Дело это происходило на новом и весьма сильно усовершенствованном вертоносце Щ.И.Т’а. Фьюри собрал всех героев, которые были на связи, и направился вместе с ними в Италию. Цель путешествия Ник не объяснял — лишь уведомил Мстителей и некоторых важных агентов, что миссия является крайне важной.
Несмотря на это, выдернуть героев Ник смог не всех: сигнал о задании приняли Человек-паук, Капитан Америка, Шури, Халк и Чёрная Вдова. Тони лететь отказался, сославшись на семейные дела с Пеппер, Тор неделей ранее улетел в Асгард, а Клинт был на заслуженном отдыхе.
До пункта назначения оставалось пролететь половину пути, по времени занимающую чуть больше часа.
Наташа, она же Чёрная Вдова, находилась в центральной комнате управления этого воздушного корабля. Так как она имела статус мстителя, сидеть за одним из компьютеров по управлению вертоносцем её не заставили — ей оставалось ждать прибытия в страну любителей пиццы и макарон.
Вокруг неё со всех сторон сидели рядовые агенты, постоянно осведомляя о статусе полёта, уровня ветра снаружи и возможных неожиданных опасностях, которые ждать было бессмысленно, ведь кто будет нападать на самих мстителей, если весь мир давно в курсе, что они способны остановить угрозу любого масштаба.
Полёт проходил стабильно, но скучно — особенно скучно для Наташи. Её уже начинало клонить в глубокий сон, и она могла задремать прямо на стуле, если бы только на вертоносце не было столь сильного шума от турбин снаружи и сотни говорящих людей внутри. Но, как только она наконец всё же стала засыпать, по её бедру прокатилась волна вибрации от лежащего в кармане телефона. Она тут же взяла его, и это оказалось сообщение с коротким содержанием:
«Пройди в грузовой отсек».
Пожав плечами, Нат даже не подумала взглянуть на имя отправителя. Если бы не скука и небольшая физическая усталость, она, скорее всего, обратила внимание бы на контакт, отправивший данное сообщение, но сейчас девушка спокойно направлялась к нужному месту.
Она не спешила, размеренными шагами идя по коридорам, иногда ловя взгляды некогда бывших коллег по Щ.И.Т’у.
Как только Наташа дошла до нужной двери, повернула ручку и открыла её, из тени внезапно вытянулась чья-то рука, схватив Вдову за плечо и быстро втягивая внутрь грузового помещения.
Испугавшись такой резкой хватки, Наташа дернулась и быстро выскользнула из схватившей её руки. Когда глаза её привыкли к тусклому желтовато-оранжевому свечению, они признали, что стоящая напротив фигура — давно знакомый ей человек, умеющий плести паутину и ползать по стенам. Впрочем, не только это он умел: хороших качеств у него было достаточно много, как оказалось после того, когда они сблизились и Наташа смогла узнать обычного на вид паренька из Квинса гораздо лучше.
Впустив Вдову во внутрь, он подскочил к двери и, убедившись, что их не заметили, закрыл её на ключ, вежливо выпрошенный у Фьюри.
— Можно было не так грубо делать? — потирая недавно схваченное плечо, с небольшим недовольством высказалась она. Хоть и стало слегка обидно, глаза Наташи радостно блеснули при виде Питера.
— Ш-ш-ш-ш! Нас услышать могут и всё сразу заподозрят. — приблизившись к ней, Питер нежно приложил указательный палец на окрашенные ярко-красной помадой губы. От этой помады губы Нат казались такими же огненными, как и её неповторимые короткие волосы, локоны которых кудрявые.
Грузовой отсек был, пожалуй, самым тихим местом на всём вертоносце: он находился в самом дальнем конце корабля. Большую часть места в нём занимали машины разных марок, которыми пользуются оперативники Щ.И.Т’а. Последние модели военных истребителей, а также много ящиков разных размеров, в которых находились различные единицы боевого вооружения. Питер постарался найти самое укромное место на этом корабле, и ему это удалось, но паучье чутьё не переставало предупреждать о возможных сюрпризах.
Нат вытянула губы в трубочку, оставив на пальце след от свеженанесённой помады. Питер хмыкнул, поднимая нижнюю часть маски. Его губы сложились в яркую улыбку, а глаза также сияли, только она ещё не могла их увидеть. Питер игриво вильнул пальцем по щеке Вдовы, плавно оставляя след от помады. Её щеки уже приобрели розоватый румянец, но левая выглядела теперь чуть краше.
Плавно спуская свои руки по её горячему телу, он добрался до бёдер, после чего крепко уцепился за упругую задницу, прижимая Романов ещё плотнее. Нат потянулась и захватила его в свой поцелуй, одной рукой поглаживая крепкие мышцы на теле Питера, а другой — снимая эту надоедливую маску, скрывающую лицо.
Его каштановые волосы слегка распустились из плена красной маски. Нат зарывалась пальцами, ощущая мягкость его волос. Питер заметил, что помада отдаёт привкус клубники, и ему понравилось: кончиком языка он стал слизывать помаду с нижней губы Наташи.
Наташа обхватила спину Паучка, удерживаясь за неё так крепко, словно в последний раз его видит. Питер медленно стал спускаться от губ к щеке, а затем — к шее; он ощутил приятный аромат её духов, который напоминал прохладный морской бриз, и на мгновение отдался ощущениям, словно они находились на мягком песке под светом яркого солнца, а их ступни снова и снова окутывала вода, приливающая к берегу.
Послышался слабый щелчок, за которым последовал звук падающих брюк. Наташа почувствовала холодок, бьющий по коленям. Оказалось, Пит незаметно лишил её ремня, раскрывая босые ноги и чёрные трусики.
— Питер! — сразу вылетело из уст Наташи, но бежать было уже поздно. По крайней мере, это нижнее белье он уже видел.
— Прости, — отмахнулся он от выкрика, сразу же охватывая её в затяжном поцелуе.
Питер храбро кладёт руки на её плечи, начиная вести вперёд. Наташа боится, так как не видит, что может находиться за спиной, но уже через минуту приземляется на один из больших деревянных ящиков с надписью «Униформы». С облегчением выдохнув, она приподнимается, глядя на то, как Питер плавно стягивает эти самые чёрные трусики и отбрасывает их на пол.
Склонившись на колени, Питер притягивает Наташу за ноги к краю ящика, подставившись под её розоватую киску. Облизнув пару пальцев, Питер кладёт руку на интимную зону, поглаживая её, прежде чем приступить к делу.
— Ты ведь не любишь такое? — приподнявшись на локтях, спрашивает Романова. Обычно у них всё начилось не с этого, и подобной практики ещё не бывало.
— Мы ведь на вертоносце, это особенное место. Поэтому мне захотелось попробовать что-то новое. Хочется попробовать ещё часть тебя, — объяснил он, приподняв голову, а затем снова скрывшись между ног.
Она молча согласилась на его правила игры, вернувшись в лежачее положение. Шум двигателей вертоносца увеличился: явно Фьюри дал приказ прибавить ход. Питер ждал этого момента: сейчас он может действовать, не опасаясь, что возможные стоны и крики Наташи привлекут кого-то снаружи.
Гул движков стал ещё громче, а Питер ещё раз смочил пальцы и вошёл ими внутрь Наташи. От ощущений она рефлекторно вытянула ноги и издала протяжный стон. Последовали короткие, но продолжительные стоны, вздохи: Пит шевелил пальцами почти также ловко, как если использовал бы сейчас свой член. Вытянув пальцы, он увидел, как они оказались в скользкой и липкой смазке, вытер их о ноги Наташи и крепко обхватил её бёдра, пуская в ход ещё более проворный, чем пальцы, язык.
Киска была влажной и в некоторой степени сладкой, или так казалось после привкуса клубники от помады. Питер двигал кончиком влево и право, вниз и вверх, а если бы мог, то проник бы им внутрь киски полностью. Наташа уже не могла держаться так просто: хватаясь руками за боковые края ящика, она прикусывала губу, чтобы не выкрикнуть.
Они смогли остановиться, только когда Наташа подняла бёдра и спину, Питер в этот момент почти что забылся, но пришёл в себя и напоследок ещё раз провёл языком так энергично, как только был на то способен.
— Не надо, не надо больше, дай отдышаться, тут немного душно, — умоляла Вдова, активно вдыхая в себя кислород. Воздух в этом помещении был действительно немного спертым. Кто мог знать, что кому-нибудь захочется устроить здесь эротические приключения.
Наташа дышала так, словно задержала дыхание на три минуты. Звук двигателей вертоносца становился тише. Прошла лишь минута, но она уже успела соскучиться по Питеру и придумала, как можно удивить его.
Что-то бархатное и мокрое стало касаться киски Наташи, от испуга она тут же поднялась и увидела перед собой Питера, лёгкими движениями стирающего влажной салфеткой последствия своих дел на её теле. На полу слева от Питера виднелся пакетик с этими салфетками, он подготовил их специально.
Когда он в очередной день был дома, тётя Мэй мельком заметила его грязные руки, причину тогда Питер решил скрыть. Мэй расстроилась, но попросила его вытереть руки, тогда Питер и нашёл эти самые салфетки в одной из полок на кухне. На упаковке был заявлен слоган, призывающий заботиться о чистоте своих близких, а Чёрная Вдова уже несколько лет была для него очень близким человеком.
Проводя влажной тканью по нежной коже, он убедился, что вытер всё вязкое, что смог заметить. Наташа присела, голова Питера всё ещё находилась между её раздвинутых ног, и он увидел, как она в изумлении смотрела на него.
Свернув использованную салфетку в небольшой круглый сгусток, Питер отбросил её за стоящие неподалёку коробки. Он запрыгнул на ящик, устроившись рядом с Наташей, проводя пальцами по её кудрям, отблескивающим небольшое свечение от проникающих внутрь помещения лучей солнца из небольшого окна наверху.
Гул гигантских двигателей и небольшие потрясывания ящика не могли помешать их спокойной идиллии. Романова хотела что-то сказать, но забылась в красоте его карих глаз. Собравшись с мыслями, она плавно вытянула руку, схватившись за член, пока что скрытым под его красным геройским трико. Пит слегка вздрогнул, обращая взгляд на её руку, когда та прилегла на орган.
От притока возбуждения член слегка увеличил форму, заметнее выпирая через костюм. Наташа ощутила это, ловким движением пальцев она захватила его и несколько раз крепко сжимала, замечая, как Питер неловко вздыхает.
Её не покидало приятное чувство от того, как Питер внезапно завалил её на спину и проделал куни, и раз так, то Наташа решила ответить подобной услугой.
Она поднялась и встала напротив Паучка, улыбнувшись наклонилась и обвила рукой его шею, подарив очередной поцелуй. Питер вошёл во вкус и, вытянувшись, уже попытался ухватить её грудь, но только он успел прикоснуться, не заметил, как уже лежал на спине. Наташа присела на колени и нажала кнопку на технологичном ремне Питера, после чего он раскрылся и она дерзко спустила красное трико до колен парня.
Сегодня даже трусы заставили её слегка проникнуться каплей милоты. Они были полностью в чёрном цвете, поверх которого изображалась сеть из паутины, выделенной белым. Она взялась обеими руками за резинку и, словно открывая долгожданный подарок, потянула их вниз. Как только они оказались спущены, уже вовсю стоячий член Питера гордо поднялся вверх.
— Солнце, — обычно Питер этим словом никого не назвал, узнал он о таком комплименте от неё самой, — может, обойдёмся без этого? Ты ведь запачкаешь свой рот.
— Ты заслужил, родной. — она достала ту самую помаду из лежащих на земле трико и нанесла на опустевшие от алого цвета губы, снова придавая им выразительный вид.
Взявшись за член, Наташа, как и до этого, стала слегка разминать его рукой, а затем склонилась и прошлась губами от низа и до кончика. Прозвучал звук резкого растягивания замочка на молнии, она откинула свой костюм в сторону, на который секунду спустя отправился и лифчик. Использовать в очередной раз рот она посчитала банальным, и в этот раз захватила член в плен своей груди.
Не желая ощущать только лишь тактильный контакт с её телом, Питер поднялся и с удивлением наблюдал, как Наташа придерживала груди, а член проскальзывал между ними. Когда он поднимался выше, она успевала ловить его губами, делая более скользким почти до середины, так что под лучами света он даже немного блестел. Пальцы с окрашенными красным лаком ногтями прикрывали соски, Питер хотел их сейчас видеть, но посчитал, что так даже более интригующе.
Наташа убрала руки с груди, и член, как резкая пружина, выскочил из их тёплых объятий. Не теряя времени, шпионка поднялась на ноги, склонилась перед членом и снова направила в рот с помощью руки. С грудью была лишь разминка, Наташа не выпускала член из своего рта, поддерживая пальцами за его середину, её язык в ласках извивался перед розовым кончиком. «Ах-хм-м… Мгмх… М-м», — доносилось из уст Питера, поглаживающего её огненного цвета волосы.
Ощутив резкую пульсацию пениса, Нат поняла что скоро произойдёт. Присев на колени, она вытащила его изо рта и направила кончиком в сторону своей груди, быстро двигая пальцами.
Член пульсировал ещё несколько раз, мгновение спустя резко выстрелив из дырочки тёплой спермой по левой груди Наташи. Меньше чем за секунду произошёл ещё один выплеск, на этот раз попавший на сосок правой груди, полностью покрывая его в белый цвет. Ещё один короткий промежуток — и очередное семяизвержение оказалось между обоих грудей, медленно спускаясь вниз по животу.
— Уф… — тяжело выдохнул Питер, пытаясь скорее вобрать в себя необходимый воздух. Глубоко вдохнув несколько раз кислород, он посмотрел на Наташу, в этот момент слизывающую с пальцев остаток биологического вещества, оставленного им.
— И вот, теперь мы в расчёте. — запрыгнув на ящик, игриво произнесла она, коснувшись указательным пальцем его носа.
Питер улыбнулся, но затем его выражение лица резко сменилось на растерянное, когда он обратил краем глаза внимание на её тело, на котором всё ещё оставались последствия их развлечений. Оттолкнувшись руками от стенки ящика, он вскочил и подобрал пакетик с влажными салфетками. Упаковка была окрашена в сине-белые тона, на которых изображалось пышное белоснежное перо, летящее по небу. Они были действительно мягкими, Питер долго не хотел ими пользоваться, но теперь, каждый раз когда он доставал очередную салфетку, мысленно благодарил тётю Мэй, что однажды заставила ими пользоваться.
Как только Паук вытащил новую салфетку, Наташа усмехнулась, сославшись ему на то, что сегодня он был слишком чистоплотным. Игнорируя замечание, Питер притянул её поближе и начал очищать тело от своих последствий. Больше всего он старался над грудью, плавно проходя каждый миллиметр кожи, как только он прошёлся по одной груди — и тут же выбросил салфетку, меняя на чистую. Глядя как старательно и искренне он это делал, Наташа подвинулась к нему вплотную, положив руку на плечи.
Можно было подумать, что Питер это всё делал из-за страха, что по прибытию в Италию, по виду или запаху от спермы её заподозрят в неладном. На самом же деле, ему хотелось, чтобы Наташа оставалась чистой, был бы он в силах, то никогда бы не пачкал её тело своими выделениями из органа между ног. Они не пара, как думают все. Хоть их сердца и связаны долгое время, весь мир не знает, что они пара. Так сложилось, ведь любви и страсти не прикажешь. Они совершенно разные: национальностью, характером, целями — но однажды смогли найти скрытый огонёк потаённой страсти в сердцах друг-друга.
Наконец её грудь была очищена от плохо пахнущей прозрачной дряни, но это был ещё не конец дела. В ход пошла уже третья салфетка, очищающая область живота. Она решила помочь и положила ладонь поверх его руки, направляясь в такт по своему телу. Питер удивлённо поднял голову и направил свой взгляд на неё. Романова улыбнулась и небольшим движением потянулась вперёд, поймав губы в поцелуе.
Последнее засыхающие пятно спермы оказалось повержено под натиском холодной влаги белоснежной салфетки. Питер уже был готов смять и выкинуть её, но Наташа перехватила его, взяв за запястье, и совершила это самостоятельно.
— Питер, а ты ни о чём случайно не позабыл? — страстно вскинув брови, с хитростью произнесла Наташа.
— А что я мог забыть? Кажется, всё сделал, больше ничего на твоём теле не заметил.
— Но как же твоё тело? Оно тоже нуждается в салфеточках.
Пока он недоумевающе размышлял над услышанными словами, Наташа достала ещё одну белую ткань из синего пакетика и принялась освежать паховую область Человека-паука. Ей было немного труднее, но не слишком: помимо члена у Питера уже в этом месте было достаточное количество волос для мужчины его возраста. Как только она очистила остатки спермы с волос, то обернула салфеткой весь член и плавно несколько раз провела рукой, чувствуя очередное пульсирование от прикосновений.
Куча использованных салфеток валялись на полу, а Питер и Наташа удовлетворённо развалились на жёстком, но просторном деревянном ящике. Паучок был снизу и обнимал Вдову за спину, пока она продолжала дарить ему сладкий вкус клубники со своих алых губ, придерживая руками голову за любимые каштановые волосы.
Они могли продолжать это целую вечность, но сейчас желали ещё хотя бы несколько минут, только лишь подлежать так чуть дольше, согревая себя теплом обнажённых тел. Это — их маленький рай, который был прерван внезапным сообщением на телефон Романов.
— Наташа, куда ты там делась? Неужели заблудилась при первом полёте на новом корабле? Давай на центральную палубу, через пять минут уже сядем в Италии. И вот, чуть не забыл: если можешь, найди там где-то Паркера. Этот подросток тут же куда-то смылся после взлёта. До связи.
Строгий командирский голос Ника Фьюри прозвучал по мобильному Нат, лежащему неподалёку. Пара вернулась со своего седьмого неба, вспомнив, что сейчас они на «работе».
Со вздохом оторвавшись от объятий, оба схватились за свои костюмы. Питер попросил её не торопиться с одеванием, пусть сам-то он быстро влез в паутинное трико: одним нажатием на паучка, изображённом на костюме, обе части одеяния сами плавно наткнулись на тело.
— А почему ты попросил не спешить? — спросила озадаченная Наташа, всё ещё сидя на ящике.
— Хотел помочь тебе с одеждой.
Питер взял чёрные трико и костюм-боди, подойдя к своей опасной девочке. Сперва он взял штаны, помог ей без лишних проблем натянуть их на ноги. Наташа поднялась и развернулась к нему спиной, когда Пит взял лифчик, бережно надевая его на её прекрасное тело, и застегнул лямки, как когда-то учила его тётя Мэй. Последнее было самым простым: он помог втиснуть её руки в рукава костюма и застегнуть молнию.
Как только серебряный замочек достиг её шеи, Наташа обернулась к нему и, обхватив руками шею, поцеловала так нежно, как только могла, стараясь передать все свои чувства через уста.
Этот поцелуй мог быть для них последним на сегодня, но не последним в жизни. Неважно, что о них думают и что говорят. Для них любовь — это не те три приторно-сладких слова, любовь для них — это путь по длинной дороге, называемой жизнью, на которой встретились два одиноких сердца. Они разные: более отличающуюся друг от друга пару и представить нельзя. Неважно, насколько вы разные — важно то, чтобы в глазах человека, держащего тебя за руку, горел в сердце и глазах тот самый огонёк, который сияет и в твоём сердце.
Весь мир не знает о их чувствах, но самое главное, что они вдвоём это знают.
***
Очередной вылет на вертоносце Щ.И.Т’а. На этот раз в жаркий, пустынный Египет — родину древних пирамид и множества божеств.
Само собой, Наташа и Питер были втянуты в это путешествие, и уже запланировали свой приятный досуг во время перелёта.
В нетерпении они всё быстрее мчались к желанной двери, за которой был покой и уют, куча ящиков и ни одной живой души. Наташа бежала впереди, крепко держа руку своего парня, который на этот раз был в железном костюме паука.
— Не забыл ключ, чтобы была возможность закрыться? — спросила Вдова перед входом, взглянув на Питера.
Ответ последовал положительный, со спокойствием Наташа открыла дверь и вместе с Паучком прошла внутрь. Как только они увидели, что сейчас здесь происходило, Питер обомлел, а Романова чуть не потеряла дар речи.
На деревянном ящике, на том самом, где несколько недель назад зажигали они с Питером, сейчас находились Скотт Лэнг и Хоуп Ван-Дайн — они же Человек-Муравей и Оса.
Не просто так они пришли сюда: отнюдь не вещи взять. Скотт стоял без штанов, вовсю приставляя хозяйство внутрь Хоуп и придерживая на своих плечах её закинутые ноги. Оса сладко кричала от удовольствия, но громче прокричал Муравей, как только заметил неожиданных гостей.
Хоуп обернулась, в один момент на её лице возник целый фонтан из различных эмоций. Стыд, страх, позор, злоба, гнев — последние два чувства относились непосредственно к Лэнгу и его словам: «Ну, пойдём в то место? Никто ведь не спалит». Скотт серьёзно ошибся, жаль, что дочка Кэсси в этот раз спину вряд ли прикроет.
— Ёб вашу мать, что вы тут делаете?! — выругалась Наташа на чистом родном языке, из-за этого все смогли понять только последнюю часть предложения.
— Мы, мы… Мы тут вещи искали, Фьюри нас послал. — выдала Хоуп первое, что смогло прийти в голову.
— Да что ты? — лицо Наташи было сильно злым, не из-за факта самого акта Скотта и Хоуп, а из-за того, что делали они это на том самом ящике, где была она с Питером. — Тогда скажи, Хоуп, что же тогда Скотт в твоей вагине ищет? Или это у вас извращения такие особенные?!
Лица насекомой парочки залились краской, но если Хоуп сильно покраснела, то Скотт стал бледным, как мертвец, возможно, в скором времени он и правда будет мертвецом.
— О боже, как не стыдно! Развели тут, понимаешь, бордель настоящий! — втянулся в разговор Питер. — Скотт, Хоуп, ну ни стыда у вас, ни совести! Да ещё и на работе!
Высказав свои мысли, Питер технично взял пылающую от злости возлюбленную и пусть с трудом, но уговорил её покинуть это скверное помещение. Скотт тем временем был похож на мраморную статую — жаль, он не полетел в прошлый раз в Италию, могли бы выставить в музей в качестве экспоната.
— Простите! Это всё Скотт! — попыталась оправдаться Хоуп.
— Ну, Хоуп, держись у меня! Все тебе, блядь, крылья оборву! На моём ящике пиздой вертеть! — выругалась Наташа, пытаясь уже напасть на Хоуп от злости. Лишь сдерживающий её в своих руках Паук хоть как-то мог держать конфликт под контролем.
— Прошу минуточку внимания, дорогие мои насекомые и членистоногие! Не знаю всю суть вашей ссоры, но, пожалуйста, не надо орать на всё наше воздушное судно. И ответьте, пожалуйста, на вопрос: чьи это салфетки в синей упаковке?
Пока все переговаривались и выяснили отношения, в грузовой отсек вошёл сам директор организации Щ.И.Т, держа в руке пакетик с влажными салфетками. Теперь статуями в комнате оказались все присутствующие, а не только лишь Скотт.
— А… Простите, это моё. — Питер любезно протянул руку и взял пакетик, после чего ощутил взгляд очень серьёзного глаза Ника и быстро вернулся поближе к Наташе.
Ник завёл обе руки за спину и командирским шагом прошёл вперёд, оглядывая каждого участника возгоревшего конфликта. Взглянув на Скотта, он поморщился единственным глазом и махнул рукой в его сторону.
— Лэнг, ты бы хоть штаны натянул, стручок ведь уменьшился, не впечатляет уже. Вот даже Хоуп за тебя стыдно, бедная девочка, побледнела вся.
Фьюри дошёл до ящика — нет не жёлтого, на котором были Питер с Наташей, а потом ещё и Скотт с Хоуп, а другого, серебристого. Этот ящик был гораздо ниже деревянного и ещё отличался тем, что был стальным. Ник присел на него и дунул в сжатые кулаки от непонимания что же делать с такой ссорой.
— Хорошие вы парочки, даже на видео попали. Видите, там, в левом верхнем углу, камера была. Она всё записывала. А вы что, думали, в грузовом отсеке мы камер не поставили?
— Чего?! — Наташа вскрикнула так, что все вздрогнули, кроме, конечно же, Фьюри, а Хоуп даже подскочила на ноги и, как Скотт, быстро подтянула штаны на бёдра. Как же сильно порой может внушать Ник, подумала она, что умудрилась пару минут пролежать с обнажённой киской и даже не заметить этого.
— Да вот, чего-чего, а того, — Ник кивнул головой, указывая в направление скрытой камеры. Все развлечения героев оказались засняты на камеру до мельчайших подробностей. Но к записям имел доступ только лишь Фьюри и, как человек приличный, никому их не стал показывать. — Мы ваши приключения запечатлели на камеру эту, но, не волнуйтесь, на Бразерс, так и быть, не скинем, там ещё тем более и платят мало.
Хоуп шокировано присела спиной к ящику, за который ещё успеет получить знатных «благодарностей» от Наташи.
Скотт рухнул на спину. Он уже сам поверил в то, что является статуей, и даже не почувствовал удар головой.
Больше всего ужаснулась Наташа: у шпионки резко подкосились ноги, и она стала падать, но Питер успел её вовремя подхватить на руки.
С тех пор все четверо героев поняли: лучше уж дотерпеть до дома, чем на вертоносце Щ.И.Т’а.
End
