Волк помнит её...

Она падала, чувствуя, как чужая рука сжимала её горло, как тьма обволакивала её тело, как сознание мутнело, а вокруг появлялся лишь мрак. Хоуп Майклсон пожертвовала собой ради друзей, родных и любимых людей. Хоуп Майклсон поняла своё предназначение. Хоуп Майклсон трибрид. Хоуп Майклсон появилась на свет, чтобы прыгнуть в Маливор и закрыть его на веки вечные. Хоуп Майклсон исполнила своё предназначение. Все забыли. Её больше не существует. Не существует ребёнка Клауса Майклсона и Хейли Маршалл. Не существует единственный в мире трибрид. Хоуп Майклсон не существует. Её забыли все: оставшаяся семья, друзья из школы, любимый парень, даже директор Зальцман и тот не помнит её. Для них она лишь та, кого они забыли, кого нужно вспомнить, но сколько не пытайся, почему-то не получается. Забыли абсолютно все. Нет, тут не точно. Он не забыл. Он до сих пор помнил её, помнил улыбку, глаза, прикосновения, слова и смех. Помнил её всю. Красивую, безобразную, сильную, слабую, добрую, рассерженную, искреннюю, лживую. Он помнил её. Помнил Хоуп Майклсон. Помнил, как любил, как пытался забыть, как старался избегать, помнил и искренне не понимал, почему же другие забыли. Рафаэль не знал, что ему делать с этой памятью. Не понимал, почему же он помнит, а все остальные забыли. Может он любил её больше всех, поэтому она осталась в его памяти, может из-за того, что он сейчас в волчьей форме, а может на это есть и другая причина. Он не понимал и злился. Злился на себя за беспомощность и неспособность кому-либо рассказать, злился на остальных, что они так легко её вычеркнули из своей жизни. Волк рычит, громко и навзрыд. Ему неприятно смотреть, как Лэндон целует Джо и счастливо улыбается. Ему противно, что Хоуп выбрала Лэндона, а он сейчас так счастливо ей изменяет, пусть и не понимает этого, пусть её и нет в его жизни. Он рычал, сидя около дерева, смотря, как счастливчики целуются, ему хотелось скулить, но он лишь закрыл глаза лапками и тихо зарычал, когда дежавю запаха снова ударил в нос. Если бы Рафаэль знал, что это было не дежавю, а сама Хоуп, он бы сорвался с места и погнался к ней со всей скоростью, но ему уже слишком много раз мерещилось, что она тут, что гладит его своей нежной рукой, чуть взъерошивая шерсть, что она снова сможет сделать его человеком. Ему так хотелось, чтобы всё стало, так как было, пусть Майклсон будет не с ним, но всё будет не так сумасшедше как сейчас. Он не может больше на это смотреть, не может чувствовать это безысходность и усталость. Волку так хочется всё рассказать, поведать им об Хоуп, чтобы ученики школы Сальваторе вспомнили и помнили, кто спас им жизнь, кого они забыли и кого любили. Но сейчас он мог лишь скулил, закрывая глаза лапами. Он сбежал в лес, так чтобы его никто не нашёл, бегал кругами с места на место. Лэндон стал ему противен, он не хочет, чтобы его нашли. Он лежит на траве, чувствуя, как солнце печёт ему шерсть, слыша, как недалеко льётся вода из водопада. Ему так спокойно и так одиноко, но нос уловил такой знакомый запах, который теперь уж точно был реален. Теперь он не мог ошибиться, Хоуп Майклсон вернулась, вернулась и ищет его. В голове так и крутились её слова «Найди меня». Он не успел, она сама ищет его, ищет, бродя, по этому жутковатому лесу. Поднимаясь на ноги, он бежит на запах, бежит на встречу к той, кого любит, кого так долго ждал, на встречу к той, кого боялся забыть. Волчьи лапы легко перепрыгивают большое бревно, и он скрывается за деревом, смотря на девушку, что ходит кругами и кричит его имя. Оголённые ноги больно царапаются об ветки, а тело подрагивает от ветра, ведь юная особа была в одной большой рубашке. -Рафаэль? — она смотрит на волка неверующими глазами и улыбается, она, наконец, его нашла. — Я понимаю, ты, возможно, меня не помнишь, но я хочу помочь, я могу снова вернуть тебе человеческий облик. Прошу поверь мне. Подойди, пожалуйста… — она тянет к нему руку, и оборотню хочется кричать, что он помнит её, что ждал и верил, что она вернётся и поможет ему. Неуверенно шагая к девушки, волк чувствует какую-то тревогу внутри, будто что-то кричит ему, что делать этого нельзя, не сейчас, но он доверяется ей, чувствует её нежные руки на своей голове. Ему сейчас так хорошо, что хочется, чтобы время остановилось на этом моменте, но боль пронзает голову, глаза закрываются и внутри что-то ломается, будто что-то уходит далеко. Он отчётливо старается ухватиться за воспоминания о Хоуп Майклсон, но они уходят всё дальше и дальше. Когда он очнулся, то уже стемнело, рядом лежала одежда и арбалет со стрелой. Рафаэль никак не мог понять, что же случилось, но он отчётливо помнил, что кто-то ему сказал, что нужно стрелять в жизненно важные органы. Нужно стрелять. Быстро нацепив одежду, он схватил оружие и бежал куда-то на вой. Монстры почти убил волка, но стрела попала прямо в горло, а Лэндон добил. Чудище повержено. Обнимая друга, даже почти брата, волк никак не мог понять, что за чувство бурлит внутри него. Это был не страх за друга, нет. Он чувствовал лёгкое отвращение и обиду, хотелось почему-то дать Лэндону в нос и всё припомнить. Только проблема в том, что он так и не мог понять, что нужно припомнить и за что же он чувствует такое отвращение. Он сбежал, да он помнил, про что говорит Лэндон, но не помнит, почему он так поступил. -Я вернулся и всё благодаря тебе… -Нет, это всё она… Она… — Кирби старался дышать, но постоянно проглатывал слова, гнусавя и задыхаясь — Она нас обоих спасла. — Рафаэля будто молнией поразило. Она. Что-то вызвало боль в голове, он отчётливо что-то помнил, но так же отчётливо ничего не помнил. Она… Кто же эта «она»? Чьё-то имя носилось в голове, врезаясь в стенки мозга и прячась в самом дне подсознания. -Она? — тихо шепчет он, будто вспоминая, но память отказывается работать, давая понять, что ничего он не узнает — Кто она? — Кирби жмёт плечами, смотря на пустоту и глухо дышит. А оборотень сжимает кулаки, жмурится и пытается понять, кто же она. И где-то в самой глуши подсознание лежит волчок и с тоской скулит.

Рафаэль Уэйт тоже забыл Хоуп Майклсон.