1.
Первое, что услышала Анна, медленно приходя в себя, было пение птиц. Они заливались, пытались перекричать друг друга, будто соревнуясь в этом. Однако мысль о том, что сейчас зима, и на улице вьюга, заставили девушку быстро подскочить с места, от чего в глазах, еще не привыкших к свету, защипало. Чем больше возвращалось зрение, тем меньше девушка ему верила. Она оказалась на поле, утопающем в зелени. Цветы благоухали, источая тончайший аромат. Различные насекомые жужжали и кружили по всему этому простору. Вдалеке виднелась полоска воды. Девушка была так сильно изумлена, что не заметила Мефистофеля, лежащего на большом валуне чуть поодаль. В его зубах была зажата соломинка, а одежда больше напоминала крестьянскую. Свободная рубаха и штаны, и, естественно, соломенная шляпа. Только сейчас девушка обратила внимание, что и ее одежда изменилась. Вместо привычных джинсов и свитера на ней было странного вида платье с несколькими юбками болотного цвета и передником, который после переходил в тугую шнуровку на груди. Рукава три-четверти плотно прилегали, не давая даже надежды на мнимую прохладу. Потрогав голову рукой, Анна поняла, что ее волосы собраны и спрятаны под своего рода чепец. Заметив махинации девушки, Мефистофель нехотя поднялся со своего места. — Я уж думал ты проспишь весь день, — он хотел было сказать что-то еще, но был остановлен жестом со стороны девушки. — Теперь ты точно не отвертишься и объяснишь мне, где мы, черт возьми, почему я так выгляжу, и что вообще происходит?— грудь Анны медленно вздымалась, что свидетельствовало о том, что она пыталась держать себя в руках, не поддавшись панике. — Как раз это и собирался сделать, пока ты так заботливо меня не перебила. Тебе нужен Дон Жуан? Самое время с ним познакомиться, — его губы снова растянулись в уже знакомой задорной улыбке, которая появлялась каждый раз, когда он видел эту девушку настолько растерянной. — Я просто хочу удостовериться, что ты понимаешь, что «Дон Жуан», — она показала в воздухе кавычки, — лишь образ, обобщенный персонаж, о котором Жан-Батист Поклен, под псевдонимом Мольер, написал комедию, сделав его главным героем повествования. — Неужели ты думаешь, что Мольер сам до всего этого дошел? Сам придумал героя, историю, сюжет, — как маленькому ребенку начал объяснять Мефистофель. В это время на поля его шляпы приземлилась небольшая бабочка, так что она завладела всем вниманием девушки, —конечно же нет. Помимо твоего мира существует множество других, и лишь немногим удается вырываться из одного мира, дабы заглянуть в другой. Именно такими силами наделены творцы из вашего мира. Мефистофель внимательно посмотрел на девушку, будто ожидая ее реакции. Она задумчиво наблюдала за бабочкой, параллельно обдумывая слова дьявола. — Вот, значит, как… То есть, ты хочешь сказать, что существуют миры, где Ромео с Джульеттой не просто плод фантазии Шекспира, а реальные люди? –бабочка улетела и будто унесла с собой все сомнения Анны по поводу реальности происходящего. Она прошла рукой по шершавой ткани передника, дабы окончательно в этом убедиться. — У тебя была возможность спросить про кого угодно, попросить отправиться к кому угодно, а ты вспоминаешь лишь эту парочку подростков, — Мефистофель брезгливо морщится, будто она напомнила ему о чем-то не очень приятном. Анна усмехнулась, стараясь спародировать манеру Мефистофеля, но судя по эмоции, отразившейся на его лице, получилось у нее скверно. — Здесь ты познакомишься с Дон Жуаном, который тебе как нельзя лучше расскажет о себе, чем это сделал бы я или кто-то другой, — будто нехотя пояснил мужчина и, не дожидаясь ответа, двинулся куда-то в сторону. Анна поспешила его догнать, то и дело путаясь в юбках, из-за чего спотыкалась и еле держалась на ногах. Как только они выбрались с поля на нормальную проселочную дорогу, девушка поспешила поравняться с Мефистофелем, который шел вполне неспешно, можно даже сказать, что он шел с особой статью, которую никак нельзя было скрыть даже за простыми одеждами крестьянина. — Мефистофель, я вот иду и думаю, вы опять с Богом что ли поспорили? — как бы между прочим спросила Анна, стремясь нарушить сложившуюся тишину. — С чего ты это взяла? — он бросил на нее взгляд, полный скепсиса. Однако все же хотел послушать, что она скажет. — Я пытаюсь понять, почему ты вдруг занялся благотворительностью и помогаешь всем таким бедным и несчастным, которые не подготовились к экзамену. — Если я отвечу, что мне интересно, насколько далеко ты сможешь зайти в своем стремлении достичь поставленной цели, думаю, такой ответ будет почти точным… — Как далеко я могу зайти, сдавая экзамен?.. — девушка явно не поняла, что именно он хотел сказать, как вдруг они столкнулись с двумя девушками, которые, казалось, были на седьмом небе от счастья. Мефистофель и Анна находились у ворот небольшого городка, когда наткнулись на весьма интересную парочку. — Он любит меня, — говорила одна. — Но женится на мне, — в противовес ей отвечала другая. Они шли и не замечали никого вокруг. Каждая из них была в собственном мире, куда нет входа любому прохожему. Обе были влюблены. — Советую начать твои поиски Дон Жуана с расспроса этих милых дам, — подсказал Мефистофель, только по одному его виду было понятно, что он прекрасно осведомлен о нахождении нужного им человека, но ему нестерпимо хочется посмотреть, что же предпримет Анна в такой ситуации. Дернув плечом, девушка решительно зашагала к крестьянкам. Они даже не заметили, как она к ним подходит, продолжая грезить о несбыточном. — Ох, Шарлотта, как он прекрасен… — начинала первая. — А какой у него великолепный голос, — подхватывала вторая. — Прошу прощения, девушки, — Анна попыталась привлечь их внимание. Они обернулись на нее, явно не припоминая ее в этой местности. — Добрый день, дорогая, чем мы можем быть любезны? — спросила та, которую ранее назвали Шарлоттой. — Я ищу господина Дон Жуана, вы случайно не знаете, где он может быть? В течение всей беседы Мефистофель внимательно наблюдал за девушками. — Он уехал по неотложному делу, но обещал, что известия о нем будут не позже завтрашнего вечера, — явно настороженно ответила вторая крестьянка. Ей не нравился такой расклад, что ее Дон Жуана ищут другие девицы. — Позвольте спросить, а зачем вы его ищете? — Он мне нужен тоже по очень срочному делу, что ж дамы, большое спасибо, но мой спутник уже ожидает меня, — поняв, что ничего путного она от них уже не услышит, Анна поспешила вернуться к Мефистофелю. — Доволен? — Вполне, — усмехнулся мужчина, — теперь мы можем идти. — А был вообще смысл в разговоре с ними? Они же просто две влюбленные дурочки, — фыркнула девушка, двигаясь следом за демоном. — Думаешь? Неужели ты не веришь, что любовь настолько сильно может вскружить голову человека, — Мефистофель даже не взглянул на Анну, продолжая свой путь, — я живу очень долго, и на опыте этой жизни могу сказать, что в большинстве своем людьми движет любовь. Она толкает их на необдуманные поступки, о которых они потом жалеют. Именно любовью оправдываются многие, кто не может найти себе более достойного оправдания. Ведь что погубило твоих любимых Ромео и Джульетту? — А что погубило Маргариту? — довольно резко спросила девушка. Мефистофель лишь взглянул на нее с неким одобрением в глазах, будто она была на правильном пути. — Хочешь поговорить об этом? Я считаю, что Маргариту погубила как раз именно любовь. Чувства, которые она не смогла обуздать, стали причиной стольких ее бед. Хотя, если посмотреть в перспективе, вы, люди, очень падки до страстной любви. Вы боитесь адова пламени, но добровольно отдаете себя на сожжение пламени страсти, хотя результат будет одинаковым… — Но лучше я сгорю в пламени страсти, получив хоть маленькую толику наслаждения и упоения своей любовью, чем буду вечность гореть в адском пламени, —возразила Анна. — И ты согласна потом вечность вспоминать эти сладкие минуты счастья, мучая себя мыслью о том, что так больше не будет? И это меня люди называют жестоким, — Мефистофель легко пожал плечами в подтверждение своих слов. — Вспомни Федру, которая, раздираемая своей страстью, покончила с собой. И при этом погубила не одну невинную душу. Или Гермиону, которая, ведомая собственными чувствами и ими же ослепленная, погубила жизни двух мужчин, — мужчина продолжал свои рассуждения, в то время как в глубине души Анна начинала с ним невольно соглашаться. — Тем не менее… — Вот мы и на месте, — так же внезапно разговор прервался, потому что на горизонте замаячил небольшой дом. — Ты готова познакомиться с самим Дон Жуаном? —Звучит так, будто ты меня на убой ведешь, — от его тона у девушки по спине пошли мурашки, в то время как он вёл себя вполне спокойно, даже в неком роде он томился в предвкушении.***
— Как получилось так, что вы не знакомы? Я думала, ты поименно знаешь тех, кто попирает закон Божий, и находишься с ними в приятельских отношениях, — они находились в приемной, ожидая, пока их пригласят в кабинет. Апартаменты Дон Жуана оказались куда более маленькими, чем Анна ожидала. Их оставили в небольшой комнатке, единственные двери из которой вели в кабинет. Сганарель оказался весьма приземистым мужчиной средних лет. Его сразу смутило присутствие Анны, потому что слуга, как никто другой, знал, что происходит с девушками под влиянием его господина. Однако вслух он не высказал своих предостережений, потому что Мефистофель властным голосом приказал ему доложить о гостях. Сганарель действительно испугался такого тона и поспешил к своему господину, по пути бормоча что-то про то, что мы слишком много ожидаем от этого знакомства. — Ты путаешь меня с Божественной полицией. Я не обязан знать поимённо всех тех, кто сошёл с пути Божьего. Более того, не обязан водиться с ними, — сложив руки за спиной, Мефистофель смотрел в окно, задумчивым взглядом провожая последние лучи солнца. Ночь вступала в свои законные права. — Ты же сейчас пошутил про Божественную полицию? — Анна сидела в очень неудобном кресле, постоянно ерзая на нем, — или же мне все-таки придётся идти замаливать свои грехи. Послышался негромкий смешок, а потом мужчина все же развернулся к ней. — Каждому грешнику рано или поздно воздастся по его заслугам, не переживай об этом. И запомни эти слова. — Ты говоришь о… — Анна кивком головы указала в сторону дверей, за которыми скрылся Сганарель. — Таких как он Бог называет распутниками… — И правильно делает, — за своим разговором они не заметили, как слуга вернулся, — он смеётся над вековыми законами и традициями. Где это видано, жениться чуть ли не каждый месяц? Ему нет никакого дела до закона, будь то небесный закон или земной, — было видно, что Сганарель не очень высокого мнения о своём господине. — Я надеюсь, ты запоминаешь? — Мефистофель покосился на девушку, которая не поняла смысла его слов. Черту пришлось пояснить: — Чтобы узнать о господине, достаточно лишь расспросить его слугу. — Господин ожидает вас, — Сганарель, видимо, не посчитал нужным принимать слова мужчины во внимание. Он отступил от двери, давая гостям пройти. Они оказались в помещении, которое было намного просторнее предыдущего. На столе горели несколько свечей, ещё пара канделябров была расставлена вдоль стен на ветхих комодах. В центре комнаты стоял письменный стол, за которым сидел человек. При приглушенном свете его лицо, казалось, выражало непомерную усталость. Поза его была расслаблена, одна рука лежала на столе, другая — на колене. Он задумчиво смотрел на пламя свечи перед ним, а затем перевел взгляд на зашедших. Внезапно он вскочил и подошёл ближе. — Имею честь быть знакомым с такой прелестной девушкой, — в мгновение ока Дон Жуан оказался совсем рядом с Анной, целуя ее руку. По всему телу пробежались мурашки, когда его холодные губы соприкоснулись с нежной кожей, — что же заставило такую красоту прибыть ко мне в столь поздний час? Тут послышался кашель, но звучал он не как естественная реакция организма, а как желание привлечь внимание. — Мы проездом в вашем городке, да вот услышали, что нельзя побывать здесь и не познакомиться с вами, господин Дон Жуан, — подал свой голос Мефистофель, вновь подталкивая девушку вперёд, в то время как Дон Жуан уже вёл ее к креслам подле своего рабочего стола. — Прошу прощения, я вас не заметил, — обратил он свои слова к Мефистофелю, — я был ослеплён блеском ваших волос, прекрасная нимфа. Так вам в городе посоветовали посетить меня? — Да, в городе о вас ходит много интересного, — казалось, Мефистофель вернулся в свою стезю. Он неприкрыто льстил молодому человеку. Без приглашения он прошёл к соседнему креслу и присел. — Как же ваше имя, прелестная моя? — Дон Жуан остановился за спиной Анны, которая внезапно начала себя чувствовать некомфортно. Мефистофель же расслабленно откинулся на спинку, сделав такой жест рукой, который можно было истолковать так, что он не собирается принимать активного участия в разговоре, отдавая ей ведущую роль. Пламя свечи на столе сильно колыхнулось, что свидетельствовало о том, что дверь снова открылась. Видимо, Сганарель покинул комнату. — Меня зовут Анна, — тихо ответила девушка, — и я со своим спутником, — сделав ударение на последнем слове, Анна обернулась к молодому человеку, который, казалось, слушал ее очень внимательно, — хотели бы ближе познакомиться с вами. Так сказать, узнать о вас из первых уст. — Анна, — Дон Жуан медленно протянул ее имя, — я с радостью расскажу вам о себе. Все, что вы попросите, — он медленно провёл рукой по голове девушки. Анна резко отпрянула от него, придвинувшись ближе к краю сиденья, покосившись в сторону Мефистофеля, который хоть и делал вид, что происходящее его волнует в последнюю очередь, внимательно следил своими бездонными глазами за действиями Божественного распутника. — Это правда, что вы каждый месяц женитесь на новой девушке? — Дорогая моя, а что в этом такого? Легко поставить себе в заслугу верность, навсегда привязав себя к предмету своей страсти. Но страсть очень недолговечна, — он медленно обошёл кресло девушки, подходя к своему за столом. — Я считаю, что это неправильно ограничивать себя, связывая свою жизнь лишь с первым же предметом нашей страсти. И в первую очередь это неправильно по отношению к другим красавицам, ведь они имеют все законные права на мое сердце, — его речь звучала очень спокойно, что свидетельствовало о том, что это действительно его философия. Это его вера, его идеология, в которой он не сомневается. — А как же закон Божий? Неужели Вас не пугает кара, которая последует за таким образом жизни, — Анна задала вопрос, который все же не отпускал ее с момента разговора с Мефистофелем. На ее вопрос Дон Жуан лишь рассмеялся. — Вы мне такими рассуждениями напоминаете моего слугу! Тот ещё старый проходимец. Дорогая моя Анна, я верю лишь в то, что дважды два — четыре, — он мило улыбнулся ей и, бросив взгляд на часы, вдруг засобирался. — Стало быть, и в дьявола не верите? — когда Анна задала этот вопрос, Мефистофель внезапно оживился. Видимо, теперь предмет разговора его заинтересовал. — Полно вам, я же уже сказал, что меня не интересуют эти проповеди. Вдруг пламя свечи вновь зашевелилось, хотя в комнату никто не заходил. Анне вдруг показалось, что тени на стене очень неестественно зашевелились. — Я бы с радостью продолжил нашу увлекательную беседу, однако у меня запланирован ужин с очень интересной личностью, — Дон Жуан подошёл к вешалке около двери и снял с него плащ. — Да-да, конечно, мы все понимаем, — Мефистофель легко поднялся с кресла, будто он только и ждал этого момента. — Но мы же ещё… — Анна тоже поднялась, однако уходить явно не торопилась. — Мне больно прощаться с такой красотой, как ваша, — Дон Жуан быстро подскочил к девушке, чем очень сильно ее смутил, — надеюсь, что вы завтра посетите меня вновь, и мы сможем побеседовать в более приватной обстановке. — Всенепременно, — вместо Анны ответил Мефистофель, затем буквально вырвал ее из объятий молодого человека и потащил за собой к двери, — мы не прощаемся, — напоследок сказал он Дон Жуану прежде, чем скрыться за дверью.***
Анна сверлила черта недовольным взглядом, пока тот что-то колдовал. На дворе стояла ночь, полная луна освещала все постройки маленького городка. В этом свете Мефистофель выглядел довольно пугающе. — И как это понимать? Мы ведь не закончили с ним, — наконец она задала интересующий ее вопрос. — А мне показалось, что того времени, что мы с ним провели должно быть вполне достаточно. Более того, кто сказал, что мы собираемся покинуть этот мир? — даже не повернувшись к девушке, ответил мужчина. — Снова твои загадки, — Анна невольно закатила глаза. Ей не хотелось привыкать к такой манере общения. Она пошла быстрее, стремясь обогнать демона, однако он тут же перехватил ее за талию, призывая остановиться так, чтобы их не было видно из-за угла,— что ты... Ее вопрос утонул в ладони мужчины, который резким движением заставил Анну замолчать. Прошло еще несколько секунд, прежде чем девушка осознала, как близко они стоят. Настолько близко, что его дыхание шевелит волосы на затылке. И от этого факта сердце забилось быстрее. Кто знает, что можно ожидать от демона. Вдруг она заметила какое-то движение в апартаментах Дон Жуана. Еще через несколько минут сам молодой человек вышел в сопровождении слуги, направившись куда-то в сторону из города. — Они уходят,— освободивши рот, сказала девушка. — Я знаю, — она услышала в голосе Мефистофеля легкую усмешку. Затем он развернулся и продолжил: — Мы идем за ними, — и указал на плащ, который парил в воздухе прямо перед ним. — Точнее, мы летим за ними, ты хотел сказать. Почему ты не достал его еще днем? — Я подумал, что тебе захочется пройтись, — он галантно предложил Анне руку, чтобы та без проблем поднялась на плащ. Затем они полетели вслед за скрывшимся в темноте Дон Жуаном. — Знаешь, я именно таким его себе и представляла, — девушка нарушила сложившуюся тишину. Мефистофель посмотрел на нее в ожидании продолжения, — довольно легкомысленным, сумасбродным. Про таких говорят «сам себе на уме». Но он верит в свою идеологию, даже когда окружающие осуждают его. Это достойно уважения. — Считаешь, достойно? –хмыкнул Мефистофель, — судя по словам его слуги, он свинья та еще. Он идет на поводу у своих желаний, оправдывая это мнимой идеологией. Думаешь, такой человек стоит хоть капли уважения? Нет, он просто наглец, который распутничает неизвестно из каких побуждений, думая, что вольнодумство им к лицу. Жалкая букашка. — Ты очень жесток к нему… — девушка посмотрела на Мефистофеля из-под челки, — разве такие люди не должны вызывать в тебе чувство гордости, ведь они яркий пример твоим словам о низости человека. — Мне не нужны примеры, чтобы быть уверенным в своих словах. Я живу уже много веков и повидал тысячи подобных людей. Дон Жуан лишь очередной, считающий, что именно он может попирать все существующие законы и порядки, но делает он это самым заурядным способом. Он просто один из многих представителей того поколения, где мода на лицемерие возымела огромный успех, — они начали снижаться. Присмотревшись, девушка заметила, что они оказались именно на том месте, где она очнулась еще днем. — А эта мода как-то связана с тобой? — Ничего не появляется просто так. Кто-то должен подать пример, чтобы его подхватили, — Мефистофель задумчиво обвел взглядом поле. — Но при этом ты не знаком с Дон Жуаном лично? —на горизонте Анна заметила две фигуры. — Я уже говорил, что нет нужды в этом. Я знаю, что моду на лицемерие приняли и подхватили, она начала распространяться, словно зараза. А знакомиться с отдельными ее больными особой нужды не вызывает. А теперь, в заключение твоего знакомства внимательно посмотри туда, — Мефистофель указал на фигуры Сганереля и Дон Жуана. Девушка перевела взгляд на указанное место и ужаснулась. Статуя Командора что-то сказала Дон Жуану, а затем, в одно мгновение, небо разразилось яркими молниями, и земля под ногами молодого человека разверзлась. Оттуда вырвались всполохи огня, которые поглотили отъявленного грешника. — Я же говорил, что каждый получит то, что заслужил, — тихо сказал Мефистофель, пока Анна отходила от шока, — и решаю это не я. Моя задача лишь искусить людей, но выбор за них я никогда не делаю. — Но ведь… — Тут уже ничего не поделаешь, он попал туда, куда вела его жизнь. Жизнь, которую, на секундочку, он строил сам. — Я думаю, мы закончили здесь, — слегка осипшим голосом ответила ему девушка. — Как скажешь, сегодня ты командуешь парадом, — Мефистофель ухмыльнулся, видя смятение Анны, — куда дальше? — Я не знаю, где мой билет… Не успела она закончить, как Мефистофель уже протягивал нужную вещь. Выдохнув, она прочитала второй вопрос: — Идеология и эстетика Д. Дидро. Социально-психологический анализ в повести «Монахиня». — Какой интересный поворот событий, — плащ снова двинулся. Чем больше он набирал скорость, тем сильнее Анна чувствовала, что на нее наваливается тяжесть пережитых событий, из-за чего девушка начала погружаться в сон.2.
Когда Анна открыла глаза, первым ее желанием было закрыть их вновь, чтобы проверить, исправно ли они видят. Они находились около Лоншанского монастыря. Точнее, так гласила небольшая табличка с названием на ней. Одежда девушки снова изменилась, но удобства от этого не прибавилось. Теперь на ней были настоящие монашеские одежды, двигаться в которых было намного проблематичнее, чем в платье крестьянки. Мефистофель стоял неподалеку, глядя на здание с неприкрытой неприязнью. Теперь на нем был камзол с искусной вышивкой и шляпа с пером. Заметив, что девушка уже очнулась, он сказал: — Я предлагаю закончить в этом месте как можно скорее. — Что, не нравится святая обитель? — невинно поинтересовалась Анна, поднимаясь на ноги. — Не горю желанием подходить к ней ближе, чем я есть. Однако сегодня мои желания мало что значат. Могу сказать лишь то, что именно здесь не все так плохо для меня. Я чувствую, что нам будет, на что посмотреть, — он снова плотоядно улыбнулся, а девушка решительно направилась к дверям монастыря. Но, не успела она сделать пары шагов, как демон подхватил ее, и они оказались в молитвенном зале. Из-за резкой смены обстановки Анна оперлась на подставленную ей руку Мефистофеля, чтобы не потерять равновесие. Около алтаря она увидела одну девушку. Она стояла на коленях и молилась, так что было невозможно рассмотреть ее лицо. — Это Сюзанна? –спросила Анна шепотом, стараясь не мешать службе. — Говори нормально, она все равно нас не видит и не слышит, — на вопросительный взгляд девушки, Мефистофель лишь пожал плечами, — а как ты думала проникнуть в женский монастырь? Могу предложить тебе альтернативу и принять постриг. — Поняла, молчу и не возникаю. Тут девушка у алтаря поднялась с колен и оглянулась. Анна на секунду затаила дыхание. Но, ничего не увидев, Сюзанна поспешила покинуть помещение. Это была необыкновенной красоты девушка, прятать благолепие которой в монастыре за монашеским обетом было просто преступлением. — Идем за ней, — Анна поспешила за ушедшей, краем глаза заметив, как Мефистофель фыркнул при взгляде на алтарь. Еле-еле поспевая за монахиней, Анна заметила, что все, кто попадался им на пути, обходили Сюзанну. Они будто боялись к ней подходить, словно она болела какой-то сильно заразной болезнью. — Сила высших над низшими такая интересная вещь, — начал рассуждать Мефистофель, пока они шли по бесконечным коридорам обители, — стоит на человека лишь сильнее надавить, как он ломается и выполняет все твои приказы. Только посмотри на этих монашек. Раньше они считали ее авторитетом, той, которая готова бросить вызов неподобающим порядкам, но сейчас больше половины из них смотрит на нее неодобрительным, если не сказать презрительным, взглядом. И это так в духе людей, — размышления Мефистофеля заставили девушку напрячь свою память, чтобы выудить все свои знания о «Монахине». За этим делом они подошли к келье Сюзанны. Девушка стояла у окна и смотрела куда-то вдаль, размышляя о своем. С первого взгляда комната показалась Анне самой обычной, однако при ближайшем рассмотрении можно было понять, что большинство вещей первой необходимости либо отсутствуют, либо приведены в негодное состояние. — Как она только может тут находиться, — сорвался с губ девушки вопрос, который монахиня, естественно, не услышала. — В монастыре? Согласен, место удручающее. И картина удручающая, не правда ли? — Почему именно сюда? Ведь Сюзанна имеет очень долгую историю, почему мы именно здесь? — Анна с жалостью посмотрела на девушку у окна. — Будто ты сама не понимаешь. Легко делать вид, что ты узнал человека, когда ты видишь его в моменты счастья. Но вся ее сущность именно здесь. Именно сейчас она борется не только с новой настоятельницей, но и с собой. Ты ведь помнишь, когда она решиться уйти из монахинь? Вопрос остался без ответа. Анна вновь глубоко задумалась. Ведь действительно все самые страшные вещи произошли с Сюзанной именно в этом монастыре, когда пришла новая настоятельница. Все насмешки, унижения, телесные наказания она постигла именно в этом месте. Однако они не смогли сломить ее. — Ты дашь мне с ней поговорить? — Нет, — в своем ответе Мефистофель был тверд. — Но почему? Как я должна понять ее сущность, основу ее мыслей и поступков, если ты даже не дашь мне с ней поговорить. — Какие бы мысли об уходе из монахинь ее ни терзали, сейчас она здесь. Ты не можешь появиться из ниоткуда и начать задавать ей вопросы. Не забывай, я тоже не всесилен, и тут я не могу предпринять ничего. Но мой тебе совет: смотри на поступки. Можно сказать одно, можно легко обмануть, но поступки человека всегда выдают его истинную натуру, — Мефистофель пошел к выходу из кельи. Анна последовала за ним. Как только она переступила порог, то оказалась в трапезной. Коридора не было. — Если мы будем наблюдать за ней все время, то потратим довольно много месяцев, поэтому предлагаю воспользоваться небольшими лазейками, — Мефистофель подмигнул ей и рукой указал в сторону монахинь за столом. Анна невольно усмехнулась. — Значит, поговорить я с ней не могу, а вот скакать по пространству и времени — так это запросто. — Все монахини находятся под защитой Бога, так что тут мои полномочия исчерпаны. Я все равно рискую, но мне не хочется находиться здесь дольше положенного. Анна прошла дальше в залу, оставив слова демона без комментариев. Монахини ужинали в тесном кругу, только одна Сюзанна сидела поодаль. Ее вид был несколько потрепан, одежда была мятая, а несколько прядей выбились из-под косынки. Она ела в одиночестве, но при этом не выглядела подавленной. Даже при том, что на тарелке у нее было такое, что нормальный человек вряд ли даст даже свиньям. — Интересные люди существа… Созданы по твоему подобию, а ведут себя так, что мне можно лишь позавидовать, — слова Мефистофеля были обращены явно не к девушке, но она все равно внимательно посмотрела на него. — А какие у тебя отношения с Богом? — Довольно специфические… Я интересен ему лишь с той точки зрения, что я не его ангел, и не согласен с ним почти во всем. Как видишь, и свободы действий у меня гораздо больше, чем у его верных воинов, — Мефистофель медленно прогуливался вдоль скамьи с монахинями, которые даже не подозревали, кто находится за их спинами. — Ты интересен, потому что другой. Именно поэтому он выбрал тебя, чтобы испытать Фауста? — Мы тут вроде о великой мученице говорим, а не о Фаусте, — было заметно, что черту этот разговор не доставлял удовольствия. — Как скажешь, — Анна не стала продолжать разговор, а лишь шагнула в новую дверь. Теперь они находились в коридоре, по которому шли совсем недавно. Коридор, который вел к комнате с алтарем. Но в этот раз дверьбыла заперта, а на полу, облокотившись к стене, сидела Сюзанна. Вид ее был еще несчастный, она чуть ли не плакала, но молилась на маленькую икону, которую держала в руках. Внезапно все закончилось, дверь распахнулась, и монахини пошли по коридору, переступая через бедную Сюзанну. — Отвратительно. Как Бог такое может допускать? Почему он позволяет такому происходить в его же храме? — спросила Анна, а Мефистофель легко ухмыльнулся, подхватывая девушку под локоть и уводя к новой двери. — Он любит спектакли, а ты только посмотри, какое великолепное действие разворачивается прямо у него под носом. Мы даже спорили, насколько долго она продержится, — в следующий момент они уже находились в саду при монастыре. — Вот в этот момент я был так близок к победе, но в ней взыграла эта глупая гордость, — он говорил, а Анна видела, как Сюзанна склоняется над колодцем, опускаясь ниже обычного. Казалось, еще миллиметр, и все будет кончено, но нет, эта упрямица захотела продолжить. Анна не видела лица девушки, но она скорее чувствовала всю силу её внутренней борьбы. Насколько сильно она хотела закончить все, и насколько ей не позволял сделать это собственный внутренний стержень. — Но она ведь не сделала этого, — промолвила девушка. Рука на ее плече сжалась сильнее. — Но ты смотришь на это так, будто не знаешь этого факта. Выдохни, тут уже нечего ждать. Миг, они уже в другом месте. Самое отвратительное место, которое Анна только могла себе представить. В подземелье воняло сыростью и плесенью. Повсюду были видны замшелые камни, а с потолка местами капала вода. На соломе калачиком свернулась и спала Сюзанна. — Ее не сломило даже это, хотя настоятельница очень старалась. На самом деле я делал большую ставку на эту настоятельницу, — слова черта доносились до девушки будто сквозь толщу воды. Все ее внимание было сосредоточено на маленькой беззащитной девушке, которая дрожала от холода, лежа на полу. Еще момент. Пустая келья необыкновенно холодна. Насколько жестоки могут быть монахини, чтобы побить стекла в такие холода. Сюзанна стоит посреди комнаты, не веря своим глазам. Пара людей стоит у пустой стены. Мебель из комнаты тоже исчезла. — Люди так жестоки по своей природе. Звери, да и только, — легко подмечает Мефистофель. — Не твое ли это воспитанье? — презрительно выдыхает Анна, наблюдая за действиями девушки. Черт в удивлении покосился на нее. — Вот злонравия достойные плоды. Помнишь такое выражение? Я тебе не первый раз говорю, что я лишь ставлю людей перед выбором, а куда идти каждый решает сам. — Хочешь сказать, что люди по природе своей такие? Низменные и жестокие? — Мыслишь в правильном направлении. Я хочу сказать, что в вашей природе быть такими, какие вы есть. А она, — он кивнул на монахиню, которая поспешила вон из комнаты, — лишь доказательство того, что и у вас бывают исключения. Анна, не дослушав последние слова мужчины, поспешила вон из кельи. Вслед за монахиней, которая остановилась через несколько коридоров, в изумлении глядя на разбросанные повсюду осколки стекла. Анна остановилась прямо за ее спиной, понимая, что это уже слишком. У девушки наворачивались слезы. Точнее, несколько капель уже упали на скромные одежды, прочерчивая первые дорожки. За ними покатились следующие. Все больше и больше. Девушка прислонилась щекой к холодному камню стены, надеясь, что это приведет ее в чувство. Но ничего не помогало. Внезапно ее одернули, довольно резко, повернув и прижав спиной. Теперь она смотрела прямо в глаза Мефистофеля, в которых несмотря на темный цвет бушевал огонь. — Неужели ты настолько слаба, что разрыдалась, словно мелкая девчонка, которая увидела, как стрекозе открывают крылья? Эти слова раскаленным ножом прошлись по девушке. Она замерла, наверно впервые испугавшись демона. В его словах было столько презрения, что впору искать сосуд побольше. Она не знала, что сказать. Как ответить. Поэтому просто молчала. А Мефистофель придвинулся ближе. Его руки не давали отвернуться или даже отвести взгляд. Его лицо остановилось на расстоянии одного вдоха от ее, отчего девушка задержала дыхание. — Не советую принимать все так близко к сердцу,— он буквально втолкал в нее эту фразу, заставляя проглотить. А демон снова ухмыльнулся, но уже чему-то своему, непонятному девушке. Вдруг ее потянули к двери, и она вновь оказалась в большом зале с алтарем. Все монахини молились, низко пустив свои головы. Вдруг Мефистофель указал пальцем на двух из них, сидевших с краю. Сюзанна передавала сложенный лист бумаги другой монахине, которая тут же его спрятала. — Смотри, мне понравилось, что она решила действовать, а не просто сидеть и горевать о своей жизни, — Анне казалось, что она услышала нотки одобрения в голосе мужчины. Он снова был в своем обычном амплуа, заставляя девушку сомневаться в реальности произошедшего несколько секунд назад. Однако сердце до сих пор не успокаивалось, — давай поспешим, пора заканчивать. Еще одна дверь. Снова зал с алтарем, но Сюзанна уже не сидит, а стоит у самого алтаря на коленях. За ее спиной еще несколько монахинь, двое держат ее. Перед ней пожилой человек и несколько послушников. — Это мой любимый момент. Сейчас они объявят, что она одержима духом, — Мефистофель откровенно забавлялся, а Анна наблюдала, как вскрикивает девушка, как престарелый монах задает ей вопросы, как она неспешно и с достоинством на них отвечает. Теперь весь гнев старшего викария был направлен на настоятельницу и ее сестер. Наблюдая эту сцену, Анна не могла понять, какие же чувства сейчас испытывает. С одной стороны, это еще далеко не конец истории Сюзанны, но все же в глубине души девушка ликовала, видя маленькую победу, проблеск надежды для этой монахини. Сзади раздалось покашливание. Мефистофель придерживал дверь, намекая, что пора идти. Они оказались перед входом в монастырь. Именно у того знака, где Анна очнулась ранее. — Что скажешь? Кто же все-таки вышел победителем из всей этой истории? — Мефистофель сделал вид, будто его действительно волновало мнение девушки. — Ее нельзя назвать победителем, даже после всего пережитого. Она всю жизнь боялась, что за ней придут. Как думаешь, ей жилось со знанием, что в один день она может вернуться в эти холодные стены, — Анну пробирала дрожь. Одно дело читать обо всех ужасах, что творятся в стенах святой обители, но другое дело, видеть собственными глазами. — Думаю, стоит признать, что я считал эту девушку более слабой, чем она оказалась на самом деле, — достав свой плащ, ответил черт. — И ты снова проиграл спор с Богом? Мефистофель раздосадовано выдохнул. Все же упоминание его прошлых промахов его сильно раздражало. — Я выиграл тогда. Фауст был развращен властью и силой, что я мог ему предложить. Он сделал свой выбор, с каждым разом лишь углубляя могилу, в которую попал. Спасение Фауста нелепая случайность, оплошность, которую я допустил. А Бог воспользовался этим, чтобы в который раз показать, что он может простить, — Мефистофель говорил это, когда они уже летели на плаще. — По-моему ты заведомо проиграл в том спектакле, очень хорошо поставленном надо сказать, — усмехнулась девушка. — Куда дальше? — черт пропустил реплику мимо ушей.В руках у девушки вновь появился экзаменационный билет. Она и забыла о первоначальной цели их визита. — Знаешь, ты ведь не помогаешь отвечать на вопросы билета, — заметила она, пробегая взглядом по строчкам. — Я даю тебе все, чтобы ты ответила сама. — Диалектика добра и зла в «Фаусте» Гете. Образ Мефистофеля как символа абсолютного отрицания, — Анна прочитала последний вопрос вслух. — Как иронично, — усмехнулся мужчина. — Не могу не согласиться, — девушка бросила ему в ответ такую же улыбку, — видимо, здесь нам нужно попрощаться? Ты ведь не поведешь меня рассказывать о себе. — Видишь, ты уже отлично меня знаешь. Поэтому, если у тебя нет желания заключить сделку, то мы попрощаемся здесь и сейчас, — в руке у Мефистофеля появилось перо, и, Анна была уверена, что именно это перо лежало в кабинете у Фауста. — Нет, спасибо, мне не хочется слушать, как лемуры роют мне могилу,— сердце сжало тисками, будто оставалось что-то не сказанное во всей этой ситуации. — Тогда до скорых встреч, — Мефистофель снял шляпу и поклонился, словно джентльмен, — было приятно иметь с тобой дело. — Стой! Я... Не успела девушка закончить, как сильный порыв ветра снес ее прочь с ткани плаща. Она медленно падала, но ощущения были уже знакомые, и мир снова погряз во тьме. Но она крепко цеплялась за иронично изогнутые губы и грустные глаза мужчины, которые она все же успела выхватить у темноты.3.
Тик-так, тик-так, тик-так… Анна открыла глаза, но этот мерзкий звук добрался до мозга быстрее. Перед ней была все та же преподавательница, которая тяжелым взглядом осматривала аудиторию, все та же одногруппница, которая чудесным образом смогла написать экзамен в удивительно короткий срок. За окном вновь бушевала метель, белой стеной закрывая обзор на соседнее здание. На девушке наконец-то была нормальная одежда, а волосы вновь раздражающе лезли в лицо. А на столе лежал тот счастливый билет под номером шестьдесят шесть, рядом с которым красиво уместилась черная перьевая ручка, которой у девушки точно никогда не было до этого. Тик-так, тик-так, тик-так…