С леди Флоренс все хорошо

Расследование исчезновения леди Флоренс зашло в тупик, когда все уже, казалось, было ясно. Мы выяснили имена похитителей, их цели, нашли их логово и даже ворвались внутрь, но в гробу, в котором Мориарти думал найти хладный труп леди Флоренс, находилась не она, а какая-то несчастная старушка. Но я забежал вперед. Вот что значит пытаться найти себя в иной сфере, когда твоя рука заточена не под перо писателя, а под ружье опытного стрелка. Прошу простить мою сумбурность, но мне важно рассказать самый конец истории, так что подробности начала и середины я изложу беспорядочно. Леди Флоренс была одинокой женщиной древнего аристократического рода, последним засохшим побегом некогда могучего древа. Она никогда не выходила замуж и посвятила жизнь путешествиям, предпочитая посещать мрачные места, полные тайн и леденящего ужаса. Боязнью темноты леди Флоренс не отличалась и с храбростью, сделавшей бы честь любому солдату, в одиночестве спускалась в самые глубокие пещеры и подземелья. Останавливалась она при этом в роскошных гостиницах, обычно в номере с видом на озеро. Состояние леди Флоренс оценивалось ее родственниками как незначительное, но у нее были редчайшие драгоценности старинной работы — оправленные в черное серебро редкие красные бриллианты. Она так любила их, что никогда с ним не расставалась. Именно из-за бриллиантов эта леди и стала жертвой преступления. Некие сомнительные личности вошли к ней в доверие, заставили отказать ее верной горничной в месте и увезли в Лондон, где найти ее представлялось невозможным. Впрочем, слежка за лондонскими ломбардами дала результат: в один из них негодяи принесли подвеску из коллекции леди Флоренс. Я выследил дом, где ее держали, но нам не удалось обнаружить и следа несчастной. Я негодовал и мерил шагами гостиную, тогда как Мориарти совершенно не выглядел раздосадованным. — Мужчины часто недооценивают силу настоящих леди, — ответил Мориарти на мой немой вопрос. — Судя по тому, что я узнал в ходе расследования, эта дама представляется мне совсем не такой жертвенной овечкой, как хотелось бы это представить ее родным. — Что вы имеете в виду? Ведь все факты указывают на то, что она похищена и вскоре будет убита. Злодеи уже получили ее драгоценности и не собираются оставлять ее в живых. Мориарти улыбнулся и покачал головой. Нет, все-таки мой друг не знал слова «уместность». — Все управляющие отелей, опрошенные в ходе дела, говорили о бесконечном очаровании леди Флоренс и превозносили до небес ее красоту, — сказал Мориарти. — И что тут такого? — Но когда я просил дать описание ее внешности, они молчали, как рыбы в воде. Далее. Леди Флоренс дни напролет спала у себя, в номере с видом на озеро. А ночью спускалась в такие подземелья, куда вы, опытный военный, и днем боитесь заглянуть. Мой друг повел себя уж совсем бестактно, напомнив мне о недуге, полученном на войне. — Никакого оружия при ней не было, но я нашел несколько свидетелей, утверждавших, что после того, как леди Флоренс возвращалась в свой номер, на ее платье были следы крови, но сама она никогда не была ранена и врача к ней не приглашали. — Возможно, те свидетели приняли за кровь краску, которой порой окрашивают стены пещер. В таком случае врач не требуется. Мой друг снова улыбнулся: — Старая гувернантка, что забила тревогу из-за того, что леди Флоренс перестала писать, упомянула любопытный факт. Как-то ее воспитанница зашла на кухню, чтобы уточнить меню, и увидела на полу рассыпанный рис; так она присела в своем роскошном вечернем наряде на пол и принялась считать рисовые зернышки, пока не пересчитала все до единого. Не находите это несколько сумасбродным? — Леди бывают еще эксцентричнее джентльменов, — пожал плечами я. — Скажите еще, что и в том, что она просила комнату с видом на озеро, вы видите некий сакральный смысл или безумие. — Нет, в том, что леди Флоренс предпочитала спать под кряканье уток, я не вижу ничего дурного. Странно, что кто-то осмелился похитить ее. Эти преступники должны быть отчаянными людьми. Впрочем, я до сих пор не пришел к однозначному выводу, что в этой истории ускользнуло от моего внимания. Мне нужно еще раз взглянуть на подвеску леди Флоренс. Не помните, куда я ее положил?

***

Я не сомкнул глаз всю ночь, а когда встал, было уже почти полвосьмого. В восемь должны были состояться похороны той старушки из гроба, где мы предполагали найти леди Флоренс. Мориарти выглядел бодрым и посвежевшим. — Мне взять револьвер? — спросил я у него. Он покачал головой. — Трость? Что? Что же в таком случае мы сможем противопоставить злодеям? — Взявший меч от меча и погибнет, — непонятно ответил Мориарти. — Впрочем, возьмите револьвер, но зарядите его серебряными пулями. Я наскоро сделал это, а в голове моей прокручивалась мысль: как, как Мориарти догадался, что похитители не люди? Я попробовал вспомнить, как выглядела дама, заказавшая «особый» гроб. Обычная женщина, пусть и глаза у нее были, как у хорька, красные. Мошенник, которого Мориарти узнал по каким-то приметам, был тоже обычной внешности. Но если они замаскировались, надели на себя человеческую кожу, то никто бы… — Моран, вы идете? — позвал меня Мориарти с порога. — Пропустим все веселье. Мы двинулись в сторону Кеннингтон-роуд, почему-то пешком. Когда я сделал порыв взять кэб, Мориарти мягко остановил меня. — Погода выдалась чудесная. Давайте пройдемся пешком. — Но ведь леди Флоренс в опасности! Она погибнет, если мы не поспешим! — О нет, с леди Флоренс все хорошо, — заверил меня Мориарти. — Но если вы волнуетесь за ее похитителей, тогда нам и правда лучше поторопиться. Что за странные слова он произнес! Я не волновался о похитителях, так что был вынужден идти медленнее, но не оставлял попытки образумить моего друга. — Но вы же сами сказали, что леди Флоренс собираются похоронить в том гробу. Вы обратили внимание, что гроб вдвое больше той несчастной старушки. И та фраза: «По особому заказу». А если мы не успеем? — Уверен, в гробу леди Флоренс чувствует себя намного лучше, чем в любых апартаментах с видом на озеро. Признаться, после этих слов мне стало не по себе. Мой друг явно переутомился во время расследования. Нужно будет заказать для него турецкие бани после того, как мы спасем леди Флоренс.

***

Как Мориарти ни медлил, но мы все же успели к похоронам. Гроб с бедной леди Флоренс уже опускали в могилу, когда мой друг, весело и беззаботно помахивая тростью, подошел к парочке мошенников, изображавших из себя скорбящих, и сказал им: — Советую вам выпустить леди Флоренс сейчас, пока не поздно. И вернуть ей ее драгоценности. — Этот джентльмен не в своем уме, — сказала похожая на хорька женщина своему спутнику. Глаза у нее были совсем красные. Должно быть, от пролитых слез. Я тронул было друга за плечо, как вдруг мы услышали скрежет. Он явно доносился из гроба, наполовину засыпанного землей. Я похолодел. Леди Флоренс все же была в опасности: она была еще жива и ее живую зарывали в землю! Но мой друг спокойно стоял и с улыбкой смотрел на этих тварей, принявших человеческий облик. И ничего не предпринимал. — А, понимаю, — сказал Мориарти, разглядывая женщину в упор. — Вы надевали эти бриллианты. Тогда боюсь, что вам уже ничем не помочь. Знаете, почему они такие ярко-красные, эти знаменитые драгоценности? Женщина попятилась, в ужасе переводя взгляд с него на своего спутника. И тут я увидел, что глаза ее спутника тоже красны от недосыпания и слез. — Прекратите пугать мою жену или я вызову полицию! — разъяренно взревел спутник женщины. — Красные, словно сделаны из крови, — зловеще улыбаясь, продолжал мой друг. — Дело в том, что так оно и есть. Леди Флоренс слишком привязалась к этим камням. Так, что когда-то давно разделила с ними ужин. — Мориарти, — не выдержал я. — Зачем вы ведете такие странные речи! Нужно срочно помочь леди Флоренс! Она же умрет, если мы… — Если мы что, Моран? — раздраженно переспросил мой друг. — Я же говорил вам, что с леди Флоренс все хорошо. Она не может умереть, поскольку давно мертва. Слышите, как резво скребется? Гроб — место силы для вампира вроде нее. Думаете, сумеете отбиться от нее тростью после того, как она вырвется наружу? — Быстрее, засыпайте, — взвизгнула женщина с красными глазами. Но было поздно: гроб взорвался изнутри. Мориарти схватил меня за руку и успел отскочить, а вот похитители бриллиантов — нет. Когда облако пыли развеялось, на земле лежало два трупа, над ними стояла прекрасная хрупкая женщина с тонким бледным лицом и изящными острыми клыками. Она была одета совсем как та старушка, чей труп мы нашли накануне в гробу. В руке она держала кроваво-красное колье и браслет в серебряной оправе, с них капала свежая кровь. Мой друг поднялся на ноги и невозмутимо отряхнул с одежды землю. Я остался лежать на земле, не в силах пошевелиться, не в состоянии воспользоваться оружием. Мой друг же совсем не растерялся перед лицом опасности, подошел к леди Флоренс на расстояние вытянутой руки и отдал ей подвеску, выкупленную ее родственниками из ломбарда. — Вот недостающее, леди Флоренс, — сказал он. — Теперь вы должны вернуться к семье. — Благодарю вас за то, что пришли спасти меня, — проворковала она, нежно поглаживая подвеску окровавленным пальцем. С изумлением и ужасом я наблюдал, как кровь впитывается в подвеску и тусклый бриллиант на моих глазах обретает тот самый насыщенный оттенок, который отличал его от своих собратьев. Она так любила бриллианты, что никогда с ним не расставалась. Ну еще бы. Ведь бриллианты были ее вторым оружием после острых клыков.

***

Мориарти наотрез отказался от турецкой бани. Он заявил, что чувствует себя превосходно и расслабляться ему пока некогда: после дела леди Флоренс его завалили предложениями, он не успевал пролистывать корреспонденцию. — Почему леди Флоренс не тронула нас? — спросил я за ужином. На ужин были куропатки, но я отодвинул их в сторону и попросил принести холодную овсянку. — Она была сыта, к тому же уже рассвело, ей нужно было ложиться спать. — Но как вы догадались, что… по глазам? — Да, глаза у них были того же цвета, что и бриллианты на подвеске, только на подвеске они немного потускнели. Вам кажется, что это дело необычное, не правда ли, Моран? Но похожие случаи уже встречались в уголовной практике. Дело графини Морсар, например. Она хотела, чтобы ее карбункул стал голубым, и окунала его в кровь осьминогов. А проклятое опаловое кольцо раджи Сингха? Иссушало сердца всех его владельцев, а их было немало: все мечтали обладать такой редкостью. В таком духе он распространялся еще долго, а я смотрел на его одухотворенное худое лицо при тусклом свете свечей, слушал его голос и только спустя время понял, что совсем забыл про ужин.