Песочный Человек

      Лицо Чимина оставалось по-прежнему спокойным. Погружённый в длительный сон, парень потерял здоровые черты и смуглость кожи. Юнги навещал Пака очень редко. Смотреть на него было сродни наблюдению за разлагающимися трупом человека, которого убил собственноручно. Только Чимин никогда не был господину Мину врагом, и зрелище увядающего тела не приносили ему удовольствия. Чимин и Юнги могли про себя называть друг друга братьями. Лично, конечно же, ни один из них никогда не признался бы в этом. Сентиментальность совершенно не присущая черта членов клана. Однако наследник Паков являлся чуть ли не единственным человеком, которому мог доверять Юнги. Даже его собственный отец мог что-то планировать на стороне, ничего не говоря сыну, но Чимин не принадлежал к числу подобных людей. Юнги чётко знал, что тот не имел никаких сговоров против него, не таил никаких секретов, и даже сумел искренне простить отказ господина Мина от женитьбы на Ери, хотя совершенно не понимал всех этих душевных страданий из-за так называемой любви.       Юнги приехал в больницу ради того, чтобы уведомить врача о решении Ери, а после тихо и незаметно отправить Чимина в мир иной, но вместо этого он уже минут двадцать сидел в кресле у кушетки, сверля взглядом Чимина и слушая противные звуки аппаратов.       — Господин Мин, — в палату заглянула заведующая отделением и тихо постучала по косяку двери, потому что мужчина не отзывался, — простите, я только освободилась…       — Пройдите, — задумчиво и как-то непривычно мягко произнёс Юнги, будто заведующим отделения был именно он, а женщина — простым посетителем. Мужчина тут же встал, делая пару шагов навстречу.       Госпожа Со Минджи приблизилась. Про себя она уже сотни раз просила, чтобы этого пациента сняли с её ответственности поскорее. Плохой сон и параноидальные мысли одолевали её ежедневно, мешая спокойно жить.       — Да? — аккуратно спросила.       — Повторите, какова вероятность амнезии при пробуждении?       Глаза господина Мина бегали по больничному интерьеру, выдавая тот факт, что мужчина усиленно думал.       — Сто процентов, в этом случае… — напомнила женщина.       — Подробнее, пожалуйста.       — У господина Пак Чимина была психогенная амнезия после предыдущего коматозного состояния. Зачастую, воспоминания, о том, как именно была нанесена травма, не возвращаются никогда. Он может помнить об этом событии только с ваших слов, если, конечно, вы рассказывали ему, как это произошло…       Женщина нервно облизала губы и запнулась, подбирая слова, ведь прекрасно помнила тот день, когда мужчину доставили в её отделение. Сглотнув, она продолжила:       — Велика вероятность и того, что ближайшие события до начала второй комы господин тоже не вспомнит. Но я не могу стопроцентно гарантировать это, простите.       Повисла тишина, прерываемая попискиванием приборов.       — Что насчёт реабилитации? Как быстро Чимин сможет восстановиться?       — Это может занять целые года, однако организм господина Пака был в порядке до погружения в седацию*, потому прогнозы могут быть хорошими. Однако и это я не в силах обещать наверняка. Всё индивидуально. Учитывая, что проводились все процедуры во избежание атрофии мышц, восстановить их полностью после стольких лет будет непросто. Полгода на то, чтобы вернуть нормальную речь и разработать мышцы рук. Ходить, к сожалению, господин Пак сможет минимум через год упорного труда, а то и больше.       Госпожа Со замолчала, про себя думая, стоит ли говорить о возможных рисках и последствиях пребывания в коме. Юнги приложил пальцы к губам и снова сел в кресло, накренившись вперёд и оперевшись локтями о ноги. Из-за всего этого сумасшествия с последствиями похищения Ильсу Юнги не выпадало шанса подумать о Чимине. А ведь парень оказался в таком состоянии по вине его покойной супруги. Ее необдуманный поступок повлёк за собой цепь событий, из-за которых наследник Паков превратился в овощ. Вешать всю вину на Ильсу теперь Юнги не хватало наглости. Он понимал, что всё началось задолго до того, как Ильсу вздумала обратиться к наёмнику. Ответственность всё же лежала на них троих: Ери, Юнги и Ильсу.       Но со смертью последней всё изменилось. Погрузив Чимина в седацию, Юнги защищал в первую очередь свою супругу. Теперь её больше не существовало. Даже если Пак очнётся, то ещё долго пробудет в непонятном состоянии, собирая сознание по крупицам. За это время Юнги всё исправит. Он женится на Ери и удочерит свою же дочь. Если память Чимина восстановится, то он в первую очередь придет за ответом к господину Мину. Даже если факт о том, что Ери спала с Юнги ещё при жизни Ильсу придется озвучить, Пак ничего и никому не скажет, так как честь его сестры — превыше всего. Он отделается серьёзным выговором от Чимина, а возможно он вовсе не сдержится и набьёт ему лицо, что тоже вполне терпимо в его понимании. Юнги не любил ненужные смерти, поэтому всегда тщательно взвешивал свои решения перед вынесением так званого приговора. И в нынешнем положении вещей, смерть Чимина можно было отменить.       Юнги, наконец, поднял глаза на женщину и решительно кивнул.       — Разбудите его. И держите меня в курсе… только аккуратно, — добавил господин Мин более низким тоном.

***

      Настоящее имя Изабель знали немногие, и Тэхён не входил в их число. Конечно же, если бы он задался подобным вопросом, то девушка сама бы ему всё сказала, однако парень не считал это чем-то уж столь важным. Её прошлое его не волновало. Откуда она родом, из какой страны и каким образом попала сюда, получив новое имя и статус элитной проститутки…       Тэхёну хватало очевидных вещей. Девушка была европейской внешности, но вопреки тому, что корейский не её родной язык, говорила она на нём превосходно. Изабель имела много разных талантов, и далеко не все они сводились к постели и сексу. Все девочки из «Тысяча и одной ночи» были не глупыми, они могли скрасить времяпровождение заказчика как на светской вечеринке, так и тет-а-тет, умело подбирая темы, избегая щепетильных моментов, отталкиваясь от рода деятельности мужчины или женщины. Они никогда не лезли с навязчивыми вопросами туда, куда не должны, а для некоторых попросту прикидывались наивными дурочками, исходя из понимая психологической составляющей своего спутника или партнёра на ночь. Девушки умели вести себя в разного рода обществах, поэтому проблем с ними зачастую не возникало, за исключением, если сами заказчики не оказывались слишком проблемными.       Стоимость их услуг была достаточно высокой, но те люди, которые позволяли себе подобную роскошь, впредь больше не могли наведываться в бордель более низкого качества. Девчонки привязывали к себе и с каждым клиентом вели себя так, будто он их единственный и неповторимый, которого они ожидали неделями, томясь в скуке смертной.       Тэхён не платил Изабель ни воны, хотя вполне мог себе такое позволить. Парня обожали все местные девушки, и не только они. Но ему больше всего приглянулась именно Изабель. Девушка обладала какой-то мягкой притягательной силой, которая и не привязывала, но и не отпускала, заставляя возвращаться в её постель снова и снова. По правилам девушкам запрещалось вступать в половую связь с кем-либо, кто не являлся их клиентом, однако для Тэхёна делали исключения, разрешая тому периодически навещать бордель для удовлетворения своих потребностей. Чтобы парень не устраивал в общежитии для проституток, будь то простой секс с одной из них, когда Изабель отсутствовала, или бурная оргия с участием трёх, а то и четырёх девушек, засыпал он всегда рядом с ней, чувствуя небольшой вес её руки на себе. Ильсу же стала исключением из правил, так как несколько раз с целью успокоить женщину Тэхён засыпал вместе с ней. Парень больше не прикасался к госпоже Мин, как к любовнице, и не потому, что вокруг было достаточно других, а потому, что в своём уме он уже определил её для Намджуна, иначе бы давно попытался втянуть женщину в одно из своих игрищ. Святой купидон в нём крепко спал до этих пор, теперь же яро замахал маленькими крылышками и натянул тетиву, собираясь пронзить большое сердце хёна. Тэхён был уверен, там достаточно места для такой, как Ильсу, оставалось лишь успешно провернуть свою авантюру по сближению этих двоих. Нелёгкую задачку подкинула ему госпожа Мин, но тем интереснее.       Тэхён вышел из личной ванной комнаты Изабель, толком не обсохнув и не воспользовавшись полотенцем. Хозяйка комнаты удобно расположилась на подушках, словно царица. Если бы парень умел рисовать, он обязательно запечатлел бы её в этой позе. Изабель не прыгала к нему в объятия от радости, её движения всегда были медлительными, а взгляды — томными. Вот и сейчас она будто с трудом отвела взгляд от созерцания фильма о викингах и покосилась на Тэхёна, не поворачивая головы, пока он пытался запечатлеть момент в памяти, чтобы после возвращаться к нему, когда её не будет поблизости. Обнажённое тело пленило взгляд. Очень светлая, почти белая кожа с россыпью чёрных родинок, так ярко выделявшихся на этом фоне, придавали ей некую хрупкость и нежность. Было ощущение, словно это тело никогда не знало физических нагрузок. Чёткие линии мышц нигде не были заметны. Девушка оставляла впечатление мягкой и приятной на ощупь, податливой и гостеприимной. Домашняя, но своенравная кошечка…       Изабель села и принялась медленно наклоняться вперёд, по мере чего её слегка раздвинутые ноги раздвигались всё шире и шире, пока та вовсе не села на поперечный шпагат. Длинные светлые волосы рассыпались по спине, а девушка медленно легла на живот и свела ноги, оставаясь лежать, опираясь на локти и призывно смотря на Тэхёна.       Всё было просто: она хотела его, а он хотел её. Их периодические свидания могли продолжаться целую вечность, однако всему хорошему рано или поздно приходил конец.       — Я сказала, что должна попрощаться с девочками, что они устроят мне девичник перед тем, как я перееду к нему, а уже завтра Сонным заберёт меня к себе.       Тэхён забрался на кровать и перекинул ногу через Изабель, нависая над её бёдрами, массируя пальцами мягкие ягодицы. Девушка прикрыла глаза и позволила себе расслабиться. Под ласковыми руками Тэхёна она блаженствовала, периодически мыча от удовольствия. Изабель была бы не против выйти за него, однако парень выглядел совершенно ненадёжным. Казалось, что у него даже не имелось постоянного жилья, он вечно куда-то ехал и что-то затевал, работа, работа… и, конечно же, девушка прекрасно знала с чем был связан род его деятельности.       Руки Тэхёна слегка надавливали, проходясь по спине от поясницы к лопаткам, прощупывая каждый позвонок под кожей.       — Не думаю, что мы видимся в последний раз, — отозвался Тэхён, тихим голосом.       — Почему? — тут же последовал вопрос вслед за стоном.       Тэхён аккуратно помассировал плечи и обхватил шею, проходясь большим пальцем по шейным позвонкам. Не получив ответ, девушка спросила снова:       — У тебя есть какие-то дела с моим женихом?       — Возможно, — ответил Тэхён, плавно переходя от расслабляющего массажа к ласке. Пальцы огладили тонкий подбородок Изабель и щёку. — Даже если и нет, то будут.       Парень взял девушку за бёдра, поворачивая к себе лицом. Она послушно легла, как он хотел и, слегка улыбнувшись, проговорила:       — Не нужно, Тэхён, хватит. Сегодня последний раз, и я запрещаю тебе…       — Молчать, — громко, но с улыбкой прогремел Тэхён на всю комнату. — Всё будет хорошо, обещаю.       Изабель и правда замолчала на некоторое время, размышляя. Тэхён обхватил ладонями грудь, соски на которой едва выделялись на фоне кожи, будучи бледно-розовыми.       — Ты говорил, что это просто желание, — попрекнула его девушка, сведя брови вместе.       — Так и есть, — подтвердил он.       — Тогда оставь меня в покое, мне не нужны неприятности, — обиженным, но ласковым тоном попросила Изабель. — У Сонныма двое вполне взрослых детей. Они и так не рады новой мамочке. Наверняка будут искать на меня компромат, который ты им любезно предоставишь.       — Тщ-щ, не нервничай, — заметив явное напряжение в девушке, сказал Тэхён и опустился поверх неё, поелозив тазом, чтобы та раздвинула ноги и позволила ему улечься более удобно. — Жизнь вообще штука сложная. Помимо двух взрослых детей у Сонныма ещё была жена, которая погибла при странных обстоятельствах, поэтому хочешь или нет, но я буду приглядывать за тобой, ясно? Хозяин не говорил тебе, да никто не скажет, им выгодно сплавить тебя в чужие руки за внушительную сумму.       Изабель молча отвечала на взгляд Тэхёна.       — Если что-то и случится, то это будет не из-за меня, моя Кхалиси**, — парень сдержанно улыбнулся, чувствуя, что смог убедить её и предостеречь одновременно. Тэхён не сомневался в тактичности и способностях Изабель, однако из-за тех же юных наследников всё могло пойти под откос. Будет безмерно жаль, если такая красота пропадёт.       Смуглая кожа Ви резко контрастировала с белой кожей девушки. Парень опустился, чтобы поцеловать Изабель в шею, но очень аккуратно. Нельзя было оставлять следов даже едва заметных. Девушка расслабилась, её ресницы затрепетали, а в груди разрослось огромное чувство благодарности и ощущения, что всё это не просто то, к чему она привыкла.       Изабель больше не задавала вопросов, стараясь эти сутки целиком и полностью посвятить Тэхёну. Секс с ним всегда был особенным. Парень вызывал в ней такой же эстетический восторг, как и она в нём. Оба наслаждались не только прекрасным сексом, но и созерцанием красивого лица и тела. Страсть потихоньку разжигалась вновь, а серьёзный разговор остался позади, на время теряясь в ворохе общих воспоминаний.       Тело Изабель было невероятно гибким и податливым, Тэхён мог управлять ею, пока девушка словно нутром чувствовала каждое его пожелание, исполняя задумки парня. Полуприкрытые глаза, полные приятной истомы, ласкали взгляд Тэхёна, он мог смотреть в них вечно, как на прекрасную картину, чувствуя при этом теплоту и влагу на своём члене. Шикарное сочетание формы тела с внутренней составляющей выводило его из равновесия и заставляло рычать в приоткрытые губы. Как бы не хотелось парню ускориться, он намеренно растягивал момент, ослабляя фрикции, дразня себя и заставляя балансировать в предоргазменном состоянии её и себя.       Тэхёну нравилось, когда Изабель была сверху, даже тогда, когда её силы оставались на исходе. Он садился сам и усаживал девушку на себя, чувствуя именно в этом положении всю хрупкость и миниатюрность её тела. Их лица в этот момент были почти на одном уровне, и волосы, которые так же резко контрастировали, как и цвет кожи, путались между собой. Его чёрные и вьющиеся, её белые и ровные. Парень помогал ей двигаться, обхватив ладонями попку. Он ловил приоткрытым ртом стоны Изабель, иногда срывающиеся на мольбу на каком-то неизвестном ему языке, а потом гостеприимно принимал острые ноготки, впивающиеся в его плечи из-за дрожи во всём теле.       Тэхён ещё планировал продолжить, ведь у них было достаточно времени на так называемое прощание, хотя парень думал, что секс между ними случится ещё не единожды. Ви разлёгся на простынях на животе, подложив руки под подбородок и расставив ноги в стороны. Изабель приняла душ и снова присоединилась к нему, взбираясь на спину и укладываясь поверх. Кожа к коже — это давало обоим невероятные ощущения, именно поэтому они практически не использовали одежды, когда проводили время вместе.       — Что скажешь о Ильсу? — вдруг поинтересовался Тэхён.       Рука женщины уже почти зажила, а общее состояние улучшилось. Медсестра навещала её теперь совсем редко, но Тэхён не имел возможности наблюдать за ней круглые сутки потому спрашивал у Изабель, которой, казалось, было совершенно всё равно.       — М-м… кажется, она обжилась… или привыкла.       — Перестала с презрением на вас смотреть? — Тэхён засмеялся, вспоминая тот день, когда она узнала где находилась. Возмущению её не было предела. Женщина отказывалась тут находиться, выходить из комнаты и принимать пищу вместе в специальной столовой. Даже тогда, когда по приказу Тэхёна ей перестали носить еду в комнату, та не изменила своего решения, оставаясь у себя, предпочитая голодать, чем питаться за одним столом с проститутками. Этот факт оскорблял её, и Тэхён даже понимал почему. Но вопреки этому, считал, что ей будет полезно узнать про этих девушек немного больше.       Всё в её жизни окрашивалось в оттенки, которые дал ей Юнги. Вот и теперь, подозревая то, что её муж не раз навещал подобные заведения, в женщине взыграл резкий протест.       Всё кончилось бы фирменным кормлением от Тэхёна, открыванием рта насильно и впихиванием туда пищи, если бы не Ева, вовремя остановившая парня и попросившая дать ей шанс попробовать уговорить Ильсу самостоятельно. Ева по внешности напоминала китаянку с раскосыми хитрыми глазами и острой линией челюсти. Однако девушка, как и все остальные умела ладить с людьми, независимо от их пола и внешности.       Ева закрылась с Ильсу в комнате примерно на целый час, после чего настрой женщины заметно улучшился. Блюдца с едой оказались пустыми, и способ Тэхёна не пригодился.       Не сразу, конечно, но постепенно госпожа Мин освоилась, стала чаще покидать пределы своей комнаты и узнавать жительниц этого заведения. Здесь девушки зачастую одевались просто и по-домашнему. Удобные тапочки, лица без косметики, увлажняющие масочки… Между ними не было грызни за клиентов, поэтому девушки вели себя дружелюбно и заинтересовано по отношению к Ильсу, хотя совать нос туда, куда нельзя, даже не пробовали. За необыкновенной соседкой всегда незримо маячил Тэхён, из-за чего девушки решили, что женщине необходимо было надёжное укрытие от каких-то могущественных людей. И чем меньше они о ней болтали, тем лучше. Насупленность и враждебный настрой женщины потихоньку уходили, однако закрытость госпожи Мин никуда не девалась. Ильсу предпочитала бывать в одиночестве, изредка позволяя Еве составлять ей компанию.       Во время одного из приездов Тэхёна в бордель, когда он заглянул в апартаменты госпожи Мин, чтобы поздороваться и спросить как дела, женщина втянула его внутрь для разговора. С присущей ей ранее претензией Ильсу показательно распахнула перед ним створки своего временного шкафа. И нет, ей не было стыдно или неловко поты́кать парня носом в то, что его пленница не имела возможности нормально одеться. Всего пара штанов, кофта и майка, несколько трусиков и толстовка Тэхёна, это и всё. Она задолбалась сдавать пару жалких шмоток прачке ежедневно, не имея возможности случайно испачкать запасную вещицу. Вопреки всему, Ви на это только заулыбался, ждал этого момента, когда Ильсу не выдержит и соберёт все свои претензии в кучу, чтобы вывалить на него целым скопом. Это означало, что ей лучше.       Парень обещал выделить Еве деньги, чтобы девушка, когда в следующий раз отправится в поход по торговому центру, прикупила и Ильсу немного одежды. Китаянка же восприняла эту новость с большим энтузиазмом, из-за чего просидела в комнате женщины несколько часов, выспрашивая какой стиль она обычно носила, что ей нравилось и какой у неё размер. Эта тема увлекла их обоих, и если бы не необходимость Евы собираться к клиенту, то они проболтали бы ещё довольно долго, перелистывая страницы журналов и обсуждая модели одежды.       Вскоре к уже имеющимся вещам присоединилась пара новых нарядов, обуви, плюс немного удобных для домашней обстановки комплектов. Ильсу по правде и не надеялась на подобную щедрость от Тэхёна, но Ева добавила, что несколько пар обуви она купила ей сама в качестве подарка. Госпоже Мин было немного неудобно благодарить Ви, не потому что она была невеждой, а потому, что привыкла получать в лицо гадости и ими же бросаться в ответ. Ильсу заново открывала в себе благодарность, произнося в сторону Тэхёна скромное «спасибо».       — И всё-ё-ё? — с поддельным удивлением спросил Тэхён, расширяя глаза. — А поцеловать и обнять? Я что, зря старался?       Приняв его слова за элементарный стёб, Ильсу сдержанно улыбнулась, опустив глаза, но воплощать в жизнь поцелуй и объятия — не спешила.       — Я же не шучу, нуна, — заверил её Тэхён и слегка развёл руки в стороны, приподняв одну бровь.       Ильсу явно сдерживала себя, ей хотелось улыбнуться шире, но никак не решалась, постоянно пряча взгляд. В женщине, где-то внутри, явно жила слегка стеснительная, искренняя и радостная девочка, жаждущая внимания и ласки. В итоге Ви самому пришлось подхватить женщину и немного приподнять над полом, чтобы та обхватила его за шею. Потом парень подставил лицо, повторяя:       — Целуй, целуй… — До тех пор, пока она не сделала это.       Её следовало хоть немного приучить к тактильности, чтобы Намджун, когда соизволит явиться, не взвыл от бессилия.       Тэхён вызывал в Ильсу смятение, она совершенно не понимала этого парня. Никакой привязанности к одной и той же женщине, хоть она, как и другие заметила склонность Ви к Изабель. Вопреки этому, за свои нечастые приезды в бордель парень успевал уделить внимание каждой: вниманием, словом, касаниями или же чем-то большим. При всём этом ни одна из девушек не выявляла никакой ревности по отношению к Тэхёну. Ильсу наблюдала за этим с непониманием, но искренним желанием понять. Казалось, что эти женщины совершенно иной породы, а ревность и собственничество были им неприсущи. Хотя, возможно, секрет крылся в том, что Тэхён никому не принадлежал, оставаясь свободным.       Смотря на то, как парень счастливо светился, словно утренний луч солнца, в компании красивых девиц, госпожа Мин испытывала противное чувство, побороть которое ей было легко одним лишь убеждением в том, что между Тэхёном и ею совершенно ничего не происходило. Просто секс для удовольствия, такой же, какой был между ним и каждой девчонкой в этом борделе. Однако больше подобного «внимания» она от него не хотела, не желая быть хоть для кого-то «одной из»…       Ви вошёл в комнату Ильсу когда та ещё спала. Он не создавал много шума, просто хотел поговорить с ней, пока не уехал. Парень приблизился к окну и опёрся о подоконник обеими руками, выглядывая на улицу. С приходом июня воздух становился всё удушливее. Даже мнимая прохлада ночи не приносила удовольствия. Выжить можно было лишь в закрытом помещении с включенным кондиционером. Тэхён же приоткрыл окно и подкурил сигарету, тут же делая затяжку. Сдвинув брови, он взглянул вниз и проводил взглядом машину, на которой уезжала Изабель. Парень улыбнулся одним уголком губ, размышляя про то, думала ли девушка о нём сейчас. Конечно, ему было жаль, что он больше не сможет просто так заполучить её тело, но и преграды будили в нём азарт.       Из-за шума с улицы Тэхён не заметил, как проснулась Ильсу и спешно приблизилась, слегка толкая его бедром, заставляя отступить в сторону. Взлохмаченная и недовольная она быстро отобрала у парня сигарету, бросила ее в окно и сразу его закрыла, посетовав на духоту и вонь, после чего поспешно вернулась в кровать. На женщине были лишь майка и трусы. Она разлеглась в постели и потянулась, приятно мыча.       Тэхёна не волновала не полуоголённая попка, ни ножка заброшенная поверх скомканного одеяла. Изабель вытянула из него все похотливые соки за последние сутки, поэтому он даже жалел, что не хотелось шлёпнуть Ильсу по ягодицам, дабы разбудить окончательно.       — Утро уже давно прошло, вставай, — проговорил Тэхён.       — Тут у вас никто по утрам не встаёт… Скорее, только ложится, — пробубнила женщина в подушку.       Парень упал на кровать на спину и подложил руки под голову.       — Я уезжаю и не знаю когда смогу приехать ещё. А телефон… ну, ты понимаешь. Поэтому хочу спросить, как ты себя чувствуешь?       — Хорошо, — последовал ответ почти сразу.       Ильсу слегка подняла голову и прищурилась, смотря на Тэхёна.       — Этот ответ не засчитывается, я хочу знать больше, — парень покосился на женщину, которая повторила его позу, улеглись на спину.       — Я не понимаю…       — Как насчёт умереть? Готова?       Ильсу глубоко вздохнула, скорее показывая своё раздражение по поводу вопроса, чем страх. Она в действительности устала бояться и думать об этом, устала взвешивать все «а вдруг; а если». Фактически её уже похоронили, Мин Ильсу больше не существовало ни для кого из тех людей, которых женщина знала «при жизни».       — Ты обещал использовать обезболивающее, — ответила она.       — Так готова?       — Да, думаю, готова… А что, «мистер президент» отказался от меня? Нисколько не удивлена…       Ильсу издевательски засмеялась, представляя как мужчину перекосило от озвученного Тэхёном желания.       — Нет, он размышляет, — тоже с усмешкой добавил парень.       Какой бы сарказм Ильсу не придумала на эти слова, он бы всё равно не компенсировал бы пострадавшую гордость от презрительно произнесённого в уме женщины «я подумаю» из уст Ким Намджуна. Презирать тут должны только его, хотя бы за то, что он заказал ее похищение, чтобы выиграть дополнительные проценты голосов в выборах…       — Уже думала, как примешь его?       — Я?! — неподдельно возмутилась Ильсу. — Это он должен исполнять моё последнее желание, а не я ему угождать!       — И всё же, ничего не выйдет, если ты не пойдёшь навстречу.       Послышался вздох, после которого повисла тишина.       — Как я могу быть нормальной с ним?       — Если не можешь, тогда тебе следовало пожелать кого-то другого, — сказал Тэхён и повернулся к ней лицом, улегшись набок.       Ильсу вновь замолчала, чувствуя взгляд парня.       — Кто был тот человек, который пытался меня убить? — вдруг последовал вопрос. Ильсу не особо горела желанием болтать о Намджуне и своих уступках ему. Нет, она не станет облегчать ему жизнь.       — Заказчик, которому сильно насолил твой бывший муж, — спустя пару минут размышления, ответил Тэхён.       Госпожа Мин повернула голову и уставилась на наёмника, её догадки подтвердились, в принципе, всё было очевидно и так.       — Ким Намджун тоже причастен, но это не его затея, — добавил Тэхён.       Парень поднялся с кровати и потянулся, уловив во взгляде Ильсу лишь едва заметные перемены. В основном, ничего не менялось. Она такая же обычная пешка в игре властолюбивых людей. Она ничего не значила для Юнги, который устроил весь переполох только, чтобы защитить честь клана и доказать его могущество. Ничего не значила и для Намджуна, ведь женщина прекрасно помнила их разговор. И для Тэхёна Ильсу была никем, потому что он в любой момент мог исполнить смертный приговор и даже не скрывал этого.       — Так что насчёт Намджуна?       Ильсу скептично поджала губы и ответила, копируя слова Тэхёна:       — Я «поразмышляю» по этому поводу.