Кот из Киликенни

Шеба I Ой не дело это. Ой не хорошее это дело они затевают, масса Андерсон и эта миссус Джеральд. Нехорошее. Потому что хоть она и вдова, хоть он и вдовец, да не хорошо это притворяться мужем и женой. И вот доехали ведь, отдыхай да радуйся, сходи в гости к массе Дженсену. Нет, эти двое заселились в «Дом миссис Кромби», где даже крысы грязные, и корчат из себя семейную пару. Ну нехорошо это! Ясно, что они не в самом деле, это работа такая, но нехорошо все равно. И парень этот, хвостом за массой Андерсоном ходит. Вот чего? Массу Андерсона в церковь надо лошадьми затягивать, а у парня и жук не пукнет просто так. Только вот масса Дженсен не сильно умный, если себе нору выкопал, а не дом строить стал. Чахотка от сырости заводится, а косоглазый масса к нему в гости ходил, да смотрел на стены. Мокрые они. Или это так масса Дженсен к земле привыкает? Косоглазый масса греется на солнышке и рожа у него невеселая. — И тут люди живут, — косоглазый масса сплевывает в белую пыль. — Коз пасут, масса, кукурузу растят. — Да вижу. Интересно, что они делали, когда война закончилась? — Так коз пасли, масса. Тут мексы да метисы, они как-то не воюют. — Мексы только с виду такие, а воюют неплохо. Наши тут казну прятали, на всякий случай. Просто они тут тихие сильно, так не бывает. — А вы чего делали, масса? — Шеба поняла, что ей бы промолчать. — Брата хоронил. Интересно, его уже совсем сожрали черви, или что осталось? Ну и знакомые у массы Андерсона! Косоглазый масса будто и не понял, что сказал, жмурится на солнышке, как кот драный. Вот только он сам от каждого шороха дергался еще в караване, а сейчас обмотался патронташами, как бандит на картинке и сидит с дробовиком на коленях. Кого он так боится? Язычников? Или кого другого? Потому что Руди караван не тронул, а тут никого бесштанного не видно. И что он натворил? У него ж дети малые, жена в положении, думать надо! Парень этот странный кобылу покупает. Кто так делает! Даже не торгуется! Даже не посмотрел ни на зубы, ни на копыта, ни под хвост. Да ему ж дохлятину могут всунуть! И поделом. Масса Андерсон тоже на рынке крутится, его куртку за милю видать, местные или в этих одеялах полосатых, или просто белые тряпки. И за массой Андерсоном тоже надо глядеть в оба глаза, потому что ой. Ой-ой. Некоторых людей нельзя пускать на рынок, потому что они точно купят какую-то пакость! Гадость! Мексиканскую еду! Или еще какую-то дрянь. Или самый гнилой арбуз по эту сторону Миссури. Или непонятно что. Вот что это и куда это деть? Зачем ему эта штука? На ножницы похоже, только пружина сверху. — Капкан на кротов? — а вот косоглазый масса знает, что это такое. Масса Андерсон просто молчит. Или он ночью не выспался, вошел в роль, и это совсем не хорошо, или его обдурили, как дите малое. И парень этот странный оживился. Кобылу не купил, а вот поближе подошел, смотрит. И вот недобро так глядит, как пастор Хардин на своих прихожан, когда проповедь читает. Даже еще злее. Чужак I Господи и все семеро Маккавеев! Что за срань! И в такую погоду! Дэнни, ты дурак?! Дэнни, ты правда дурак? Ты долго думал? Ты, недоносок, хоть раз видел, какие щенки получаются, если сучка светлая, а кобель черный? Ты в зеркало глянь! И на меня! Дэнни, я не знаю, с каким Биллом Андерсоном спала твоя добродетельная мамочка, но не со мной. По трем причинам! Ты светловолосый, я, как видишь, нет. Я вообще не был в Теннесси! И тебе восемнадцать, сильно старый. Если верить миссис Джонсон, ее дочке лет тринадцать уже. У нее были проблемы с мистером Джонсоном, Дэнни, и она нашла себе черноволосого соседа, чтоб мистер Джонсон не догадался. Он-то догадался, потому что приперся раньше, но дело не в этом. Я не спал с твоей матерью. Ну да, оплеуха у тебя знатная, да только я не понял, Дэнни. Вот теперь я не понял. Ты правда думаешь, что одной оплеухой ты загонишь меня к себе домой? Ты подумай, подумай! Ой как хорошо! Надумал за пушкой лезть. Ну, ты не спеши, Дэнни. Ты хоть раз в своей дурацкой жизни женщину трахал? Так хоть сходи в бордель, поможешь человеку. Ей сорок центов с каждого клиента. А тут целых два или даже три свидетеля, в таких вещах даже черномазые учитываются. Я ж конокрад, Дэнни, потому и знаю. Ну ты посмотри! Часу не прошло — уже и револьвер из кобуры вытащил. Мексиканец молоток бросил и за забор свой нырнул, Бутч сидит себе, моя черная рот разинула. Хороший у него револьвер, кстати, новенький. Мне уокер привычнее. Вот так, Дэнни. Вот так. Вот и закончилась твоя жизнь. Больно, да? А ты как думал? Пуля в брюхо, да с четырех шагов, оно так и выходит. И ничего мне за это и не будет, самооборона потому что, я вторым стрелял. Бутч, сходи за гробовщиком. Мне лень лишний раз шевелиться. Внизу и то прохладнее. Мексиканец ржет. Ну да, смешно получилось, если так подумать — дурень начитался Диккенса или еще каких соплей и подумал, что я его испугаюсь, раскаюсь и вернусь к его мамочке! Ну не бывает так. У меня мелкий и то художественную литературу с жизнью не путает. Бутч привёл гробовщика и кого-то, который не может понять, он еще пастор или уже шериф. Такие вот дела. И ничего мне не будет. Я пойду в этот чертов отель и проснусь вечером. Как упырь немецкий. Ночь мое время, с тех пор, когда я впервые поехал с па красть шесть кобыл. Ночью мы настоящие. Интересно, у Дэнни кто-то еще есть? Братья там, кузены? Было бы весело. Кэтрин I Мне очень жаль его жену. Потому что я видела, что он сделал и как он сделал. Кем она была? И почему она умерла? Я видела его отродье, он уже жестоковыйный, весь в отца. Теперь я понимаю, почему его послали со мной. Но даже его силы не хватит на ту ситуацию. И, все-таки, что случилось с миссис Андерсон и как бы потактичнее узнать? Он сейчас свернулся милым гадючьим клубком и спит в запас. И держит оружие под рукой. Даже спит поближе к револьверу. Начинаешь радоваться, что Кларенс умер до того, как начал воевать. Вдруг бы он таким же стал? Таким, в шрамах, что посмотреть страшно. И шрамы эти не все старые. Несчастный зверь. Потому что джентльмены не общаются с миссис Кромби. Джентльмены не ночуют в холодном клоповнике и джентльмены не обвиняют эту старушку в подглядывании! Это неприлично. И под одеялом ничего не видно. И мы для нее семейство, поэтому ясно, что муж и жена чем-то занимаются в кровати! И там было неприлично много клопов для спокойного сна! Он хоть не храпит, в отличие от моего третьего мужа. И здесь очень холодно ночью, так что грелка мне была необходима. Здоровенная и беспокойная грелка. И могут быть последствия и мне надо решать, говорить ему или нет. С одной стороны, я и так вдова, а с другой стороны, у меня не хватает денег даже на своих троих! И Леон вряд ли обрадуется, он и так вырос из всей обуви. Здесь есть женская лечебница для чахоточных, при женском монастыре Святой Урсулы. Ужасно, и особенно ужасно, что туда нужно мне, иначе будет скандал. Ранчо, где дорогие лошади, уже страшно, и огромное количество мексиканцев. Фу. Опасно, куда ни посмотри. И сочетание урожденного конокрада, который уже воспитал сына-конокрада и того ранчо — не к добру. А еще спокойной жизни мистеру Андерсону осталось два дня или три. Потому что он может узнать о себе много нового. На улице опять стрельба, этот косоглазый пристреливает дробовик по горшкам. Он перегрелся? Фермер I Может, мне открыть брачное агентство? Как-никак, я этих двоих познакомил. Если они меня не застрелят. Потому что эта миссис глядит на меня хуже янки, а капитан носится где-то. Кажется, кто-то умудрился в кои-то веки выполнить заповедь, вместо нарушения? Но мне от такого выверта только хуже. Потому что я видел того парня из «Трелони и Трелони» в городке. Я ж вроде не трепался! Капитан меня прибьет, если я ему скажу, а если он меня найдет, то он меня прибьет. И я хочу домой. Здесь самый настоящий Ад, чертова пыль, белая земля, рыжие горы. И вода, от которой болит брюхо. Мексиканки орут друг на друга. Одна тычет в меня пальцем. Да не понимаю я вас! Я из Миссури! И совершенно точно никого тут не собирался ебать! У меня жена есть! О, пришел еще кто-то, они орут уже на него. Да я тут каким боком? О, это пришел гробовщик. Что случилось? Ну ты ж их понимаешь? Что они орут и почему на меня показывают? Что я такого сделал? Горшки перебил? Так она мне сказала! Вот старая, в белой юбке. Сказала! Они две кто, мать с дочкой? Внучка с бабкой? Так, все, переводи, что я извиняюсь. Я ж не знал, что это невестка и свекровь, и невестка горшки новые купила! Я ж не знал! И, похоже, меня тут точно будут бить, потому что сюда идет их мужик. Да куплю я вам те четыре горшка, хоть там и два на заборе торчало. Куплю, куплю! Отстали. Плохо, я ведь засветился теперь, любой дурень на меня пальцем покажет, потому что такое тут не каждый день. Это капитана хрен догонишь. А вот и он, вместе со своим драгоценным гаденышем. Если вернусь, то извинюсь перед Ли, потому что он такого не сделает сроду. И я совсем им не завидую, потому что будущая миссис Андерсон с очень большими идеями и нехваткой денег. Я ж вижу, что ботинки чиненые раз сто да фасона такого, как моя мама перед войной носила, и что платье у нее тоже перелицованное. Я ж вижу, и я свою жену в таком виде, надеюсь, не увижу никогда. И я бы поспрашивал, что стало с ее двумя мужьями. Потому что капитан в этом аспекте дурень романтический, да еще и сам виноватый. Конечно, такой женится, и даже будет воспитывать неизвестно чьих детей. Тут ведь получается в точности то ж самое, что он сказал Дэнни, только она черноволосая. И гаденыша жалко, потому что он же ж любимчик, а тут еще какие-то дети, которые меньше его. Ну, его можно опять загнать в школу, но после того, что он там вытворял, я думаю, что школа простоит недолго. Ли, конечно, принес своей учительнице Монти, чтоб он посмотрел мир, но Монти — это ж старый жирный уж, зачем так орать было? И опять тот мудозвон в желтой рубашке. Вот только он за кем следит? За мной или за ним? Потому что он попадается мне на глаза где-то так четвертый раз, но, может, он и не от «Трелони и Трелони», может, я тут просто сижу. А у капитана просто талант находить такую работу, на которой много крови. Да и вдову эту многократную жалко. Судя по тому, как она зыркает, кого-то заарканят с большим опытом! И я рассчитываю на пирог с персиками, Джорджия ведь! Пирог из хорошей муки, да с сыром сверху. Сыр очень подчеркивает начинку. Мэри когда-то так сделала, вкусно вышло ведь. Только почему-то больше так не печет. Я уже и намекал, и прямо сказал, и купил ей книжку с рецептами, так она меня чуть не пришибла той книжкой. Да я и не думал ее обижать! Если я вернусь, так спрошу еще раз, что не так с тем пирогом! Чарли I Па женится. Ну нахуя на вот этой? Он же ж вроде не вчерашний, должен же понимать. И пиздец совсем не в том, что у меня будет какой-то там братец, а в том, что не один! И вот с ее детишками я срать на одном поле не буду! С общим — еще куда ни шло, но не с ее выводком. Придется вербоваться еще на год, Кастер охуеет. Он-то уже дни считает, когда меня не будет. Мне не нравится идея, что меня будет воспитывать женщина, которая засунула троих детей в школы на весь год! Это или очень дорого, или они больные какие-то. Или это тюрьма. Двенадцать, десять, восемь. Вполне могут отравы подсыпать. Если я могу убивать язычников, то и они могут тоже, а женщина в убивании кого-то даже опытнее, была такая итальянская миссис, ну так хорошо мужей травила! А если они не дохли сразу, она жаловалась отцу и брату, и быстренько опять вдовела. Странные люди были Борджиа. Католики, они все странные, а папаша у нее был самый главный католик. Па меня выслушал, глянул нехорошо. И давай Кастера ругать такими словами, что не каждый ездовой скажет! Будто я его не вижу! Мне вот интересно, зачем жениться на этой? Мало ли кто на ком спит! Да, я маленький засранец. Да, это не мое дело. Да, я старше их по званию. Да, я не должен лезть в гражданские дела! А ответ? Хоть какой? На пятерых детей никаких денег не хватит. А, может, и больше станет. Да, это не мое дело! Да, с Кастером мне точно будет пиздец, я это и сам знаю, да только мне будет легче умирать, если я узнаю, что попало под хвост вроде бы хитрому человеку, который про Фанни Хилл не только читал! Хуйня, а не книжка, про жену Наполеона веселее. Па молчит. Хм-м, это тебе не миссис Кастер. Он с Миссури, оно и видно. Потому что «жениться как честный человек», пойдет только для фермерского сынка, застуканного на соседской дочке ее папашей. Я ж скаутам самогон таскаю, ни разу не попался! Па дернулся, но молчит. Это не к добру. Или он сам не знает, зачем женится? — Ее Том скоро пойдет в колледж, освободится местечко. Ну нахуя?! Нахуя мне опять в школу?! Что я сделал?!  — Потому что выше сержанта — нужна школа. Или там Вест-Пойнт, но там тоже нужна школа законченная, это ж колледж, только в куриных кишках. И мне спокойнее. Ему-то спокойнее, а меня будут драть жестоко. Но миссурийца невозможно переупрямить, я знаю. И здесь что-то не то, я знаю. Потому что тут есть человек без правого большого пальца, но то нога, а не рука. И она не может быть этим бухгалтером, которого ищет па, потому что это Мелинда и она неграмотная. И тут белых можно посчитать по трехпалой руке — все, кто в форте, шериф, который проповедник и гробовщик. Остальные — мексы, и малос индиос. Тьфу. И еще эти. Этих боится даже Кастер и там все женщины. Потому что туда не пускают даже Бутча, потому что он кобель. Да и я их боюсь, потому что они в этом «Смиренном Саду» вроде как сестры милосердия. Тоже мне, сад, два кактуса и домище с патио. Я-то думал, что там яблоки, а там пять разнообразных дамочек греются на солнышке и плюют кусочки лёгких в свои переносные глиняные плевательницы. Голые дамочки, кстати, в одних панталончиках! Я со стены чуть не наебнулся, когда увидел, как одна кашляет. Как у нее кровь эта на губах алым размазывается. Понятно, почему туда мужиков не подпускают, но чего они так ходят? Я у миссис Кастер спросил, так на гауптвахте ночевал. Па фыркнул, мол, вроде помогает при чахотке на солнце греться, и чтоб меня там и близко не было! Потому что никто не знает, от чего эта срань бывает. Кто говорит, наследственное, кто говорит — от сырости, кто говорит, что это если мяса не есть и сала не есть, а никто не знает. Вот про чуму тоже не знали, пока блох не начали потрошить. Видать, от Джесси есть польза, раз он такое знает. Интересно, где он сейчас? А то учился-учился, а все равно дурень, раз не сообразил, когда молчать надо. И, я не ошибся? У нее две дочки?! Матерь Божья Гваделупская! Вот теперь я знаю, почему мой отец на нее полез — Глория еще рассказывала, что иногда женщины привораживают дурней, поганую кровь свою им в еду добавляют, и дурень за ней идет. Па только пальцем у виска покрутил. Ага-ага. Конечно. Кофе он точно с ней пил, а кофе гадость горькая, туда что угодно плюхнуть можно. Шеба II И вот что теперь будет? И вот как это сказать массе Андерсону? Мало того, что тут этот тип в желтой рубашке, который ищет косоглазого массу, он такой, как масса Андерсон, и его убивать нельзя, получается, а косоглазый масса в тюрьму не хочет, а он, оказывается, убивец! А масса Андерсон ну ничегошеньки не видел! Ну совсем не знает, куда его свояк делся, вместе с хорошим вороным жеребцом. Так еще и это дите приехало! Поездом, как посылка! И ничего толком не говорит! Только даже молодому массе Чарли ясно, что со школой у него, у сыночка этой вредной миссус, то есть, что-то не то. И до чего ж этот сыночек какой-то такой, что и думать противно. А молодой масса Чарли ругается препаскудно, сразу видно, что кавалерист. Вот почему если кто кавалерист, так обязательно нехорошими словами выражается? Вредная миссус на них обоих смотрит грустно. Ну, конечно, обидно, когда твой пасынок вот такой, но когда собственный сын что-то учудил, так это еще хуже. Масса Андерсон возле конторы шерифа стоит, курит, греется на солнышке, будто и не на него только что орали в два голоса. Молодой масса Чарли уже что-то показывает этому сыночку миссус, широко так руки в стороны разводит. Лучше и не спрашивать, потому что это не рыба. А вот что делать? Вдруг этого человека, которого ищут, тут нет? И денег нет, и лошади нет, и совести у кого-то тоже нет! И вот тут страшно. Потому что тут мало людей, а свечи эти люди ставят Сантьяго Губителю Индейцев, уже страшно. Масса Андерсон тоже с ними заодно, потому что и ему страшно. И это не к добру. Просто странно — они ж сами ну индейцы поганые! И, а если этот самый человек под мексиканца вырядился? Они ведь и светлоглазые бывают, Шеба сама видела, вот пастор ихний старый, рожей — ну язычник язычником, а глаза светлые, зеленющие! Масса Андерсон хмыкнул, но пообещал, если догадка правильная, то он ей выделит аж пять долларов и запустит в магазин, для радости. Кастрюля высокая, кастрюля средняя. Отрез ситца, в клеточку, ботинки. Да вот только это было до того, когда масса Андерсон отдал лошадь свояку. Если кто узнает, то тут и арестовать могут. И обязательно будет куча трупов, потому что такой не сдастся. Такого мертвым притащат. Чужак II Я остался без курева. Забыл кисет в седельной сумке, хорошо еще, что без украшений или там инициалов. Ну, Бутчу сгодится. А еще я теперь знаю, почему Леонидас Роберт Джеральд, ну и имечко! Приехал к маме. У них дом сгорел. Без жертв, но сгорел. Интересно, отчего? И от кого? Кто курит в постели? Дите, конечно, ой. И мне эта идея со школой мелкому уже не так и нравится. Потому что вот этот вот мистер Джеральд настолько тощий и бледный, что мой племянник, маленький гаденыш Ли, чертов колдун, просто лучится здоровьем, если их рядом поставить. Про Чарли я молчу. Гаденыш. Всюду нос сует. И вот его компания с этим глистиком мне уже не по душе. Это слишком похоже на меня и Кроуфорда. Райли мужик жесткий был. А глистик огляделся вокруг и вытаскивает из карманов кисет, чуточку меньше слоновьей задницы, огниво, и собирается покурить. Отсыпь на самокрутку, мистер Джеральд, я с утра не курил. Ну спасибо! Попробуем, что там растет в Джорджии. Хм, крепкая штука. Чарли на глистика глядит, жмурится. — Леон! Где твои манеры?! А что он не так сделал? Вежливо поделился табаком. — Даже не поздоровался! Так и я не здоровался, мне просто курить хотелось. Тут и я виноват. Чарли делает вид, что ему вот уже надо купить все, что у них есть в магазине, еще и керосин от вшей. Последнее — еще и громко, на всю улицу. Очаровательно! Глистик хихикает. Вошь солдату друг, хотя лучше без таких друзей в доме. Миссис троекратная вдова закатывает глаза. Да нет у него вшей! Вы своего лучше вычешите! Потому что на себе я эту дрянь не потерплю. Ну да, глистик еле стоит, это ж сколько он ехал? Неделю, не меньше, еще и голодный. Вот пусть поет, отмоется, выспится и тогда можно на него орать. И мне он не нравится. Совсем. Хворый какой-то. Книжки, говорите, читает? Хорошо. Глупые книжки читает? Ну, это вопрос вкуса. Тут вопрос в том, что он из них вычитывает. Да, про Юнца Моргана глупость на глупости едет, вот эти выкрутасы, когда револьвер на пальце крутят. И опасно, и не так это делают, это техасский поворот, я тоже так умею. Меня один учитель научил. Ага, на ярмарке. Только сам этот Морган человек добрый, людям помогает, девушек спасает, в красивых сапогах ходит. Ничего плохого. Да и грабят не так. Я знаю. И, поскольку дети заняты кто чем, мне интересно, как успехи, миссис Джеральд? Я собираюсь прошерстить этого любителя животных, тем более мне нужна хоть какая-то лошадь. Потому что здесь его нет. Или это ложный след, и мы ехали не туда, или он прячется где-то в людном месте. Он ведь нежный городской бухгалтер, а не кто-то вроде меня. Или он здешний и знает, где тут вода, укрытие и еда. А мистера Янгера я уже пригласил. В теоретические крестные отцы. Не приедет — сломаю ему что-нибудь. Потому что он во всем виноват. Гад пресвитерианский. Но наш мистер бухгалтер точно не отсюда? Может, у него тут знакомые? И я пойду. Ногами. Или заберу лошадь у Лафферти. Он уже осознал, что произошла ужасная ошибка, и его наняли аферисты. Он настолько осознал, что сейчас замаливает в церкви свои грехи. У него ведь очень норовистая кобыла, трудно удержаться в седле. Вот он себе и сломал руку. А нос и два зуба — это уже моя работа, потому что он меня обругал неприличными словами на тему того, что я — дезертир и не воевал. Я?! Я не воевал?! В Миссури янки не резал?! Вот мы с ним и выяснили, кем я был, и кем он стал. Он уяснил. И нет, детей я не калечу. Просто не люблю, когда кто-нибудь обижает мою родню. Мистер Берри мне не чужой, он женат на моей сестре, да и воевали рядом, прямо та поговорка выходит, про кровь и воду. Такая поговорка, мол, кровь, пролитая вместе, крепче околоплодных вод. Вы не так слышали? А я так знаю. Кто тут у нас такая красотка? Кто хочет мне ухо отгрызть? Злобнейшая буланая тварь, пятнадцать ладоней чистой ярости, боится мух. Сойдет. Низковатая для меня, но сойдет. Кто тут хочет сухарик? Кто не будет меня жрать? В конюшне хорошо, убрано, солома свежая, вода чистая. И седло придется взять. А ну не надувайся! И подпругу я затяну как положено, а не так, как ты хочешь. И недоуздок у меня с собой, что ж вечером делать? Курить и плести. Па еще на скрипке иногда играл, но у меня руки не тем концом вставлены. Я вполне сойду за рэнглера, потому что кто ж еще ищет работу у этого хрена с усами? Вот и славненько, поехали. Фыркай и хрюкай сколько хочешь, я на тебе все равно доберусь, куда мне надо. Кэтрин II Я догадываюсь, где может быть наш бухгалтер, но Лафферти покалечили, а Андерсон унесся еще вчера в полдень. Нет чтобы выслушать! Ну, пусть носится. Тоже версия. Но его маленький паршивец! И мой маленький паршивец! Стоило оставить их вдвоем на пятнадцать минут! Вот, пожалуйста! Уже подрались! И, Леон должен быть сильнее! Отпрыск Андерсона его на голову ниже, но прокусил ему ухо. Насквозь. И разбил нос. Безобразие! Мне обещали хорошее питание и игры на свежем воздухе, когда я устраивала этого повелителя соплей в «Академию Бэрроу для молодых джентльменов». А его шатает ветром! А его маленький паршивец опять напялил свой китель и собирается назад в форт. Хитрый. Перед дракой форму снял. Штаны у него не форменные, нельзя обвинить в нападении на гражданских. И, главное, Леон же сам сказал, что в школе занимался боксом! Или он очень плохо занимался, или там так преподавали. Естественно, его гаденышу стало интересно, что это. И результат — один разбитый нос, одно прокушенное ухо и один порванный рукав! Мой сын же не знал, что его гаденыш дерется так, чтоб противник не вставал от максимум третьего удара. И это еще хорошо, что там не преподают римский бокс! Иначе были бы и переломанные пальцы. И зачем я сказала про римский бокс? Гаденыш Андерсона умильно выпучил глазенки и стал расспрашивать, где разница. Вот только этого ему и не хватало! Удары ногами, удары головой в клинче и цесты на кулаках. Так и убить можно! Но теперь он уехал. Похоже, его отец не шутил насчет того, почему восьмилетний мальчик в армии. И все равно, лучше бы это была девочка. Я вижу их обоих и третий Андерсон будет ужасом во плоти. Потому что кровь сильнее воспитания, а Леон точно такой же мямля, как и Кларенс. Кстати, вот и второй Андерсон. О Боже. Его переехал дилижанс или поезд до Атланты? Что надо делать, чтобы так измазаться? И зачем он ведет кобылу в поводу? Логичней было бы ехать на ней: И он вряд ли поймет, если я сейчас пожалуюсь ему на его паршивца. — Миссис Джеральд, произошло маленькое недоразумение с этим ранчером. Он не лошадей разводит, а черных. Он их просто так называет, жеребцами и кобылами. И, кажется, он ненормальный. Но там белый он один. А где-то человек тридцать не белые. А спускать на меня собаку было весьма невежливо. Кобыла взбесилась, уронила меня в его цветник с кактусом и унеслась. Собака меня обнюхала и ушла. — А если бы вы меня выслушали еще вчера, мистер Андерсон… — Уже слушаю. — Вы мистера янки из каравана хорошо разглядели? А вот теперь он тоже понял. У мистера Дженсена, несчастного чахоточного существа, пародии на мужчину, нет двух фаланг двух пальцев на правой руке — мизинец короче и большой. Все это время он был у нас под носом. Андерсон медленно поднимает голову и улыбается, как кот. Как страшный черный кот из россказней моего отца, кот из Килкенни.