Разные

      — Держи, подарок.       Юлиан нервно кусает губы, не замечая, что объел почти всю гигиеничку.       — Кому? — Геральт косо смотрит на протянутый сверток, но забрать не решается.       — Тебе.       У Юлиана сердце стучит как обдолбанный наркоша по стенам клетки, а Геральт продолжает медлить.       — Не понимаю. Зачем.       «Вот несносный мудила. Вроде бы и не спрашивает. Отказывается?»       Юлиан вновь дёргает рукой, привлекая внимание. На самом деле — скрывает страшную дрожь.       — Мы познакомились ровно месяц назад.       Взгляд Геральта становится опасно-холодным, и Юлиан спешит добавить:       — Я рад, что мы знакомы, а это… выражение моей радости.       Геральт мнётся:       — Не буду брать. У меня для тебя ничего нет.       — Ну-у... — Юлиан старается не заикаться и держаться прямо, когда договаривает оставшуюся часть предложения: — Это же односторонняя радость. Я рад нашему знакомству — и я дарю.       По мимике Геральта он догадывается, что тот ничерта не понял из его пояснения, но — тем лучше.       — Забирай. Если что — продашь. Настоящий кашемир. Должны дорого взять.       Геральт разрывает упаковку и с хмурым видом смотрит на мужской шарф насыщенного изумрудного цвета.       Он не рад, но Юлиан не удивлён. Если честно, он даже не особо ждёт «спасибо», поэтому не удивляется, когда Геральт просто кивает в знак благодарности.       За этот месяц он не стал более разговорчивым, не задаёт вопросов первым и, кажется, до сих пор не понимает, отчего Юлиан таскается вслед за ним.       Хотя нет, последнее Юлиан ему объяснил: им по пути утром на работу.       Враньё страшнейшее — три лишних квартала к его маршруту, потом пересадка на метро и вот он покидает Саутсайд, оставляя грязный гетто позади и попадая в мир роскоши и высокой моды. Но лишь до шести часов, чтобы потом вновь вернуться в мрачную и бедную южную часть.       К Геральту.