Гермиона Грейнджер и таинственное дитя

Драко безразлично пожал плечами и задумался, стоит изобразить зевок для усиления эффекта или будет совсем некультурно? – Я хочу разгадать эту загадку! В конце концов, кто-то бесчестно поступил с Джинни, – Грейнджер мерила комнату шагами. – Да еще и тебя подставил. Неужели не хочешь узнать кто и отомстить? Она подняла голову и внимательно посмотрела на Малфоя. Подобного аргумента Драко не ожидал и отметил про себя, что, если бы не происхождение, Грейнджер было бы самое место на Слизерине. – Чего ты ждешь от меня? – осторожно поинтересовался он. – Пока не знаю, – честно ответила ведьма. – Я подумала, что было бы неплохо послушать твои размышления о том, кто бы это мог быть. – Тогда мне пришлось бы об этом поразмыслить, – хмыкнул Малфой. – Это ты так попробовал пошутить? – Грейнджер презрительно скривилась. – Получилось не очень. – Не знал, что меня назначили твоим личным шутом. – Драко, – она заглянула ему в глаза, – мы не справимся без твоей помощи. О, это что-то новенькое! Флирт по-гриффиндорски? Или это попытка воззвать к отсутствующей у него, по мнению абсолютного большинства, совести? – И что мне будет за мою помощь? – подсек он попавшую в собственную ловушку девчонку. – А что ты за нее хочешь? – выкрутилась та. Вот зараза! – Хм… – Драко не мог признать, что вопрос Грейнджер застал его врасплох. Нельзя было допустить, чтобы она заметила это, а лучшая защита – нападение: – Не боишься, что я озвучу что-то неприличное? – Не боюсь, – и снова его удар не попал в цель. Малфой отложил книгу, спарринг требовал его внимания целиком. – Я, знаешь ли, взрослая девочка. Сообщив это, Грейнджер впилась в него пылким взглядом, Драко не был идиотом и не отнес его на собственный счет. Судя по дрожащим зрачкам, обрабатывала она несколько тысяч мыслей в секунду. – Поняла, с чего следует начать! – взвизгнула неугомонная деятельница и резко вскочила. Малфой на всякий случай напрягся. Идеи гриффиндорцев обычно не имели точек пересечения со здравым смыслом. – Я попрошу Джинни показать мне воспоминание о… о близости. Драко однозначно ожидал чего-то иного, но при своем мнении остался: гриффы и здравый смысл – оксюморон. Однако озвученное было озвучено, а взгляд воодушевившейся ведьмы требовал ответа. Драко испытывал смешанные чувства, все в нем противилось идее. Во-первых, во-вторых и в-десятых, ему очень не хотелось, чтобы кто-то наблюдал за кем-то, кто был внешне совсем как он, в такой интимный момент; в-двадцатых, он не видел, как это может помочь в идентификации личности любовника мелкой Уизли; но было еще, скажем, в-двадцать-пятых – вдруг Грейнджер понравится увиденное, вдруг она захочет... тпру! Совсем ненужное направление мыслей. Отставить! Высказал Драко тот аргумент, что касался бессмысленности мероприятия, и вдобавок из чистого любопытства поинтересовался: – Ты уверена, что хочешь увидеть… такое? – Я не буду… смотреть все, но вдруг смогу уловить какие-то детали. А может, ты? Да! – казалось, Грейнджер сейчас воспламенится от азарта. – Посмотреть должен ты! Ты лучше знаешь своих друзей. Оборотное меняет внешность, манера двигаться, жестикуляция, гримасы остаются прежними. Возможно… – Извини, но я, честное слово, никогда не страдал вуайеризмом и не наблюдал за интимной жизнью своих однокурсников, – фыркнул Драко. Пожалуй, эту фразу стоило сказать хотя бы ради того, чтобы посмотреть на выражение лица экс-зубрилки всея Хогвартса. Она замерла с открытым ртом и смесью ошеломления с… еще большим ошеломлением в глазах. – Я не это имела в виду! И ты прекрасно знаешь, что я не это имела в виду! Драко мастерски проигнорировал ее жалкую попытку откреститься от собственных слов. Поворот разговора воодушевил его на великие свершения на ниве словоблудия – забил неиссякаемый источник остроумия на грани фола: – Ну и ты понимаешь, что совместный просмотр воспоминания твоей подружки будет похож на совместный просмотр колдопорно, а это… ммм… сближает. – Колдопорно? – несчастно спросила окончательно сконфуженная девчонка. – Хочешь сказать, что гриффы таким не баловались? – Не знаю, – Грейнджер взяла себя в руки и бросила на собеседника острый взгляд, видимо, вспомнила, что она взрослая девушка и неприличное ее не смущает. Ну-ну. Драко радовался своей маленькой победе ровно три секунды, после чего был уложен собеседницей на обе лопатки: – Я знакома только с магловскими эротическими фильмами. Боюсь, в силу ограниченности, их не видел ты, так что обсудить разницу между эротикой волшебников и простецов мы не сможем. Драко подыскивал достаточно емкую фразу, чтобы снова смутить спорщицу, а она уже кардинально сменила тему: – Но моя идея нереализуема, поскольку у нас нет Омута памяти. – В мэноре есть, – буркнул Драко. – Я не пойду в мэнор, я уже говорила, – Грейнджер уперла руки в бока и стала похожа на себя двенадцатилетнюю. Драко едва удержал уголки губ на месте, но в глазах все-таки успело промелькнуть веселье. – Что? – еще больше разозлилась Грейнджер. На этот раз не улыбнуться у Малфоя не получилось. – Вспомнил первый курс и тебя всю такую серьезную, – фыркнул Драко, – руки в боки, взгляд из-под бровей. Кажется, его ответ смутил девушку. Потому что тему она оставила, а Гермиона Грейнджер, не развивающая тему, – нонсенс. На всякий случай Драко запомнил метод нейтрализации невыносимой всезнайки. – Я одолжил бы перстень наследника, – усилием мышц Малфой трансформировал улыбку в кривенькую ухмылку. – Приложила бы к воротам и прошла. – Ты настолько мне доверяешь? – а вот во взгляде и голосе Грейнджер доверия не было ни на кнат. – Ну а что ты сделаешь? Передашь его аврорам? – Почему бы и нет? Он цокнул языком. – Потому что ты гриффиндорка – раз, – Драко расстарался, чтобы ее принадлежность к факультету прозвучала так, как слово, которым раньше часто обозначал ее происхождение; возражений, как ни странно, не последовало, но он все равно рассказал про основную причину: – Потому что ты не сумеешь – два. Только та, кому я надену его на палец, сможет им воспользоваться. – Не знаю, зачем ты это говоришь. Я абсолютно четко помню, что отказалась от подобного предложения, – она опять приняла позу «бесящая до печенок Грейнджер, первый курс», осознала это, как ни в чем не бывало убрала руки с талии и скрестила их под грудью. Соплохвосты соплохвостые! Это был удар ниже пояса. Драко почти уже придумал шутку про то, что Грейнджер, очевидно, решила пойти другим путем и соблазнить его самостоятельно, чтобы потом сравнить с воспоминанием мелкой Уизли, но что-то не позволило озвучить эту шутку. Пока он пытался понять, в чем причина, его навязчивая гостья буквально просияла и всплеснула руками: – Слушай, я вспомнила, здесь в директорском кабинете есть Омут! – И ты собираешься его… позаимствовать? – осторожно спросил Малфой. Для полного счастья ему не хватало только, чтобы в комнатах, где он живет, нашли чужой бесценный артефакт. – Ну да! – Грейнджер посмотрела на Драко как на идиота, его глаза, похоже, выдали всю ту гамму чувств, которые он переживал, а это был шок, неверие и сожаление, что не может сказать декану: его суждения о заложенной в гриффиндорцев системе саморазрушения не преувеличение, а, видит Мерлин, преуменьшение. – Ты подумал, что я собираюсь украсть Омут? – она угадала причину, по которой его лицо так вытянулось. – Нет, я подам прошение в аврорат. Напишу, что хочу перебрать твои воспоминания о Пожирателях, чтобы разгрузить штатных авроров. Официальная часть твоих допросов закончена, так что тебя вполне могут перепоручить стажеру. А тут и повод позаимствовать Омут, и абонемент на посещение тебя в изоляции. Не то чтобы Драко это сильно огорчило, Грейнджер его… бодрила, Грейнджер поселила в душе надежду, которую он никогда не позволял себе иметь. Впрочем, и сейчас впускать в голову дестабилизирующие мысли было не ко времени. – Ты считаешь, что перспектива видеть твое г… риффиндорское лицо регулярно – предел моих мечтаний? – презрительно приподнял он бровь, нельзя было дать понять Грейнджер, что перспектива его… в общем-то радует. Девчонка достойно спародировала выражение его физиономии и ехидно припечатала: – А у тебя нет выбора. Грейнджер одарила Драко улыбкой, в которой плескалось чувство превосходства (как же он ее… ненавидел!), развернулась и, вздернув подбородок, прошествовала к двери, видимо, воплощать свой по-гриффиндорски безбашенный план. – До скорой встречи, Малфой!