***
Некоторое время спустя во дворе раздался сигнал машины, Пугачёва выглянула в окно и увидела подругу, машущую ей букетом цветов. Она быстро спустилась и открыла дверь. – Аллусик, привет! - протянула Рёдель, чмокнув приму в щёку. – Явилась, не запылилась! - обиженно съязвила та. – Ну что ты, в самом деле, как маленькая! Прости меня, замоталась. – А о подруге даже не вспоминаем. Эх, ну тебя, Алинка. Иди уж сюда! Пугачёва протянула руки, призывая к объятиям. Алина рассмеялась, обняла подругу и ещё раз поцеловала в щёку. – Ты бы меня не целовала лучше, а то заразишься ненароком. – А ты всё болеешь, милая? А в общем, как себя чувствуешь? – Жить буду! - рассмеялась Алла. – Ну, я на самом деле ненадолго, вот, это тебе, - Рёдель протянула ей шикарный букет роз, - ну, а это, чтоб не грустила, - сказала она, вручив Алле бутылку вина в другую руку. – Боже мой, Алина, - женщина захохотала, - ты же знаешь, что мне нельзя! – Один раз можно. Считай, это лекарство! - подняв указательный палец, сказал та. - Тем более, что сегодня такой день. – О, Господи, ну какой день? Это что, праздник что ли, ну? – Конечно, праздник, даже не возникай. Филипп уже звонил? – Нет, - немного грустно отозвалась Алла, - да и вряд ли позвонит, даже если помнит.. – Так, ну ты ему, конечно же, сама не звонила. Прима отрицательно помотала головой. – Ну, само собой.. Алина положила руку на плечо подруги. – Алина Ивановна, пора! - крикнул водитель. Рёдель кивнула ему. – И что, так быстро сбежишь от меня? – Прости, дорогая, у меня дел по горло, я бы очень хотела с тобой остаться, но.. Прима в ответ лишь вздохнула. – Приезжай чаще! Ну, или хотя бы пиши! – Обязательно, Аллусь, хорошего тебе дня, я уверена, Филипп скоро позвонит, не переживай. – А я вот не уверена... - прошептала Алла вслед удаляющейся от особняка машине.Чёрт возьми, как же хочется курить.
***
Несколько часов после прошли в приятных хлопотах по дому, а также работе. Вздрагивая от каждого звука, Пугачёва всё ждала звонка от Филиппа, но его она так и не услышала. Цветы, подаренные подругой, разместились на кухонной столешнице, вино в холодильнике, так как на него у Аллы ещё были планы, а сама хозяйка дома расположилась в гостиной под пледом, смотря телевизор. Гора салфеток рядом с диваном напоминала о болезни, а раскалывающаяся голова обещала приме, что вечер та проведёт в компании таблеток. Пугачёва откинулась на подушку прикрыла глаза, а затем лениво бросила взгляд на часы, которые показывали чуть больше шести вечера. На улице заметно потемнело, солнце катилось к горизонту. – Чай что ли заварить? На кухне прима поставила чайник, вдохнула аромат роз, стоящих на столешнице, открыла холодильник. Бутылка вина так и манила, Алла кинула на неё оценивающий взгляд. – Не, ну пить в одиночестве – это уже совсем алкоголизм... Женщина толкнула дверь холодильника обратно. Закипел чайник, кружка была наполнена кипятком. Только Пугачёва собиралась кинуть в неё пакетик с чаем, как зазвонил телефон. Взяв айфон в руки, она удивлённо расширила глаза. На экране светилась надпись "Филя". Не успела Алла сообразить, как звонок прекратился. – Блять! Что ж я, дура, сразу не ответила? Да и хрен он позвонит теперь.. Подумает, что специально не отвечаю! Если до этого момента ей казалось, что день не мог стать хуже, то теперь она поняла, что, ох как, мог. Идея с алкоголем уже не была такой уж плохой. Несколько минут и бутылка вина была откупорена, красная виноградная жидкость налита в изящный бокал, который мигом заменил кружку с чаем на столе. Первый бокал был залпом осушён, и Алла слегка поморщилась от терпкости напитка. Так же наполнился второй бокал. Прима поднесла его к губам, собираясь повторить судьбу первого, но звонок в дверь прервал её. – Это ещё кто? Было всего несколько людей, у которых были ключи. Сейчас её подозрения упали на Кристину. Прима принялась открывать, повернула замки, дверь распахнулась. Холодный ветер тут же обдал женщину, стоящую в лёгком халатике, но она замерла, не смея даже шевельнуться, её лицо выражало сильнейшее удивление. На пороге стоял никто иной, как Филипп Киркоров, держа охапку тюльпанов в руках. Алла приоткрыла рот, желая что-то сказать, но не смогла. Её лицо озарила лёгкая улыбка. – Привет, - сказал Филипп, неловко улыбаясь. – Привет... – Зайди в дом, пожалуйста, холодно... - тихо сказал он. Пугачёва с трудом смогла понять смысл его слов, взяла Киркорова под руку и потянула в дом за собой, закрывая входную дверь. – Это тебе, - он протянул ей букет. – Спасибо... Ну ты проходи тогда. Алла отправилась за вазой, а болгарин, сняв пальто, прошёл на кухню. Кинув взгляд на бокал с вином, он повёл бровью, понимая, что "отмечает" Пугачёва. – Будешь что-нибудь? Чай, кофе.. Вино, - сказала она, подходя к столу, поставила цветы, проведя пальчиком по краю бокала. – Лучше чай, - улыбнулся Филипп, кинув взгляд на букет, стоящий на столе, - красивый букетик... Кто подарил? – А, это? Это Алинка притащила. Киркоров присел на диван. Женщина дотронулась до чайника. – Чайник ещё тёплый, но если хочешь, могу заново поставить. – Если тебе несложно... – Ну, хорошо, ты иди руки помой. Филипп послушно кивнул и последовал её руководству. Пугачёва засуетилась: поставила кружки, коробку конфет, села за стол, закинув ногу на ногу, хлебнув вина из недопитого бокала. Мужчина, зайдя в комнату, оценивающе прошёлся взглядом по бывшей жене с головы до ног и улыбнулся. Она вскинула бровь: – Что-то не так? – Да нет, даже наоборот, - Киркоров ухмыльнулся, прима смутилась. Филипп присел рядом с ней. Неловкая тишина давила на уши, каждый, порываясь что-то сказать, набирал воздух, но тут же шумно выдыхал, оставляя эту идею. Она закусила губу, задумавшись, о том, что даже не задала ни единого вопроса о том, что он тут делает. Так хотелось, чтобы болгарин приехал, что его нахождение в этом доме казалось очевидным. – Аллусь, давай кое-что уясним, чтоб не было недомолвок? - вдруг начал мужчина. Женщина судорожно вздохнула, мысленно благодаря Филиппа за смелость. – Да, давай. – Во-первых, прости меня, пожалуйста, за всё. Я очень жалею, что тогда так всё получилось, я не хотел с тобой ругаться.. – Я... Я и не думала, что мы не будем разговаривать так долго. – Во-вторых, уж не знаю, имеет ли это теперь смысл, но я хочу поздравить тебя... Киркоров не решился продолжить. Но это и не нужно было. Алла поджала губы и неожиданно встала с дивана. – Ну, раз мы всё-таки пришли к этой теме, то думаю, чай нам не поможет. Женщина достала из шкафчика ещё один бокал, наполнила его вином и подвинула к Филиппу. Бокал за бокалом, слово за слово, пара разговорилась. Вино значительно облегчало обстановку вокруг, стало даже как-то по-домашнему тепло и уютно. Оба уже были довольно пьяны. – Знаешь, а ты всё такая же красивая, - заключил Филипп, после нескольких минут немых рассуждений. – Даже несмотря на мой возраст? – Несмотря ни на что, - Филипп перевёл взгляд на её шею. Вновь повисла тишина, в комнате стало невыносимо жарко. – Филь, - вдруг протянула Пугачёва, - а ты меня до сих пор любишь? – Так, кому-то, видимо, уже достаточно, - Филипп ласково улыбнулся и выудил бокал из рук Пугачёвой. – Нет, я вообще трезвая, как стёклышко! - с возмущением маленькой капризной девочки возразила она. – Ну да, я и вижу. – Ты мне не ответил, - женщина нахмурилась. Тогда Филипп серьёзно заглянул в её глаза, положив ладонь на женское колено. – Люблю... - сказал он, - будто ты в этом сомневалась? Алла тут же поубавила пыл, нервно сглотнула, но руку его не убрала, делая вид, будто ничего не происходит. Он потянулся к её щеке, оставив на ней лёгкий поцелуй, а затем, как ни в чём не бывало, продолжил пить вино. Женщина закусила губу, руки неожиданно стали дрожать. Алла потянулась к бутылке, но та оказалась пуста. Она подняла её, поднесла к свету, пытаясь увидеть содержимое. – У нас тут вино закончилось, - женщина встала, дабы возобновить запасы алкоголя, но Киркоров нежно схватил её за запястье, усаживая обратно. – Ну и чёрт с ним... Алла потянулась к своему бокалу, в котором ещё оставалось вино, поднесла его к губам, медленно отпивая бордовую жидкость. Затем тонкими пальчиками вытерла губы, облизнув их. – Перестань так смотреть на меня. – Как? - не отводят зачарованного взгляда, сказал он. – Так! - ответила женщина, оставив бокал, продолжая смотреть в глаза мужчине. Когда были ещё не женаты, они часто играли в эту "игру". Такие себе своеобразные гляделки. Обычно в таких "играх" первая сдавалась Алла, не в силах выдержать напора карих глаз. Вот и сейчас прима вздрогнула от пронзившей её сладкой дрожи и опустила взгляд. Филипп улыбнулся, приближаясь к Пугачёвой, она вновь посмотрела на него. – Что ты делаешь? - судорожно спросила женщина, прекрасно всё понимая. - Я же болею... Он наклонился к её губам, и Алла, не смея шевельнуться, прикрыла глаза. Мужчина коснулся её губ своими, нежно целуя, а после отстранился. – Теперь ты заразишься... - вздохнув, прошептала она. – Ну и пусть. Алла, повинуясь своим желаниям, обняла Филиппа за шею и сама потянулась к нему, прикоснувшись лёгким поцелуем, потом ещё раз проводя языком по его губам, вновь отстранившись. Алкоголь совершенно не давал здраво мыслить. Её ладони дрожали от нахлынувших чувств. Киркоров взял инициативу в свои руки, решительно захватил её губы, проникая языком в рот, проводя им по дёснам, сплетая с её языком. Она задышала чаще, ближе прижимаясь к нему. Филипп спустился на её шею, отодвигая шёлковую ткань, перешёл поцелуями на плечи, постепенно поднимаясь руками от её коленей, к бёдрам, выше, забираясь под халат. Женщина понимала, что должна остановить его, но совсем не могла противостоять своим желаниям. – Филя...Филь... - шептала она, стараясь его оттолкнуть, - стой, прошу тебя. Мужчина отпрянул, смотря затуманенным карим взглядом ей в глаза. Алла напряглась, но отвести взгляд не могла, он будто гипнотизировал её. – Не надо, пожалуйста, - взмолилась женщина. – Ты о чём? Прима опустила глаза и упёрлась рукой в грудь Филиппа, пытаясь освободиться из его объятий, но он лишь крепче прижал её за талию, не выпуская. – Почему, Алла? - мужчина нахмурился. – Прошу. Нам нельзя. Я не могу. – Но ведь хочешь... - прошептал Киркоров, приблизившись к её ушку и, поцеловав его, спустился на её шею. – Филь, умоляю, не надо, - женщина подняла на него глаза. Киркоров опешил. Прости, - Филипп провел пальцем по её щеке и нежно взглянул на неё, - но целовать не запретишь? Пугачёва смутилась, но подставила левую щёчку. Киркоров облизнул свои губы, чмокнув женщину. На её лице появилась довольная улыбка, она повернулась к нему правой щекой. Мужчина поцеловал и её. Алла потянулась к нему губами, прикрывая глаза. Не став медлить, Фил впился в них сладким поцелуем, периодически покусывая. Их языки плясали бешеные танцы. Его руки гладили женщину по спине, талии, ногам, а её прижимали Киркорова к себе, перебирая его волосы. – Я такая пьяная, - прошептала она, на секунду оторвавшись от мужских губ, жадно вдыхая закончившийся воздух. Он улыбнулся, продолжая исследовать её тело губами. Столь яркие ощущения кружили голову, даже просто от поцелуев хотелось стонать. Тело пылало от возбуждения, желая продолжения. Но Пугачёва не могла позволить себе такую слабость, каждый раз мысленно повторяя: "Нельзя!". – Киркоров, что ты творишь? - прошептала Алла, сходя с ума от его губ. – Люблю тебя... - так же тихо сказал он, утягивая её в новый страстный поцелуй. - А ещё жду, когда ты сдашься! Прима тут же нахмурилась, вырываясь из его объятий: – Нельзя! – Аллуся, назови мне хоть одну причину, почему? - он снова возвратил её в свои руки, между слов прикасаясь нежными поцелуями к её шее. – Потому что это неправильно. Я не могу вновь тебе что-то пообещать, да и возраст, знаешь ли, не тот, чтоб трахаться с... Да в принципе трахаться! Прости за выражения. – Опять начинаешь? – Да, Филипп, опять и снова, - она поднялась из-за стола, стала с другой стороны, опираясь на него руками, натягивая спущенный шёлковый халатик на хрупкие плечи. - Я не могу давать тебе надежду, и ты это прекрасно понимаешь, но зачем всё это? - она развела руками. – Потому, что я люблю тебя – раз, хочу тебя – два! И ты хочешь, можешь не отрицать. – Наша песня хороша, начинай сначала! Ты хочешь снова поругаться? – Нет. Вовсе нет, - Киркоров утих, - я, видимо, лучше поеду домой. Он поднялся, направляясь в коридор. Алла отошла к столешнице, повернувшись спиной к мужчине. – Стой, Филь! - не выдержала она, быстро отогнав злость. - Куда ты поедешь, там ведь ливень? Оставайся. Я не могу отпустить тебя в такую погоду. Он отбросил пальто, опустил взгляд и кивнул. – Я постелю тебе в гостевой комнате.***
Примерно через час оба уже были в кроватях, но нельзя не отметить, тот факт, что в разных, расстраивал обоих. Алла ворочилась, сон вовсе не шёл. " Чёрт бы побрал тебя, Киркоров! Ну какого хрена ты начал тут меня обхаживать, как волк глупую овечку... Так оно и есть, видимо. Знаешь же, что нельзя. Хотя почему нельзя? Нет, Пугачёва, выбрось это из головы. Тысячу раз уже об этом думала. Ты не должна ему давать надежду. Ох, что ж за день? Вот и как тут заснуть? " Женщина поднялась, подошла к окну, взглянув на яркую луну, вышедшую на середину небосвода. Дождь закончился, на улице было жутко холодно и пахло свежестью, лёгкий туман окутал сад. Она поёжилась от дрожи, закрыв окно. Алла вышла в коридор, на цыпочках направляясь в гостевую спальню, так и не сумев противостоять себе. Она тихо приоткрыла дверь, понимая, что Филипп может уже спать, но он тут же приподнялся на локтях и незаметно улыбнулся. – Не спишь? - тихо спросила женщина, стоя в дверном проёме, оперевшись о косяк. – Нет. Не могу уснуть. – Я тоже... Она так же тихо скользнула вперёд по комнате, оказавшись возле кровати, аккуратно залезла под одеяло, спиной к Киркорову, свернувшись клубочком. Мужчина ненадолго растерялся, а после прижал к себе приму, поцеловав её в макушку. – Прости меня, я снова прокололся... - прошептал он, поглаживая её плечо. – Это ты прости, - она перевернулась к нему лицом, проводя рукой по его щеке, - мы слишком часто стали ссориться... Филипп кивнул, соглашаясь с её словами, и нежно поцеловал её в губы, от чего Алла вздрогнула. – Извинения приняты, - он широко улыбнулся, она усмехнулась. Он приподнялся, нависая над Пугачёвой, покрывая её шею мокрыми поцелуями, она лишь тихо закусила губу, обнимая мужчину. Он медленно спускался губами по её ключицам, к зоне декольте, ниже, к груди, отодвигая ткань пеньюара. Женщина тихо простонала, откинув одеяло в сторону. Сопротивляться совсем не хотелось. – Филя.. - на выдохе прошептала она, когда мужчина прикоснулся губами к её груди, стянув ненужную ткань к талии. – Ты говорила, что целовать не запретишь. Возразить было нечего, да и опять же не хотелось. – А ещё, - произнёс мужчина, пробираясь рукой под халатик, нежно поглаживая её бёдра с внутренней стороны. – Что? - простонала Алла, когда он медленно проник в неё пальцами. – По-моему, я тебе уже не один раз повторял, что мне очень не нравится, когда ты так говоришь про свой возраст, - он протолкнул в неё второй палец, размеренно двигая ими, и женщина вцепилась ногтями в его плечи. - Повторял же? - он говорил медленно, тщательно следя за её реакцией. Прима проскулила, почти не вникая в сказанное Филиппом, разум отключался. – Повторял.. Он немного ускорился, оставляя багровые отметинки на её плечах. Алла тихо постанывала под ним. – Услышала меня? - Киркоров на время замер. – Да... - прошептала женщина, - только не останавливайся. Он послушно возобновил движения, ускоряя темп, покрывал поцелуями её тело, кое-где оставляя засосы. Пара толчков, и женщина, отвыкшая от ласк, задрожала, утопая в удовольствии. Тяжело дыша, она притянула к себе мужчину, покрывая его лицо короткими поцелуями, а после впилась в его губы. Некоторое время они просто целовались. – Ты не думай, - неожиданно сказал Киркоров, - я сдержу своё обещание, ничего более не будет. Алла даже открыла глаза от такого заявления. Впервые не хотелось, чтоб он делал так, как она просила. Тело не просто желало, требовало продолжения. – Филь... - протянула она, проводя пальчиком по его щеке, шее и ниже, - ты что, обиделся? – Нет. Он чмокнул её в ключицу, перевернулся, откидываясь на подушку. Алла вскинула брови, повернувшись к мужчине, и сама нависла над ним, оперевшись на локоть, положив одну руку ему на грудь. – Нет, ты обиделся, - она театрально надула губки, начав покрывать поцелуями его щёки, спускаясь на шею. Мужчина молчал. – Нет, Киркоров, ты издеваешься надо мной?! Филипп перевёл на неё напускной непонимающий взгляд и улыбнулся. – Ты о чём? - усмехнулся болгарин. – Ой, иди ты! - Пугачёва нахмурилась, слезла с него, выбираясь из кровати. – Стой-стой, - он поднялся, став на коленях в постели, схватил её за талию, повернув к себе лицом, - ну, чего ты, Аллусечка? Я же пошутил! – Я чего? Это ты чего? Пошутил он. Не хочешь меня - так и скажи! – Не говори ерунды, - покрывая её плечи поцелуями, шептал Киркоров, - это, на сколько я помню, ты мне запрещаешь. – Ну а когда ты вдруг стал меня слушать? - все так же, в своей манере, обиженно спросила она. Филипп усмехнулся, захватывая её губы жадным поцелуем, и повалил на кровать. А что, собственно, было дальше, знает только холодная мартовская ночь, которая, как и много лет назад, скрыла тела влюблённых, принадлежащих сегодня только друг другу. Но полночь, как известно, никогда не выдаёт секретов вечной любви.***
Алла приоткрыла глаза, всё ещё пребывая в сладкой неге, тело приятно ныло, в голове был туман. Болгарин лежал над ней, нежно водя пальцами по очертаниям родного лица. Женщина тут же улыбнулась и вновь закрыла глаза. – Если это сон... То я, пожалуй, не хочу просыпаться ни-ко-гда, - сказала прима, потянувшись. Филипп засмеялся, вновь погружаясь в раздумья. Каждое прикосновение к женскому телу дарило невероятное удовольствие. – О чём задумался? - обратилась она к мужчине. – О нас... О нашей свадьбе... - не отводя от неё глаз, произнёс Киркоров. - Помнишь? - он улыбнулся. – Помню, - немного грустно отозвалась женщина. Даже после стольких лет эта тема была некой "запретной" в их разговорах. Поэтому Алле было странно слышать от него слова про свадьбу. – Помнишь, как я пьяный лез к тебе целоваться в лимузине? – Помню. А я тебя пыталась оттолкнуть, потому что от тебя дико несло перегаром. – А как Алинка рыдала? – Да... Даже её пламенную речь помню, - Алла улыбнулась. –А ещё помню, что она мне сказала на балконе ресторана... – Ты мне никогда не рассказывал! - удивлённо произнесла женщина. – Она сказала мне беречь тебя, - он опустил глаза и закусил губу, - беречь твою любовь. Потому что ещё раз разбитое сердце ты не вылечишь. А я... Пугачёва нежно гладила его по голове. – В разводе всегда виноваты оба... Не забывай это. Знаешь, я тоже кое-что не рассказывала. Мари со мной тоже по душам разговаривала. Просила, чтоб я была всегда рядом. Она понимала, что Виктория... Она думала, что я смогу перенять её роль в твоей жизни. По-моему я ужасно справилась, - она горько усмехнулась. – Ну, мышка, не начинай, - он подхватил её запястье, поцеловав. – Мышка, - Алла усмехнулась, - помнишь, когда ты первый раз меня так назвал? – Да. Ты, глупая, как ошпаренная дёрнулась, и так на меня посмотрела! – Конечно! Это было так необычно, - женщина замолкла, гладя ладошками лицо Филиппа, вкладывая всю нежность в каждое прикосновение. – А ещё помню, как мы с тобой на террасе в том ресторане целовались. – А потом нас застукала Кристина... Какой ужас, - она засмеялась. – А ещё, как мы с тобой каравай кусали. – Да! Один большой кусок откусили. – Кто-то ещё посмеялся и сказал тогда, что душа в душу жить будем. – И ведь был прав... Ну вот, опять на грустное перешли, - Алла вздохнула, сползла обратно под Филиппа, он улыбнулся, поцеловал её в скулу, а потом в губы. – Который час? - вдруг спросила женщина. – Эм... - он перевернулся, взял телефон с тумбы, - уже половина второго, солнышко. – Кошмар! Надо ложиться спаать, - протянула она, укладывая мужчину на подушку, давя на его плечи. – Слушаюсь, генерал! - Киркоров рассмеялся. Она усмехнулась и легла рядом, положив голову ему на грудь. – Аллусечкааа, - протягивая гласные, сказал Филипп. – А? - в той же манере ответила ему прима. – Я тебя люблюю, - сказанное вдруг перестало быть шуткой, даже если и было произнесено в такой форме. Алла подняла на него глаза и замерла, словно слышала это признание в первый раз, а после улыбнулась. – Я тоже тебя люблюю, - пародируя его, сказала женщина, затем потянулась к нему, приникая сладким поцелуем к его губам, и легла обратно. Болгарин улыбался, словно кот, объевшийся сметаны. – Ну что ты лыбишься, а, Филька? - хохотала Пугачёва. – А чего мне не лыбиться после такого заявления? - он поцеловал её в макушку и крепче сжал в объятиях. - И ты, Аллусенька, всё равно вся моя! – Звучало эгоистично, но я не собираюсь отрицать... - Пугачёва театрально вздохнула, прижимаясь к его груди. – Хочу, чтоб ты снова была со мной. – Я тоже, мой мальчик... – Хочу, чтоб ты снова стала моей женой. Хочу, чтоб наша свадьба вновь отгремела на всю страну, хочу снова слушать речи, желающие счастливой семейной жизни, хочу целоваться в ЗАГСе, лимузине, на террасе ресторана, под крики «Горько!» за столом, дома всю ночь напролёт. Хочу снова жить с тобой... Нет, не так. Снова жить тобой и для тебя! – Я тоже, милый, но мы не можем. У нас уже давно разные жизни, - женщина горько вздохнула. – Я знаю... Обещай хотя бы просто быть моей навсегда. – Венчание, милый мой, это и так навсегда, я клялась. И в горе, и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и здравии... - Алла улыбнулась, по её щеке скатилась одинокая слеза. – Пока смерть не разлучит нас, - Филипп нежно вытер убежавшую слезинку. - Не плачь, мышка. – Кстати.. С годовщиной, муженёк, - Алла улыбнулась. Ничего не ответив, мужчина приник к ней с поцелуем. И было не важно, что скажут, что напишут. Совершенно не хотелось видеть кого-то другого. Есть только два влюбленных человека, чья любовь, действительно, пронесена сквозь года. Года непростые, полные слёз и радости, горя и праздников, любви, нежности и ссор со злостью.Но знаете, да, в сущности, такая любовь всё время начинается снова.