросились и плели такую чушь, что в их бреде ничего нельзя было разобрать.       Так их и застала команда по спасению мисс во главе с капитаном.       — Какая игра? — Дайчи, кажется, уже был не против слышать звучание ее голоса вечно.       — Не обращайте внимания, они снова у нас шалят, — неуверенно потер голову капитан.       — То есть, они из-за забавы приглашают меня на завтрашнюю игру?       — Вовсе нет! — замотал головой Хината. — Хоть это будет и тренировочный матч, но, зато с Некомой. Это будет просто бум, бах, уа-а-а-а! Вы должны это видеть! Пожалуйста!       — Некома? Тренировочный матч? Матч по чему?       — Ка-а-ак? — возмущению Хинаты не было предела, и он бы так и продолжил тянуть это слово, если бы Кагеяма не стукнул паренька.       — Мы играем в волейбол, у нас команда.       — А я и не знала, — девушка нахмурилась, явно думая о чем-то своем.       — Мы очень круто играем, правда. Вышли на основные отборочные.       — Эм-м… допустим.       — Так вы согласны? — Хината улыбался в тридцать два зуба, и, казалось, что такому наивному и чистому проявлению эмоции нельзя отказать. Он радовался, конечно радовался, ведь, наконец-то, смог ей хоть что-то сказать, нашел в себе силы заговорить с мисс.       — Не приставайте к учителю, — Дайчи стукнул обоих и, извинившись, поклонился мисс и повел за собой почти весь фан-клуб.       — Я приду, спасибо за приглашение.       Дайчи никак не мог уснуть.       Он уже видел, как в групповом чате Хината разнес эту новость — лишь бы его не перемкнуло от счастья. В один день и Некома, и мисс, для бедного паренька будет слишком.       На улице светало. Дайчи полчаса как закрыл глаза.       Конечно, Суга его опять отругает, но у капитана есть время немного отдохнуть, вот например после занятий. Дайчи нашел себе удобную скамейку и мгновенно уснул и был рад, что в сон не пробрались его волнения. Команда давно уже начала разогреваться, но все были предельно спокойны, точнее, были рады, а вовсе не страшились очередного проигрыша. С Некомой в последнее время у них хорошо складываются отношения, и даже если и появится шанс встретиться в настоящей игре друг против друга, независимо от результата, Дайчи был уверен, они сохранят дружеские отношения.       Приезд участников Некома сопровождался радостными криками, шуточками, опущенными в обе стороны, крепкими рукопожатиями, в общем, все шло так, как и представлял себе капитан. И даже то, как Танака хвастался Ямамото, что у них появилась новая мисс, которая будет за них болеть, и реакцию доигровщика Некома он тоже предвидел.       — Давно не виделись, — мило улыбнулся Куроо, протягивая руку Дайчи, последний все же никак не мог смириться с этой стороной характера парня. Не мог понять почему Куроо всегда ведет себя наигранно мило, когда всем известно о его характере. Но и эта улыбка и эти крепкие рукопожатия уже стали частью их личной традиции и капитан не был против.       — Надеюсь на отличную игру.       — Посмотрим, что вы придумали на этот раз.       Поддержать обеих команд и вправду пришли многие, хотя и зал не был приспособлен к большому количеству зрителей, все чувствовали себя нормально, ведь их игра была зрелищной, об этом, кажется, уже знали все.       Пока команды разминались, Дайчи почему-то из всего количества игроков выхватил лицо Цукишимы. Центральный блокирующий всегда был без энтузиазма и его лицо в ста процентах случаев ничего не выражало, но сейчас парень явно не мог успокоиться, он волновался — трудно было не заметить. Точнее, можно было не заметить, если не приглядеться, но у капитана зоркий глаз, но когда к Дайчи подошел и Сугавара с тем же вопросом, капитан медлить не стал и решил разузнать причину.       — Все в порядке?       — Угу.       — Ты выглядишь напряженным.       — Много людей, — Дайчи уже готов был принять такой ответ, но вовремя вспомнил, что Цукки всегда было без разницы на количество людей, на то, где и с кем они играют, ему все всегда было без разницы.       — Может, у тебя болит что? Мышцы не потянул?       — Все в порядке, семпай.       Дайчи хоть и решил оставить в покое Цукки, все же не мог выбросить его состояние из головы, червь подозрений давно прогрыз кору головного мозга и отчаянно шевелился, давая капитану понять, что его поведение не просто так. На всякий случай он спросил у Ямагучи, но тот лишь пожал плечами, мол, ничего такого нет, как в учебе, так и на тренировках у него все нормально. Но, подумав немного, все же добавил, что в последнее время он стал немного рассеянным, а отчасти злей, чем обычно, только с чем это связано юноша не знал. Но капитан поблагодарил его и на этом.       — О!!! Она пришла! Нишиноя-семпай!!! Йо-о-о!       — Е-ге-гей, — либеро стукнул Хинату по плечу, и подмигнул, намекая на то, что иного варианта просто не могло и быть.       — Смотри, смотри, Такетора Ямамото, смотри на еще одно наше сокровище, — гордость распирала Танаку.       — Чего они так возбудились? — Куроо, как всегда, был в своей стихии, абсолютно расслабленный и даже вопрос кинул вовсе не из-за любопытства.       — У нас новый учитель, — Дайчи показал на мисс. — Вот они и сорвались уже больше месяца, наверное.       — Интересный экземпляр.       — У вас нет иностранных учителей?       — Нет. А она ничего такая.       — И ты туда же.       — Я говорю то, что вижу.       — Тц.       Оба капитана сразу же повернулись к Цукки, но тот сделал вид, что не он сейчас был крайне недоволен, но по тому, как он сжимал мяч, и как вложился в удар, он полностью дал раскусить себя.       — У твоего блокировщика, кажется, проблемы.       Дайчи решил промолчать. И в самом деле, в последнее время у капитана и так много забот, а теперь добавилась еще и эта, и, главное, от того, от которого меньше всего ожидалось.       Игра началась, как думал Дайчи, фан-клуб мисс сразу же перешел к делу, но они, вопреки его ожиданиям, вовсе не делали ошибок и не красовались, они играли так, как должно, может немного усердней обычного, но все было в порядке.       В счете повела Карасуно, но Некома быстро отыгралась, сделав отрыв в три очка. Дайчи следил за игрой, он полностью владел ситуацией и видел поле, он следил за членами волейбольного клуба Некома, но совсем забыл о Цукки, пока тот не начал делать ошибок. Одна за другой. И когда дело дошло до подачи, тот снова ошибся.       Негодование, злость и раздражение читались на лице центрального блокирующего. Он явно сегодня был не в своей тарелке.       — Все хорошо, Цукишима, отыграемся, — кто-то крикнул, но Цукки уже никого не слышал, от волнения у него заложило уши, а взгляд уже давно расфокусировался.       Может и Некома бы обрадовались такому стечению обстоятельств, но только не Куроо. Стоило им оказаться друг против друга, как капитан не выдержал.       — Что с тобой происходит?       — Ничего.       — Еще раз повторю этот вопрос и тебе не поздоровится.       — Тебе-то какое дело? — огрызнулся он.       — Вот же, гаденыш, — усмехнулся Куроо, и буквально за считанные секунды провернул финт над головой Цукишимы. Блокирующий мог среагировать, он мог бы догадаться, если бы присутствовал на площадке, но его мысли были далеки.       — Ты либо играешь, и мысленно и телом присутствуешь на площадке, либо не играешь вовсе. Какой мусор у тебя забит в голове, четырехглазый?       — Что вы ко мне прицепились?       — Ты победил Вакатоши и теперь думаешь, что можешь расслабиться и зазнаться, либо тебе настолько все опротивело, что решил подставить свою же команду?       Куроо явно провоцировал его, но капитан уже не был уверен, что получит обычную цукишимовскую реакцию, и оказался абсолютно прав. Казалось, что блокирующий сейчас ударит парня, но Дайчи оказался первым, он оттащил блокирующего, и дал знак Укаю, чтобы тот попросил тайм-аут.       — Куроо, чего ты загорелся? — не читаемый взгляд Кенмы проходил сквозь капитана Некомы.       — А кто его знает.       — Либо ты играешь, либо мы тебя заменяем, — голос Дайчи был призван отрезвить Цукки, но тот лишь пожал плечами, и капитан не мог понять, хорошо ли это или нет. Тот, другой Цукишима бы сделал так, или это наш, обычный Цукки, который, в принципе, так и делает?       — Играем в прежнем составе, но, Дайчи, даю тебе право поменять Цукки, — Укай, конечно же, видел ошибки, но пока не мог понять почему он их делает.       Как только команда снова перебралась на поле, Суга ухватился за руку Дайчи.       — Что?       — Мне кажется, он волнуется.       — В плане?       — Здесь явно кто-то есть, из-за кого он волнуется и не может играть.       — Что за бред?       — Он выискивает среди зрителей кого-то, я заметил.       — И что предлагаешь сделать?       Но раздался свисток. И снова началась игра, хоть теперь Цукки подстраховали либеро или же Асахи, его игра все же не хотела идти по уже проложенному руслу. У Дайчи кончалось терпение, выстроенная схема давала, оказывается, такие большие дыры и только лишь из-за Цукишимы, парень понимал это и сам, но чем сильнее старался взять себя в руки, тем чаще он допускал ошибки.       Тем временем Сугавара не сводил глаз с центрального блокирующего даже если за его состоянием и не было ничего сверхъестественного, Суге хотелось найти причину, он, казалось, уделял больше внимания парню, чем игре, а игра, стоит сказать, была очень увлекательной — хотя, иного никто и не ожидал, и даже не смотря на то, что в их защите и была одна огромная брешь, игра вовсе не была в «одни ворота».       Вот, произошла смена, и стоило Цукки, наконец, выхватить кого-то из толпы, как Суга оказался тут как тут, проследив за взглядом блокирующего. Там оказались незнакомые люди, но Суга нашел брата Цукки, и всего лишь мазнул взглядом по мисс, которая стояла практически рядом с Акитерой. Суга увидел, как Цукки кивнул своему брату, почему-то другой мысли и не возникло у вице-капитана, кому он там может кивнуть, и, кажется, немного успокоился. Тело было не так сильно зажато, да и взгляд стал более осмысленным.       Только лишь когда был снова взят тайм-аут, Хината хмыкнул, что мисс ушла, так и не досмотрев игру. Игра, кстати, продолжилась в другом темпе, потому что Цукишима, наконец, настроился, и хоть они не выиграли, но смогли отыграть один сет.       Сугавара потом обязательно спросит Цукки, зачем он волновался насчет присутствия брата, тот, как обычно, уклончиво ответит, улыбнется своей гадкой — милой улыбкой и попрощается с одноклубниками. После же, сядет на свой велосипед, скажет Ямагучи, что у него дела и им не по пути, и погонит быстро непонятно в каком направлении.       — А не влюбился ли ваш очкарик, а? — озвученный вопрос капитана Некомы перед тем, как они садились в автобус, останется без ответа.       Цукки гнал, что есть силы, даже не задумываясь о ноющей боли в мышцах, он гнал вперед, подставляясь ветру, стараясь рассечь воздух. Он мечтал освободиться от гнетущих мыслей и от этого противного ощущения, что со вчерашнего вечера засело в груди.       — Черт! — и еще громче. — Черт!!!       До хрипа в глотке, лишь бы вытолкать противную слизь, которая давит. Так противно парень себя редко когда чувствовал, особенно после случая с братом, но сейчас все словно вернулось, словно не было той стены, что он послушно воздвигал год за годом, словно плотина прорвалась, погребая его под одними лишь негативными эмоциями.       Без стука в дверь он ворвался в квартиру, на ходу сбрасывая обувь и кидая верхнюю одежду непонятно куда. Глаза застилала обида, но не настолько, чтобы перестать видеть, и хоть руки и устали и почти не чувствовались, он смог крепко обхватить девушку и припечатать к себе, наконец, вдыхая знакомый запах кокосового шампуня.       — Прости, я не должна была приходить.       — Тш-ш…       Тишина всегда успокаивала Цукки, но сейчас, когда он сам попросил мисс молчать, то пожалел, девушка, чувствуя его состояние, приподнялась, кое-как освобождаясь от оков парня, и легко поцеловала его в щеку. Цукки этого было мало. Почему-то ее ему всегда было мало.       С первой их встречи, когда ее представил завуч как нового учителя по английскому языку, что-то привлекло Цукишиму, был ли то ее отсутствующий взгляд, либо ее голос или же глаза, которые смотрели прямо в душу, выворачивая наизнанку все потаенные мысли и сокрытые желания. Вот и парень не нашел в себе силы бороться с этой напастью. Для него девушки никогда не были помехой. Он мог с ними общаться, мог и не общаться. Но она… Стоило только раз случайно коснуться ее руки, когда тот забирал результаты теста, почувствовать ее тепло и мягкость кожи, как у парня что-то перемкнуло. Он начал ее избегать, потому что не верил в какую-то там любовь, не верил в высокие чувства, и свое отношение сваливал на то, что его заразил фан-клуб мисс в лице Танаки и Нишинои.       Но чем сильнее он противился, тем сильнее была тяга. Тяга к неизведанному, к новому, к необычному, к ней — которая вроде казалась независимой, но почему-то стеснялась, когда ей предлагали помощь, к той, которая казалось строгой, но не могла не улыбнуться, когда на ее вопрос об ошибках в домашнем задании пытались ответить, мямля, к той, которая своими большими глазами уставилась на Цукки, когда тот ей подал руку, приглашая сесть на велосипед, чтобы он ее подвез до дому. Как Цукки решился на такой шаг, даже при том, что никогда с ней не разговаривал за исключением урока, трудно сказать. Но тогда она казалась такой уязвимой, когда не успела на транспорт, а Цукки как раз возвращался с поздней тренировки.       В этот вечер многое изменилось, и даже если они и толком-то не говорили, складывалось ощущение, что слов вовсе не надо, что и так все понятно.       Во второй раз шел сильный дождь. Даже успев сесть в автобус, девушка промокла до нитки, потому что верить местной погоде — себе дороже, Цукки успел заскочить в транспорт в последний момент.       — Цукишима? — может от холода, а может из-за ее голоса у парня пробежали мурашки, но он вида и не подал, просто сел рядом с ней. — Ты зачем сел в этот автобус?       — У вас нет зонта, — тихо проговорил парень.       — И?       — А у меня он есть, — парень позволил себе улыбнуться и потянулся за портфелем, чтобы продемонстрировать, но зонта не оказалось. Парня приморозило к сиденью, пока девушка не засмеялась.       — Кажется, и у тебя его нет.       — Я забыл его, — раздраженно выпалил парень, злясь на себя, как не заметил того, что бежал до автобуса без зонта.       — Но если даже и так, зачем тебе садиться на этот автобус?       — Я хотел вам помочь, чтобы вы сильней не промокли.       — Спасибо, — улыбнулась девушка. — Думаю, сильней уже некуда. Выходи на следующей остановке, и возвращайся домой, темнеет рано.       — Я…       — Да?       — Я провожу вас.       С одной стороны девушка понимала, что это неправильно, трудно было игнорировать его внимание, но с другой же, у нее никогда не было отношений, увязшая в учебе, а потом и в работе, на личную жизнь времени не было абсолютно. Внутренний голос кричал, что пора бы смириться с ролью учителя, а не засматриваться на парнишку, который почти на десять лет был ее младше, и, тем более, не рассматривать его с какой бы то ни было стороны, кроме как смотреть на него как на ученика, кем он и являлся. Но трудно было это сделать, когда именно он сидел рядом. Высокий светловолосый парень, с хорошим сложением тела, умный, начитанный — прямо идеал мужчины в теле юноши, девушка грустно усмехнулась и повернулась к окну. Она выпроводит его на следующей остановке.       Но и этому не дано было случиться. Цукки вышел с ней, и даже не спросив, накинул на нее свой гакуран, даже и не замечая, что и его одежда полностью промокла.       — Побежали!       — Что? — не дав одуматься, девушка схватила парня за руку и рванула к своему дому.       Снова почувствовав себя ребенком, девушка смеялась, а бегущий рядом Цукки, смотрел на нее, глупо улыбался и понимал, что безвозвратно тонет в ней.       Он переждал дождь у нее, и попрощался, мазнув губами по ее лбу.       В третий раз это случилось на большой перемене, их позвали собраться на школьном дворе, чтобы там обсудить игру, поедая обед, но Цукки увернулся, сказав, что подойдет позже, потому что забыл бенто в шкафчике. На самом деле он хотел встретиться с мисс, потому что после того случая в дождливый день не мог угнаться за ней, она его явно избегала, что выводило парня из себя. Он не знал, что мисс избегает его не из-за того, что хочет насолить, а наоборот, для его же пользы.       В кабинете никого не оказалось, в литературном клубе, где она также часто бывала, ее тоже не оказалось, и только лишь их сенсей, тоже учитель английского, сам ненароком направил Цукки к ней.       — Цукки, ты куда? Сейчас же обед.       — Здравствуйте, сенсей.       — Только не говори, что ты, как и наш новый учитель, собираешься пропускать обед во славу науке?       — А? Я собираюсь обедать.       — Вот и славно, а то учитель сидит в библиотеке над книгами, а о еде и не думает. Эй, куда ты так спешишь?       Цукки еле сдерживал себя, чтобы не сорваться на бег, он был благодарен, что повстречался с сенсеем, который очень даже хорошо отнесся к новому учителю, несмотря на то, что некоторые его классы отошли ей. В библиотеке, как ни странно, не оказалось ни одного человека, кроме самой библиотекарши. Но парень напряг зрение, и, наконец, смог выхватить ее. Она сидела в углу, защищенная не только стопками книг, но и шкафами. Цукки, ради приличия, достал тетрадь и книгу, и направился прямиком к ней.       — Здравствуйте, — тихо проговорил парень, на минуту в глазах мисс возникла паника, но она быстро прошла, она снова надела на себя маску учителя, и, холодно поздоровавшись, засобиралась. — Почему вы меня избегаете?       — Что?       — Вы бежите, вы и сейчас от меня убегаете.       — Цукишима, — шепнула девушка, призывая парня говорить потише. — О чем ты говоришь?       — Не притворяйтесь, что не понимаете.       — Ох…       — Я вам, может, противен? Или вам неприятно со мной общаться, видеть меня, слышать?       — Как ты не понимаешь?       — Не понимаю чего?       — Я не думаю, что это хорошая идея.       — Что именно? — наивно спросил парень, хотя картина уже почти начала складываться в его голове.       — Если нас будут видеть вместе, могут поползти слухи.       — Какие слухи?       — Не будь ты таким наивным! Сколько раз я слышала истории о том, что из-за таких вот ситуаций учителей выгоняли со школы, хотя ничего не было доказано, просто лишь слухи. И, даже если мы будем просто общаться, сам подумай, что из этого могут выловить твои же одноклассницы, тем более, что они меня не очень-то и любят.       Каждое слово Цукки пропустил сквозь себя, позволяя отчаянью девушки пробраться в его же тело, он понял, наконец, что дело было не в том, что она избегала его потому что он был ей неприятен, а потому, что хотела защитить себя… и… его?       — Мне страшно и за тебя тоже.       — Вы обедали?       — Что?       — Ты, говорю, ела что-нибудь? — цокнул парень, даже не замечая, как перешел на неформальную речь, потому что так было правильней, потому что для себя он решил стереть ту противную грань, то противное клише — ученик-учитель.       — Нет, я забыла свой обед дома.       Цукки тем временем уже доставал бенто и мысленно благодарил свою маму, которая всегда клала ему чуть больше, чем на одного человека, потому что «мой мальчик спортсмен, а спортсмены должны много есть».       — Ешь.       — А ты?       — Тут и для меня хватит.       — Здесь библиотека, нас могут выгнать.       Цукки ее уже не слушал, захватив палочками рис, он протянул девушке, которая чуть ли не задохнулась от такой наглости.       — Мне еще долго держать руку? Открой рот.       — Не слишком ли ты наглеешь?       — Открой... пожалуйста.       Девушка улыбнулась и подчинилась, пока она жевала, парень не забыл и о себе, и хоть он никогда не представлял, как его палочками кто-то будет есть, потому что был немного брезгливым, почему-то и это показалось ему правильным. Позже, конечно, он будет удивляться своей наглости, но тогда он не смел об этом думать, как и не смел думать о том, что случилось после, как они съели все.       Девушка покопалась в своей сумке, достала бутылку холодного чая и протянула парню, тот отхлебнул, поблагодарил и вернул бутылку, девушка тоже сделала несколько глотков. Все как обычно. Только вот он все это время наблюдал за ней, то как она запрокидывает голову для глотка, как немного прикрывает глаза, не мог не посмотреть на ее оголившуюся шею, не мог сглотнуть ком, который появился при виде этой картины. И хотя Цукки несколько раз открыто высмеивал слова Хинаты или Танаки, когда те приводили какие-то мелочи, которые замечали за объектами их воздыхания, и признавали их самыми милыми, Цукки никак не мог поверить, что сам окажется в подобном положении.       Он не помнит, как потянулся к ней, не помнит, как его рука сжала основание ее шеи, не помнит, как привлек ее к себе, но до сих пор помнит вкус ее губ. Персик. Вкус холодного чая. И тогда он понял, что ему всегда будет мало.       Из воспоминаний Цукки вырвали все те же губы.       — Я знаю, что ты хорошо играешь.       — А?       — После того, как я ушла с игры, я поговорила с завучем, он дал мне посмотреть запись ваших игр. Ты хорошо играешь. И та игра с… эм-м… Шира…       — И не напоминай, — девушка улыбнулась, и Цукишима не мог себе отказать в удовольствии засмотреться на нее. Невольно в его голове всплыли слова Асахи, когда тот винил фан-клуб мисс в том, что с иностранками никто не будет заводить серьезных отношений, что они — легкая добыча. Цукки не так часто задумывался о будущем, но после слов Асахи он попытался представить свое будущее без нее, и не смог. Она не была легкой добычей, даже сейчас казалось, что она может в любой момент исчезнуть.       — Я не оставлю тебя, — тихо прошептал парень, давая себе обещание, что не позволит чужим словам засесть в голове, и давая себе обещание в том, что, чтобы не случилось, и в какие бы дебри не занесли их непонятные недоотношения, он не оставит ее.       — Звучит грустно.       — Я могу остаться у тебя сегодня?       — Эм-м…       — Дома меня искать не будут, — поспешил сообщить парень, потому что чувствовал, если он не останется, если не пробудет с ней больше времени, она и вправду может исчезнуть.       — У меня нет места, где ты бы мог лечь.       — Я лягу на пол.       — Хорошо. Тогда иди прими душ, а я приготовлю поесть.       — Угу.       Когда Цукки зашел в душ, он понял, что на самом деле очень устал. Два дня тренировочных игр, несколько дней скрытой ревности, и сегодняшний день, где он так переволновался, словно маленькое дитя, когда она пришла на него посмотреть. И почему он ей раньше не сказал, что играет в волейбол?       Душ освежил тело и мысли парня, он вышел и сразу направился к девушке, которая стояла за плитой, и пыталась сварганить что-нибудь съестное из имеющихся продуктов.       Да, Цукки никогда не задумывался о будущем глобально. Думал, учиться, потом поступить в колледж, найти нормальную работу, в принципе, это думы, которые занимали всех учеников, однако сейчас, увидев девушку в таком непривычном для него образе, холодок опустился в низ живота, а растущее тепло, наоборот, начало ползти по груди. Он прекрасно понимал, что эти мысли о будущем не имеют абсолютно никакого смысла, если рядом не будет ее.       Парень не мог понять что с ним происходит.       Девушка, в одной лишь безразмерной футболке, с наспех завязанными в беспорядочный хвост волосами и бурчащая под нос непонятно какую мелодию, вызывала по-настоящему домашнее тепло и успокоение.       Цукишима незамедлительно подошел к ней, по-хозяйски притянув к себе, пряча лицо в ее волосы.       — Кей?       — Скажи еще раз.       — Кей?..       — И почему раньше ты не звала меня по имени?       — Не знаю.       — Можно еще раз?       — Ну, хватит, — засмеялась девушка, но парень не сдавался.       Они никогда не переходили грань, и, хотя парень хотел стереть непонятно кем проведенную линию дозволенного и стать ближе, у него пока не получалось. И сегодня парень был уверен, что не сможет сломить ее, но попыток все же не бросил. Цукки положил руки на бедра девушке, та немного дернулась, но ничего не сказала, продолжила готовить.       — Назови мое имя еще раз, — он впервые позволил себе касаться тех мест, которые раньше для него были недоступны, и от осознания своей маленькой победы ему чуть ли не сносило крышу.       — Ты как ребенок.       — Может, я и есть ребенок, — усмехнулся Цукки, целуя девушку за ухо. Она могла бы удивиться тому, как парень раскованно себя ведет, как умеет касаться ее, умеет целовать, словно понимает ее или читает мысли. Вот как сейчас, когда он легонько кусает ее шею, зализывая укус, заставляя девушку просить еще… просить больше.       — Кей…       Парень уже не сдерживался в касаниях, уже не таких осторожных, но все еще разведывательных, исследуя длинными пальцами ее тело. Он касался ее везде, ненавязчиво, легко, но уверенно продвигался наверх, девушка чувствовала его нетерпение и желание.       Цукки осторожно развернул ее к себе и поцеловал. Поцелуй вышел слишком яростным, непохожим на остальные его поцелуи. Девушке катастрофически не хватало воздуха, потому руки парня пробрались к груди, и даже легкое касание выбило из нее весь воздух, от переизбытка чувств у мисс закружилась голова, а парень не хотел останавливаться и уже не мог.       Титаническим усилием воли он оторвался от нее, закидывая к себе на плечо, чуть не забыв выключить плиту, и направился в спальню, молясь о том, чтобы его силы и выдержки хватило, потому что, несмотря на кажущуюся уверенность, Цукишима боялся так же, как и хотел — безумно хотел ее.       И уже после, когда он лениво будет проводить пальцем по спине уставшей и, кажется уже уснувшей девушки, он поймет, что впервые у него все получилось с первой попытки, что впервые он, поверив в свои силы, осчастливил не только себя, но и ее. И, что самое главное, поймет — даже сейчас ему ее уже не хватает, и может, спустя несколько лет, эта страсть и влечение исчезнут, но не сейчас, когда он непонятно когда ввел этот наркотик внутривенно.       Парень улыбнулся своим мыслям, поцеловал девушку и прижал к себе, осознавая, что так спокойно и легко ему никогда не было.