Маленький секрет

Несмотря на мрачные мысли, еще недавно бродившие в голове Гарри, радостное рождественское настроение постепенно овладевало им. И как он мог только подумать о том, чтобы отправиться на Тисовую улицу? Особенно заразным было настроение Сириуса. Его крёстный носился по дому, украшая всё, до чего мог дотянуться, и при этом напевая рождественские гимны. Глядя на то, с каким задорным смехом он скидывает с тумбы семейную с гербом (а значит, заколдованную и потенциально опасную) вазу, которую забыли выкинуть, и ставит на ее место фигурку Санта-Клауса, приветливо машущего всем и каждому рукой и желающего счастливого Рождества, Гарри задумался: а давно ли он был так счастлив? И этот вопрос можно было отнести как к самому Гарри, так и к его крёстному. Вряд ли за прошедшие годы у Блэка было много повода посмеяться. Мальчик с удовольствием наблюдал за ним, и тем чаще ловил на себе ответные взгляды. Казалось, что Сириус постоянно проверяет реакцию крестника на тут или иную шутку или выходку. Хотя и раньше Гарри ловил на себе его внимательные, а порой и задумчивые взгляды. Интересно, что он видел в такие моменты, когда его взор медленно скользил по лицу Поттера, не осознавая, что его замечают? Гарри знал, что он напоминает ему Джеймса, а миссис Уизли не зря все время твердила, что Сириус их путает. Кстати, об отце. Гарри не так часто удавалось остаться с крёстным наедине или хотя бы просто поговорить по душам, но когда эти мгновения наступали, мальчик не упускал возможности расспросить Бродягу о папе. Ведь Блэк был самым близким ему человеком и многое мог расказать из того, чего не знал, например, Дамблдор. Взять хотя бы их выходки Мародёров. Он с упоением слушал о каждой их вылазке, смеясь и восхищаясь весьма оригинальным, а иногда и коварным планам, временами представляя себя на их месте. Конечно, Гермиона бы не одобрила подобное. И каждый раз, когда Сириус заговаривал о Джеймсе, его взгляд теплел и словно бы затуманивался. Этот меняющийся, чуть задумчивый голос, глаза, словно глядящие сквозь время... Гарри казалось, что за яркими историями стоит что-то еще, что-то, что, несомненно, объединяло их еще больше, чем совместные шалости. Поймав очередной взгляд крёстного, Поттер понял, что уже минут пять глазеет на Бродягу, не отрываясь. Блэк быстро пересек комнату, настороженно улыбаясь, и подошел почти вплотную. – Все в порядке? – спросил он, положив руку мальчику на плечо и заглянув в глаза. – Да, да, я просто задумался, – ответил Гарри, не отводя взгляда. Мысли так быстро роились в голове, что он не успевал их осмысливать, поэтому стоял, не зная, что еще сказать. Пальцы крестного сжались чуть сильнее, Сириус снова улыбнулся и, похлопав крестника по плечу, пошёл на кухню помогать Молли. "Надо с ним поговорить, – тут же всплыла четкая мысль. – Обязательно, этим вечером". Ведь совсем скоро снова предстоит разлука, и кто знает, когда они снова смогут поговорить вот просто так, а не по делу. Но этот самый вечер наступил еще не скоро. Покончив с праздничным обедом, Гарри вместе с семейством Уизли отправились навестить отца Рона, Артура, в больницу святого Мунго и вернулись уже поздно вечером. Праздничное настроение еще ощущалось за ужином, но уже не так всеобъемлюще, как вначале дня. Стараясь осуществить свой план, мальчик всеми силами старался оттянуть момент оправки в кровать. Под предлогом, что хочет ознакомиться с книгой, подаренной ему Сириусом и Римусом, он остался сидеть в гостиной на диване, когда все стали расходиться по комнатам. Последней отравилась спать миссис Уизли, посоветовав Гарри не засиживаться допоздна. Когда в доме окончательно стихло, Поттер уже хотел пойти к Сириусу, когда крёстный сам пришел в гостиную. – Не спится? – спросил Блэк, присаживаясь рядом и протягивая крестнику бутылку сливочного пива. Сам при этом откупорил бутылку огневиски, видимо припрятанную на черный день. – Иногда здесь бывает чертовски скучно, – с усмешкой пояснил он, заметив взгляд Гарри, – а сегодня, в конце концов, праздник! Сделав изрядный глоток, он тряхнул головой и откинулся на спинку дивана. Судя по его виду, это был не первый глоток, сделанный сегодня. – Это ужасно, постоянно сидеть в четырёх стенах, – с некоторой яростью сказал Гарри, вспоминая свои длинные дни и ночи в запертом чулане. Да и в комнате наверху ему было не намного лучше. – Да, ты прав. Но давай не будем о грустном. – Улыбка Сириуса была больше похожа на кривую усмешку. – Про школу, думаю, тоже не стоит, – добавил он, выдавив смешок. "Это точно", – подумал Поттер. Не лучшая тема для разговора. – Сириус, расскажи мне еще об отце, – попросил мальчик, вертя в руках так и не начатую бутылку. Блэк сделал еще пару больших глотков, прежде чем ответил. Его взгляд как всегда заволокло воспоминаниями, а на губах заиграла мягкая улыбка. – Джеймс, – тихо сказал он словно в пустоту, чуть прищуривая глаза. В груди у Гарри что-то екнуло. Он подался вперед, чтобы лучше видеть лицо крёстного. Ненужная бутылка отправилась на пол, и Гарри сел на край дивана. – Ах, Джеймс, – протянул Сириус, качнув рукой с огневиски, от чего бутылка чуть не выпала из ослабевших пальцев. – Я, наверное, уже говорил тебе, что он был самым преданным другом и лучшим... Тут Блэк замолчал. Он сделал еще один глоток, осушив бутылку наполовину. – Будешь? – предложил он, протянув виски мальчику. Поттер слегка растерялся. – Но я... – он перевел взгляд с руки крёстного на лицо и увидел, как тот смотрит на него, не отрываясь. В горле пересохло, словно от волнения, и, кивнув, Гарри сделал глоток. Огненное виски обожгло гортань, жгучим клубком провалившись в желудок, и почти сразу по всему телу начал разливаться жар. Или это было не от алкоголя, а от взгляда, который блуждал по его лицу, словно снова изучал знакомые черты. – А ты помнишь, как мы напились, стащив бутылку виски у Филча? – спросил Бродяга, тихо засмеявшись, и Гарри понял, что видит крёстный уже не его. – Ты был такой горячий, и жалел потом, что взяли лишь одну бутылку. Сириус улыбался, говоря это, и было в его улыбке что-то странное. Не задумываясь, что делает, Поттер отхлебнул еще раз, почувствовав очередную волну, добравшуюся в этот раз до головы. Крёстный забрал у него бутылку, одним длинным глотком полностью опустошил и небрежно выкинул в сторону. Протянув руку вперед, он провел ладонью Гарри по щеке, скользнув большим пальцем по губам. – У тебя ее глаза, Гарри, – сказал Сириус неожиданно. – Эти глаза пленили его. Конечно, куда там тягаться моим, серым. – Он невесело ухмыльнулся. – Но я никогда не был против нее. Нет, Джеймс, не был. Я не дурак, понимал, что всему приходит конец, и нам оставалось недолго. И надо было жить дальше. Он убрал руку и снова откинулся назад, прикрыв глаза. Гарри едва дышал, хотя его сердце билось, как ненормальное. В голове шумело от крови, и он боялся, что не расслышит следующие слова крёстного, поэтому еще сильнее подался вперед, почти касаясь ноги мужчины. – Сириус, какие... – он облизал пересохшие губы. – Какие у вас были отношения с отцом? Блэк открыл глаза и посмотрел на Гарри в упор. Серые глаза лучились теплотой и некоторой безуминкой. Через секунду он рассмеялся своим лающим смехом, словно вспомнил что-то ужасно смешное. Но тут же резко подался вперед, замолчав. Так, что Гарри почти испугался, что он ударит его лбом. – А это секрет, – с усмешкой сказал он, вновь переведя взгляд на губы Гарри и облизнувшись. – Какой секрет? – спросил Поттер, подавшись еще ближе и чувствуя дыхание Сириуса у себя на лице. В голове был легкий туман и неподобающие мысли, вызванные алкоголем. Точно алкоголем. Сердце билось с такой силой, словно вот-вот сломает грудную клетку. – Джеймс, Джеймс. Опять ты за свое, Сохатый, – протянул Сириус, откидываясь назад. И тут Гарри сделал то, что не сделал бы никогда в жизни. Он потянулся вперед и положил руки на бедра крёстному. Тот лишь рвано вздохнул, не открывая глаз. Ведь Гарри правильно понял все те недомолвки, взгляды, касания? Сириус любил его касаться, но всегда делал вид, что случайно. И Поттер подыгрывал ему, возможно не до конца осознавая зачем. В школе его ждёт Чжоу. Возможно, у него будет свидание. Но эти мысли блекли перед владеющими им сейчас ощущениями. Возможно, завтра он пожалеет о том, что сделал. Возможно, пожалеет уже сегодня. Но пока по его телу бродит огневиски, он свалит все на него. И на неуемное любопытство. Потянувшись вперед, он схватился за застежку на штанах Сириуса и, не встретив сопротивления, расстегнул ее. Член крёстного был в полуэрегированном состоянии, и резво откликнулся на неумелое движение Гарри. Поттер заглянул в лицо крёстного, но тот лишь отрывисто дышал, не открывая глаза. Кого он видел сейчас под закрытыми веками? Часто ли отец находился в таком положении? Или все же Сириус осознавал, что сейчас ласкает его не Поттер-старший, а Гарри? От мысли об этом мальчишке стало еще жарче. Не дав себе засомневаться, он опустился вниз и тут же вобрал почти твердый орган в рот. Над головой раздался особо громкий вздох и подбадривающее мычание. Пошевелившись, Блэк сел чуть удобнее, пошире разводя ноги. И Гарри принялся сосать, неумело, но старательно. Если он позволял себе задуматься над тем, что же делает, то ловил себя на мысли, что это не было противно и в некотором роде даже ему нравилось. Особенно ему нравились стоны, раздающиеся сверху. – Ах, Джеймс, – простонал Сириус, когда Гарри облизал головку с особым усердием. Рука крёстного впилась ему в плечо, скользнула по уху и взъерошила волосы. Теперь голову Поттера иногда подталкивали, когда он сбивался с ритма. Нравилось ли это его отцу? Позволял ли он? Ерошащие волосы пальцы посылали по телу толпы мурашек, ощущение горячей плоти во рту кружило голову, и Гарри не заметил, как сам стал постанывать. Вытащив с громким чмоком член изо рта, Поттер посмотрел в лицо крёстному. Глаза Сириуса были приоткрыты, он явно наблюдал за ним. Но видел ли он его? Вновь наклонившись вниз, Гарри одним движением забрал твердый орган в рот, закрывая глаза от удовольствия. Рука крёстного на голове дрогнула, пальцы сжались, стиснув черные волосы почти в кулак. – Да, вот так, Гарри, – простонал Блэк над головой, а Поттера бросило в жар. Гарри? Он назвал его имя. Дрожь прокатилась по спине от одной только мысли, что крёстный перестал бредить отцом и увидел самого мальчика. В штанах запульсировало особенно сильно и, застонав, Гарри сжал свой член сквозь одежду. Такие противоречивые чувства бродили в нем сейчас: он боялся, но и отчаянно хотел, чтобы Сириус воспринимал его как Гарри, а не как копию или продолжение Джеймса. Особенно сейчас, именно сейчас! И в то же время... ох, что будет, если крёстного отпустил хмель и он осознает все, что происходит и вспомнит об этом завтра? Сильная рука Блэка не дала ему остановиться, почти больно надавив на затылок, а бедра качнулись вперед. – Не останавливайся, Гарри. – Хриплая просьба и вновь произнесенное имя прогнали очередную волну наслаждения. Гарри крепко зажмурился, пару раз с силой сжал свой член почти до боли и почувствовал, что кончает. Не дав себе надолго отвлечься, он вновь сосредоточился на члене Сириуса и задвигал головой быстрее. Но тут жесткая рука судорожно схватила его, не дав поднять голову. Бедра под его руками напряглись, раздался рваный полувздох-полустон, и он почувствовал горьковатую сперму, хлынувшую ему в рот. Инстинктивно сглотнув, он чуть не закашлялся. Но рука уже отпустила его, и Гарри тут же отстранился, проглатывая остатки семя и вытирая рот. Поттер посмотрел на крёстного: тот снова прикрыл глаза, откинув голову назад, и тяжело дышал. Его член, все еще напряженный, покачивался в такт дыханию, и Гарри потянулся к нему, проводя языком по всему стволу и облизав головку, словно хотел запомнить вкус. Голова немного кружилась. Он стоял в нерешительности, не зная, что делать дальше. Сонливость навалилась неожиданно. Хотелось помыться и лечь спать, и ни о чем не думать. Наклонившись вперед, он коротко поцеловал крёстного в губы. – Спокойной ночи. И не дожидаясь ответа, направился на выход. Но около двери обернулся и увидел легкую улыбку, застывшую на лице Сириуса. Утром он проспал дольше всех, в частности из-за того, что боялся спускаться вниз. Что он будет делать, встретившись с крёстным, как посмотрит ему в глаза? Но вновь заурчавший живот и Рон, в третий раз пришедший его будить, все же заставили мальчика встать с постели. Спустившись на кухню, он сразу же столкнулся с Сириусом, до безобразия бодрым и без единого следа вчерашней попойки. Быстро пожелав доброго утра и залившись краской до самых ушей, он шмыгнул за дальний конец стола и принялся жевать. Но на протяжении всего дня Блэк вел себя как обычно, все так же тепло улыбаясь, и Гарри решил, что он не помнит вчерашнего вечера, и от сердца отлегло. Но когда в комнате почти никого не осталось, крёстный подошел к мальчику и, положив руку на плечо, спросил: – Как спалось? – Неплохо, – смущённо ответил Гарри, отводя глаза. – Ах, а мне такой сон вчера приснился, – с наигранной веселостью произнес Бродяга, улыбаясь, и добавил, глядя Поттеру в глаза: – Но ты ведь его тоже видел, не правда ли? – И склонившись к самому уху мальчика, пошептал, почти касаясь кожи губами: – Но это будет наш с тобой маленький секрет.