и ещё кое-кто

можешь молчать и смотреть, мой угрюмейший друг: говорить — да и петь — я собираюсь за двух, приукрашу словцом все деяния, битвы да войны, с выступлением славно-весёлым и, главное, сольным покорю все знакомые сёла, деревни да города, после — на иные миры разойдётся молва, что есть бард сладкогласый, не дурен чертами лица, и богат, и удачлив, с умом величайшего он мудреца, его имя — цветок, его руки порхают над лютней, в его честь даже в цинтре давались салюты, путешествует он по краям, о которых ходили лишь слухи, о которых знавали лишь маги, друиды да духи!.. и ещё кое-то. блавикенский мясник, белый волк и ведьмак. никогда до сих пор не гадал я, что буду петь так: не весёлый рассказ о девицах, про эльфов иль монстров (неплохая завязка под быль, под балладу), но — нонсенс! вот такие дела, мои сёстры и братья, вы знаете вести, апосля приключений таких никому не воскреснуть (вопреки серебру за плечами носимому не для себя), так что выпейте чарку за геральта-с-ривии, дамы и господа, пусть не знали вы лично его, окажите мне честь, никогда бы не выслушал он вас, но я-то могу, я-то здесь! мой угрюмейший друг не увидит, как песни о нём будут петь все вселенные разом, весь мир, до царей вплоть, весь. весь.