Их ошибки прошлого

      План Нацумэ-сенсея по превращению Йокогамы в приличный город посредством банального, но действенного «разделяй и властвуй» был почти безупречен. Но при всех своих неоспоримых достоинствах он не предполагал того, что главные исполнители могут разругаться в пух и прах аккурат перед началом его претворения в жизнь. Не предполагал этого и логически выверенный, максимально вписанный в рамки оптимального решения план самого Мори. И тем не менее, это произошло: Фукузава бесцеремонно вмешался в один из ключевых моментов в лице Йосано, в результате чего все надежды Мори на быстрый и безболезненный захват кресла босса Портовой мафии дружно полетели к чертям, а в душе его поселился самый настоящий раздрай. И если с первым ещё можно было что-то сделать, чем он и занялся за неимением других вариантов, то второе не обещало никаких положительных перспектив.       Честное слово, как будто он претендовал на звание самого добродетельного и милосердного человека. Чёрта с два! Юкичи прекрасно знал, каков его напарник и какими методами он пользуется. И ни разу его не переклинило, пока Мори не освободил Йосано. Почему именно эта девчонка? Почему именно её Фукузаве неожиданно стало жаль?       Мори ненавидел предателей. Он не питал особых надежд в отношении подчинённых и временных союзников, считая их лишь инструментом для защиты города и достижения собственных целей, но с бывшим телохранителем всё было иначе. Он был доверенным лицом Нацумэ-сенсея. Он был надёжным соратником по этой самой "тактике трёх фаз". И, чёрт побери, он был тем человеком, кого подпольный доктор-одиночка осмелился полюбить. Глупо, конечно, но что уж теперь жалеть. Юкичи выбрал человечность и "душу", как он изволил выразиться, в раз перечеркнув их прежнее взаимопонимание. С лёгкостью ушёл, бросив в лицо обвинения, как будто Мори только ради себя старался!       В любом случае, сейчас было не до этого. Он сверг босса мафии и занял его место, пусть и не тем выверенным ранее путём, а банальным убийством и поддельным свидетелем. Последний, кстати, в настоящий момент проходил курс интенсивного лечения после инцидента с ловушкой, что устроили ему последователи бывшего лидера организации. Мори был зол, прежде всего на себя, а ещё на суицидальные наклонности юного Дазая, который затеял с напавшими игры в собственное умерщвление вместо того, чтобы просто перебить их или на крайний случай приволочь к нему. Впредь стоило уделять защите своих людей больше внимания, и это было непривычно.       В задумчивости он дошёл до своего нового кабинета. Благодаря активному вредительству предшественника организация пришла в такой упадок, что хотелось схватиться за голову, порвать бредовые отчёты о финансовых и силовых операциях за последние несколько лет и малодушно спихнуть этот сомнительный пост кому-нибудь другому. Но Мори был уверен, что именно он должен взять на себя ответственность: всё же он любил этот город как никто другой. Он вошёл, оглядел полупустую комнату, отстранённо подумал о том, что стоило бы купить приличный ковёр, когда на это найдётся время, и успел пройти несколько шагов, прежде чем раздался взрыв. В последний момент он материализовал Элизу, которая мгновенно вытащила его на крышу, не дав бесславно сложить жизнь на только приобретённом рабочем месте. Замечательно, эти сволочи уже осмелели настолько, что покушаются на жизнь босса в самом сердце главного штаба. Причём прошли все сенсоры, а значит, скорее всего, кто-то из охраны участвовал в этом.       Мори развеял Элизу, тяжело вздохнул и расправил чуть подпалённый плащ. За спиной послышался приглушённый топот, и вскоре перед ним стояла вся охрана этажа с Хироцу Рьюро собственной персоной во главе. Он и Озаки Коё были первыми членами Портовой мафии, которые преклонили перед новым боссом колени, и Мори в определённой степени доверял ему.       — Расследуйте это дело, Хироцу-сан, — приказал он строго. — Виновные нужны мне живыми.       — Будет исполнено, — слова сопровождались глубоким поклоном.       Что же, придётся на время вернуться в клинику, ведь апартаменты босса, вероятнее всего, пострадали вместе с взорванным кабинетом. Мори зашёл в недавно выделенный Дазаю офис и забрал улики, которые тому удалось собрать во время игр с мятежниками. Стоило изучить их и досье каждого члена организации, завербованного предшественником, чтобы выяснить мотивы и разработать оптимальный план по решению этой ожидаемой проблемы. А параллельно заняться вытаскиванием Портовой мафии из той грязи, в которую её втоптали неумелым руководством: встретиться с правительством и представителями теневого мира, проверить все сделки и подставные организации, избавиться от неудобных договоров и заключить новые. Только начавшаяся неделя обещала выдаться на редкость сумасбродной.       — За этим мятежом стоят двое последователей бывшего босса, — ровно через семь дней Хироцу отчитывался о завершении расследования. Они уже разобрались с рядовыми членами, остались лишь главари. — После оглашения его последней воли они подчинили себе треть организации и захватили несколько предприятий, устроив там базу, после чего заложили бомбу в вашем кабинете.       — Вот оно что. — Мори задумчиво уставился на двух связанных человек за стеклом и чуть улыбнулся, очевидно, приняв какое-то решение. — Хироцу-сан.       — Да, босс.       — Я лично проведу допрос. Не впускайте никого.       — Это опасно… — возразил было Рьюро, но уверенный взгляд и строгий тон развеяли его опасения:       — Это приказ.       — Слушаюсь.       Мори провёл в камере не больше получаса. А когда вышел оттуда, Хироцу имел возможность лицезреть двух мятежников, преклонивших колено и прижавших правую руку к груди в знак величайшей преданности. Мори удовлетворённо улыбался, но по чуть подрагивающим рукам, которые он поспешил спрятать в карманах, и напряжённой походке Рьюро без труда понял, настолько тяжело ему далась эта бескровная победа.       — Что вы сделали, босс? — тихо поинтересовался он.       — Дал им то, чего они желали, — загадочно отозвался Мори. — На сегодня это всё. Оставшиеся дела перенесите на завтра, — сил не было ни на какие новые подвиги, даже на обычное общение.       — Как пожелаете.       — Ах да, и ещё кое-что, — он указал рукой на пленников. — Те двое отныне в вашем распоряжении. Я хочу, чтобы они вошли в состав нового боевого отряда, о котором мы говорили.       — Вы уверены, что им можно доверять? — на всякий случай спросил Хироцу.       — Сомневаетесь в моих решениях? — опасный вопрос был задан без намёка на угрозу, а лишь с заметной долей усталости.       — Что вы, как я смею…       — Люди тщеславны, ими легко манипулировать, отнимая и давая, — спокойно пояснил босс. — Они больше никогда не пойдут против моей воли.       — В таком случае я благодарю вас.       Мори снисходительно кивнул и зашагал к лифту, оставив подчинённого разбираться с новыми членами подразделения. Рьюро молча смотрел в спину удаляющемуся начальнику и думал о том, насколько сильной лидерской харизмой обладает этот человек.       Дазай всё ещё восстанавливался в главном лазарете, а Коё занималась формированием нового исполнительного комитета, члены которого будут преданны исключительно новому боссу. Это была кропотливая работа, требующая бесконечных проверок и уйму времени, так что помощь оказалась очень кстати. Как Мори и предполагал, убийство предшественника, что лишил Озаки надежды на светлую жизнь, стало ключом к её безоговорочной верности.       На улице смеркалось, когда Мори зашёл в свой старый кабинет подпольной клиники и, не раздеваясь, упал на диван, со стоном разминая затёкшие конечности. Наконец-то с мятежом было покончено, а все оставшиеся в живых последователи бывшего босса признали новую власть. Больше никаких бомб в главном штабе, и впредь он будет карать нарушителей согласно законам мафии.       Сейчас больше всего на свете хотелось спать. Непрерывное напряжение, которым была наполнена последняя неделя, высосало из него все силы, так что даже мысли о предательстве Фукузавы мелькали гораздо реже и исчезали через пару секунд после появления, дабы не перегружать и без того кипящий мозг. И, конечно же, именно в это время бывшему телохранителю понадобилось навестить его.       — Надо поговорить.       Он появился на пороге, даже не удосужившись постучаться, и стоял, прислонившись к дверному косяку. Собранный, серьёзный, чертовски знакомый. Обернувшись на голос, Мори заторможенно сглотнул и заставил себя подняться на ноги, хотя перед глазами уже плясали мириады чёрных пятен. Фукузава прекрасно знал: когда Мори устаёт настолько, что не способен разумно мыслить, он невыносимо болтлив.       — Чем могу помочь, господин Серебряный Волк? — подслащённый самым ядовитым сарказмом голос разрезал гнетущую тишину. — Ах да, вы же теперь не желаете иметь никаких дел с жестоким мной, я и забыл. Тогда исчезните отсюда, будьте так любезны, — разумеется, надежды на то, что незваный гость последует этому приказу, не было никакой. Мори не сдержался и потёр виски: голову ломило нещадно.       — Отказываюсь, — резче, чем хотелось, отрезал Фукузава. Он видел, в каком доктор состоянии, и чувствовал себя последним негодяем, но всё же не мог уйти. Ещё пару недель назад он бы обнял его без разговоров и позволил уснуть на своих коленях, защищая от всего мира. Теперь же его вряд ли подпустят ближе, чем на метр.       — Да вы вообще, как я посмотрю, любите это дело, — язвительно отозвался Мори. — Отказываться спасать, отказываться сотрудничать. Не подскажете, в каком учебном заведении обучают этому изумительному искусству отказа? Я бы тоже взял пару уроков, хотя куда мне до вашего мастерства!       — Мори, — Фукузава сделал попытку приблизиться, но собеседник тотчас шагнул назад и отвёл взгляд.       — Для вас "Мори-сан", Фукузава-доно. Фамильярничание с бесчеловечным врагом плохо скажется на вашей драгоценной репутации.       — Может, хватит? — голос сорвался на почти умоляющий тон. Насколько же сильна его обида?       — Хватит что? — Мори опасно покачнулся, но не заткнулся, продолжая смотреть куда-то в сторону. — Хватит дышать, отравляя аромат благородства и добродетели, что теперь окружает вас? Так здесь вообще никогда таким не пахло, а координаты двери вам хорошо известны.       Разговор явно заходил в тупик. Фукузава, конечно, не думал, что это будет просто, но чтобы настолько? Наконец, он заговорил спокойно:       — Я слышал, ты самостоятельно сокрушил босса Портовой мафии и занял его место.       Мори едва заметно усмехнулся и посмотрел на него. В глазах цвета насыщенного красного вина плескалась болезненная смесь разочарования, горечи и смертельной усталости. Потрясённый Фукузава едва подавил в себе порыв упасть на колени и закричать, что всё это лишь сон. Однако Мори очень быстро взял себя в руки и продолжил язвить как ни в чём не бывало:       — Надо же, вы умеете не только отказываться, но и слышать! Похвально. Мои планы имеют свойство сбываться, несмотря на всяческие старания их испортить.       — У него наверняка были последователи, — негромко заметил Фукузава. — Если тебе понадобится помощь...       — То вы будете последним, к кому я обращусь, многоуважаемый детектив, — едко ответил Мори, обессиленно прислоняясь к стене и продолжая разглагольствование затихающим голосом: — Использовать предателей в своих целях полезно, но не тогда, когда они уводят молоденьких девушек у тебя из-под носа. Кстати! Мне и за Элизой теперь надо хорошенько присматривать, а то мало ли вы решите спасти...       Договорить ему было не суждено: в глазах резко потемнело, он схватился за спинку дивана, но потерял равновесие и провалился в объятия обморока прежде, чем подорвавшийся с места Фукузава успел подхватить его и осторожно прижать к себе. Ситуацию хуже было сложно представить. Впрочем, у директора агентства впереди было много часов для размышлений.       Утро встретило его приглушённым стоном с дивана. Мори медленно приоткрыл глаза и расфокусированным взглядом уставился в потолок. Присутствие Юкичи в комнате ощущалось настолько явно, что он снова закрыл глаза, мечтая уснуть и не влезать в неприятные разговоры. Видеть того, кто ещё недавно был ближе всех, оказалось почти физически больно.       — Ты очнулся? — Фукузава пододвинул стул и опустился на него.       — Нет, я просто говорю и моргаю, не приходя в сознание, разве не очевидно? — последовал ехидный ответ. — Сейчас мне меньше всего хочется приходить в себя и созерцать твою сбежавшую физиономию. Будь добр, сгинь, пока я не очнулся.       — Мори...       — Огай, именно так меня зовут, какое невероятное открытие.       Фукузава запустил руку в волосы и вцепился в них мёртвой хваткой. Даже сейчас, спустя долгие часы раздумий и мысленных построений диалогов, он не знал, как подступиться к этому человеку. Они столько пережили вместе, но врагами стали впервые.       — Мори, прости.       — И не подумаю.       — Мне жаль, — он постарался вложить в эти слова всю душу. — Я не должен был так поступать, — видя, что его хотят перебить, он поспешил продолжить: — Дай мне договорить! Я знаю, что ты всегда ставишь цель выше средств. Ты был готов пожертвовать собственной безопасностью, чтобы выведать тайны врага, так что наверняка считаешь использование девочки оптимальным решением, а её психологическую травму — приемлемой платой за успех.       — И что ты хочешь сказать? — Мори наконец открыл глаза и принял сидячее положение. Несколько часов отдыха оказали благотворное влияние на самочувствие. — Если это очередная попытка пробить бессердечного меня на слезу и раскаяние, брось это гиблое дело немедленно.       — Нет, раскаяние здесь — моя участь.       — Как трагично, — язвительно протянул он и устало спросил: — Чего ты хочешь?       — Продолжить сотру… — Фукузава запнулся на слове и неожиданно выпалил: — Чёрт, ты же знаешь, что я не хочу потерять тебя!       Мори шумно выдохнул и пристально уставился в полыхающие мольбой серые глаза. Некогда столь дорогие и любимые, теперь они вызывали лишь болезненный ком в груди. Он бы тоже хотел вернуть всё назад. Но разве такое возможно? Если следовать логике — нет.       — Кажется, это не очень-то волновало тебя, когда ты обнажил против меня катану.       Он рефлекторно потёр левое плечо, где остался шрам от той самой катаны. Тогда он был настолько оглушён предательством, что и не подумал уклониться.       — Это был необдуманный порыв.       Мори встал и, не глядя на Фукузаву, подошёл к приоткрытому окну, выудил из кармана пачку сигарет с зажигалкой и закурил, отстранённо разглядывая на редкость чистый небосклон.       — Да брось, ты спланировал всё заранее, обыграв меня, — усмехнулся он чуть погодя. — Подготовил пути отхода и просчитал мою реакцию. Ведь ты знал меня лучше, чем кто бы то ни было.       — Даже если и так, я крайне сожалею, — Фукузава тоже поднялся и подошёл ближе, вперив полный отчаяния взгляд в худую напряжённую спину доктора. Мори явно приходилось нелегко в самом пекле междоусобиц Портовой мафии, и всё же он решительно отверг его помощь, так и не простив побег Йосано.       — Я тоже, — тихий выдох вселил бесконечную надежду и тотчас разбил её вдребезги: — Сожалею, что слишком доверился тебе. Уходи, пока я добрый и не достал скальпель.       Фукузава протянул было руку, но так и не решился коснуться, чувствуя давящий груз вины. Возможно, им было нужно куда больше времени. В тот день он сдался и ушёл, смирившись с тем фактом, что больше они с Мори не увидятся вне деловых встреч, да и те вряд ли состоятся в ближайшем будущем.