Дневник неизвестной

Я решила прогулять послеобеденные уроки, потому что пока не хотела сталкиваться с Фредом. Он должен привыкнуть к мысли, что у меня есть парень, и я тоже должна. Впрочем, в этом плане от меня ничего не требовалось, главное, чтобы о нём знал Фред. Я медленно брела по коридорам подземелья, не имея ни малейшего желания находиться в компании Снейпа, но рука уже начинала саднить, и у меня было два варианта: либо истечь кровью, либо Снейп. Я благоразумно выбрала второе. — Здравствуйте, профессор, — тихо сказала я, медленно войдя в кабинет зельевара. Помещение было маленькое и тёмное, словно какая-то каморка. Три из четырех стен скрывали полки с разными зельями, посредине стояла парта, видимо, для тех, кто отбывал наказания, а чуть поодаль от неё — стол профессора. — Проходите, — безразлично сказал Снейп, указывая на стул рядом с его столом. Я как-то нерешительно подошла ближе и села, положив перебинтованную руку на стол. — Рана болела? — спросил профессор, начиная разматывать повязку. — Пару раз напоминала о себе, — выдохнула я. Рука-то и сейчас болела, оттого, что Снейп прикасался к ране. Увидев окровавленные бинты, я отвернулась, не желая снова видеть вместо собственной руки кусок плоти. Снейп тем временем начал обрабатывать рану, и я почувствовала лёгкий пронизывающий холод. — Почему Уизли? — вдруг спросил профессор. От неожиданности я обернулась, и меня чуть не стошнило, когда в поле зрения попала моя собственная рука. — Что, простите? — Почему вы общаетесь именно с Уизли? — переспросил Снейп. — Потому что мы на одном факультете, — по-прежнему ничего не понимая, ответила я. — Дамблдор сам отправил меня на Гриффиндор, будь я на другом факультете, общалась бы с кем-нибудь ещё. Последние слова прозвучали, кажется, как-то неубедительно, потому что я уже просто не могла представить рядом с собой никого кроме Фреда и Джорджа. — Вы общаетесь с ними неспроста, не так ли? — продолжал профессор зелий. Я ничего не ответила, решив для начала узнать, что из меня хочет выудить Снейп. — Младшая версия вас в сторону Уизли даже не смотрит… «Ха! У вас проблемы с наблюдательностью, профессор», — пронеслось в моей голове. — …так, почему же вы, будучи на пару лет старше себя самой, завели с ними крепкую дружбу? — Профессор Дамблдор велел найти новых друзей, вот я и нашла, — как можно равнодушнее сказала я. В конце концов, я не навязывала близнецам своё общество, но они сами предложили дружбу, и я решила принять предложение. Неужели и этот пункт я выполнила как-то не так? Снейп ещё раз просверлил меня взглядом и сосредоточился на обработке раны. — Что-то случилось, не так ли? — сказал профессор, так тихо, словно нас кто-то подслушивал. — В смысле? — переспросила я, не сообразив, к чему он клонит. — Что-то случилось там, в вашей реальности. Что-то, из-за чего теперь вы пытаетесь провести с ними как можно больше времени. Возможно, вы вернулись именно поэтому и просто пудрите нам всем мозги, — Снейп закончил с перевязкой и поднял голову. Я сидела не шевелясь, словно поражённая заклинанием. Снейп сам велел мне ничего не рассказывать о будущем, а теперь пытается вытащить из меня информацию?.. Что же это творится? Я уже что-то испортила, и мир сходит с ума? — Что произошло в будущем? Почему вы вернулись? — голос профессора стал требовательным, словно на уроке. — Я не стану отвечать, а тем более вам! — выкрикнула я, удивляясь лицемерию Снейпа. Хотя, чего ещё от него можно ожидать? — Значит, это правда, в будущем произойдёт что-то, из-за чего пострадают эти Уизли… — Ничего не произойдёт! И с ними всё в порядке! — вскочив, выкрикнула я. — И я переместилась в прошлое не по собственной воле, меня сюда отправили! Шкафы, знаете ли, сами собой не падают, профессор! Я схватила сумку и вылетела из кабинета. Мерлин его побери этого Снейпа! То не говори о будущем, то говори, то дружи с Уизли, то не дружи… Я что ли виновата, что меня шкафом придавило?! Я резко остановилась прямо посреди коридора, чем привела в недоумение двух пуффендуйцев, шедших сзади. В голове эхом прозвучали мои же слова: «шкафы сами собой не падают». Шаги! тогда в комнате я слышала шаги, но подумала, что мне показалось. Значит, там был ещё кто-то, кто знал где и когда я появлюсь. И он был осведомлён, что у меня будут маховики времени — то, что отправит меня в прошлое. Но зачем ему это? Чего он этим добился? Не знаю… Но одно я знаю точно: кто-то там, в будущем, следит за мной, и когда я вернусь, я найду этого человека и всё выясню… — Мел, всё в порядке? — Он знал… — Кто знал? — Тот, кто отправил меня сюда. — Дамблдор? — Что? — рассеянно, отозвалась я и подняла голову. Передо мной стоял Фред. И как он только меня находит? Я с трудом отогнала картинки сегодняшних событий в туалете плаксы Миртл, и лёгкой походкой пошла в сторону Большого зала. — Так что с Дамблдором? — не унимался Фред. — Ты его видел, как он? — я решила поиграть с Фредом в «блондинку», раньше мы вместе с Вандой частенько так подшучивали над парнями. — Подожди, ты сказала, что тот, кто отправил тебя сюда, то есть в Хогвартс, всё знал, — пересказывал мой почти-монолог Фред. — В Хогвартс тебя отправил Дамблдор, так что он знал? — Я такого не говорила, — опровергла я. — Но я же слышал… — Ты читал новый выпуск «Волшебной моды»? — серьёзным тоном спросила я у гриффиндорца. Парень от удивления застыл на месте. — Что?.. — Там напечатали отличные фотографии ирландских зелёных котелков, — продолжала я, уверенно играя свою роль. Хотя в этом никогда не было никаких сложностей: щебечи себе о всякой нелогичной ерунде как можно убедительнее, лишь бы собеседник перестал спрашивать о том, о чём ему знать не положено. — Я думаю, тебе стоит прикупить такой. Ужасно хочу есть, а ты? — Что? Да, наверное, то есть… Что с тобой происходит?!! — Фред оглядел меня с головы до ног, словно перед ним стояла не я. — Со мной? Да, ты прав, — я состроила грустную гримасу, и немного опустила голову. — Я надеялась, что ты этого не заметишь, но как такое можно не заметить! Я недопустимо растолстела! Фреда словно перекосило, а я, пытаясь сдержать подступающий смех, ускорила шаг. Не думала, что играть с ним в эту игру будет так забавно. — Ты себя в зеркало-то видела? — оклемавшись, саркастично поинтересовался Фред. — Да тебя же скоро сквозняком сдует. Не боишься, что парень твой тебя попросту не заметит? Парень. Этот вопрос выбил меня из колеи, но и дал понять, что Фред нормально воспринял новость о моём липовом бой-френде. — А вот и Джорджи! — воскликнула я, увидев впереди близнеца Фреда. — Джорджи?.. — удивился тот, а затем шёпотом обратился к брату. — Что это с ней? — Сам не пойму, — тихо сказал Фред. Я усмехнулась и, преодолев очередной лестничный пролёт, заскочила в Большой зал. — Замечательный сегодня день, правда? — вдохнув полной грудью, сказала я, усаживаясь за стол. Алисия и Кеннет переглянулись и с недоумением посмотрели на меня. — Всё в порядке, наверное… — промолвил Фред, как обычно, садясь слева от меня. Я не очень хотела есть и решила, что после всех сегодняшних событий мне не помешает побыть немного наедине с собой. Я залпом выпила стакан тыквенного сока и встала. — Простите, друзья, но я вынуждена вас покинуть, — и оставив ребят с обескураженными лицами, направилась в сторону выхода, по пути наткнувшись на Бенджамина Бёркли, того самого, которого когда-то сватала мне Патриция. — Оу, Бенджамин,— я улыбнулась, — привет. Я Мелисса. — Привет, — когтевранец улыбнулся в ответ. — Как проходят тренировки по квиддичу? — поинтересовалась я. Парень начал отвечать, и мы вдвоём покинули Большой зал. Как оказалось, Бенджамин, а точнее, просто Бен, отличный собеседник. Мы обсудили практически все английские сборные по квиддичу и выяснили, что болеем за одну и ту же команду. Потом Бен немного рассказал о своём хобби и о своей девушке из Шармбатонской академии. В общем, до гостиной я шла около часа, а может, и дольше, зато теперь мне есть с кем сидеть на зельеварении.

* * *

Меня разбудило тихое щебетание. Открыв глаза, я увидела над головой маленькую жёлтую птичку, похожую на мячик для игры в теннис. — Меня просили сообщить, что мистер Уизли и мистер Уизли ждут вас в комнате за гобеленом, на третьем этаже, — прощебетала птичка. — Чего? — всё ещё не проснувшись, прохрипела я. — Это очень-очень срочно! — застрекотала птичка. — Мистер Уизли и мистер Уизли попали в беду, и им не обойтись без вашей помощи. Я резко вскочила с кровати, схватила волшебную палочку и в чём была вылетела из спальни. Во что они опять ввязались? Ну неужели нельзя хоть день прожить спокойно? Ну или ночь. Правда, слово «спокойствие» никак не вяжется с Фредом и Джорджем, как ни старайся. Я за считанные минуты преодолела все лестничные пролёты, даже не подумав о том, что меня могут поймать, и буквально влетела в комнатку за гобеленом. — Что стряслось?! — воскликнула я, но тут же застыла, словно оцепеневшая. Фред и Джордж как ни в чём не бывало сидели за столом и запаковывали Забастовочные завтраки, а рядом с ними громоздилась огромная стопка конвертов. — Ты в курсе, что ты в ночнушке? — оглядев меня с головы до ног, съязвил Фред. Я была просто вне себя от гнева. — Птица твоих рук дело, не так ли? — грубо поинтересовалась я. — И это, к твоему сведению, ПИЖАМА! — Я ему говорил, что ты всё не так поймёшь, — оправдался Джордж. — Да ладно вам, это же смешно, — захихикал Фред. — Это не смешно, понятно?! — выкрикнула я с такой злостью, что парень тут же переменился в лице. — Мистер Уизли и мистер Уизли в беде! Ля-ля-ля… Да я чуть с сума не сошла! Какая тут у вас может быть беда, чтобы будить меня посреди ночи? — Не успеваем подписать конверты для заказов, — Фред указал в сторону огромной стопки, — а у тебя здорово получается. Я опалила его уничтожающим взглядом и выдохнула. — И, раз уж ты перебесилась, я повторю свой вопрос: — снова начал гриффиндорец. — Ты в курсе, что ты в пижаме? — В курсе, — сердито буркнула я. — И что с того? — Прохладно, — Фред пожал плечами. — Там в тумбочке есть старая тёплая мантия, — Джордж кивнул, указывая на покосившуюся тумбочку. Я метнулась к противоположной стене, быстро закуталась в мантию, и села напротив братьев. — Вы ничего не видели, — недовольно буркнула я. — Да там и глядеть-то не на что, — усмехнулся Фред. — Ты сегодня договоришься, я тебе врежу! — пригрозила я. — У меня двое старших братьев, Перси, конечно же, не в счёт, так что какая-то девчонка мне не угроза, — Фред вальяжно развалился на стуле и скрестил руки на груди. Джордж всё это время переводил взгляд то на меня, то на Фреда и улыбался. — Ты так думаешь? — ухмыльнулась я. — Я это знаю, — ехидно промолвил Фред. Я, словно по команде, вскочила со стула, перегнулась через стол и потянула руки к волосам парня. Огромная стопка конвертов тут же повалилась на пол вместе с Забастовочными завтраками, а смеющийся Джордж отскочил в сторону, освобождая больше пространства для действий. Но я не успела вцепиться в волосы Фреда, потому что он, немного привстав, обхватил меня за плечи и перетащил через стол так, что я теперь оказалась на полу возле его ног. Я снова попыталась вскочить, но парень тут же поднял меня, усадил себе на колени и, потянув за рукава мантии, завязал их в тугой узел на спине, из-за чего я теперь выглядела словно заключенная сумасшедшего дома. — Ты даже не сильнее Джинни, — ухмыльнулся Фред. — А она, между прочим, продержалась около пяти минут, — добавил Джордж, всё ещё посмеиваясь. — Пусти, — раздражённо сказала я. — И не подумаю, — хмыкнул Фред и бесцеремонно положил руку на моё колено. — Ты теперь мой трофей. — Какой я тебе трофей! — вскипела я. — Отпусти немедленно! — Не-а, — улыбнулся он. Я зашевелилась, пытаясь освободиться, но тщетно — Фред крепко держал меня. Единственное, что мне удалось, это повернуться лицом к нему, хотя, кажется, сам Фред был не против этого. Я оглядела его ухмыляющуюся физиономию и снова попыталась вырваться, но опять провал. Тогда я сделала то единственное, что мне оставалось в таком положении: что есть мочи укусила Фреда где-то в области ключицы. — Ау! — выкрикнул парень и разжал объятия. Воспользовавшись моментом, я отскочила от него подальше и всё же выпуталась из мантии. — Ещё раз так сделаешь, укушу сильнее, — хмыкнула я и, усевшись за стол, стала заполнять список заказов, которые как раз подготовил Джордж. Закончили мы к рассвету. Я не видела смысла снова ложиться спать, но близнецы решили всё же пару часов подремать, поэтому на завтрак я пришла первая. Я не спеша пила чай, рассматривая потихоньку сбредавшихся в Большой зал учителей и учеников. Вот за преподавательский стол уселась профессор Чарити Бербидж, такая молодая… После войны её тело так и не нашли. Августа Эрвилок, пятнадцатилетняя студентка Пуффендуя — через год на её семью нападут пожиратели смерти, и все, включая маленькую сестру, погибнут. Об этом напишут в «Пророке», после чего в газете создадут отдельный разворот для подобных заметок. Элеонора Вебб, когтевранка, единственная в своём роду, кто не поступил на Слизерин. Девушку ещё до начала войны незаконно осудят и упрячут в Азкабан, где она и умрёт от неизвестной инфекции. Профессор Биллимор Бильбо лишится обеих ног во время сражения. Майкл Мейсон, гриффиндорец, не сможет доказать, что является потомственным волшебником, — его с семьей найдут в пригороде Лондона уже мёртвыми. Альбус Дамблдор, который так увлечённо рассказывает что-то Флитвику, погибнет через год от руки Северуса Снейпа, а сам Снейп умрёт во время сражения от укуса змеи. Миранда Бигетс со Слизерина откажется примкнуть к Пожирателям. Её мать погибнет, а саму девушку так и не найдут. Ванда Митчелл, гриффиндорка и моя лучшая подруга, проведёт год прячась вместе с семьей от министерства, им чудом удалось спастись. Колин Криви, гриффиндорец и мой лучший друг, погибнет во время битвы за Хогвартс, вытолкнув меня из-под убивающего заклинания. Фред Уизли, который как раз усаживался напротив, умрёт на восьмом этаже под обломками стены, моментально. Всё это для меня прошлое, а для остальных только будущее. Дети, взрослые и подростки смеются и наслаждаются жизнью, даже не подозревая, какие горести подстерегают их. Стоят и выжидают подходящего момента для удара, и дождутся, это я знаю точно. Никто не заслужил такой страшной участи, но это неизбежно: это их судьбы и их жизни, которые вот-вот закончатся. Если бы только я могла предупредить хоть кого-то, спасти хотя бы одну единственную жизнь, но я не могу! и каждый день эти желание и немощь выедают в моей душе очередную язву. Нет никакого толку в знании будущего, если ты не можешь ничего изменить. Но я знаю и помню всё — это моё бремя. — Мел, с тобой всё в порядке? — спросил Джордж. — Да, всё хорошо, просто спать хочу, — я попыталась выдавить улыбку, но у меня ничего не получилось. Я ещё раз оглядела Большой зал и вздохнула. Ход моих мыслей нарушил Фред, который совершенно неожиданно для меня выдал такое, что я никак не ожидала услышать: — Ты иногда так смотришь, будто знаешь, что случится в следующую секунду, — тихо сказал он. Я затаила дыхание, понимая, что сейчас парень как никогда близок к истине. — А твой взгляд… Глаза… Словно они видят то, что никто из нас видеть не способен — будущее. Честное слово, иногда у меня появляется такое чувство, что ты в любой момент можешь поведать мне мою судьбу. Я вздохнула и отвела взгляд. Как? Как он узнал об этом? Как Фред смог подобраться так близко к моей тайне? — Чушь, — фыркнула я и тут же улыбнулась. — Я тебе не профессор Трелони. Фред как-то уныло улыбнулся в ответ и отвернулся. На травологии, всё ещё пребывая в угнетённом состоянии, я молча сидела и составляла письменную часть нашей с Фредом курсовой работы, а он тем временем рисовал очередную стадию роста объектов нашей курсовой. Меня не подбодрило даже то, что профессор Стебль назвала наш проект одним из лучших и, внимательно осмотрев растение, объявила, что оно зацветёт после Рождества. Я перевернула лист пергамента, макнула перо в чернила и уже собиралась выводить новую строчку, как заметила, что Фред занимается вовсе не тем, чем нужно. Парень отложил в сторону альбом и что-то вырисовывал на горшке, в котором росли наши бобы. — Что ты делаешь? — удивилась я и заглянула в работу грифффиндорца. На глиняном горшке было написано: «Патрик», и теперь Фред закрашивал буквы ярко-красным цветом. Я резко пододвинула горшок к себе, отчего растение начало трястись. — Эй! Угробишь! — возмутился Фред. — Что это такое? — я указала на красные буквы и выжидающе посмотрела на парня. — Имя нашего цветка, — серьезно ответил Фред, а я чуть не покатилась по полу от смеха. — Это же куст, кустам не дают имен, а тем более таких как Патрик, — усмехнулась я. — Что ты имеешь против Патрика? — ухмыльнулся гриффиндорец, и забрал у меня растение. — Мне не нравится это имя, — сказала я, а Фред откинулся на спинку стула и взял карандаш в зубы. — И наш куст не будут так звать, да и вообще никак его звать не будут, потому что это куст! — категорично заявила я — А мне нравится имя Патрик, — вытащив изо рта карандаш, сказал Фред с самой серьёзной миной на лице. — Неужели? — съехидничала я. — Да. И ему, кстати, тоже, — парень указал в сторону горшка, в котором нежный вьющийся росточек тянул к нему свои листики. — Оно простое и легко запоминается, точно так же, как Фред или Джордж. — Разве ты не Фредерик? — я улыбнулась и придвинулась ближе, беседа обещала быть интересной. — Нет, и даже не Альфред. На нас с Джорджем у родителей случился пробой в фантазии, — Фред сел ровно и облокотился о стол. — Сама посмотри: — парень напыжился и принял важный вид: — Уильям, Чарльз, Персиваль, потом, — он развёл руками: — мы с Джорджем, и снова: Рональд, Джиневра… Родители попросту не заморачивались, как нас назвать, и это круто. — Да, я понимаю, что ты рад и всё такое, но наше растение не будут звать Патриком, — я была непреклонна, мне и так сейчас хватает дурастики в жизни. — Ладно, давай подойдём к этому вопросу с другой стороны, — увлечённо начал Фред. О, Мерлин! ну что он опять придумал?! — Ты и твой муж… — Фред, может не надо? — я улыбнулась, представляя дальнейшее развитие этой истории. — Так вот, ты и твой муж ждёте первенца, — гриффиндорец многозначительно посмотрел на меня, и я, непонятно отчего, смутилась. — И вот малыш появляется на свет, прекрасный мальчик, в котором вы оба души не чаете, и твой муж говорит, что хочет назвать его Патриком. Что ты ему ответишь? Что детям не дают имён? — О, Мерлин! Фред, откуда это в твоей голове? — выдавила я сквозь смех. — Я серьёзно! — парень насупился. — Тебе не нравится это имя, и ты должна будешь что-то ему сказать, чтобы твой сын не носил ненавистное тебе прозвище. Что ты ему скажешь? — Я думаю, мы с ним сойдёмся на втором имени, — ответила я. — Кому какое дело, какое там у тебя второе имя, — фыркнул парень. — А твой муж хочет назвать первенца именно Патриком, предположим, в честь своего отважного друга, погибшего в бою. Неужели ты наплюешь на чувства любимого человека, только из-за того, что тебе не нравится какое-то там имя?! — Нет, конечно, но это сложная ситуация, — я начала рассуждать, — и, между прочим, некоторых людей интересуют вторые имена. — Да? И какое же у тебя второе имя? — Освин, — машинально ляпнула я. — Мелисса Освин… Освин?!.. Выходит, не только у моих родителей иссякла фантазия, — Фред покачал головой. Я отвела взгляд. Чёрт, прокололась и назвала свое настоящее второе имя! — Итак, вернёмся к сложившейся ситуации, — продолжил Фред, я подперла голову рукой, терпеливо ожидая ещё одного монолога. — Если ты не хочешь, а тем более не можешь ранить чувства человека, который тебе небезразличен, ты не запретишь ему дать имя сыну. Так почему же тогда я не могу назвать плод своего нелёгкого труда, — гриффиндорец сделал ударение на слове «нелёгкого», — Патриком, в честь моей черепахи, которую я очень любил в детстве, только потому, что какой-то девчонке дабл-Освин не нравится это имя?! Я снова рассмеялась. Нести полную чушь с серьёзным лицом может только Фред. У него просто дар в поднятии настроения. — Ну ладно, ладно, пусть будет Патрик, — выдавила я сквозь смех, после чего Фред сжал кулак в победном жесте. — Кстати, а черепаха-то куда делась? — Убежала, — промолвил парень, продолжая размалёвывать горшок. — Неудивительно, с таким-то именем. Фред поднял голову и улыбнулся той самой улыбкой, которую я люблю больше всего. Я улыбнулась в ответ, навсегда сохраняя этот момент в памяти. Не хочу сейчас даже думать о плохом, только не тогда, когда он рядом и улыбается. За обедом близнецы пристали ко мне с уговорами снова помочь им с товарами. На этот раз они просили испробовать какой-то новый батончик. Сначала я насторожилась, но потом узнала, что они доработали Блевательные батончики, благодаря которым я в свое время пару раз смывалась с занятий, и на свою голову согласилась. В общем, получилось так, что после обеда Джордж куда-то делся, а я стояла посреди мужского туалета и наблюдала, как Фред запирает дверь. — Ну что, готова? — спросил Фред. — Вы точно всё правильно сделали? — в который раз спрашивала я. — Точно, точно, — заверил Фред. — Мы уже испробовали их на себе, просто должны убедиться, что они на всех действуют одинаково. — Ладно, давай сюда. Парень вытащил из сумки батончик и подал его мне. Я быстро высвободила его из упаковки и откусила. Почти сразу же я почувствовала, что меня начало тошнить (знакомое чувство, именно так я сбегала с некоторых уроков Керроу), я резко открыла дверь кабинки туалета, и меня тут же вырвало в унитаз. — Действует! — возликовал Фред. Я повернула батончик другим концом, чтобы откусить противоядие, но его там не было! — Где противоядие? — выкрикнула я, чувствуя, как желудок сворачивается в трубочку. Меня снова стошнило. — Сейчас, — Фред начал рыться в сумке. — Почему вы не сделали этот чёртов батончик двухсторонним?! — желудок скрутило, я опустилась на колени. Сколько помню Блевательные батончики, они всегда продавались с противоядием на другом конце. Так вот, значит, как близнецы его доработали! — Быстрее! — выкрикнула я, чувствуя, как остатки моего обеда подступают к горлу. — Чёрт! Кажется, я забыл противоядие! — Фред выронил сумку и схватился за голову. — Какого Мерлина… — но я не договорила, потому что меня снова вырвало. — Подожди здесь, я сейчас всё принесу… — Стой, дурья твоя башка! — простонала я, кишки устроили революцию. — Нельзя же оставить меня в мужском туалете! — Точно, — обескуражено промолвил парень. Как Фред выпутался из этой ситуации, я не знаю, потому что после очередного извержения моего желудка в глазах потемнело, и я потеряла сознание. Очнулась я уже в сидячем положении возле умывальника. Перед глазами маячили два одинаковых беспокойных лица. Фред извинялся несколько часов. Я наверное раз сто повторила, что всё нормально и ничего страшного не случилось, но парень не унимался. Дошло до того, что он пошёл в Хогсмид и принёс оттуда громадную коробку шоколадных конфет. Если честно, после всех обеденных экспериментов я даже смотреть не могла на пищу, а тем более что-то есть, поэтому все сладости оставила в каморке близнецов на третьем этаже. На следующий день Фред и Джордж на занятиях так и не появились. Оказалось, что они всю ночь дорабатывали Блевательные батончики и теперь дрыхли у себя в спальне. А вечером они вовсю рекламировали новый товар всем обитателям гриффиндорской башни. Парни откусывали с одной стороны батончика и картинно блевали в заранее приготовленные самоочищающиеся ведра, а потом кусали с другой стороны и рвота прекращалась. Заказов было море. Я простонала, когда представила, что мне опять придётся до утра заниматься писаниной, но у Фреда и Джорджа на эту ночь были совершенно другие планы. Не знаю где и как, но ребята выяснили, что у Амбридж завтра день рождения, и решили её поздравить. И теперь они, и я вместе с ними — потому что только дурак откажется от такого — размалёвывали одну из стен на втором этаже. Фред уже нарисовал эскиз огромной жабы с бантом на макушке. Жаба незавуалированно напоминала кучку, оставленную на лесной тропе гиппогрифом. Вокруг роились навозные мухи. Жирные, с зеленоватым отливом, они монотонно жужжали, заинтересованно направив выпуклые фасеточные глазки на земноводное. Жаба периодически выстреливала по мухам длинным языком, но неизменно промахивалась и издавала звуки, более похожие не на кваканье, а на активное извержение содержимого кишечника. Теперь мы добавляли картине красок, подключив всё своё вдохновение. — Я уже вижу выражение её лица, — предвкушал Фред. — Это будет шалость года! — с воодушевлением добавил Джордж. — Кажется, нет, — скептически добавила я, и ребята тут же повернулись в мою сторону. — Закончилась зелёная краска, а мы ещё даже половину жабы не раскрасили. — В каморке есть ещё, — махнул рукой Фред. — Будь тут, охраняй наш шедевр, а мы пойдём черпанём ещё краски, — велел Джордж, и близнецы скрылись в следующем коридоре. Я вернулась к раскрашиванью трепещущих мушиных крылышек, предвкушая, как Амбридж скрутит от гнева. Я так увлеклась, что даже не услышала, как кто-то подкрался сзади. — Браво, мисс Освальд, — голос Снейпа прошёл сквозь меня, словно холодный кинжал. Я резко обернулась и выронила баночку с краской, хрупкое стекло вмиг дало трещину, и пол тут же подёрнулся приятной перламутровой плёночкой. — Чёрт, — буркнула я. Вот так и накрылась шалость года.