А я тебе верил

      — Что? — несмело переспросила Рогозина, искренне надеясь, что ослышалась.       На долю секунды Николай Петрович замолчал, а потом, словно вновь набравшись смелости, чуть громче повторил:       — Я думаю, что тебе стоит согласиться на предложение «Бюро» о сотрудничестве.       Галина Николаевна резко развернулась. Её сердце замерло. Казалось, что оно вот-вот готово разбиться вдребезги на миллионы осколков, как некогда в её кабинете разбилась об пол хрустальная ваза с единственной розой. Взгляд женщины был устремлён вперёд, но не на собеседника, а словно сквозь него. В голове беспрестанно звенела фраза майора: «Тебе стоит согласиться… стоит согласиться на предложение «Бюро». Понимаешь, тебе стоит согласиться…» Полковник не могла поверить! Как?! Как Он мог сказать такое Ей?! Ей, женщине, не способной идти ни на какие компромиссы в отношении преступников; женщине, для которой жажда справедливости и чувство долга дороже всего на свете; женщине, неотступные принципы которой он хорошо знал уже много лет! «Нет! — тут же промелькнула в голове оправдательная мысль. — Он бы так никогда не поступил! Это на него не похоже!»       Начальница ФЭС, наконец, осмелилась посмотреть на Круглова. Он по-прежнему стоял к ней спиной. Галине Николаевне пришлось подойти ближе, чтоб заглянуть ему в глаза и попытаться увидеть в них хоть какое-то объяснение столь оскорбительному предложению из его уст. Мужчина и с места не двинулся, поэтому ничто не помешало их взглядам встретиться. Конечно, Рогозина понимала, что таким способом добиться чётких доводов не получится. Безусловно, сейчас, как никогда, требовалось всё спокойно обсудить, но… Женщина уже чувствовала, как её чистый разум начинает застилать пелена внутреннего негодования. Как же сильно она ожидала от него поддержки! Как твёрдо верила в неразрывное единство их мнений! Как без тени сомнений вверяла ему руководство ФЭС во время своего отсутствия! Двенадцать лет рука об руку по долгу службы… «Неужели?.. Неужели он всё-таки способен вот так просто наплевать на мои идеалы и бросить меня одну на той дороге правосудия, по которой мы уже так давно шли вместе? Неужели и ФЭС падёт в эту пучину несправедливости, в которую «Бюро» постепенно затягивает всё больше и больше невинных людей, настраивая их против системы государства?!» Она на минуту закрыла глаза, пытаясь отогнать от себя столь ужасные, ещё ничем не подтверждённые мысли о предательстве. Да, эти последние несколько дней изрядно повлияли на её душевное состояние и заставили начать сомневаться во всём, даже в том, что раньше не требовало никаких доказательств. Полковник попыталась успокоиться, но накопившиеся эмоции взяли своё. Она снова устремила свой острый взгляд на собеседника и, коротко вздохнув, твёрдо с вызовом произнесла:       — Ты сейчас вообще осознаёшь, что…       Но майор резко перебил её:       — Да, осознаю. Галь, это ты пойми, на что обрекаешь себя, отказываясь от сотрудничества с ними!       Женщина усмехнулась:       — Ты это серьёзно?       Заместитель молча кивнул, а Галина Николаевна, снова одарив его скептическим взглядом, уже с каким-то подобием отвращения в голосе продолжила:       — Коля, да как ты… — казалось, что полковник не могла подобрать нужных слов. Было видно, что чувство возмущения постепенно захватывает её полностью: — Да как ты вообще можешь допускать такие мысли?! Ужас… Предложить связать свою жизнь с преступностью, против которой мы с тобой так отчаянно боролись все эти годы?! Не верю… Ты же всегда понимал меня! Даже, когда я чего-то не говорила, ты уже, словно всё знал! А сейчас…       Круглов снова перебил начальницу и, наконец, с какой-то искренней надеждой посмотрел ей прямо в глаза, однако при этом настойчиво произнёс:       — А сейчас ты пойми меня, — но потом чуть тише добавил: — без слов…       Рогозина поймала на себе его необычный взгляд, а потом быстро отвернулась. Поразительная наглость! Хотя… Что-то в этих глазах ей показалось загадочным. Николай Петрович, будто просил в очередной раз довериться ему. Но как? Согласиться с ним означало — отказаться от своих нерушимых истин, или… Гнев постепенно отступал, а светлеющее сознание почему-то просило прислушаться к столь странным словам. Вдруг женщину осенила какая-то догадка и, чтоб удостовериться в ней, она, подойдя ещё ближе к собеседнику, подняла до этого задумчиво опущенную голову и снова посмотрела на него.       Майор, едва заметно, одними губами произнёс:       — А я тебе верил, Галь… Теперь твоя очередь!       Круглов видел, как начальница быстро переменилась в лице. Её глаза вдруг посмотрели куда-то в сторону, она коротко вздохнула и достаточно серьёзно переспросила:       — Ты уверен?       — Да, — не задумываясь, ответил заместитель.       В этот момент за дверью послышались шаги, щёлкнул замок и на пороге появились уже знакомые нам двое высоких мужчин в сопровождении своего босса.       — Вы приняли решение? — осведомился Олег Павлович.       Николай Петрович вопросительно посмотрел на начальницу, а та, и глазом не моргнув, уверенно произнесла:       — Я, полковник Рогозина Галина Николаевна, как руководитель Федеральной экспертной службы, даю своё согласие на сотрудничество.       — Чудненько! — радостно воскликнул собеседник со своей привычной интонацией в голосе. — В таком случае, мы сейчас сразу же всё подпишем и обсудим!       Микроавтобус ФЭС с дикими воплями сирен и надоедливыми мигалками пробирался сквозь непролазную пробку на одном из самых шумных перекрёстков Москвы. Майский и Данилов по видеосвязи с экспертами пытались понять суть происходящего. Иногда в их разговор вмешивалась Полина Николаевна, пробуя вносить какие-то поправки в столь необыкновенные теории сотрудников ФЭС.       — Ненавижу эти дорожные заторы! — буркнул себе под нос Степан. — Хоть и с мигалками едем, но всё равно, из-за такого количества машин, плетемся как черепахи.       — Ничего, — послышался из планшета голос Холодова, — пока Вы доедете до развилки, мы успеем закончить маршрут.       — Всё! — послышался за спиной Андрея возглас Белой, и в следующее мгновение лицо девушки тоже появилось на экране: — Мы определили поворот на перекрёстке! Теперь дело за Вами, гражданка Ладова.       Женщина, как две капли воды, похожая на Рогозину, подсела ближе к Сергею, взяла в руки планшет и посмотрела на только что полученные координаты.       — Так, — задумчиво произнесла она, — мне кажется, что я поняла. Нам надо ехать на улицу Дымова, дом 17. Там будет достаточно крупное, но старое многоэтажное здание. Один из этажей полностью скуплен небезызвестной вам организацией и используется по мере надобности. Там нет каких-либо важных смысловых объектов, но даже просто помещения часто требуются для разных целей. Я тут бывала много раз. Здесь новых членов организации обучают всякой специфике работы и…       — Ладно, благодарю за информацию, — резко перебил Майский, — но объяснения могут и подождать. Шеф, слыхал? — крикнул он в сторону водителя. — Едем на Дымова, 17 и быстрее!       — Понял, — тут же последовал ответ.       А Сергей продолжил:       — Сейчас нам ещё важно понять их мотивы. Зачем им забирать к себе сначала начальника, а потом ещё и его заместителя?       — Если б стояла цель — убить Галину Николаевну, чтоб раз и навсегда лишить ФЭС настоящего руководителя, — снова подал голос по видеосвязи Андрей, — то они сделали бы это и без нашего ведома. Тут что-то другое!       — Может, они подумали, что пока только Круглов догадался, и решили устранить и его тоже? — предположила Валентина, неожиданно появившаяся рядом с Холодовым на экране.       — А вдруг, они планировали провести полную замену нашего руководства? — размышлял вслух Данилов. — Хотя нет, это я уже совсем бред несу. Главное — сменить начальника, а всех остальных можно было б просто заставить замолчать.       — Да уж, — отозвался Майский и задумался, — особенно, если настоящей Рогозиной к тому моменту уже и не было бы в живых.       Вдруг, голос подала Ладова:       — А почему вы все не рассматриваете вариант того, что Николая Петровича забрали, не как заместителя Галины Николаевны, а как человека, которому она по-настоящему дорога?..