Часть 30
2 августа 2020 г. в 13:32
После отдыха лошади бежали немного резвее, и я смог немного увеличить скорость, ненадолго, до вечера или до постоялого двора, если он покажется раньше, я решил больше не останавливаться и, меняя лошадей почаще, продвигаться вперёд. Где-то часов через пять я уже заезжал в постоялый двор.
У меня была мысль остаться тут на ночь, но тогда возникал вопрос, зачем я так спешил, передвигаясь один, если через четыре часа и обоз должен был прибыть сюда. Поэтому я, привязав лошадей перед таверной, зашел в нее, чтобы быстро перекусить и, набрав продукты, выдвинуться дальше. В зале еще никого не было, и я, пройдя к стойке, постучал по ней, привлекая к себе внимание.
На стук ко мне вышел здоровый детина с густой рыжей бородой в переднике на толстом животе.
— Что изволишь? — спросил он, разглядывая меня. — Комната на ночь одна серебряная монета, если с ванной — пол серебряной монеты, еда вечером и завтрак утром.
— Я останавливаться не буду, мне поесть сейчас и немного еды с собой.
— Как пожелаешь, до второго постоялого не успеешь, даже если загонишь лошадей, советую тебе остаться на ночь. А обед сейчас подадут, с тебя десять медяков за обед и столько же за корзинку.
— Я попробую успеть, если нет, то заночую по дороге.
— Места у нас неспокойные, но, правда, чего тебе бояться, вы там на своем севере вообще все отмороженные.
Больше не разговаривая со мной, он прошел на кухню и отдал распоряжения. А я, сев за стол, сразу запросил его матрицу у Маси.
— Все в порядке, он человек, и я прослежу за ним, если будут изменения, сразу предупрежу, — отозвалась она и снова пропала.
Обед оказался довольно-таки вкусным, и я, поев, забрал приготовленную мне корзинку и, рассчитавшись за еду, отъехал с постоялого двора. Проехал еще немного, и мне опять пришлось останавливаться, впрочем, сегодня у меня это была уже пятая остановка, и все только для того, чтобы сбросить напряжение, поласкав себя.
У меня даже была мысль снять штаны и переодеться в платье, чтобы это можно было делать на ходу, но, вспомнив, как можно натереть писюшку об седло, отбросил эту мысль. Когда я вернулся на тракт и проехал ещё с пяток километров, навстречу мне показался караван. Еще задолго до того, как я поравнялся с первой повозкой, я повстречался с охраной.
Сейчас один из тройки дозорных следовал чуть позади меня, наблюдая за мной. Караван оказался довольно большим, телег пятнадцать, и охраняло их человек двадцать. Проезжая мимо одной из телег, я смог разглядеть, как там сидели два человека в дорогих костюмах и о чём-то спорили между собой.
— Ты ничего странного не видела на протяжении своего пути? — спросил один из воинов, подошедший ко мне.
— Нет, ничего необычного от самого Баратона.
— И мы ничего не видели.
Таким образом тут обменивались информацией встречные караваны. На дорогах было небезопасно, и эта информация давала хоть какую-то надежду на то, что путь более-менее безопасный. Но тут надо брать во внимание и тот факт, что меня могут пропустить, ведь их больше интересует обозы, чем одинокий путник, пусть этот путник — девушка.
Еще он мне сказал, что впереди меня движется караван, и у меня есть все шансы нагнать его до вечера. Зачем мне это надо, я не понимал, но на подсознании все равно увеличил скорость передвижения.
Примерно часа через два я услышал звон металла и крики, явно свидетельствующие о том, что впереди меня идет бой. Стараясь сильно не шуметь, я стал приближаться к источнику шума. За поворотом мне открылась картина. Вдоль дороги стояли повозки, и возчики и охранники добивали остатки банды, напавшей на них.
Видимо, в караване был маг, впрочем, как и у нападавших, потому как в воздухе пахло озоном, кто-то явно использовал магию, призывая молнии. А все деревья стояли с поломанными ветками, как после сильного ветра. Пока я доехал до поворота и стал уже приближаться к дерущимся, бандитов уже всех перебили, и охранники ходили и добивали тех их них, кто еще был жив. Нападавших было человек десять против полутора десятка охранников и возниц. Среди обозных были раненые, но погибших среди них не было.
Хоть я и ехал посередине дороги, но занятые охранники с караванщиками, похоже, меня не заметили, и я решил себя не афишировать и активировал скрыт, закрыв себя и лошадей. Среди караванщиков был маг, и вот он сейчас стоял и оглядывался по сторонам. Он явно почувствовал магический всплеск, но определить, откуда он был, он не мог, вот и стоял, осматриваясь и готовясь отбить возможную атаку, но время шло, и ничего не происходило. Успокоившись, он стал помогать своим собирать трофеи с разбойников. Но, похоже, брать с них особо было нечего, поэтому, добив подранков, они, собрав немного оружия, стали собираться продолжать свой путь.
Среди них оказалось несколько человек с лёгкими ранениями, и маг, активировав амулет исцеления, излечил их. Затем караван продолжил свой путь, правда, еще они оттащили всех убитых к обочине.
Настал момент, которого я ждал, я хотел отдать все трупы моеду. Утилизация этих отходов заняла времени меньше минуты. Теперь мой моед не занимался каждым трупом по отдельности, а накрыл их всех туманом и поглотил. Видимо, с моим развитием развивается и он. Честно сказать, я рассчитывал на камень или агат, но ничего не получил. Мася сказала, что этого количества мало. В трупах энергии не было, как и душ, поэтому я ничего не поимел, кроме органики, но и ее оказалось недостаточно. Дернув поводья, я отправился догонять караван.
Он не успел далеко отъехать, и уже через несколько минут меня окликнул охранник, ехавший позади каравана. Удостоверившись, что я один, он удивился, что я путешествую в одиночку, но расспрашивать не стал, только проследил как, я двигаюсь вдоль каравана. Разгоряченные после боя возницы провожали меня настороженными взглядом, а маг, который был одним из охранников, проверил меня на что-то сканирующим заклинанием. Что он им хотел разузнать обо мне, я не знал.
Обогнав караван, я продолжил свой путь.
До постоялого двора было еще довольно далеко, и, как я понимал, караванщики навряд ли успеют до него добраться засветло, поэтому можно рискнуть и остановиться переночевать в таверне при условии, что там будет немного народа, а значит и будет мала вероятность для меня попасть в неприятности.
Каково же мое удивление, когда вместо постоялого двора передо мной появились стены города. Название города я не знал, да и, собственно, мне это и неинтересно. Что меня интересовало, так это ночлег, и есть ли портальная арка в нем. Правда, приблизившись к городской стене, я понял, что на наличие портальной арки можно не мечтать, он ничем не отличался от Бортона, оставшегося у меня за спиной. Ворота ещё были открыты, и я, заплатив три медяка, въехал через них в город.
Теперь у меня было время осмотреться. Город представлял из себя печальное зрелище: одноэтажные дома, часто деревянные или из глиняных кирпичей, такие же деревянные крыши и очень редко из черепицы
Стражники, когда я спросил о гостинице, порекомендовали мне одну, но мне не понравилось выражение их лица, с которым они мне ее советовали, в мозг к ним я быстро пробраться не сумела, а стоять с ними и общаться было противно, от них воняло потом, кислым вином и прогорклым маслом. Но проверить, что это заведение у меня получилось непроизвольно, оно стояло как раз на моем пути. Похоже, это то место, где стражники отдыхали после службы, вот туда они меня и направили, судя по их масляным взглядом, с совершенно ясной перспективой.
В этот гадючник, по-другому и не скажешь, я вселиться не решился и решил проехать в центр, рассчитывая найти там гостиницу поприличней. Такая нашлась почти возле центральной площади. Хотя надо отдать должное, она тоже не вызывала восторга. Двухэтажное здание, первое из глиняных кирпичей, второй этаж из бревен, но что радовало, окна были со стеклом. А не просто окно без ничего и только закрывалось ставнями на ночь. Оставив лошадей на конюшне, вверив заботу о них подбежавшему конюху, я направился в холл гостиницы.
Внутри все оказалось довольно уютно, и этот контраст несколько сбил меня с толку, поэтому первый вопрос, которым меня встретил хозяин гостиницы, довольно полный высокий мужчина с чисто выбритым лицом, сбил меня с толку, и я простоял некоторое время, отходя от шока.
— Так что ты хотела? — повторил мне вопрос мужчина.
— Комнату с ванной на один вечер и поесть, — ответил я ему, при этом получилось все как-то с придыханием, я даже не ожидал от себя такого.
— За комнату две серебра, за еду еще по полсеребра, за ужин и завтрак, — заявил он, осматривая меня внимательным взглядом.
Выложив три серебрушки, я направился за ним по лестнице на второй этаж, где располагались комнаты. Открыв дверь, он пропустил меня вперед и следом вошёл сам.
— Если захочешь вернуть часть денег, — произнес он, смотря на мою грудь, — обращайся ко мне, я что-нибудь придумаю.
— Спасибо, но я устала с дороги и просто хочу поесть и отдохнуть.
— Если передумаешь, я внизу, — произнес он, — воду сейчас принесут, можешь помыться. Ужин будет подан через час.
Вместо ванной опять стояла бочка, прибежали два подростка, быстро ее наполнили, бегая как заводные. Подростки это не значит, что они сильно отличались от меня возрастом, ну, может, младше на года два-три. Дав им по медной монете на чай, разделся, когда остался один, и залез в бочку. На этот раз я долго не мылся и, одевшись в просторное платье, спустился в зал, взяв с собой кинжал, который повесил на пояс, опоясывающий платье.
В зале заняты были только два столика, за которыми сейчас сидели приличного вида посетители и, тихо переговариваясь, ужинали. Пройдя к самому крайнему столику в дальнем углу зала, я сел за него, ожидая уже оплаченного ужина. Через несколько минут ожидания ко мне подошел сам хозяин гостиницы.
— Сейчас принесут ужин, — обратился он ко мне. — Но почему ты села в углу зала? Ведь вы, жрицы, всегда хотите быть в центре внимания?
— Жрицы чего? — не понял я.
— Как, ты не жрица Экстазы?
— Нет, с чего это ты решил, что я жрица?
— Просто ты путешествуешь одна, так делают только они, не боясь, что на них могут напасть.
— Они, что, все сильные воины?
— Нет, на них никто не нападает, потому что смысла нет, они и так готовы отдаться всем, кто попросит, служа своей богине.
— Нет, я не жрица, — еще раз сказал я ему, — и хочу поесть. Если это возможно, поторопите с едой.
— Да, да, — сменив тон, ответил трактирщик, — сейчас все принесут. Но всё же, если, вдруг надумаете, я готов помочь подзаработать. Тем более стражники уже всему городу разболтали, что вы жрица.
— Ты мне предлагаешь поесть и закрыться в номере или вообще покинуть город?
— Город покинуть не удастся, ворота уже закрыли.
После этих слов он покинул меня, направившись за стойку. И словно подавальщицы ожидали его отмашку, мне принесли ужин. Пока я ел, Мася молчала, и это не могло не радовать. Только когда принесли чай, она подала голос.
— Тут возбуждающего больше, чем на приеме во дворце. Советую это не пить, потому как вкус чая ты даже не почувствуешь.
Она была права, из-за привкуса вкус чая даже не ощущался. Отставив чашку, я поднялся из-за стола, чтобы подняться в номер и спокойно там провести вечер и ночь. С приключениями, несмотря на желание, я собирался повременить.
Не успел я пройти и половину зала, как ко мне быстрым шагом подошёл трактирщик, взяв меня под локоть, и почти силком вывел из него. Сопротивляться, глядя на его сосредоточенное лицо, я не стал, мне стало даже интересно, что случилось, что его могло так озаботить.
— Я в окно увидел, как сюда направляется наш мэр, — озабоченно произнес он, подталкивая меня и вынуждая живее подниматься по ступенькам.
— Ну и что с того? — спросил я, не понимая, что он хочет этим сказать.
— Ты очень похожа на мою жену, — произнес он, — на мою бывшую жену. У неё тоже была красивая грудь. Однажды на нее положил свой взгляд мэр. Через несколько дней, она исчезла, а когда ее нашли, она уже была мертва. Ее перед смертью жестоко насиловали, а ее грудь представляла собой жалкое зрелище. Было впечатление, что ее кто-то жевал.
И это был не единичный случай, и раньше находили трупы, но это были девушки не из нашего города, и находили их в лесу рядом с трактом, поэтому все считали, что это чудовище живет в лесу. Только я знаю, что в этом замешан наш мэр, все девушки были с большой грудью, и всех их перед этим видел мэр. Спокойно проходили через город только те, кто не попадались ему на глаза или же шли с большими обозами с сильной охраной. И я не хочу, чтобы ты пострадала.
— И поэтому ты меня вывел из зала?
— Да, когда увидел тебя, я сразу увидел в тебе свою Амирину. И я не дам ему расправиться с тобой так же, как и со всеми остальными.
— И что, никто этого не видит, только ты?
— Мне никто не верит, считают, что я все выдумал. Но я знаю, ему помогают и трактирщики вокруг города, сообщая о красивых девушках, и стражники на воротах. Он и мне предлагал сообщать ему, но я ему отказал, и тогда пропала моя Амирина.
Мы уже подошли к моей двери, и он подождал, пока я открою дверь, зашел вовнутрь, пропустив меня, и закрыл за собой дверь. Внизу живота приятно заныло, и я уже поплыл, когда его голос вернул меня к действительности.
— Закройся и выставь защиту, я знаю, она у тебя есть. Завтра рано утром, еще до рассвета, я за тобой приду. Еду я тебе соберу на два дня, как раз сможешь добраться до Сантама. В постоялые дворы не заезжай, это опасно. Утром на воротах будет стоять брат Амирины, он поможет тебе незаметно покинуть город. А сейчас отдыхай, тебя здесь никто не побеспокоит, я не дам.
После этих слов он развернулся и вышел из номера. А я стоял и переваривал информацию, удивляясь оттого, что он ушел. Я совсем не ожидал такого поворота событий. Я все время думал, что он желал меня, а он хотел меня только спасти. И судя по всему, укрывая меня, он сильно рискует. Но еще меня поразило то, что он это делает это в память о своей жене, которую, судя по всему, он до сих пор любит.
Был еще один вопрос: кто пытался меня напоить чаем с диким количеством зелья? Ведь теперь обвинить самого трактирщика я не мог. С этими мыслями я разделся, выставив защиту, и лег спать. Только сон мне долго не шел, несмотря на усталость, я все думал о том чувстве, которое заставляет сейчас трактирщика заботится обо мне. Сон и усталость все же взяли свое, и я незаметно для себя уснул.
Проснулся я от тихого стука в мою дверь, посмотрев в окно, в котором небо только начало светлеть, я понял, что это трактирщик пришел меня будить. Накинув платье, я подошел к двери и, сняв защиту, приоткрыл ее. Правда, во второй руке материализовал кинжал. За дверями стоял подросток, который мне носил воду в бочку для купания.
— Отец просил, чтобы вы поторапливались, времени мало. Надо успеть до смены патрулей пробраться к воротам.
Перечить я не стал, прикрыв дверь, быстро переоделся в штаны и блузу, сверху ещё накинул куртку, так как утром было прохладно, и, достав кольчугу, надел еще и её. Мечи завершили мой гардероб, и я был готов отправляться в путь, все остальное спрятав в аномалию.
Когда я появился в коридоре, то парень все еще стоял, ожидая меня, и мой наряд его немного удивил, но он не подал вида.
— Пойдем, мой брат с отцом, наверное, уже подготовили твоих лошадей.
Его словам я не придал особого значения. И только когда увидел во дворе гостиницы лошадей с обмотанными тряпками копытами, наконец, понял, что тут никто шутить не собирался.
— Мой сын отведет тебя к воротам, там тебя уже ожидают. И помни, не заезжай в постоялые дворы и будь внимательна в дороге. Продукты я тебе приготовил, их должно хватить на два дня. И опасайся погони, я не уверен, что она будет, но всё же будь аккуратнее.
Подойдя ко мне, он приобнял меня за плечи и указывал на лошадь. Понимая, что он хотел мне сказать, я запрыгнул в седло и выехал за его сыном, который оседлал мою вторую лошадь и сейчас указывал мне дорогу. Честно сказать, у меня возникла мысль, что трактирщик сейчас меня просто отправит к этому мэру. Ведь меня реально никто не видел, как я выехал из двора гостиницы. Я специально проверил, все спали.
Но волновался я зря, через пятнадцать минут петляния по городу мы добрались до ворот, и парень, спрыгнув, снял тряпки с копыт животных. И, попросив меня подождать, скрылся за поворотом, направляясь к воротам. Буквально через три минуты он вернулся и помахал мне рукой, чтобы я следовал за ним.
Как я понял, ворота должны были вот-вот открыть, и сейчас там стояло ещё две подводы, которые, как и я, собирались покинуть этот город. Стражников было трое, и два из них направились к повозкам, а ко мне подошел молодой парень и, даже не взглянув на меня, подал знак, чтобы я направился поближе к воротам. Как только ворота начали открываться, он ударил по крупу мою лошадь, давая мне понять, чтобы я пошевеливалась. Все это было проделано без единого слова, и вот я уже скачу прочь от города в направлении Сантама, как назвал этот город трактирщик.
— Мася, как ты думаешь, трактирщик не врал мне, рассказывая о своей жене?
— А ты, что, не могла сама просканировать его память? И не ищи отговорку, я ведь знаю, что ты даже не подумала о своей способности.
— Я забыл. У меня сейчас мысли совсем о другом.
— Я знаю, можешь остановиться и слегка выпустить пар. Давно пора, а то ты в таком состоянии, что, кроме как о сексе, ни о чем не думаешь.
Не знаю, зачем, но я решил доказать Масе, что она заблуждается, и меня хватило на пару километров, потом пришлось делать небольшой привал.
После, которого я стал соображать более трезво и даже активировал защиту, правда, самую слабую, чтобы сильно не засвечиваться, создавая магические всплески. Моя киска приятно сжималась в остаточных судорогах после оргазма, а я пустил лошадей неспешным шагом и млел от неги, покачиваясь в седле.
Так я скакал еще километров пять, пока позади меня не послышался стук копыт лошадей. Я еле успел съехать с дороги и спрятаться в больших кустах, включив еще и скрыт, как мимо меня проскакали пять стражников. Я уже собрался выбраться на дорогу, как увидел, что они возвращаются. Остановившись возле меня в десятке метров, они стали озираться по сторонам.
— Макрос, ты уверен, что она где-то здесь?
— Да, я чувствую запах. Она, по крайней мере, была тут.
— И чего мэр за нее пообещал десять золотых? — спросил один из них.
— Говорят, у неё грудь здоровая, а ты ведь знаешь, как мэр это любит?
— Да знаю, не раз приходилось в лесу закапывать.
— Мы хоть и в лесу, но не надо об этом. У деревьев тоже уши бывают.
— Да нет тут никого. Мне Хаван рассказывал, что он ее видел, когда она в город въехала, как раз его смена была. Так вот он мне и говорил, что она, похоже, северянка и на вампира похожа, а с ними связываются только дураки.
— А я слышал от свояка, он ходил на север в поход. Там, говорит, есть вампиры, они из тебя все соки выпивают и только высушенное тело твое остается.
— Вранье это все. У нас тоже есть вампиры, и они, как им и положено, кровью питаются.
— Макрос, куда нам теперь? Что тебе подсказывает твой нос?
— Такое впечатление, что она прямо перед нами.
— Похоже, твой нос перестал работать, как надо. Ладно, поехали дальше по тракту, все равно другой дороги нет. Не лесом же она будет ехать?
А я еще раз похвалил себя за то, что вовремя активизировал скрыт и тем самым отсек и запахи. Иначе они меня заметили бы, и мне пришлось бы их ликвидировать, и неизвестно, кого еще этот мэр пустит по моему следу, когда не дождется от них отчета. А они отчитывались перед ним, используя разговорный камень.
Отпустив их на сотню метров вперед, я двинулся за ними, не снимая с себя скрыт. Энергии при этом тратилось довольно много, приходилось поле растягивать не только на себя, но и на лошадей.
— Мася, есть способы уменьшить потребления энергии без значительной потери качества?
— Есть, надо перевести заклинание в матричный вид и наложить на твою матрицу, чтобы она как бы срослась с твоей.
— По времени это сколько займет?
— Внедрение несколько секунд, вот отладка может занять несколько минут, и при этом ты будешь без скрыта.
— Тогда составляй матрицу, когда будешь готова, смоделируй последствия и при положительном результате попробуем отстать, не потеряв их из вида, и наложим на мою матрицу.
Результат был готов через полчаса, и я, отстав от этой пятерки, отъехал в лес, свернув с тракта, и снял с себя скрыт. На несколько минут я остался без защиты, но я не учел тот факт, что мое возбужденное состояние никуда не делось. И запах опять, как не старался моед, дал о себе знать. Потому как пятерка замерла посреди дороги, и тот мужик, которого звали Макрос, стал разворачиваться в мою сторону.
Я видел все это, стоя за деревьями. Они направились в мою сторону, всё увеличивая скорость. Макрос встал на след, и в тот момент, когда до меня оставалось метров пятьдесят, у меня включился скрыт, пряча меня и лошадей.
Только на этот раз меня это не спасло, нюхач точно шел на меня, и мне ничего не оставалось делать, кроме как, обнажив мечи, порталом переместиться к ним и первым нанести удар. Бил я эльфийскими мечами, поэтому пришлось повозиться с нюхачом, на нем оказался довольно сильный амулет, пришлось нанести десять смертельно опасных ударов, прежде чем лезвие одного из мечей, пробило его кольчугу, глубоко войдя в живот. Не снимая его с меча, я убрал скрыт.
— Что мне еще ждать от вашего хозяина? — спросил я у нюхача. — Где он меня будет ждать?
— Какой вкусный у тебя запах самки, — вместо ответа произнес Макрос, — и сама ничего, ты понравишься хозяину. И ждать он тебя будет везде. У него нюх еще сильнее моего.
Затем он засмеялся, оттолкнувшись от меня руками, и вынул из себя лезвие меча. Кровь полилась рекой, и он, придерживая рану в животе, стал оседать. Жизнь быстро покидала его тело. На этот раз ни одна душа от меня не ускользнула, я всех успел поймать. Лошадей я не тронул, они стояли возле своих седоков, лежащих сейчас прямо посреди дороги.
Я не хотел раньше времени показывать всё на, что был способен. Я только проверил их седельные сумки и их карманы. Забрал немного золотых, все амулеты и их оружие, оставив ненужную мне мелочь.
Еще раз осмотрел тракт и не найдя следов своего пребывания в этом месте, я отправился дальше. Моя куртка и рубаха под кольчугой пришли в негодность, ее звенья просто перетирали ткань. Время неспешного передвижения прошло, и я увеличил темп, меняя лошадей через каждые полчаса.
Остановился я всего один раз, чтобы перекусить, немного отдохнуть и снять скопившееся напряжение. Пальчиками на киске я не ограничился, поласкав и тугое колечко, вставив в него пальчик. Бурно кончив, я чуть не провалился в сон, но вовремя очнулся. Поднявшись, я продолжил путь, и только отъехав на несколько километров, вспомнил о мокрой от моих соков траве, и то, что я не отпустил моеда убрать за мной.
Ближе к трем часам показался постоялый дом. Следуя рецептам трактирщика, я объехал его по большой дуге и двинулся дальше. Как я не спешил, но вечер застал меня посередине между постоялыми дворами. За весь день я обогнал два обоза, обходя их по лесу и стараясь не попадаться никому на глаза. Для ночевки я отошел от тракта примерно на полкилометра и, найдя довольно неплохую поляну возле небольшого то ли озера, то ли болота, я устроился на ночлег возле самой воды. Костер я не разжигал, решив обойтись магией. Еще перед началом приготовления ужина я отпустил моеда почистить озеро. И сейчас сидел, поджав ноги и ел, а из моей киски стекал сок, а перед глазами крутились картинки, в которых я был главным действующим лицом.
Защиту я поставил сразу над всем лагерем и теперь лежал, расположившись на попонах. Но как их не чисть, они все равно пахнут лошадиным потом. Поэтому, поразмыслив, достал из аномалии несколько ковров и простынь и соорудил себе постель. Шатёр ставить не решился, так как не собирался ставить скрыт. Я забрался далеко от дороги, и заметить меня с нее было невозможно, а следов пребывания здесь людей я не обнаружил. Для этого я даже не поленился и, выйдя из тела, обследовал все вокруг.
Моед уже очистил берег, на котором я расположился, поэтому я, скинув одежду, зашел в воду и с удовольствием поплавал, не заплывая, впрочем, сильно далеко от лагеря, да и озеро было совсем небольшим, и моед его только возле берега почистить успел. Как только я отплыл чуть от берега, ноги сразу коснулись водорослей, и я направился назад, на очищенную воду. Вода, прогретая за целый день, была теплой, и выходить на воздух совсем не хотелось.
Подплыв к берегу, я лег на песок на мелководье так, чтобы вода покрывала мое тело и, прикрыв глаза, наслаждался тишиной. Меня отвлек вернувшийся моед, оказалось, озеро довольно захламленное, и в моей аномалии оказался неплохой рубин. Моед опять занялся чисткой озера, а я, еще немного полежав, вышел на берег и, высохнув с помощью магии, лег в свою импровизированную постель.
Сон не шел. Тут меня посетила мысль: а как себя удовлетворить? Я вспомнил, как нашел моедов — Лёлика и Болика, и решил — почему бы не использовать моеда? Но Мася мне все объяснила. Оказывается, все, что я видел в палатке орков и в замке, это всего лишь голограмма, даже не так, это проекция моего воображения.
Моеды потому и пошли на контакт, что смогли установить его со мной. И все, что было потом, это всего лишь игра моего воображения. Они спроецировали то, что я хотел увидеть именно в тот момент, и сейчас то же самое моед не сможет проделать, так как, когда Мася стирала закладки, уничтожила и эту, так как она была слишком «корявая» и могла мне навредить. Поэтому если я хочу сейчас сбросить напряжение, то надо по старинке ручкой, что я и проделал.
Только моед был в озере, и моя постель вся промокла, поэтому пришлось вставать и очищать простыню магией.
Утром, проснувшись на рассвете, я понял, что мне и сейчас придется сбрасывать напряжение, меня просто трясло от желания, киска, оставшись без присмотра, была вся скользкой от смазки, низ живота ныл, как и грудь. Попробовав позаниматься, я немного успокоился, а холодная вода озера немного привела меня в сознание. Моед закончил с озером, и у меня прибавилось еще три рубина. Больше мне здесь делать нечего, и я, позавтракав, свернул лагерь и отправился на тракт, чтобы продолжить путь.
Сразу выходить на дорогу я не стал и еще некоторое время постоял между деревьев, прислушиваясь к звукам. Не заметив ничего подозрительного, вышел на большак. Проехав где-то часа два, я заметил, что лошадь стала прихрамывать на одну ногу. Осмотр показал, что у одной лошади слетела подкова. Теперь передо мной стала проблема поиска того, кто мог бы подковать мне лошадь, сам делать этого я не мог. Продать мне ее могли на любом постоялом дворе, но мне туда вход заказан.
Оставалось только одно: свернуть с дороги к какому-нибудь поселению и найти там кузнеца или кого другого. Только через несколько километров я увидел небольшую дорогу, отходящую от тракта в сторону. Не раздумывая, я повернул на нее.
Километров через пять передо мной оказалась небольшая деревня, домов на десять. Но самое главное, что над ней раздавался характерный звук, который мог производить только кузнец. Это можно было считать удачей, что я свернул именно к этому поселку, в котором есть кузница. Дом стоял на краю, и, чтобы к нему пройти, необходимо было пройти через все селение. Был примерно полдень, и все взрослое население было, скорее всего, в поле, потому что меня встретили собаки и дети и сопровождали всю дорогу, пока я проезжал через весь посёлок, до кузницы. Видимо, гомон детей и лай собак отвлекли кузнеца от работы, и меня на пороге встречал сам хозяин.
— Доброго дня! — обратился я к здоровяку, который перед этим стучал тяжелым молотком по куску разгоряченного металла, пытаясь сделать из него, судя по всему косу, а сейчас стоял и вытирал руки куском ткани. — Мне надо подковать лошадь.
— Подковать? — откидывая в сторону импровизированное полотенце. — Это можно.
Подойдя к лошадям, он пересмотрел все их подковы и сказал, что надо заменить еще две. В седельных сумках у меня были подковы, но я решил их не трогать, оставить на потом. Привязав лошадей, я сел на лавке возле кузницы, ожидая, пока кузнец закончит свою работу. Выбрав подковы подходящего размера, кузнец занялся лошадьми.
Мне смотреть на это было скучно, и я, встав с лавочки, пошел осмотреть хозяйство мастера. Правда, на подворье ничего примечательного не было, кроме жилого дома и кузницы да склада с дровами, больше ничего. Мое внимание привлекла только кучка металла, которая лежала чуть в стороне. Там, кроме болотного железа, были и поломанные косы, и еще какие-то приспособления. Был даже сломанный меч, правда, из очень паршивого металла, потому как весь был в рытвинах от коррозии и глубокими зазубринами. Подняв его, я убедился, что это меч плохого качества и, бросив его обратно в кучу, направился назад, рассчитывая на то, что кузнец уже закончил.
Он действительно вбивал последний гвоздь, закрепляя подкову.
— Сколько я должна? — обратился я к нему, когда он, отпустив ногу лошади и собрав инструменты, направился в кузню.
— Пойдем в дом — там и поговорим об оплате — да и жена напоит прохладным напитком. Не будем возле кузни это обсуждать.
Пожав плечами на такие заморочки кузница, я направился с ним к дому, на пороге которого уже стояла его жена, поджидая нас.
Не зная о правилах поведения, я мечи решил не снимать и с ними за спиной зашел в дом.
— Проходи, — пригласил меня кузнец, пропуская вперед в комнату, похожую на кухню. — Сейчас попьем, и можно будет поговорить.
Жена принесла кувшин и три кружки, в которые и разлила напиток. Надо отдать должное, компот был очень вкусным, из лесных ягод и мёда. Я попросил вторую кружку и с удовольствием начал пить и её. Жена между тем отставила в сторону кувшин и присела на край стола, свесив с него ноги. Я удивился ее поведению, но решил, что в этой семье такое принято.
Допив компот, я хотел развернуться к кузнецу, который был от меня сбоку, чтобы обсудить стоимость его услуг, когда он шагнул ко мне за спину и, придерживая меня за живот одной рукой, второй наклонил вперед. Не ожидая от него этих действий, я поддался на его усилия, согнувшись в пояснице. А в это время его жена задрала подол платья, под которым оказалась сильно заросшая мохнатка, расставив ноги, направила мою голову, придерживая руками так, что мои губы коснулись ее пизденки.
— Поласкай ее там, — раздался за моей спиной голос кузнеца, — не деньги же нам брать со жрицы.
От запаха ее влагалища у меня закружилась голова, сказалось длительное воздержание, и я, приоткрыв рот, поцеловал ее киску, одновременно лаская языком. Жена кузница шумно выдохнула и еще сильнее прижала меня к себе. Руки кузнеца с моей спины переместились на талию, и я почувствовал, как он, развязав шнурок на моих штанах, стал снимать их одной рукой. Мое сознание застилала пелена похоти, и когда его головка коснулась моих губок, я подался назад, насаживаясь на ее.
Моя пизденка только радостно хлюпнула соками, пропуская его член в себя. Ощутив наполненность киски теплой и твердой плотью, я застонал, одновременно засовывая свои два пальца, во влагалище жены кузнеца и целуя ее клитор.
Меня трясло от оргазма, энергия от кузнеца текла маленькой струйкой, но я сейчас не обращал на это внимания, я подмахивал ему навстречу и кричал, не сдерживая своих чувств, продолжая пальцами трахать его жену. В ее влагалище было уже четыре моих пальца, и большой палец я, хоть и с трудом, но всё же вставил в ее зад. И сейчас она стонала со мной в унисон, прикрыв глаза и развалившись на столе.
Я приближался к финалу, когда кузнец убрал руки с моих бедер, которыми он держал меня, насаживая на член, и схватил меня за груди, сжав их в своих ладонях. Меня словно ударило током, выгнувшись, я заорал, и его горячая сперма ударила по моей матке, меня выгибала судорога. Я даже не обратил внимание, что сзади меня на пол упал выжатый мною кузнец. Мне хотелось ещё и ещё.
Передо мной лежала его жена с моими пальцами во влагалище. Мой клитор просто разрывало, придвинув её тело поближе краю, одним рывком я вошел в ее разработанную и мокрую от смазки волосатку. Я только замер на пару секунд, пока клитор не завибрировал, и стал медленно выходить из неё. Фонтан непередаваемых эмоций захлестнул меня. Я думал, что от оргазма с кузнецом я сорвал голос, но мой крик, полный счастья и желания, вырвался из меня. Я двигался медленно, сходя с ума от эмоций. И когда партнерша, завыв на одной ноте, затряслась в пароксизме, я тоже кончил, прижимаясь к ней и теряя над собой контроль, ныряя в темноту.
Проснулся я от того, что меня переворачивали на живот. Еще не совсем придя в себя, я лег, как того хотел тот, кто меня переворачивал, на меня сразу навалилось тело, проталкивая свой конец в мою пизденку. Я только приподнял попку, и член оказался у меня внутри, но через две фрикции, тугая струя спермы согрела моё влагалище. Повернув голову, я увидел молодого парня, который заваливался на бок, потеряв все свои силы.
Даже не переходя на магическое зрение, было понятно, что я нанёс ему серьёзные повреждения ауры, и теперь ему, чтобы выжить, понадобятся все резервы организма. Помогать этому насильнику я не собирался. Поднявшись, я надел штаны и вышел из дома нетвердой походкой. Мое тело еще тряслось от последствий пережитых оргазмов, и приходилось пересиливать себя, хотелось просто лечь и отдохнуть.