Я никуда не уйду

Их вражда имела довольно длинные корни. Она началась еще в раннем детстве. Когда оба, в прямом смысле, ходили пешком под стол. Несмотря на то, что Тибальт был старше Меркуцио на 4 года, он всё равно видел в малыше своего явного противника и конкурента. Будучи детьми, они могли резвиться на площади Вероны, около огромного фонтана, иногда пытаясь опрокинуть в него друг друга. Но получалось это крайне редко. В основном у них была ничья. Все заканчивалось тем, что по одному разу «искупавшись» в фонтане, они, насквозь мокрые и со слезами на глазах, являлись домой, где получали неплохую нахлобучку от своих дядюшек. Настроение маленьких Тибальта и Меркуцио менялось каждый день. В один – они друзья, в другой — заклятые враги, не желающие друг друга видеть. А если видеться все же приходилось, не обходилось без детских драк и пары царапин от маленьких детских ноготков. Но Капулетти и делла Скала становились старше. Вот они уже подростки. Абсолютно разные, с разными интересами, ищущие себя в абсолютно разных областях деятельности. Повзрослев, Тибальт собрал вокруг себя мощную свиту, с которой разбирался со всеми, кто смел бросить в их адрес косой взгляд. Костяшки на кулаках не успевали заживать. Он избивал одних людей, смешивая их кровь на своих костяшках с кровью других. Но, несмотря на свою жестокость, проявившуюся так внезапно, он никогда не избивал никого до смерти. Максимум — обморок. В какой-то момент это стало его самым главным развлечением. По возвращении домой он мог взять книгу, присесть в удобное кресло в своей комнате и погрузиться в чтение до самой ночи, прерываясь лишь на размышления о сюжете книги и ее персонажах. Но на следующее утро он становился прежним Тибальтом. И снова выходил на улицу в поисках новой жертвы. Полная противоположность — Меркуцио делла Скала. Он не искал себя в драках. Он бегал по крышам невысоких домов и улицам родной Вероны в поисках вдохновения и красивых молодых женских тел. Достаточно было просто заинтересовать его одной только утонченной шеей или ямочкой на щеке, и эта девушка тут же оказывалась в его постели, а уже на утро была вычеркнута из его жизни. Помимо гуляний и женщин он увлекался стихами. Это стало его новой страстью. Еще в детстве дядя приучил маленького Меркуцио к красивой и глубокой поэзии, что впоследствии передалось уже чернявому пареньку. К великому сожалению остальных, Тибальт и Меркуцио ни в коем случае не забыли друг друга. Но теперь они были настроены исключительно враждебно. Делла Скала связался с кланом Монтекки, а именно с мальчишкой Ромео и еще одним, чуть постарше, Бенволио. Монтекки являлись главными врагами клана Капулетти, одним из представителей которого был и Тибальт. Ну и, конечно же, сам Меркуцио никуда не подевал свои остроумные шутки в сторону парней в красных одеяниях, выдавая все более и более острые высказывания в их адрес, а больше всего, в адрес старого… знакомого. Друзьями их нельзя было назвать ни при каких обстоятельствах. Ни одна драка не обходились без крови наследника герцога, ему доставалось больше всего, в том числе и из-за его длинного языка. А верные друзья - Ромео и Бенволио, после каждой очередной баталии, под руки отводили парня к себе в покои, отмывать тело и дорогую одежду от алых пятен крови. Тибальт получал искреннее наслаждение, избивая Меркуцио, какое не испытывал ни с одной другой жертвой своего гнева. Граф Капулетти, после очередных претензий со стороны герцога, срывал свою злость на племяннике, за которого, собственно, и получал, чуть ли не каждый день. Это ужасно злило парня. Его отчитывают как маленького ребенка! А ведь ему уже двадцать лет! Он мужчина! Мужчина, безответно влюбленный в свою сестру. Кузину. Дочь графа. Даже понимая, что она никогда ему не достанется, он все равно продолжал умолять дядю выдать Джульетту за него замуж, обещая, что сделает её самой счастливой на свете. Но ничего! Абсолютно ничего не могло изменить серьезного настроя Графа Капулетти выдать дочь за богатого взрослого знатного мужчину по имени Парис, что, возможно, и пробуждало столько гнева внутри Тибальта. А тут еще, на свой страх и риск, под ногами вечно путался этот наглец. За что постоянно и получал! И что больше всего раздражало Тибальта – тот не ныл! В очередной раз, избив Меркуцио за очередное оскорбление чести Капулетти, Тибальт вдруг, неожиданно для самого себя, не смог уйти. Беспомощный вид парня, находящегося сейчас в абсолютном одиночестве в узком закутке домов, сжалил его. Ему стало его жалко. Приказав свите идти гулять, Тибальт подошёл к парню, прижимающему колени к груди и слизывающему кровь с опухших от ударов губ, присел рядом и поднял голову с голой земли, положив на своё бедро. Находясь в предобморочном состоянии, делла Скала было абсолютно все равно, что с ним сейчас будет. Он получил по заслугам. Да, может в этот раз он получил гораздо сильнее, чем обычно. Но сегодня и он слишком многое себе позволил. — Зачем же ты это делаешь, Мерк? — пробормотал Тибальт, поглаживая вьющиеся волосы Меркуцио, некогда блестящие, а сейчас в коричневой пыли. — Всё для того, чтобы тебе было хорошо, Тибальт. Как ты там, Капулетти? — едва слышно произнёс парень севшим голосом. — А ты всё язвишь. Давай закончим это? Пожалуйста. Я даже отрицать не буду, бить тебя это что-то невероятное. Я даже от секса не получаю такого удовольствия. Но мне тебя жалко. — Если уж ты от баб не получаешь столько удовольствия, боюсь представить, что ж там за бабы, не умеющие удовлетворить потребности такого как ты. — Был бы ты не такой разукрашенный, Меркуцио, пропустил бы ещё один в челюсть, — Тибальт резко встал, давая голове парня удариться о землю. Это отдалось глухой болью во всей черепушке. — Обиделся что ли? Капулетти? Разве ты умеешь обижаться? — уходящий Тибальт резко остановился и развернулся, чтобы ещё раз посмотреть на беспомощное тело. — Ещё как умею, делла Скала! — Тибальт без задней мысли вдруг подхватил брюнета и понёс его к его дому. Насмешка за насмешкой следовали за Капулетти, несущим окровавленного племянника герцога. У ворот дворца их встретил сам Эскал. — Да сколько можно! Тибальт! Он мальчик! Ему нужно объяснять, что нельзя обзываться! Но не бить до полусмерти! Тебе двадцать лет, попробуй найти хоть что-то, что умеет думать в своей пустой голове! — забрав Меркуцио с рук, он, убедившись в том, что Капулетти исчез с его двора, отнёс племянника в спальню. Всё время с момента ухода со двора герцога, Тибальт метался в смешанных чувствах. Как такое произошло? Ему стало жалко этого мальчишку? Друзья подначивали его, вслух вспоминая о том, какую хорошую взбучку они устроили этому горделивому щенку. Он делал вид, что он счастлив от такой своеобразной «охоты», но на самом деле ему было не по себе. Избить до полусмерти мальчишку, что он не мог встать. Что за зверем он стал? Да, Мерк вечно бесит, нарывается... Но нет! Такого он не заслуживает. Совсем. Побродивши несколько часов по Вероне и отвязавшись от своих прихвостней, Тибальт снова оказался у ворот дворца Скалигеров. Подойдя ближе, он, незаметно для герцога и его слуг, прошмыгнул внутрь. Подходя и прислушиваясь к каждой двери, он шагал по длинным коридорам. Наконец, он услышал знакомый ему, хриплый, но уже более бодрый голос. Беззвучно приоткрыв дверь, он оглядел глазами комнату, чтобы убедиться, что кроме ее хозяина в ней никого нет, и тихо зашёл внутрь. Парень сидел, немного сгорбившись, уперевшись руками в ноги, будто собираясь встать. — Здравствуй… — Меркуцио поднял голову и медленно повернулся. Лицо было усеяно гематомами, которые окрашивали его в совершенно космические цвета. — Нравится? — спросил брюнет. — Нет, — Тибальт опустил глаза в пол, не сдвинувшись с места. — Да ты смотри, смотри. Приятно, наверное, смотреть, как выглядит твоя любимая жертва, — язвительно произнёс парень. — Хватит! — резко ответил Капулетти сквозь сжатые зубы. Выдохнув, он подошёл к кровати и сел рядом. Меркуцио с трудом отодвинулся. — Болит? — Да нет, знаешь. Не чувствую совсем… Конечно, болит! — Извини. — Что? — спросил парень, который совершенно не понял Капулетти, — Ты точно Тибальт? Тибальт Капулетти, жестокий и своенравный, избивающий со своими прихвостнями любого, кто не понравился? — Я же сказал, извини. Перегнул палку. Не хотел я тебя… так… - не подобрав нужного слова, он положил ладонь на плечо брюнета. — Что ты делаешь? — делла Скала сбросил руку Капулетти со своего плеча. — Вспоминаю, как мы с тобой резвились, когда были детьми... — он по-доброму улыбнулся. — Я не хочу тебя больше бить. — Так не бей. Кто заставляет? — Да ты! Ты! Ты язвишь, слишком много болтаешь. Выводишь меня из себя, а еще ошиваешься с этим псом Монтекки. — Но! Хватит! Только попробуй еще раз так назвать моего друга. То, что он влюблен в твою сестру — не значит, что он пёс! — с болью в горле громко сказал он. — Или заткнись, или выметайся отсюда! — Давай перестанем? Почему мы не можем быть просто друзьями? — Тибальт, ты не здоров? Иди отсюда. Мне и так хреново. — Я серьёзно. — Меркуцио недоверчиво посмотрел на парня. — Смотри — он оголил левый бок, стянув рубашку. На бледной коже красовались большие синяки разных оттенков: от синего до фиолетового. Некоторые раны кровоточили не переставая, поэтому на прикроватной тумбочке всегда стояла пиалка с водой и чистое полотенце. Протянув руку к телу, Тибальт аккуратно коснулся пальцами кожи, проведя вдоль синяка, спускаясь к рёбрам и талии парня. — Какой же я придурок. Извини. Пожалуйста... — бормотал Капулетти, не отрывая глаз. — Это не всё. Больше я тебе не покажу! — делла Скала закрыл тело рубашкой. — Уходи, пока дядя не пришёл. Плохо будет. Тибальт кивнул и подошёл к двери. — Тебе принести чего-нибудь? — обернувшись, поинтересовался он. Меркуцио помотал головой и еле заметно улыбнулся. Капулетти вышел из комнаты и быстро покинул дворец. И не думая возвращаться домой, Тибальт прогуливался по узким улицам Вероны, на которые постепенно опускалась ночь, и распугивал одним только своим присутствием людей вокруг. Практически в полном одиночестве, он, словно кот, забрался по выступам в стенах домов наверх, зацепился за крышу, подтянулся и снова встал на ноги. Убедившись, что никого нет в радиусе нескольких десятков метров, он лёг на крыше, закинув руки за голову. Все это было непривычно для Капулетти. Обычно блондин «патрулировал» улицы города со своей свитой, проводил время в борделе или наслаждался юной Джульеттой, мелькающей в окне и мечтающей о вечной и красивой любви. А сейчас он один, наедине со своими мыслями, раздумывая о своём странном поведении по отношению к парнишке. Теперь у него даже язык не поворачивается его оскорблять, слишком много боли он ему принёс. Одинокая слеза покатилась по левой щеке, и Тибальт быстро смахнул её рукой. Вскочив, парень побежал по крышам в направлении дома. Спрыгнув на балкон Джульетты, он постучался в дверь, но так, ради приличия. Не дождавшись ответа, он сам вошел в комнату, где не увидел своей кузины, несмотря на поздний час. Пожав плечами, он вышел в коридор, застав сына Монтекки с его любимой Джульеттой! — Ах ты, пёс несчастный! — воскликнул Тибальт, подлетев к влюбленной парочке. От сентиментального блондина не осталось ничего, в нём бурлила ярость и желание украсить миловидное личико наглеца парой ярких синяков. — Ты как посмел сюда прийти?! Жить надоело? — Тибальт схватил Ромео за ворот плаща. — Хватит, хватит, Тибальт! Пожалуйста! — кричала Джульетта, пытаясь оттолкнуть брата. Тяжело выдохнув, Тибальт отпустил юнца и сделал шаг назад. — Чтобы я не видел его больше! — выкрикнул он и ушёл в свою комнату. Громко хлопнув дверью, он снял верх одежды и свалился в кресло, прикрыв руками лицо. «Одним своим присутствием испортить настроение!». Резко встав, Тибальт крепко сжал кулак и ударил им в стену, упал на кровать и, забывшись, провалился в сон после насыщенного дня. *** Тело ломило, а раны зудели. Меркуцио смачивал их, чтобы избавиться от этого ужасного чувства. — Как поживаешь? — герцог вошёл в комнату без стука. — Хорошо, дядя. Лучше, чем вчера, — Меркуцио сел на кровать и потянулся за свежевыглаженной рубашкой, как вдруг тело снова пронзила боль. Парень зажмурил глаза и согнулся, держась рукой за живот. — Помочь? — герцог подбежал к племяннику. Мерк жестом показал, что не стоит, и снова разогнулся, с трудом натягивая шелковую рубашку медленными и аккуратными движениями, и при каждой мелкой боли вспоминал виновника всего этого. «Интересно, где он?» — думал юнец, вспоминая двухметрового блондина в красном одеянии. Натянув остальную одежду, Меркуцио двинулся к выходу. — Ты куда? Может, полежишь ещё? — побеспокоился герцог. — Мне надо прогуляться, дядя. — Меркуцио улыбнулся и вышел на улицу. Глубоко вдохнув свежий воздух, парень улыбнулся. Осмотревшись по сторонам, он двинулся к той самой площади с большим фонтаном, где он раньше так любил гулять. Но сейчас он не запрыгнет на бортик, не потанцует и не съязвит. Голос еще довольно слаб, как и он сам. — Здравствуй! — брюнет услышал до боли, в прямом смысле, голос. — Здравствуй. — Меркуцио вплотную подошёл к парню. Он был на двадцать сантиметров ниже, поэтому пришлось поднять голову вверх. — Как поживаешь? Болит? — Тибальт протянул руку к телу брюнета, но Меркуцио сдвинулся с места, не давая себя коснуться. — Болит, Тибальт, — пробормотал он и, оглядевшись, заметил, что некоторые косо на них смотрят. Действительно, заклятые враги, стоят вплотную и мило воркуют без драк и криков. — Прогуляемся? — поинтересовался Капулетти. — Можно. Но я хожу медленно! — Меркуцио бросил недовольный взгляд и двинулся вперёд. — Ну я же извинился! — простонал Тибальт. — Да я ни перед кем не извинялся! Только ты, делла Скала, удостоился этого. И теперь пренебрегаешь. Вот заживёт у тебя всё и... — И что? Снова изобьешь до полусмерти? Валяй. Прямо сейчас, чтобы время не тратить. Меня совсем немного добить надо, основную работу ты уже сделал! — Меркуцио остановился и подошел к парню. Тибальт смотрел на него сверху вниз, и заметил, как его прекрасные волосы переливаются под солнечными лучами. Запустив руку в черные кудри, он немного сжал их, словно хотел почувствовать, какие они мягкие. Меркуцио опешил от действий Капулетти. — У тебя прекрасные волосы… — пробормотал блондин. — Знал бы ты, сколько я на них всего трачу, чтоб они были такие прекрасные... — задумчиво ответил парень. Они снова нормально заговорили, словно и не ругались только что. — Мир? — Тибальт протянул руку с открытой ладонью парню. Немного замявшись, Меркуцио ответил рукопожатием, подтвердив действия кивком головы. Вторая рука Тибальта все также была запутана в волосах Меркуцио, а глаза бегали с глаз и губ на шикарные пряди, в которые хотелось уткнуться носом и вдохнуть аромат парня. — Что с тобой, Тибальт? — поинтересовался юнец, совершенно не понимая действий блондина. Они находились в непосредственной близости, вокруг не было ни души. Они отошли от центральной площади туда, где не ходят без дела. А в Вероне мало кто ходил куда — то без дела, поэтому это место практически всегда пустовало. Отсюда открывался вид на реку и красивый мост через неё, на котором Меркуцио любил постоять в одиночестве. А позади продолжался город, и возвышались дома из белого камня. — Ты слишком привлекателен, парень. Даже несмотря на эти синяки, ты останешься невероятно красивым, — пробормотал Тибальт. Меркуцио смотрел на блондина с недоверием и непониманием. — Мне казалось, ты по девушкам? Ты же там вроде в Джульетту влюблён? Вся Верона гудит. — Замолчи! — прошипел Тибальт сквозь зубы. — Не упоминай её имени. Твой дружок запудрил ей мозги, она жить без него не может. А я всего лишь хочу, чтобы она была счастлива. — Ясно. Я так и думал. Ромео такой дурак... — тихо произнёс Меркуцио. Подняв глаза на блондина, он поймал его пристальный взгляд на своих губах. А затем, совершенно незаметно, он почувствовал его губы. Тонкие, но чувственные. Одна его рука прижалась к шее, всё еще придерживая волосы, а вторая поддерживала пальцами подбородок брюнета. По телу разлилось что-то тёплое, чего он ещё не чувствовал. И десятки женщин еще ни разу не доставляли ему такое удовольствие от одного только поцелуя, как это сделал он. Заклятый враг. Тибальт Капулетти. — Извини, — отстранившись, Тибальт развернулся и быстрым шагом скрылся из виду, оставив Меркуцио на берегу реки в одиночестве после их неожиданного, но приятного поцелуя. *** Три дня прошли как в тумане. Раны на теле заживали, позволяя Меркуцио больше гулять, а вот мысли были только о том, что произошло на берегу между ним и Тибальтом. Вопросы не давали покоя: «Почему он так себя повел? Почему он так резко ушёл? Что я сделал не так? Почему он пропал?» Это было действительно странно, сколько Меркуцио не гулял, он ни разу не видел Тибальта, даже краешком глаза. От этого ему было не по себе. Все эти дни Меркуцио ходил, как в воду опущенный. Что герцог, что прислуга скакали вокруг него, лишь бы ублажить и поднять ему настроение. Но все было бесполезно. Тибальт тем временем все три дня не выходил из комнаты. Его дружки, как ни пытались его вытащить из своей норы, все попытки были провалены. Он продолжал лежать в постели и смотреть в потолок, изредка прерываясь на книги. Когда, наконец, Капулетти не выдержал этой прокрастинации, он вышел на улицу и тут же зажмурил глаза от ярких солнечных лучей. Медленным шагом, он пошёл по узкой улице, оглядываясь, лишь бы не поймать на себе взгляд знакомых зеленых глаз, обладатель которых, скорее всего, также гулял по Вероне. Знакомая площадь, знакомый фонтан, знакомые торговые лавки с лекарствами, предметами быта и громко торгующими торговцами, которых было слышно за несколько сотен метров от площади. Тибальт наворачивал круги вокруг фонтана, мысленно заглушая весь шум вокруг. Подняв голову, он поймал глазами фиолетовую ткань, быстро исчезнувшую в проулке между домами. Переборов себя, он пошел в том же направлении. Он следовал за парнем словно призрак, боясь подойти слишком близко. Меркуцио резко остановился, и, словно почувствовав пристальный взгляд на своей спине, повернулся на сто восемьдесят градусов. В поле зрения оказался тот, о ком думал парень все эти три дня. Капулетти стоял с опущенными глазами и виноватым видом. — Ну и как ты меня нашел? — поинтересовался делла Скала. — Увидел на площади твой плащ. — А до этого ты где был? Три дня. Три дня тебя как след простыл. — Дома, — Тибальт коротко и резко отвечал на все вопросы парня. — Может, объяснишь свой поступок? — они всё ещё стояли друг напротив друга, сохраняя дистанцию. — Не знаю… Не знаю, как объяснить. — Подойди ближе! — скомандовал брюнет. Тибальт сделал несколько шагов вперед, и дистанция между ними сократилась до расстояния вытянутой руки. — Я жду, Тибальт. Переминаясь с ноги на ногу, Капулетти не знал, что сказать и, взглянув на парня, положил руку на его плечо. Меркуцио резко дернулся и сбросил её. — Я не знаю. Мне стало непривычно, страшно... — таким Тибальта ещё никто не видел. — Ну, иди тогда, раз страшно. — Нет. Я никуда не уйду. Не в этот раз. — Тибальт вплотную подошёл к наследнику и обнял за плечи, прижав к себе. Меркуцио не ответил на нежные действия блондина, продолжая стоять так, как и стоял с опущенными вниз руками. — Я не уйду, пока не ответишь… — прошептал на ухо Тибальт. — Ну, так и будешь стоять. Извини, — Меркуцио, несмотря на реальное желание впиться сейчас в губы парня в красной рубашке, оттолкнул его и решительно пошел подальше от Тибальта. Капулетти не оценил такого хода брюнета и, громко выдохнув, догнал парня и развернул его резким движением, после чего яростно прижался к его губам. — Ты сделал это, чтобы потом снова уйти? — пробормотал Меркуцио, разорвав поцелуй. — Я больше не уйду. Никогда. — Тибальт нежно прижал к себе парнишку, нашептывая приятности на ушко, вызывая улыбку на лице делла Скала.