Потерянная в саду

Ты усталой лежишь в полудрёме на этой бесчувственной траве и смотришь в ночной небосвод, наполнявшийся тёмной бархатной краской облаков, чьи скромные хоромы свисали с еле заметного месяца и звёзд, и лишь тонкое стекло над твоей головой разделяло его с тобой. Колючие бежевые розы врывались к тебе в поле зрения и заставляли наслаждаться своим приятным ароматом, который ты чувствовала, когда потерялась в этом самом бедном и безлюдном месте. Тогда к тебе пришёл неизвестный и помог выбраться, позже чьё ненастоящее сердце стало тебе другом и даже более. Ты наверное не помнишь, как потерялась в этом саду. Ты сидела в самой глубине этих колючих бежевых роз и из твоих очей водопадом текли горькие слёзы. Ты была напугана так, что он не почувствовал равнодушия. Твоё милое лицо не было ему безразлично, он хотел подойти к тебе и обнять, но завёл только долгий диалог и вывел тебя из этого прекрасного, но пугающего места, чем-то подобному бесконечному океану, внутри чьих вод находились скрытые от глаз людей жемчужины. И вот, ты снова решила наведаться к этим бесстыдным шипам роз, чтобы насладиться полной картиной одиночества и потом снова увидеть его — того, кто не дал остаться тебе здесь. И вот, ты снова в этом милом месте, которое уже не кажется таким страшным и незнакомым. Ты сняла каску и раскинула свои малые хвостики на землю, наслаждаясь прохладой и видом этого укромного местечка. Ты вспоминаешь в одиночестве, как было и как всё происходило при вашей первой встрече. Его милый роботский голосок, такая же должность шахтёра, но несмотря на это самое добрая душа. Бывает странно, что робот смог завести себе этот садик под огромным куполом, но тебе всё равно. Абсолютно. И пусть у него также холодные руки, пусть у него нету органов, таких как сердце, пусть он не такой как все. Тебе всё равно, ты просто наслаждаешься каждым его взглядом на тебя, как он приятно прожигает им твоё тело, каждой мыслей о нём. И вот, тебе надоело просто лежать в позе звезды и ты хочешь чтобы он снова к тебе наведался. Зная о том, что здесь поблизости твоя выручалочка, ты начинаешь вспоминать о самых несчастливых переменах в своей жизни, чтобы начать плакать. То, как в детстве над тобой смеялись и унижали; то, как ты постоянно тяжело болела; то, как ты теряла на арене любимых друзей. И вот, потекли первые слёзы с очей по щеке, обжигая нежную кожу. Далее ещё больше стало начало стекать к шее. Ты вытираешь рукой низ головы и закрываешь свой взор смуглыми руками, после чего уже грустно стонешь. Несколько мгновений в таком положении и повсюду доносился не такой громкий, но душераздирающий плач. Медленно ты уходишь в эту загадочную страну. Страну слёз. Раздался маленький шорох со спины. Ты в страхе садишься, поворачиваешься и убираешь руки от красных век глаз, смотря прямо в источник шороха. Ещё секунда и страх убывает, плач чуть ли не прекращается, а из густых кустов роз, блестящих жемчугом даже в мраке, падает на колени, запыхавшись, мальчик. Да, тот самый мальчуган, который является владельцем этого сада. Он в недоумении встаёт с колен и поправляет каску, обратно поставив её на глаза. И вот, он смотрит прямо на тебя. Смотрит с удивлением несколько секунд и медленно подходит, всё также оставляя руку на каске. Он садится рядом и начинает тебя расспрашивать: почему ты здесь, как ты тут оказалась, что случилось? Но ты настолько завелась, что уже не можешь что-либо разборчиво сказать и только продолжила реветь в свои руки. Он в страхе обнял тебя, поглаживая твои растрёпанные патлы и качая как ребёнка. С этого момента тебе становится легче, в горле перестаёт быть такой комок, слёзы не так сильно текут. Несмотря на то, что тебе холодно от его прикосновений, тебе хочется всё равно быть с ним. Быть с ним вечно, а не просто какой-то один час. Ты обнимаешь его в ответ и утыкаешься носом в ключицу, губами дотрагиваясь до лямок его комбинезона. Твой старый знакомый, чья память даже и не представляет тебя чем-то большим чем девочку, начинает тебя утешать, а ты греешь его безжизненное механическое тело своим теплом. В этом горячем положении робот замолкает, утопая в пучине твоих объятий. Держась руками за друг друга вы оба ощущаете приятные чувства, такие, какие никогда не ощущали, даже это, на глаз не мыслящее тело. Теперь ты плачешь тихо-тихо, так, как плакала в прошлую встречу. Спустя вечность бесконечных минут он вопросительно проговаривает твоё еле знакомое имя, недолго узная это рыдание. И вот ты уже перестала лить слёзы и слабыми дрожащими руками обхватываешь его малую спину, до сих пор упираясь носом в его ключицу. Вскоре ты отстраняешься от него и смотришь в светящиеся мотыльковые глаза, наполняющие низ твоего лица и грудную клетку светом. Ты берёшь его за ладони и говоришь ответ на вопрос, от чего он не так заметно, но смущается. Твой знакомый встаёт с близа твоих колен и садится сбоку, спугивая своими движениями белоснежных мотыльков. Вот и вы заговорили. Заговорили о вашей жизни и делах, как всё происходило у вас в те года, когда вы не встречались; какие перемены в жизни были, как вы запомнили друг друга. Его заводило то, как ты смеялась; то, как подробно описывала все моменты; то, как ты говорила о самом нём. И вот, после полчаса таких диалогов вы неловко замолкаете, отводя взгляды в сторону и скрывая последние слова, которые так хотелось сказать, но что-то мешало. Пятнистый месяц уже находился посередине купола, что означало, уже давно надо было спать. И правда: твои заплаканные глаза сушил прохладный ветер, который медленно проходился по маловолнистой траве, из-за чего хотелось их поскорее закрыть веками. Слабые руки уже не могли и подняться наверх, тебе мешала твоя сонливость как в разговоре, так и сейчас. В усталости ты зеваешь и ложишься на траву обратно в позу звезды. То же самое делает твой друг и произносит негромко доносящиеся фразы о блистающем небосводе, чьи слова заставляют мыслить на ходу. Твои мечты от его раздумий неторопливо убаюкивают твой разум и сознание. Спустя молниеносные минуты размышлений робота ты устало поднимаешь руки вверх по траве и тянешься. Далее ты сгибаешь их в локтях и снова ложишь на траву. Послышались прилично громкие хлопоты крыльев мотыльков, чьи маленькие ножки прогнал с любимого места друг. Его свет уже не был таким ярким и смотрел на тебя, тяжёлую, но стройную и нежную девушку, раскинувшая свои короткие мягкие хвостики. Ты поворачиваешься набок, и вот он снова обнимает твой крепкий торс и полностью отключает свет. Он медленно закрывает глаза и прислоняется низом головы к твоему лбу, нежно поглаживая спину. Нежно убаюкивая тебя он говорит самые горячие фразы, от которых ты цветёшь и смущаешься, считая это глупым. Глупым то, что он говорит о влюблённости. Однако казалось, что ему больше не безразличны те розы, которые так долго цвели в этом саду, как ты; что ему больше не однообразно то небо, которое накрывало вас: что ему больше не скучна его жизнь, порой наполненная событиями, но без ключа к радости за них. А всё из-за одной тебя. Ты оживила его своим милым смехом и плачем, заставила больше не чувствовать равнодушие. Полностью пьяным тобой он опускается к тебе на уровень глаз, берёт твою шею в ладони и подобно поцелую прикасается к твоей щеке, всё также боясь спугнуть тебя — ангела, чьи маленькие крылышки греются нервным светом нимба. Может, тебе покажется иногда глупым полюбить машину, а может и то, что машина полюбила тебя, но ты будешь цвести также, как и в первый день вашей встречи с ним, а может вам и удастся когда-нибудь соприкоснуться губами вместе, а не одним.