Возвращение заблудшего пса

С момента смерти лучшего друга Дазая прошло несколько дней и он немало думал о его последних словах. Для человека, лишенного понимания добра и зла не было разницы где работать: убивать людей или же защищать их. — Стоит ли мне бросить портовую мафию… Одосаку. — что-то невнятно пробормотал Осаму себе под нос, выпивая виски со льдом, посматривая в этот раз на пустое место рядом, где обычно сидел его, наверное, единственный друг. Пока Дазай был в раздумьях, в бар зашёл Чуя, присаживаясь рядом с мафиози. — И что ты дальше собираешься делать? — Накахара понимал, что Дазай может сейчас уйти и у него все шансы остаться одному со своими чувствами. Парень сжал руки в кулаки, не в силах посмотреть на уже, возможно, бывшего напарника и сдерживать нарастающий гнев. — Чуя, я хочу уйти из мафии. — черноволосый натянул улыбку и посмотрел на рядом сидящего рыжего. — Дазай, какого черта?! Ты столько работал тут и собираешься вот так все бросить?! — не выдержав, сорвался на агрессию Чуя, схватив Дазая за шиворот, ещё чуть-чуть и он, вероятно, всё тут разнесёт. Он потянул его на себя, глядя в карие глаза напротив. Но, пожалуй, больше всего его злил тот факт, что парень оставит его одного в мафии в которую когда-то сам и втащил. Осаму ожидал такой реакции и потянул рыжего на себя, припадая к его губам и заталкивая ему в рот таблетку снотворного, что заранее припрятал. Дазай не хотел видеть, как Накахаре будет тяжело отпускать его. Пока мафиози пытался отстраниться и наорать за такие действия и боль, что он ему собирается причинить, таблетка уже начала действовать и с каждой секундой хватка становилась слабее. — Чертов…ублюдок. — всё, что успел сказать парень, окончательно засыпая и падая в руки напротив. — Да, я знаю, Чуя. — тихо произнёс Дазай, взял заснувшее тело на руки и вызвал такси, чтобы отвезти парня домой и побыть с ним ещё немного. — Не волнуйся, рыжик, мы ещё увидимся, я приду к тебе — улыбнувшись, он провёл рукой по его кудрявым волосам. Когда машина приехала, Осаму вышел с бара и сел в такси, назвав нужный адрес водителю. Всю дорогу парень не мог оторвать взгляда от Чуи, который так мирно спал в его руках и лишь иногда недовольно морщил нос. Уже, можно сказать, бывший мафиози рассматривал вид за окном, который постепенно приближался к знакомым улицам. Вот машина останавливается и Дазай выходит вместе с Чуей на руках и идёт к его дому, попутно выискивая в его карманах ключи от квартиры. Долго искать не пришлось — и вот уже ключ открывает замочную скважину, а парень заходит внутрь, занося Накахару в спальню. — Ах, ну что за прекрасное спящее чудо. — почти шепотом сказал кареглазый и, накрыв парня одеялом, поспешил уйти. А улыбка с его лица уже начала сходить, ведь он не хотел покидать эту квартиру и работу, где был Чуя, но не менее важны были для него сказанные слова Одосаку, чем и сам друг.

***

Через несколько дней Дазай уже нашёл себе новую организацию в одном детективном агентстве и работал там уже около месяца: совсем противоположное ему место, ведь теперь нужно спасать жизни людей, а не убивать их. Конечно, Осаму достаточно быстро привык к этому, вспоминая каждый раз слова своего покойного друга. Но вот мысли о Чуе, который явно был в ярости от из последней встречи, не давали ему покоя. — Куникидушка~~ — протянул Дазай и посмотрел на парня, — Я возьму отпуск на пару деньков. Вы тут и без меня справитесь, пока я буду придумывать новый способ убить себя. — с улыбкой на лице проговорил черноволосый и почти сразу скрылся за дверью. — ДАЗАЙ ДАЖЕ НЕ… — но когда Доппо повернулся, паршивца уже не было и, конечно, блондин яростно махал руками, клянясь его когда-нибудь убить. Довольный же Дазай уже шёл к Накахаре, которого так давно не видел, и знал реакцию этого парня заранее. Парень шёл вдоль улиц, разглядывая мельком находящийся вокруг «фон». До дома злобного возлюбленного оставалось совсем немного и Осаму поднялся по ступенькам, стуча в дверь знакомой квартиры. — Чуя~, ну же открывай, я так соскучился... — проговорил как можно громче в дверь квартиры, ожидая ее владельца. Чуя не так давно приехал с задания и не успел толком расслабиться, как раздался стук в дверь. Когда парень услышал до жути знакомый голос, по телу прошлась дрожь и стая мурашек, а сам Чуя не мог поверить своим ушам, и он тут же сорвался с места к двери, быстро открывая ее, удивлённо глядя на стоящего улыбающегося Дазая. Накахара был несказанно рад его появлению, но и не менее зол. — Ты чертов ублюдок, Дазай! Тогда ты оставил меня и ушёл, просто, твою мать, ушёл! — рыжий не мог сдержать своей злости: кричал, сжав кулак и собирался хорошенько врезать по его прекрасному лицу. Но Осаму тут же задержал удар Чуи и, расплывшись в хитрой ухмылке, прижал его к стене, попутно закрывая дверь квартиры на внутренний замок, а после зажал тонкие, по сравнению с его, ручки, над головой. — Ну же, Чуя, признай: ты же скучал по мне. — томно прошептал на ушко рыжеволосого и сильно укусил за мочку. — Отвали от меня, подонок! Видеть тебя не желаю — последние слова Чуе дались с небольшим трудом, но он все равно попытался освободиться из хватки сильных рук. — Коротышка, ты такой врун. — ехидная улыбка не сползала с лица детектива, а рукой только сильнее сжимал чужие, оставляя попытки освободиться, и, приподняв подбородок злобно смотрящего парня напротив, припал к губам, которые так манили Осаму уже столько лет, и только сейчас появилась возможность овладеть ими и всем Накахарой полностью. Сам Чуя мог только недовольно мычать, хотя на деле был дико рад и жаждал этих сладких губ, которые так грубо сейчас сминают и кусают до крови, от чего парень непроизвольно тихо скулит от удовольствия. Дазай только возбуждается от таких звуков и резко подхватывает такое, казалось бы, хрупкое тело рыжеволосого, даже не думая разрывать поцелуй. Но натура Чуи не могла позволить так все оставить. — Чертов Дазай, отпусти меня и даже не думай ничего со мной делать! — шикнул в самые губы кареглазого, вырываясь всеми силами из крепких рук парня, от которых Чуя был готов таять и ощущать их на своём теле не только сейчас, но и всегда. — И к чему же такие сопротивления, твоё тело давно выдало тебя, лисёнок. — ухмылка на лице Дазая сменилась хищной улыбкой и стоило только грубо опрокинуть тело парня на кровать и нависнуть сверху, как в глазах рыжего уже читался не гнев, а дикое желание — похотливое и запретное желание. — Я уже сказал!!! Отвали от меня и вали прочь! — мафиози всеми силами пытался отстаивать свою позиция и скрывать такое ярое желание впиться в чужие губы. — Не сегодня. — умелые руки детектива скользнули под одежду Накахары, а горячие губы припали к шее, осыпая ее поцелуями и укусами, оставляя метки по всей бледной кожице. Чуя издал первые стоны от прикосновений к шее: все тело рыжеволосого — сплошная эрогенная зона и от каждого прикосновения он готов извиваться и сладко стонать, особенно когда над ним такой желанный Дазай. От одних таких звуков детектива уносило в свои грязные мысли и хотение воплотить их всех на Чуе. Парень ласкал податливое тело под ним, освобождая от одежды и оставляя в нагом виде, руками лаская тело. Чуя же таял от этого и хотел большего, но и жаждал отомстить за то, что тот тогда оставил его, и рыжий упорно сдерживал свои стоны, зная, что старшему это не понравится. Недовольный рык и руки Дазая коснулись колечка мышц и заставили вырвать с уст столь сладкий стон. — Так гораздо лучше, это безумно возбуждает- шатен прошептал на ушко Накахары и ввёл первый палец на сухую, почти сразу же добавляя второй. Чуя был невероятным мазохистом и просто сходил с ума от боли во время секса и всяческих унижений в его сторону, в то время как Осаму приносить сладкую боль было в радость. Парень недолго растягивал мафиози, и, рывком сняв с себя одежду, запрокинул ноги Чуи к себе на плечи, а потом, с трудом сдерживаясь, дразнил младшего, водя головкой по дырочке. Накахара извивался под парнем, так тяжело дышал и затуманенными глазами смотрел в глаза напротив, до ужаса смущаясь. — Да трахни ты уже меня! — злобно рыкнул Накахара, не вынося сильного возбуждения и колом стоящего органа. На такие слова рыжеволосый получил ухмылку и резкий толчок — на это послышался громкий вскрик и выгибающееся тело под ним. На глазах Чуи выступили слезы от боли, но Осаму это только забавило и он стал до боли сжимать чужие бёдра, где явно останутся синяки, сразу же грубо вбиваясь в такой узкий проход. Накахара громко стонал и боль с каждым разом уходила на второй план, уступая наслаждению. А гибкое тельце парня выгибалось под напором этого чертового садиста. Дазай не сбавлял темпа, оставляя засосы и укусы на шейке парня, которые стали уже кровавыми следами с кучей собственнических меток. Чуя громко, так сладко и протяжно стонал от каждого действия детектива и царапал ноготками его спину, оставляя после себя красные полосы. Когда парень поменял угол проникновения, то попал по простате — громкий стон партнёра не заставил ждать себя и Дазаю в очередной раз сорвало крышу: парень нанёс несколько ударов по сочным ягодицам мафиози. Накахара прошипел от ударов, сильнее впиваясь ноготками в спину кареглазого и чувствовал как уже был на пределе. Осаму то замедлял толчки, то снова ускорял — от таких ощущений Чуя кончает на живот, даже не прикасаясь к себе, и до ужаса сбито дышит, чувствуя как семя партнёра заполняет его внутри, и тихий рык, который издали прямо в самые губы. На утро на теле рыжего явно останутся большое количество синяков с укусами и засосами по всему телу, которые означали, что теперь он принадлежит кому-то, а на спине Дазая —раны от ноготков его уже возлюбленного. — Только посмей уйти теперь, иначе я приду за тобой, чтобы убить. — прошипел сквозь зубы, уже не так злобно глядя на парня. — Чуя, я ведь люблю тебя. — без какой-либо насмешки проговорил Осаму и припал к губам парня, жадно сминая их. Накахара лишь обнял детектива за шею и притянул ближе к себе, довольно промычав от такого напора в поцелуе. Отстранившись от сладких губ Чуи, шатен улёгся с ним рядом, накрывая двоих одеялом и затащил парня в свои объятия, на что тот только прижался ближе к телу и провалился в сон, а следом за ним и Дазай. Но кто же знал, что на утро Чую Накахару ждёт такой неприятный сюрприз.