Devil may cry.

От одного миража к другому. Ошиблись. Растерялись. Обезумели! От доброго гения к гению злому. Всё сложится так, как мы не думали… Солнце заливало детскую комнату, отражаясь в причудливом витраже двери. Разбрасывая по белому ковру разноцветные блики-зайчики. Мальчонка потянулся, потёр кулачками глазки и улыбнулся. - Мама, - нежно произнёс он, протягивая руки к самому родному человеку на земле. - Доброе утро, мой хороший, - мама, заботливо укутав мальчонку в одеяло, усадила его к себе на колени. – Как спалось? - Хорошо. Мне снился весёлый сон, как мы с папой ходили на рыбалку и вспугнули большую серую утку. А потом наловили много рыбы и ты готовила нам большой пирог. И мне было так весело, мама! Счастливые детские глазки смотрят на маму и не узнают. Мертвенная бледность покрывает лицо, сведённое судорогой, из разреза на горле сочится кровь, падая на лицо мальчишки. - Что ты сделал со мной, Энцо? – шепчут синие губы, а бледные руки смыкаются на горле ребёнка. – Почему нам так больно? Почему? - Ма….ма… - хрипит полузадушенный Энцо, тщетно пытаясь оторвать от горла сведённые судорогой пальцы. – Боль…но… - Что ты сделал с нами, Энцо? Что ты сделал с нами? Тело пружиной подлетает на скрученных простынях. Холодный липкий пот струится по телу. - Чёрт… Это был сон. Просто сон. Энцо утирает лицо краем простыни, при этом едва не выколов себе глаза когтями. - Да, для боя мои руки подходят больше, чем для тихой жизни. Энцо идёт в ванную мимо кладовой, где вповалку лежат тела хозяев квартиры. Он устал ютиться в заброшенных домах, на чердаках, продуваемых всеми ветрами. Хоть раз побыть в тепле и уюте, хоть ненадолго обрести то, что могло бы у него быть – тёплую постель, вкусный ужин и нормальный душ. Горячие капли скользили по исхудалому телу, обрисовывая невидимыми штрихами каждую грань мышц, очерчивая выступающие рёбра, зарываясь в отросшие светлые прядки, чтобы потом сорваться с них вниз и разбиться о кафель. Глаза закрыты, а на губах блуждает мягкая полуулыбка. «Счастлив?» - А то, - ухмыляется Энцо, с наслаждением подставив лицо под горячие струи. – Душ, знаешь ли, неотъемлемая часть человеческой жизни. «И поэтому ты убил тех людей?» - Только не говори мне, что тебе их жалко. Не поверю. Они мешали, вот и всё. В конце концов, они не многим отличаются от остальных. Каждый день проходят мимо, ничего не замечая. Отворачиваются, не желая допускать в свою счастливую и красочную реальность чёрные тона отчаяния. Все будут наказаны. Все. «Похвально, - в голосе демона слышится усмешка. – Ты делаешь успехи, мой юный ученик». - Заткнись уже. «Прояви уважение, мне же скучно всё время молчать» - Ага, как же. «Ты раздражителен. Тебе плохо спалось в доме, где ещё витает запах крови?» - Я тебя не понимаю. Ты пытаешься пробудить во мне совесть и жалость? Или просто ехидничаешь? «Знаешь, каждый демон в определённой степени исследователь. Вот мне и интересно, как человек, убивший накануне троих, может спокойно спать в их кровати, есть их еду, вообще находится в их доме?» - Ты считаешь, что люди не способны на такое? Ты видел больше меня и наверняка более ужасные вещи, чем это. Что тебя удивляет? «Жестокость… Считается, что демоны самые жестокие существа. Им не ведомы чувства жалости, раскаяния. Только ненависть, злость и жажда. Но люди ведь могут быть более жестокими, чем мы. Почему? Что такого в их природе заставляет людей убивать, грабить, насиловать?» - Ты ведь знаешь ответы, мой наставник, - ехидно улыбнулся Энцо, закутываясь в белый банный халат. – Так зачем спрашиваешь? «Назовём это односторонним диалогом». - Односторонний диалог с двумя участвующими? Абсурд. «Пусть так. Я клоню к тому, что…» - Они не имеют права жить, - оборвал Энцо, до боли сжимая кулаки. – Люди… Безразличное, слепое, жестокое стадо. И законы в нём такие же – превалирует естественный отбор. Ты слаб – сдохни. Ты не похож на нас – сдохни. Только так, и не иначе. А я не хочу подыхать. Я хочу увидеть конец этого мира. Насладиться криками мольбы, страхом в их глазах. Я хочу, чтобы они ползали у меня в ногах! У МЕНЯ, которого они отвергли, оставив умирать в карцере приюта. Я хочу, чтобы они молили о прощении, о пощаде, предлагали мне все сокровища мира ради мига жизни. И я хочу увидеть их лица, когда я отвергну их предложения. Я хочу крови! Страха! Боли! «Человек не может такого желать». - Правда? Мне кажется, ты ошибаешься… Но даже если и нет – мне всё равно. Я уже не человек. Я – нечто большее. Я – их ночной кошмар, который начнётся очень скоро, - оскалился Энцо. «Жду не дождусь, парень… Я хочу видеть это шоу…» Громкий стук в дверь вырвал Энцо из столь приятных раздумий. «У нас гости» - резюмировал демон. - А то я не понял. Думаю, он сам войдёт, если захочет. Энцо отправился обратно в спальню, оставляя за собой цепочку мокрых следов. Нужно было найти одежду, потому что и джинсы, и толстовка окончательно пришли в негодность после битвы с Данте. К радости парня, всё необходимое нашлось быстро – прямые чёрные джинсы, широкий кожаный ремень, красная водолазка с чуть длинноватыми рукавами и в довершение всего длинный чёрный плащ с широким капюшоном. Неизменными остались только кеды ещё из приюта. - Не плохо, - Энцо улыбнулся отражению в настенном зеркале. В это же время вылетела входная дверь. - ЭНЦО! – крик огласил квартиру. - Ну, зачем так кричать… - Энцо вышел из комнаты, держа в руках меч Спарды. – А ты крайне нетерпелив, Неро. - Я убью тебя, тварь. - Shall we dance, Магистр?