War

Донхек бесит. Жутко бесит. Иной раз так и хочется его ударить чем-нибудь, да посильнее, чтобы мозги на место встали и не сходили с него снова. Но Марк на удивление хорошо держится, он просто вздыхает на любую выходку младшего и уходит в другую комнату с плотно сжатыми кулаками и скрипящими зубами, не замечая за своей спиной довольной ухмылки. Донхек делает так всегда. Сначала пакостит, а потом упивается каждой своей маленькой победой. Ему нравится, когда Марк зол, но пытается сдерживать себя, чтобы не сорваться на ком-нибудь. Нравится доводить его до такого состояния, чтобы до побелевших костяшек на красивых руках, вздутой вены на шее и скрипящих зубов. Ему нравится издеваться над Марком. И сейчас он именно это и делает. Хэчан визжит на все общежитие как гиена и держится за ушибленное место, ведь косяки оказывается не очень мягкие. Сейчас только половина седьмого утра и все спят до сих пор, но это ведь не значит, что нельзя устроить себе ранний завтрак, как размышлял парень, поэтому его решением было именно пойти в такой ранний час на кухню и попытаться приготовить себе что-нибудь, но у злого дверного косяка на Донхека были иные планы. Парень оглядывается в надежде, что никто из хёнов не проснулся, чтобы дать и так пострадавшему ему по шее; и, убедившись, что ни один из них не проснулся, Донхек со спокойной душой садится на стул, продолжая потирать ладонью место ушиба. Ли краем глаза улавливает какое-то движение в дверном проеме и быстро поворачивает в его сторону голову. Парень ойкает, когда встречается взглядом с заспанным Марком, который видимо проснулся из-за донхековской утренней арии. На нем только пижамные штаны, которые еще и сползли чутка, и больше ничего, что скрывало бы его подтянутое из-за частых тренировок в спортзале тело. Младший скользит взглядом все ниже и ниже, пока не ловит себя на том, что тупо разглядывает предмет своих вечных издевок, и быстро встряхивает головой, снова смотря старшему в глаза и растягивая губы в своей фирменной недоулыбке-недоухмылке. — Как спалось, хен? В голосе один сарказм и яд, Марк чувствует. Он бросает сухое «нормально» и достает из холодильника бутылку холодной газировки. Младшего такой расклад не особо устраивал, ему надо, чтобы Марк сжал кулаки в угрожающем жесте и посмотрел на него так, будто хочет убить. А он наверняка хочет. Хэчан хмурится всего мгновение и сменяет недовольство на задорность, садится на стол, опираясь на него руками позади себя, и смотрит на старшего каким-то игривым взглядом, склонив голову на бок. Марк непонимающе смотрит на Донхека, слегка прищурившись. Ему сейчас непонятны действия младшего, который обычно мог просто подойти и, в прямом смысле того слов, шлепнуть его, или ударить по спине ладонью, оправдывая это тем, что это просто «привычка», но что-то Марк не замечал, чтобы Ли делал так кому-то еще. Он упорно терпел все его подколы, издевки, шутки, старался не грубить или, не дай боже, бить, потому что иногда «безобидные» шутки выводили Марка из себя до такой степени, что он желал задушить Донхека прямо у всех на глазах. — А мне показалось, что ты не выспался, хен Хэчан старается сделать свой голос как можно более переживающим, но выходит так, будто он намеренно издевается, как и есть на самом деле. Минхен замечает это сразу и хмурит брови. Хочется кинуть в младшего наполовину пустую бутылку газировки, прямо в голову, сделать контрольный выстрел, так сказать, но Марк всего лишь натянуто улыбается и выдавливает из себя жалкое «тебе показалось». Ухмылка слетает с губ Донхека так же быстро, как и появилась. Но отступать он не собирается, у него не может быть поражений в этой неоглашенной войне, Марк Ли, глупая чайка, не должен выиграть у него и остаться равнодушным к его, донхековским, колкостям. Он должен злиться, как обычно, и вылететь из кухни, как Доен вчера из комнаты Джэхена и Тэена. Интересно, что он там увидел? Донхек знает, но делает вид, что ни о чем даже не догадывается. Хэчану в голову приходит гениальная мысль, от смысла которой самого Ли бросает в дрожь. — Марк-хен, подойди, я скажу тебе кое-что Звучит глупо, Донхек знает, но придумать что-то другое его мозг не хочет, поэтому, что есть, то есть. Довольствуемся мозгом, которым наградила матушка-природа. Минхен подозрительно щурится и вопросительно вскидывает бровь. Что-то не так. — Ну давай, хен, я могу передумать Нет, не может. Он от своих идей и слов никогда не отказывался и отказываться не собирается. Марк в последний раз сомневается, но все равно подходит и выходит так, что стоит он теперь между немного разведенных ног младшего, что не может не смущать, но парень держится, не выдавая себя с потрохами. Хэчан все видит. — Наклонись Старший недоверчиво смотрит на Ли, но чуть наклоняется вперед. — Ниже Марк повинуется, не сразу, но повинуется. Что-то подсказывает ему, что ничем хорошим это не закончится и добра от всего этого ждать не стоит. Донхек считает так же. Победа для младшего считай, что вода для умирающего от жажды. Необходима. И неважно, какой именно ценой эта победа выбита из чужих рук. Парень чуть поддается вперед, обвивая шею старшего руками, не давая возможности отстраниться. Марк, мягко говоря, охуел. Он смотрит на Донхека с испугом и мольбой, и непонятно, это такая просьба отпустить его или наоборот, не отпускать никуда и закончить эту бессмысленную игру как можно скорее. Хэчан же собирается с духом. В итоге же резко дергает парня на себя, утыкаясь губами в чужие, стараясь не жмурится, чтобы не выдать своего страха и волнения, но быстро бьющееся сердце все же подставляет его. Минхен же охуевает снова. Они находятся в таком положении наверное с минуту, ведь один просто не хочет сдаваться, а второй все еще не понимает смысл происходящего. Первым сдается Марк. Держит пальцами за подбородок, чуть нажимая, вынуждая разомкнуть зубы и приоткрыть губы, чтобы провести по ним языком, а в следующее мгновение протолкнуть его в жар чужого рта. Донхек отмирает сразу. Понимает, что все идет не по плану. Он был уверен, что Марк сбежит и победа автоматически достанется ему, Донхеку. Но сбежать сейчас хочет далеко не Марк. Не чувствуя никакого ответа со стороны младшего, Минхен прикусывает его нижнюю губу, слегка оттягивая, на что Хэчан крупно вздрагивает и сжимает волосы старшего на затылке. Руки Марка уже далеко не на предплечьях Донхека, и даже не на талии. Его сильные руки сжимают чужие бедра, вызывая у каждого довольный стон, а губы давно исследуют медовую кожу шеи. Донхека ведёт. Марк отстраняется слишком неожиданно и спонтанно, Донхек не понимает и хочет уже воскликнуть «причина остановки?!», но находит взглядом довольно улыбающегося Минхена. Осознание всей ситуации приходит сначала постепенно, а потом обрушивается ледяной волной. Парень закипает. — Ты!.. Марк не собирается слушать Донхека, поэтому, растянув губы в ухмылке, собирается ретироваться и покинуть кухню, чтобы в него не прилетела перечница или что потяжелее. Минхен понял, чего изначально младший хотел от него. Желание пристыдить и может даже чутка опозорить старшего обернулось против него же. Марк останавливается в дверном проеме всего на пару секунд и, бросив через плечо «умей принять поражение, Хек», окончательно покидает временную обитель злого, как черт, Хэчана. Было обидно. Немного совсем. Нет, Донхек обижался не на Марка. Он был обижен на самого себя за то, что повелся на чужую игру, когда мог сразу же оттолкнуть, но ведь это бы значило поражение автоматически, а тут еще можно было побороться. Донхек же побороть себя и свои желания не смог.