Мака 2

      Как всегда перед рассветом, я проснулся и стал собираться на утреннюю пробежку, выпендриваться сегодня было не перед кем, поэтому надев обычную одежду, которую я всегда надевал, выбежал из общежития и направился к полосе. Как я и предполагал, ни Дракта с оборотнями, ни Пера возле площадок не было. Скорее всего, они так еще и не восстановились после общения со мной. Пробежавшись по полосе и позанимавшись с мечами, я отправился домой. Мне предстоял разговор с подругами, и я не знал, как все закончится, ведь, по сути, мне предстояло выгнать их с чердака, да еще и ограничить с ними общение.       Как-то само собой получилось так, что я пошел той тропинкой, что вела через полянку, на которой вчера я трахнул парней. На полянке ничего не изменилось, разве что девочек нигде не было видно, а парни все также валялись на траве и не думали просыпаться. Их обнаженные тела представляли довольно забавное зрелище, немало меня повеселившее. Сейчас смотря на их фигуры, я лишний раз убедился, что, когда я возбужден, меня совсем не интересует, как выглядит парень, меня интересует только его член. Тут валялись и тощие, и довольно полные парни, было, конечно, и пару нормально выглядящих. Сейчас я смотрел на них и совсем не чувствовал возбуждения.       "Это, может, еще и из-за того, что в них энергии и спермы почти нет, — раздался в голове голос Маси, — вот они тебе и неинтересны."       "Наверное, ты права," — ответил я, вспоминая, как без сожаления ухожу от партнеров, когда они оказываются пустыми, или их вообще развеиваю.       Домой я вернулся, когда девочки только-только проснулись и еще неодетые ходили по чердаку, приводя себя в порядок.       — Мака, — обратилась ко мне Аниме, как только я появился в дверях, — нам надо поговорить.       — Я тоже хотел с вами поговорить, — ответил я, — и если вы не против, я начну первой.       — Позволь мне, — обратилась ко мне Аниме, усаживаясь в кресло. Ее примеру последовали и все остальные.       — Хорошо, — сдаваясь, произнес я, тоже садясь в кресло.       — С нами со всеми разговаривал ректор, он рассказал, что тебе и нам грозит, если ты попадешь в немилость к семье императора, — начала Аниме, а затем, видя, что я хочу что-то сказать, продолжила: — Не перебивай меня, пожалуйста. Мы посоветовались и решили все пожить отдельно от тебя некоторое время, как нам советует ректор.       — Дело в том, что он и мне то же самое советовал, — произнес я, как только Аниме закончила свою речь, — и я понимаю, что так и надо сделать, но как я буду без вас?       — Мы можем приходить к тебе вечерами, но ночевать больше не будем. И еще мы тут посоветовались и решили, что тебе нужно завести себе парня.       — А лучше сразу нескольких, — встряла Ронма и, посмотрев на своих подруг, которые на нее смотрели с укоризной, добавила: — а что, я планирую завести не менее четырех, чем я хуже какой-то Вараны. Тоже мне "Великая мать", троих себе завела и еще и беременная от них ходит.       Спич Ронмы разрядил обстановку, все засмеялись. Никому в диковинку не было, все знали, что она завидует второй гоблинке в нашей академии, кровь гоблинов в ее венах все же сказывалась.       — Никто тебе не запрещает, — ответил я ей, смотря на Аниме, а она согласно мне кивнула, — главное в клан постарайся достойных отобрать.       — Ой, — засуетилась Ронма, — я пока только одного приметила и уже заняла. Это чтобы никто на него не зарился! — и она грозно посмотрела на остальных, вызвав очередной приступ смеха.       — И кто он? — спросил я, думая о том, что она выбрала Саната, и собираясь ее отговаривать, так как он в нашем клане был не нужен.       — Линк, — огорошила она меня. — Он полуэльф и довольно неплохой артефактор, я узнавала у преподавателей.       — Да забирай ты его, — высказала общее мнение Шала. — Он сам к тебе липнет, как и его друг Сашан.       — Не, Сашан с Линнеи, — произнесла Ронма, — мне эльфы больше нравятся.       — Ты мне хоть одного оставишь? — спросила Илия. — Или они все твои?       — Ладно, одного, так и быть, оставлю, — уже и сама, хохоча, ответила Ронма.       Так благодаря Ронме наш разговор получился совсем нетяжелым. Договорившись, что они переедут уже сегодня, я их уговорил приходить ко мне в любое время, всё же я не представлял, как я буду засыпать один в кровати, когда мои сиси никто не будет ласкать.       Весь день я провел в учебе, ни на что не отвлекаясь, меня никто и не трогал целый день, только старушка опять подозрительно посматривала в мою сторону, но разговор о подборе мне партнеров больше не заводила.       Поужинав в компании своих подруг, мы отправились домой. Они стали собираться, забирая свои вещи, чтобы переехать. Радовало только одно: они брали только необходимое, оставляя все остальное у меня. Значит, они планировали в скором времени вернуться ко мне.       Когда они ушли, оставив меня одного, находиться в пустой здоровенной квартире было выше моих сил, поэтому, одевшись, я отправился на тренировку. Я думал, что, как и утром, там никого не окажется, я позанимаюсь в одиночестве, и меня никто отвлекать не будет. Но на площадке оказалось несколько человек, точнее, человек был один, остальные трое были эльфы и вампир.       Ванисса я хотел меньше всего встретить сегодня, и вообще встречаться с ним не хотелось.       — Добрый вечер, — поприветствовал он меня, впрочем, тоже без особого энтузиазма. Взаимная неприязнь меня вполне устраивала. И рушить стену между нами я не собирался, а с удовольствием бы еще больше ее укрепил.       — Добрый вечер, — ответил я, стараясь изобразить на своем лице подобие доброй улыбки.       — Ты одна занимаешься или придет еще и Аниминуэль?       — Она считает это лишним и не ходит тренироваться дополнительно.       — Она хоть и истинный вампир, но я бы ей посоветовал не пренебрегать физическими упражнениями.       Он по-прежнему не воспринимал меня всерьез, зато мною интересовались эльфы и единственный в их компании человек. И если эльфы старались, как можно более внимательно рассмотреть мои ушки, спрятанные под волосами, то парень откровенно любовался мной. Под их нескромными взглядами я стал чувствовать, что кровь у меня побежала по венам, и стоило прекращать разговор, чтобы не возбудиться.       — Я передам ей твои пожелания, а теперь извини. Я сюда не для разговоров пришла.       Развернувшись и чувствуя взгляды на себе, я отправился к полосе препятствий, ловя себя на том, что стал более интенсивно вилять бедрами.       Я рассчитывал, что, когда я вернусь, они уже закончат и освободят площадку, чтобы я смог позаниматься в одиночестве. Но моим желаниям не суждено было сбыться, они все еще были там, тренируясь на мечах. Взяв тренировочные мечи, мне пришлось идти на другую дальнюю площадку и уже там начать заниматься. Отгораживаться от них я не стал, но и показывать все, чем я владею, не собирался. С двумя мечами я просто повторял базовые движения и стойки.       — У тебя неплохо получается, — заметил Ваннис, когда я, закончив с упражнениями, направился к стойке, чтобы вернуть туда мечи, — может, когда-нибудь вместе потренируемся?       — Куда мне до боя с вампиром, — произнес я довольно иронично, мне уже надоел его покровительственный тон и замашки превосходящей расы. — Я если и смогу тягаться на равных, то только с твоими сопровождающими.       Назвать эльфов и парня друзьями я не решился, не зная, как они отреагируют на такое заявление.       — Можем и с ними устроить учебный бой, — обрадовавшись, произнес вампир, — я думаю, парни будут не против. Да, парни?       Все одобрительно закивали головами, соглашаясь с Ваннисом.       — Можем, — также радостно ответил я, подпрыгивая и радостно хлопая в ладоши, отчего моя грудь тяжело качнулась, и мне показалось, как четверо парней сглотнули слюну, — но не будем, потому что мне это неинтересно.       Развернувшись и оставив за своей спиной вампира, пребывающего в небольшом ступоре, видимо, он не ожидал от меня отказа, я отправился по дорожке в парк, слыша за своей спиной сдавленный смех парней.       Я шел и насвистывал мелодию, мое настроение значительно улучшилось, я почти нажил себе врага или поклонника, время рассудит. Пройдя приличное расстояние, только сейчас понял, что иду и насвистываю мелодию из прошлого, далекого моего прошлого — "Все могут короли". Вот и песенка бабушки Пугачевой пригодилась.       Открыв дверь на свой чердак, я вспомнил, что сейчас я один. Сняв с себя одежду и не думая одеваться, я забрался с ногами в кресло. Сетовать на свое одиночество я не собирался, ведь и сам в последнее время тяготился разросшейся семьей и тем, что не могу в полной мере поступить так, как мне хочется, все время приходилось оглядываться на Аниме и девочек. Сейчас я был свободен, но что делать с этой свободой, я не знал.       "Не знаешь только потому, что Санат еще не восстановился, а все остальные отсутствуют," — раздался голос в голове.       "Это ты правильно заметила," — усмехаясь, ответил я системе.       "Тогда сходи в парк."       "А толку? Десять парней даже рядом не стоят с Санатом, с них энергии много не получишь, будь их хоть десяток, как вчера, например."       "Зато они восстанавливаются намного быстрее. Я, кстати, успела просканировать воспоминания Ванниса, оказывается, та магичка держала его и парней, впрочем, как и девушек, для собственного удовлетворения, она почти перешла на питание спермой и соками девушек, выкачивая из них всю магическую составляющую. Если же они истощились настолько, что не могли восстановиться, их тогда продавали наравне с остальными на невольничьих рынках."       "Как я понимаю, заказ на вампирш был сделан ей?"       "Да, она хотела разводить их как животных. Девушки тоже для этого предназначались."       "Так он там неплохо жил. Только, бедный, уставал сильно, — подвел итог я. — Остальные тоже для селекционной работы предназначались? Я правильно понимаю?"       "Да, правильно. Только вот дети, что родились, сразу отбирались, как только переставали нуждаться в молоке матери и, судя по его воспоминаниям, отправлялись в другое место. Куда, он не знает."       "А догадки? Неужели он никогда не задумывался об этом?"       "Нет, ему это неинтересно было."       "А почему тогда вампирш отдали охранникам?"       "Сломить их волю, подчинить, сделать из них безотказных давалок."       "Вот так дела, — подумал я, если бы я сейчас мог вернуть время, я бы у этой магички попытался бы выяснить, на кого она работала. Хотя...       "Мася!"       "Уже ищу, только это будет не так быстро, как ты хочешь, у тебя воспоминания не только её, поэтому сначала отсортируем, а потом начнем поиск информации. Как будет результат, сообщу."       Как относиться к Ваннису теперь, я собственно не знал, нет, с одной стороны он подлец, но как бы я сам повел себя в подобной ситуации? Магичка, когда я ее увидел, на меня самого произвела впечатление, да и отношение вампиров к другим расам тоже не стоит сбрасывать со счетов. Для них это вполне нормальное поведение, это я со своей стороны его осуждаю, а как к этому отнесется Аниме, я не знаю. Хотя рассказать все, что узнал, я обязан, а решение в любом случае принимать ей.       Решив не откладывать разговор в долгий ящик, я пошёл одеваться. Подобрав платье, самое простое, без всяких прикрас, разве что оно облегало мою фигуру, я подошел посмотреть на себя в новое зеркало. Пока я рассматривал себя со всех сторон, у меня возникло желание немного переделать это платье, хотя шить и кроить я не собирался.       Создав заклинание, я окутался дымкой, и, когда она развеялась, осмотрел себя. Спереди ничего не изменилось, все то же темно-синее платье, плотно облегающее грудь и все остальное тело, воротник полностью закрывал горло, подол платья был довольно широким и совсем не мешал при движении, длину тоже не менял. Платье все также касалось пола. Единственное изменение это был вырез сзади. У меня была полностью открытая спина, а заканчивался вырез там, где начиналась попа.       Идти так я всё же не захотел и набросил на плечи прозрачную ткань, что взял тогда у магички в султанате. Получилось очень вызывающе, но и не вульгарно.       Еще когда я спускался по лестнице в холл общежития, услышал, как упал с лестницы, засмотревшись на меня и споткнувшись об лестницу, мой бывший однокурсник. Должный эффект был достигнут, и я с довольной улыбкой продолжил свой путь.       Аниме с Шалой я застал в комнате первой. Похвастался своим новым нарядом и получил восторженную оценку от гномы и неодобрение от Аниме, мотивировала она тем, что выделываться здесь не перед кем, а я разбазариваю идеи, на которых клан мог бы заработать деньги.       — Завтра, вот увидишь, половина девушек будут расхаживать точно в таком же платье, как до этого дня все носили орчью одежду, — заявила она.       — Но я не видела, чтобы кто-то одевался, как я, — заявил я, искренне удивляясь.       — Так ты постоянно, то на тренировках, то еще неизвестно где, — сказала Шала. — Вон Рона так она постоянно тебя копирует, да и Ринма с Линнеи тоже. Про других и говорить не приходится.       — Давай сейчас ты пройдешься по парку, а завтра проверишь, в чем будет большинство наших модниц.       Я всё же рассказал ей все, что узнал о Ваннис. Аниме подтвердила, что у них так и принято, что те, кто не в клане, неинтересны, естественно, если клан в них незаинтересован. Про отдых детей она тоже не сильно переживала, хотя и осудила его, назвав идиотом. В общем, я ей все рассказал, и принятие решения оставил за ней.       Вначале хотел остаться с ними и видел, что девочки не против, но я решил быть сегодня твердым, тем более, что вчера вечером оторвались, как в последний раз. Надо учиться жить одному в стенах академии.       Провел столько времени в ней, и тут оказалось, я совсем не знал о ее вечерней жизни. Я считал до последнего времени, что вечером студенты только тем и занимаются, что в парке в укромных местах трахают друг друга. На самом деле так поступали далеко не все. Обычно все по вечерам собирались возле фонтана и там просто общались, заводили знакомства, влюблялись, ссорились, мирились...       Там обычно и пропадали мои подруги, пока я был на тренировках. Вот сейчас по совету Аниме я туда и направлялся. Уже на подходе я услышал смех и звуки музыки. Тут даже было что-то наподобие танцев. Все это меня немного удивило, не знать про все это... Да я в глазах всех остальных студентов скорее всего именно поэтому выглядел как неандерталец. Поэтому меня и боялись. И еще Аниме оказалась права, среди девушек я заметил нескольких в подобии орского костюма, только сильно измененного, с более длинной юбкой и не такой откровенной куртке. Правда, и прятать там у многих было нечего.       Мое появление не осталось незамеченным и все из-за Павлана, который, завидев меня, стал кричать, перекричав музыкантов и довольно шумную толпу, чтобы я шел к ним. Пришлось обрадоваться и начать пробираться в их сторону. Сделать я успел буквально несколько шагов, когда дорогу мне преградила довольно симпатичная девушка примерно одного со мной роста.       — Надо же. Зубрилка решила нас почтить своим присутствием, — вместо "здрасти" произнесла она, загораживая мне дорогу. — Или занятия орк сегодня отменил, и ты не скачешь между бревен, как олень, когда за ним волки гонятся?       — И тебе добрый вечер, — решив не ссориться, произнес я, стараясь ее обойти. Одета она как раз была в стилизованный орочий костюм, поэтому улыбка сама собой появилась у меня на лице.       — Ты бы еще в деревенском платье пришла, — прошипела она, догадавшись, из-за чего я улыбаюсь, разглядывая ее. — Если ты купила баронство, то это не значит, что ты стала благородной.       Последние ее слова меня обидели и вовсе не из-за обвинения в покупке титула, а из-за того, что она назвала меня человеком второго сорта. Взломать ее мозг и считать его оказалось проще простого.       — Обещай при всех, что никогда не наденешь платья такого фасона, как у меня, — какого-то черта брякнул я и лишь потом продолжил: — Если ты хорошо знаешь историю своей семьи, то должна знать, что твой прадед получил звание маркиза за то, что двадцать лет из-за дня на день выносил ночные горшки из императорской спальни и каждый раз восхищался, как от них прекрасно пахнет.       Говорил я это тихо, не крича на всю площадь, как она, но все ее приближенные могли меня прекрасно слышать, и сейчас она стояла, кипя от гнева, собираясь сказать мне какую-нибудь гадость.       — Если ты решила меня вызвать на дуэль, то не советую, просто стоять и ругаться с тобой я тоже не имею никакого желания, — произнес я, все так же тихо и, обойдя ее по дуге, направился к компании Павлана.       Я чувствовал, что в ней все кипит, но она смотрит на меня и на мое платье, и ее еще больше разбирает злоба. Чтобы окончательно ее добить, я отключил моеда.       — Ты только что поссорилась с Лаур, — заметил Павлан, как только я до него дошел по расступившемуся коридору. — Она тут что-то вроде местной королевы.       — Я с ней не ссорилась, она сама ко мне подошла с претензиями.       — Не переживай, может, все и обойдется, и она не захочет тебе мстить, — подбодрил меня Горисим, сам не веря в то, что говорит.       Вновь заиграла музыка, и пары вновь закружились по брусчатке. Я сидел на лавочке и с интересом наблюдал за танцующими. Это была смесь дворцовых и деревенских танцев, получалось все довольно зрелищно и красиво.       — Мака, а тебя можно пригласить на танец? — набравшись смелости, спросил Горисим.       — Можно, только танцевать я не умею, — ответил я, честно смотря ему в глаза.       — Да там нечего уметь, я буду вести, а ты только подстраивайся, — с энтузиазмом в голосе почти прокричал он.       — Хорошо, только не кричи ты так, я глухой стать совсем не хочу.       Мне и в самом деле захотелось потанцевать, движения вроде были несложные, и я их уже запомнил, по крайней мере, проще, чем движения при работе с мечом.       Когда я пошел в круг с Горисимом, то явно ощущал завистливые взгляды остальных парней из моей группы, всё-таки девушек обучалось довольно мало, и не все горели желанием танцевать с артефакторами, поэтому наша пара вызвала довольно живой интерес.       — Ты хоть сам-то умеешь танцевать? — задал я запоздалый вопрос, когда мы оказались уже в самом центре круга.       — Один из лучших танцоров, правда, своего графства.       — Раз так, давай веди, лучший танцор, — проворчал я, только сейчас сообразив, что моед так и не отключен, и его палатка на брюках могла ему помешать. Но посмотрев по сторонам, я понял, что все в равных условиях, а мне популярность среди студентов не помешает.       Зазвучала музыка, и мы начали танец. Свою накидку я оставил на лавочке, и сейчас моей обнаженной спины касалась рука Горисима, от чего я стал постепенно возбуждаться, наполняя воздух своими феромонами. Под конец танца он уже освоился и, беззастенчиво пользуясь правом моего партнера, гладил меня по спине, стараясь руку опустить гораздо ниже талии, что ему и удавалось несколько раз. Как я и ожидал, танец я освоил быстро и уже через минуту ничем не уступал Горисиму, который, надо отдать ему должное, танцевал намного лучше, чем большинство парней сейчас в круге. Да и они больше рассматривали меня, чем танцевали. Когда закончилась музыка, мы пошли к своей лавочке, и Горисим вышагивал рядом со мной, ведя меня под руку, словно победитель.       — Похоже, теперь от партнерш у тебя не будет отбоя, — прошептал я ему на ухо.       — Я бы их поменял на одну тебя, — произнес он и как-то сразу сжался, ожидая от меня, по крайней мере, удара по голове.       — Не отчаивайся, ты еще найдешь себе девушку, еще и лучше меня, — подбодрил я его.       Дойти до лавочки мне так и не дали. Подошел какой-то парень и пригласил меня на танец. Причин ему отказывать я не нашел, тем более он спросил разрешения у Горисима, и тот ему не отказал, а танцевать мне понравилось. Это как тренировка, только работают другие группы мышц, а сменить нагрузку это всегда полезно.       Этот парень танцевал хуже, чем Горисим, но тоже довольно хорошо. Как и мой предыдущий партнер по танцам, он касался моей спины, но делал это так робко, каждый раз замирая и боясь, что я его съем, что я не выдержал и ради смеха при очередном па дотронулся до его оттопыренной части брюк. Мое прикосновение было легким, но ему этого хватило, чтобы по брюкам стало растекаться мокрое пятно. Хорошо, что танец закончился, и он, поблагодарив меня за танец, быстро скрылся с моих глаз.       Опять вернутся к лавочке мне не удалось, очередной кавалер пригласил меня на танец. Так я протанцевал весь вечер, пока постепенно все не стали расходиться, завтра был новый учебный день, и студенты хотели выспаться.       Я тоже шел в окружении одногруппников домой, довольный, как провел время и тем, что смог напитаться таким большим количеством энергии, которая разливалась над площадью. Почти все парни потанцевали со мной, а особо ушлые и по два раза. Горисим, как я и предполагал, стал звездой и тоже протанцевал с двумя мне неизвестными девушками, что возвысило его в глазах остальных, хоть они и были довольно страшненькие и толстенькие. Но до этого даже таким вниманием парни были обделены.       Добравшись до своего чердака, я, закрыв дверь, направился сразу под душ, на ходу снимая с себя платье и отбрасывая его в одно из теперь пустующих кресел, отмечая про себя, что там любила сидеть Ринма. Вымывшись и отдохнув под струями воды, я направился в спальню, чтобы честно попытаться уснуть, когда меня остановил стук в дверь. Иди обнаженным я посчитал неправильным, поэтому, подхватив платье, прижал его к себе, прикрывая все, что впереди, насколько это было возможным, соски все равно были видны, как и большая часть грудей. Стук не прекращался, и я пошел к двери.       — Я знаю, что уже поздно, — улыбаясь на пороге, стояла Инола, — но я не могла не зайти к тебе.       Она стояла и разглядывала меня, продолжая приветливо улыбаться. Если бы я не знал, что ей от меня что-то нужно, и кто она, я бы тоже был рад ее видеть.       — Ну не обижайся, — заметив мое настроение, проворковала она, переступая через порог, — мне срочно необходимо было покинуть ненадолго академию. Зато у меня для тебя подарок, — снимая через голову мантию, произнесла она. — Они полны, и все это для тебя.       Я стоял и, не отрываясь, смотрел на ее грудь, ее сиси действительно были полны молока, даже из левого соска показалась капля жидкости. Уже чувствуя его вкус у себя на языке, я потянулся к ней.       — Подожди, не тут, — беря меня за руку и закрывая дверь, произнесла она, — пойдем вовнутрь.       Я повел ее в свою спальню. По дороге мы пару раз останавливались, целуясь, я пытался добраться до ее груди, но она каждый раз останавливала меня, говоря, что еще не время.       Опьяненный видом ее груди и молока, которое выделялось каждый раз, когда я прикасался к ней, которое сводило меня с ума, не давая сосредоточиться на ее словах. Мася пыталась достучаться до меня, но я ее послал, сказав, чтобы она отстала, я потом сам со всем разберусь.       Наконец, добравшись до кровати, я повалил ее на неё и буквально присосался к ее соску, жадно глотая молоко, которое тонкой струйкой потекло мне рот. Я пил его и чувствовал, как в моем теле разгорается с каждым глотком пожар. Моя киска текла ручьем, заливая ее бедро и постель, на которой мы лежали.       Низ живота предательски тянуло. Когда молоко в левой груди закончилось, я просто выл от желания быть оттраханной. Но была ещё вторая грудь, и я присосался к ней, засасывая ее сосок и перебирая его языком, выдаивая струи молока. Терпеть больше не было сил, и я, перестав мять грудь, одной рукой коснулся своего клитора, желая подарить себе долгожданную разрядку. Только вместо оргазма меня прострелило током, и клитор прямо под моими пальцами стал увеличиваться, вылезая из своего капюшона.       Продолжая пить молоко у хрипящей от удовольствия Инолы, я раздвинул ей ноги и подался вперед бедрами, поправляя клитор пальцами. Он вошел в ее мокрую и горячую киску, нежно раздвигая ее плоть, и мы обе зашлись в крике оргазма. Клитор вибрировал в ее влагалище, даря нам новые импульсы наслаждения.       — Нет, еще слишком рано, — простонала Инола, между тем обнимая меня ногами, прижимая к себе и загоняя клитор еще глубже в себя.       Молоко, которое уже, казалось, заканчивалось, вновь потекло мне в рот, и я захрипел, стал с еще большим рвением пить его, разжигая в себе страсть и похоть. Мои бедра работали как заведенные, и клитор сновал в ее киске, сводя нас с ума. Я полностью отдался ощущениям, мир вокруг меня сузился, и оставалось в нем места только для нас двоих.       В самый кульминационный момент, когда новая волна оргазма накрыла меня, Инола застонала и завыла на одной ноте, выгнувшись подо мной, а затем моей киски коснулось что-то обжигающе горячее и, не дав мне опомниться, винтом вошло в мою плоть, растягивая ее и наглухо закупоривая. Казалось, я сейчас порвусь в своей писе, даже члены орка и Валисика казались детской забавой по сравнению с той штукой, что постепенно вползала в меня, даря непередаваемые ощущения оргазма и боли.       Я продолжал сосать грудь, стонать и плакать и просить, чтобы это продолжалось еще и еще. Но вот этот гигантский член достиг своего предела и, замерев на секунду, начал движение назад, вновь заставляя мое тело дрожать от оргазма. Мой клитор в пизденке Инолы тоже дрожал вместе со мной, и она, не переставая, как и я, кричала, прижимая меня к себе. На обратном движении, когда член опять проникал в мое влагалище, он раздулся еще больше и, достигнув матки, взорвался там фонтаном спермы.       Инола перешла с крика на ультразвук, замерев и выгнувшись в беззвучном крике, и я тоже закричал, заполняя ее влагалище своей порцией сока. Ее сосок выпал у меня из-за рта, и молоко тонкой струйкой полилось мне на лицо. Мой клитор все еще заполнял ее писю. Когда член неведомого великана выпал из меня, хлюпая моей смазкой и остатками спермы, которая не успела впитаться, настолько ее было много, он без всякого предупреждения, продавливая сопротивление сфинктера, вошел в мою попу. От боли я заплакала.       — Потерпи, сейчас все закончится, — шептала мне, словно в бреду, Инола, целуя меня и подставляя свою грудь.       Я вновь присосалась к груди, и боль от проникновения стала отступать, оставляя вместо себя чувство эйфории. Неизвестный теперь трахал мою попу, все также медленно и аккуратно входя в нее. А я пил молоко и трахал пизденку демонессы. И вновь мы все втроем завыли, скованные судорогами оргазма, точнее, были только я и Инола, сжимашая мой отросток стенками своего влагалища.       Мой живот от большого количества спермы стал раздуваться, словно мне делали клизму, но как только Инола последний раз вскрикнула и обмякла подо мной, член из меня вылез, и сперма потекла по моим бедрам, от этого ощущения меня еще раз выгнуло, и я, застонав, все же нашел в себе силы обернуться. Там никого не было, но вялый и горячий член продолжал лежать на моей попке, и сперма из него теперь стекала на мою спину. Не веря своим ощущениям, я сполз с Инолы и замер, не до конца веря своим глазам.       Это был совсем не член. Это был хвост демоницы, только вот он заканчивался не сердечком, как рисуют наши художники, а самой настоящей головкой мужского члена, причем немалого размера. Сперма, которой меня накачала Инола, уже вся переработалась, и только кожа еще впитывала то, что осталось на ней, или что оставалась на простыне, и я этого касался.       Сейчас меня интересовала эта головка, хотелось ее рассмотреть поближе, и я, протянув руку, взял хвост в руку. Кожа была приятной на ощупь, и ее хотелось постоянно гладить. Не удержавшись, я погладил хвост, а затем дотронулся и до самой головки. Инола еще не пришла в себя и только тихо застонала от моего прикосновения. Ее хвост как будто жил собственной жизнью, его хозяйка лежала без памяти, а он ластился, подставляя себя под мои ладони.       Продолжая его гладить, я потянулся к нему и слизнул немного семени, которое выступило на поверхность. От моего дыхания хвост встрепенулся, и его конец стал наливаться, увеличиваясь в размере. Вкус семени напомнил мне мороженое. Я, чтобы распробовать, лизнул еще раз, проведя языком по всей головке, слизывая остатки семени. Закрыв глаза, я смаковал этот вкус, а потом я не мог остановиться, снова и снова целуя и высасывая последние капли, что остались внутри.       Хвост подавался вперед, стараясь протолкнуть свой конец мне в рот, но из-за размера у него ничего не получалось, и тогда он забрался ко мне между грудей и стал тереться там на выходе, упираясь мне в губы, подставляя себя под мой язык. Стоило мне сжать груди, обнимая ими его, как он ускорил темп, а из его головки стала выделяться смазка, по которой он теперь скользил, пытаясь проникнуть в меня.       Я сжимал свою грудь, зажав между пальцев соски, и с каждым движением этого поршня мне все труднее было усидеть вот так на месте, хотелось вновь почувствовать, как эта головка будет растягивать мои дырочки, заполняя меня, как его движения внутри меня будут выворачивать наружу мою матку и заталкивать ее обратно, как он будет вновь входить в меня до самого конца, а затем горячим потоком семени пытаться потушить огонь желания.       Словно угадав мои желания, головка раздулась и, показавшись из плотно сжатых сисек, уткнулась в мои губы, требовательно давя на них. Повинуясь приказу, я открыл пошире рот, и головка, проснувшись немного вперед, выстрелила мне в небо струей сладкого сока. Присосавшись, я пытался проглотить все, но не успевал. Сперма лилась сплошным потоком, выливаясь на мою грудь, капая с подбородка и стекая с шеи. Я захлебывался, но продолжал пить.       Когда семя закончилось, я все еще дрожал от оргазма, продолжая вылизывать, собирая последние крохи. Но стоило мне отпустить расслабленный хвост, чтобы вытереть грудь от остатков впитавшейся через кожу спермы, как, изогнувшись, словно змея, хвост нырнул под меня и словно по заказу, определив, где находится моя пизденка, вдавливая мои срамные губки, стал ввинчиваться в меня. Моя мокрая от смазки пещерка раскрылась навстречу этому монстру и, чавкая вдавливаемой смазкой, пропустила его в себя.       Волна оргазма прошлась по моему телу судорогами, я, стиснув губы, стонал-а от наслаждения, лишь сильнее разводя ноги в стороны, облегчая ему проникновение. А затем он стал двигаться во мне, вращаясь и задевая все мои чувствительные точки, сводя меня с ума. Я лежал, сжимая свои сиси, закрыв глаза и ничего в этом мире не воспринимая, кроме головки, хозяйничавшей внутри меня. Раз за разом мою матку орошали потоки семени, но хвост продолжал трахать меня, я выл от оргазмов, следующих один за другим, пока они не слились в один, который погрузил меня в темноту.       Когда я очнулся, вынырнув из темноты на свет, возле меня мирно спала Инола, обняв меня за талию и уткнувшись носом в грудь. Я посмотрел на нее и, не увидев никакого хвоста, даже подумал, что это мне все приснилось, но стоило мне пошевелиться, как дискомфорт в попе и писе не дал мне усомниться в реальности того, что произошло.       Опустив руку, я потрогал попку, и моя ладошка легко прошла вовнутрь, встретив вялое сопротивление сфинктера. Меня бросило в жар, и низ живота призывно потянуло. Оставив один пальчик в своей попке, я коснулся своей пизденки. Растраханное влагалище встретило мои пальцы, легко пропуская их в себя, внизу живота вспыхнул пожар, и мой палец в попке, впрочем, как и ладошка, оказались в плену. Попка и пизденка в одно мгновение приняли свой изначальный размер, словно они были девственно непорочны.       "Не стоит удивляться, — голос Маси вернул меня к реальности, — у тебя же потрясающая регенерация, а тем более с таким запасом спермы и энергии, что ты насобирала за вечер и говорить не приходится."       "Мася, что произошло?"       "Ты переспала с суккубом, причем инициализировала ее, она перешагнула через несколько ступеней. Анализируя ее знания, можно с уверенностью сказать, что ты ей сэкономила несколько столетий. Ты ее из простой суккубы начального уровня сделала архидемоном, но при этом подчинив ее своей воле. Если узнаешь ее истинное имя, станешь и хозяйкой на все времена."       "Да что там узнавать, — фыркнул я, — ты и сама его знаешь, ведь она даже защиты от сканирования нормального не имеет."       Кроме того я узнал, для чего она затеяла это мое кормление. Она просто выбрала меня для удовлетворения своих потребностей, ей хотелось секса, и открыться перед кем-то она боялась, а со мной она и так засветилась и прекрасно понимала, что я догадался о том, кто она на самом деле. А хвост у нее такого дикого размера как раз из-за воздержания. Она вообще планировала выпустить на ком-то пар, скорее всего, убив его тем самым, а потом только, когда все придет в норму, это значит, раза в три уменьшится, уже сделать это со мной. Она даже нашла жертву, одну из горожанок Редола. Именно поиском жертвы и объясняется ее отсутствие, не все девушки подходили для этой цели.       Все выстраивалось в более-менее логичную цепочку. Где-то в глубине души я даже гордиться собой стал.       Пока я занимался самолюбованием, Инола открыла глаза и, хлопая ресницами, посмотрела на меня.       — Мака, прости меня, — прижавшись ко мне, прошептала она, — я хотела тебе рассказать все сама, но я боялась это сделать. Я думала, что я сильная и смогу сдержаться, но моя любовь к тебе оказалась сильнее, и как только ты вошла в меня, у меня что-то лопнуло внутри, и моя сущность вылезла помимо моей воли. Я так испугалась за тебя, что я причиню тебе вред, но поверь, сделать я ничего не могла, страсть полностью подчинила мой разум.       — Не волнуйся, со мной все хорошо, — гладя ее по голове, зарываясь пальцами в ее роскошные волосы, прошептал я, — было немного больно только в начале, а потом я сама хотела, чтобы ты не останавливалась.       — Тогда ты не против, если я завтра утром приду к тебе и напою тебя своим молочком? Мне так нравится тебя кормить, — сказала она и посмотрела на меня влюбленными глазами, — ты так хорошо сосешь мои сиси.       — Я очень хочу, чтобы ты это сделала.       — Тогда полижи мою писю, она так просит ласки, — прошептала она и, потянувшись ко мне, поцеловала мои губы. — Ты не боишься, что я немного отличаюсь от тебя?       — Нет, — ответил я ей и, прерывая поцелуй и скользя по ее телу языком и губами, стал спускаться вниз к ее щелке.       Я хотел задержаться на ее сисях, но она мягко направила мою голову вниз.       — Дай им набрать для тебя молочка.       Ее киска, вся мокрая от моих и её соков, раскрылась передо мной, стоило ей развести ноги в стороны, и я, вдохнув ее запах, прикоснулся к опухшими валикам ее пещерки. Отдавшись полностью и без остатка, я целовал и вылизывал ее щелку, иногда засасывая и её горошину. Инола стонала от милых ласк, и, когда она выгнулась мне навстречу, я кончил только от одного сознания, что я сделал ей приятно. Сейчас, смотря на извивающееся тело суккубы, я готов был выполнить любую ее просьбу. Даже не так, я мечтал о том, чтобы она сейчас что-нибудь пожелала, и я с радостью выполнил бы ее просьбу. Словно услышав мои желания, она перевернулась на живот и приподняла свою прекрасную попку.       — А теперь займись, пожалуйста, моей попкой и о хвостике не забывай, мне так понравилось, когда ты его целовала.       Присев у нее в ногах, я стал гладить ее бедра и попку, с каждой секундой возбуждаясь и входя в состояние эйфории. Раздвинув половинки, я увидел ее тугое колечко и сморщенную кожу вокруг нее. В данный момент это был мой центр мироздания, я понимал, что, поцеловав его, я сразу испытаю это прекрасное чувство оргазма, меня уже всего трясло от предвкушения, и я, застонав, приник к ее дырочке, вылизывая ее, стараясь проникнуть как можно дальше, выгибаясь от судорог наслаждения.       Я целовал дырочку и лизал ее копчик, который, постепенно увеличиваясь, превращался в головку мужского члена. Теперь я лизал ее киску и попку, проводя по ним языком, и заканчивал этот путь, беря головку в рот, долго сося ее, пока не заканчивался стон у Инолы, и затем вновь начинал все сначала.       Мой оргазмы следовали один за другим, хотя я не прикасался к своей пизденке. И только когда Инола, прерывисто задышав, прогнулась, сжав свою попку, из ее хвоста мне в рот полился ее сок, она опрокинула меня на спину и впилась поцелуем в мою киску, продолжая заливать в меня свой нектар. Я кричал от оргазма, захлебываясь ее соками, мое тело бил озноб, и я медленно, но верно скатывался в темноту забытья.       — Завтра утром я приду, — напомнила мне Инола, когда мы стояли на пороге моего чердака и, прощаясь, целовались — а сейчас будь хорошей девочкой, ложись спать. И больше из дома не выходи. Я за тебя так волнуюсь.       — Я буду ждать, — сказал я ей, когда он, переступив порог, посмотрела на меня.       — Не будет тебя утром дома, не получишь вот этого, — сжав свою грудь, произнесла она и стала спускаться по лестнице.       Я стоял и смотрел ей вслед, в мозгах было по-прежнему только одно желание: дождаться утра и вновь увидеть ее и попить теплого и такого вкусного молока.       Было уже поздно, хотя раньше в это время я только возвращался домой к своим девочкам. Вспомнив о них, я взгрустнул и отправился спать.       Утром, проснувшись, как всегда, перед рассветом первым моим желанием было отправиться на тренировку, но мысль о том, что я могу не встретиться с Инолой, поселила в моей душе тревогу, и я решил не пойти сегодня никуда и дождаться ее, чтобы впредь знать, во сколько она будет приходить ко мне.       Я так и пролежал с открытыми глазами в течение трех часов, ровно столько, сколько обычно тратил на утреннюю тренировку и секс с Паваном. Мысль о Паване переключилась на других мужчин, и я отвлекся. Но когда открылась дверь в мою спальню, и на пороге я увидел Инолу, все мысли улетучились, и мир опять замкнулся на этой суккубе.       — Ты такая умница, — снимая мантию и подходя к моей постели, произнесла она, — дала мне разрешение на вход на твой чердак, теперь я могу приходить, когда ты еще в постельке и кормить тебя.       Её груди призывно покачивались при каждом ее движении, и она плавно, словно кошка, стала походить кровати. Я лежал и смотрел на нее, а из моей киски текла моя смазка, капая на простыню подо мной. Дойдя до кровати, она забралась на нее и, встав на четвереньки, прогнулась. Ее большие сиси качались в такт ее движениям, почти доставая до постели, не сдержавшись я, откинул одеяло и бросился ей навстречу. Перевернувшись на спину, я подлез под ее грудь и, обняв ее двумя руками, поймал сосок губами и стал жадно сосать.       — В следующий раз будешь наказана, — строго сказала Инола сквозь стон, — ты ведь послушная девочка и должна дождаться, когда я тебе разрешу.       Но мне было все равно, что она там говорит, я добрался до того, о чем мечтал всю ночь, пока не уснул, и все утро. Я пил, и вместе с ее молоком у меня росло возбуждение. Плотно сжав ноги, я сжимал свои бедра, мышцы киски словно жили своей жизнью, постоянно сокращались, играя шариками. Молоко в одной груди закончилось, и я потянулся за другой, ловя губами ускользающий от меня сосок.       Удар по моим сисям ладошкой заставил меня вскрикнуть от боли и подействовал отрезвляюще.       — Мака. Я разве тебе разрешала трогать вторую грудь, ты что забыла, что я тебе говорила? — произнесла Инола, и второй удар по сисям не заставил себя ждать. — Я тебя предупреждала, что ты будешь наказана?       — Вроде бы да, — ответил я, не до конца понимая, что происходит, — но ведь ты это несерьезно?       — Как это не серьёзно? Ты ведешь себя неправильно и за это будешь наказана.       И вновь новый удар по сисям.       — Переворачивайся на живот, — скомандовала Инола, и я перевернулся, продолжая верить, что эта такая игра.       — Если ты пошевелишься, то не получишь вторую грудь, ты меня поняла?       — Поняла, — вяло согласился я, принимая ее правила игры. Но, как и вчера, мне было приятно выполнять ее приказы. Хотя я показывал, что мне всё равно, на самом деле я млел, выполняя все ее указания.       — А теперь раздвинь ноги, — приказала Инола.       Я медленно раздвинул ноги, и тут же хлесткий удар ладошкой по моей чувствительной попе заставил меня вновь вскрикнуть, но, помня про приказ не двигаться, я постарался не шевелиться.       — Когда я говорю, надо выполнять все быстро, — произнесла она, и вновь шлепки по моей попе посыпались как из рога изобилия. Первые удары кроме боли ничего не приносили, но постепенно боль стала перерастать в удовольствие, и я уже стонал, забрызгивая постель своими соками, а когда она ударила меня по моей писюшке, я зашелся в крике, резкая невыносимая боль сменилась оргазмом, и я, уже не контролируя своё тело, нарушая приказ, выгнулся, визжа от восторга, а новые удары по пизденке только продлевали его действие и не давали мне передышки.       Когда казалось, что все закончилось, Инола прикоснулась к моей избитой писюшке и добравшись до клитора, ущипнула его. Боль, как от электрического тока, пронзила меня, мой визг перешел в плач, и я, обезумев от боли и восторга, стал проваливаться в темноту, но Инола вытащила меня оттуда, вставив свои пальцы мне в писюшку и с бешеной скоростью стала взбивать там мои соки в пену, проталкивая ладошку в мое влагалище.       — Теперь можешь попить из второй груди, — разрешила она, когда я немного отошел от оргазма, и в моих глазах появился осмысленный взгляд.       Когда я допил вторую грудь, она упала на меня и стала вылизывать мою киску, урча от удовольствия, я тоже не остался в долгу, и мои губы прикоснулись к ее мокрым и горячим валикам губок.       — Ты просто прелесть, — обнимая меня произнесла Инола, когда мы лежали, обнимаясь после того, как еще раз удовлетворили друг друга. — Сейчас ты пойдешь в столовую, а потом на занятия, и я хочу, чтобы ты отсосала всем, кто у тебя сегодня попросит, чтобы ты это сделала. Ты выполнишь мою просьбу?       — Если тебе это будет приятно, — произнес я, желая ей угодить.       — Если все выполнишь, как я хочу, то вечером, кроме молочка, получишь мой хвостик в попу или писю. Куда сама выберешь. Я знала, что в тебе не ошиблась, ты очень способная ученица, — сказала она, целуя меня.       Надев мантии, мы вместе вышли от меня и начали спускаться по лестнице в холл. Она сразу сказала, со мной в столовую не пойдет, а вернется в свою комнату, и что завтрак приносят ей туда. Когда мы проходили мимо второго этажа, навстречу нам вышел Дракт. Как только он разглядел рядом со мной Инолу, он развернулся и хотел ретироваться, вновь спрятавшись в своей комнате.       — Эй, здоровань, — выкрикнула Инола, обращаясь к нему, — ты ведь Маку тут поджидал? Ведь все уже давно в столовой.       Орк нехотя развернулся и направился к нам, по дороге сверля Инолу взглядом.       — Ты хотел что-то спросить у нее? — строго спросила она у него.       Ее поведение мне не нравилось, но я стоял рядом, и у меня не было желания вмешиваться в разговор, словно все, что происходило, меня не касалось.       — Она не пришла на тренировку, вот я и хотел узнать, не случилось ли чего? — промямлил орк и попытался развернуться, чтобы уйти.       — Она была со мной, — вместо меня ответила она. — Ты только это хотел у нее спросить?       — Да, — через плечо буркнул орк.       — Тогда можешь идти, мы тебя не задерживаем.       Не знаю, но после этой фразы я успокоился и хотел продолжить спускаться по лестнице, но у Инолы оказались совсем другие планы насчёт меня.       — Орк, может, ты захочешь, чтобы Мака тебе отсосала? — вгоняя меня и его в ступор, произнесла она, придерживая меня за плечо. — Если ты попросишь это ее сделать, она тебе не откажет. Я правильно говорю?       Мой разум кричал, что со мной происходит что-то неправильное, и надо противостоять этому, но мне так хотелось угодить Иноле...       — Я сегодня отсосу каждому, кто меня об этом попросит, — произнес я помимо своего желания и подошел к орку, вопросительно всматриваясь в его глаза.       — Ну же, ты хочешь, чтобы она тебе отсосала? — спросила Инола вконец растерявшегося орка.       Что-либо вразумительного он сказать не мог и только кивнул головой.       — Словами! — строго и со злостью в голосе выкрикнула Инола. — Или проваливай отсюда!       — Мака, я хочу чтобы ты мне отсосала, — сказал Дракт.       Просьба послужила, словно спусковой механизм, все мои сомнения и копания в себе ушли на второй план, было только желание угодить Иноле, и мое собственное желание, которое хотелось удовлетворить любой ценой. Опустившись перед орком на колени, я приподнял-а ему мантию. Он как истинный орк не носил под мантией нижнего белья, и его детородный орган, сейчас пребывая в спокойном состоянии, висел на добрых двадцать сантиметров вниз от паха, прикрывая абсолютно лишенные всякой растительности яйца.       Взяв одной рукой мошонку и взвесив в руке ее тяжесть, я ощутил-а, как мои половые губы наливаются желанием, превращаясь в аппетитные валики. Вторая рука обхватила пока спящий член и, несколько раз проведя ей по всей длине ствола, я направил-а его себе в рот. Еще не налитая силой головка с трудом, но поместилась у меня во рту, и я стала посасывать ее, проводя по ней своим языком. От моих манипуляций член орка стал расти у меня прямо во рту, и, чтобы не задохнуться и не вывернуть челюсть, я попытался вытащить головку из себя.       — Я хочу чтобы ты сосала, — придержала мою голову до этого стоящая рядом Инола и, сломав мой легкое сопротивление, насадила меня на член.       Скользнув по моему небу, он оказался в моем горле, и орк, стоящий до этого момента неподвижно, подался бедрами на меня, загоняя свою залупу еще дальше по пищеводу. Из моих глаз брызнули слезы, а он, подбадриваемый Инолой, схватил меня за уши и стал насаживать меня на свое копье, проталкивая его каждый раз все глубже и глубже, пока его пах не уперся в мой нос, а его яйца не коснулись моего подбородка.       От того, что он держал меня за уши, и от ощущения члена, растягивающего мое горло, у меня начался оргазм. Оргазм не прекращался все то время, что орк трахал мое горло, каждый раз звонко хлопая по подбородку своей мошонкой. Кричать я не мог-ла и только мычал-а от удовольствия. Когда Дракт последний раз вошёл в меня, из его шланга в мой желудок полилось семя.       Я мог-ла только хрипеть, будучи насаженным-ной на член головой, меня трясло от удовольствия, и, когда его член вышел из меня, пройдясь по всему пищеводу, и выскользнул, весь мокрый от моих слюней и остатков непереработанной спермы, я упал на пол, мое тело сковало судорогой, это постарались шарики в моем влагалище и попе, доведя меня до состояния эйфории.       Орк рухнул как подкошенный рядом со мной, высосанный еще и в энергетическом плане.       — Какая милая девочка, — присев возле меня на корточки и гладя меня по голове, произнесла она, — вставай, а то опоздаешь к завтраку, или ты уже наелась?       Поднявшись, я на вялых ногах стал спускаться за Инолой, глядя на нее, я думал о том, как, выполнив ее указание, буду вечером пить из ее груди молоко. В холле мы расстались, она направилась через портал к ректору, а я пошел в столовую.       В столовой меня сидели и ждали мои девочки, не начиная без меня есть, и только когда я сел за стол и попробовал кашу, которую давали на завтрак, все приступили к еде.       — Мака, как прошла твоя ночь? — спросила Аниме, когда мы поели и стали выходить из столовой.       — Заснула и проснулась только утром, проспав тренировку. Непривычно без вас.       — Мы тут подумали, когда все уляжется, мы к тебе по очереди будем приходить на ночевку, мы без тебя не можем, даже те, кто нашел парней, все равно хотят с тобой проводить время. Если ты, конечно, не против.       — Конечно, не против, но давай вернемся к этой теме после визита императора.       — В академию приезжает император? — переспросила Смежана. — А когда?       — Скоро. Только, пожалуйста, никому ничего не говорите, пока официально не объявят.       — Хорошо все будут молчать, — посмотрев на девочек, произнесла Аниме.       Когда мы вышли из столовой и стали расходиться, у меня невольно начался мандраж, когда ко мне подошли парни с моей группы, чтобы вместе пойти на занятия. Ведь если хоть один сейчас попросит, чтобы я сделала минет, я не смогу ему отказать, ведь я обещала Иноле это сделать. И мне придется делать это при всех. Подумав о себе в женском роде мне как-то было легче принять это.       Но к счастью для меня парни о просьбе Инолы не подозревали, правда, в том, что это просьба, я сомневался и странно, но мне это нравилось. Мы, как обычно, пришли и расселись в аудитории в ожидании появления преподавателя и начала лекции. Первым занятием у нас была артефактика, на втором курсе ей отводилась первостепенная роль, и она присутствовала каждый день в расписании занятий. Старушка, как всегда, читала лекцию и посматривала в мою сторону. Только на последнем перерыве она подозвала меня, когда все уже ушли на перерыв.       — Ты так и не определилась?       — Нет. Всё-таки я считаю, что они для меня слишком молодые, — решил попробовать отговориться от ее услуг я, надавив на молодость и неопытность парней, что было довольно близко от истины.       — Я и не говорю о том, чтобы заводить с ними серьезные отношения. У них еще ветер в голове, и им кажется, что вся жизнь впереди. Ты должна понять, что кроме девушек есть еще парни, и они могут тоже доставить немало приятных минут.       Потом посмотрела на меня, покачав головой и добавила.       — Иди, отдыхай.       И махнув на меня рукой, направилась к преподавательскому столу. Мне была непонятна ее забота обо мне, что она от меня хотела, в конечном счете, получить, тоже было непонятно.       На улице меня встретил Горисим. Со вчерашнего вечера он немного осмелел и сегодня весь день крутился возле меня.       — Что хотела от тебя эта старуха? — спросил он, подходя ко мне. — Я честно на твою грудь не пялился.       — Не переживай, о тебе в нашем разговоре не было ни слова.       — Может, тогда скажешь, что она от тебя хотела?       — Она посоветовала мне найти парня и начать с ним встречаться.       — Если не найдешь, можешь со мной, — предложил он сразу свою кандидатуру.       Предложение я его проигнорировал-а, но он и не ожидал, что я отвечу на него. На перерыве возле меня, как всегда, крутились мои одногруппники, оттачивая на мне свое остроумие в беседах с девушками. Я был не против и всегда поддерживал разговор.       После окончания занятия мы должны были идти в столовую на обед, и старуха, отпустив нас, вновь подозвала меня.       — Подожди, — сказала, когда я подошел к ней, — пусть все выйдут.       Когда последний парень вышел из аудитории, она подошла ко мне.       — Я понимаю тебя, я тоже, как и ты в академии, увлекалась только девушками и парней к себе не подпускала, — начала она, и мне стали понятны все ее приставания. — Когда тебя лишали девственности, это происходило без твоего согласия и, скорее всего, в веренице таких же, как и ты, студенток. Поэтому и отношение к мужчинам у тебя такое.       — Меня не в академии лишили ее, а на алтаре и рукоятью ножа, — произнес я, словно это какое-то достижение, но не знаю, в этот момент мне казалось, что надо уточнить.       — Расскажи, — встав в охотничью стойку, произнесла старуха.       — Да что тут рассказывать. Это всем известный факт, я никогда это не скрывала.       — Этот рассказ прошел мимо меня. Поэтому расскажи.       Пришлось ей рассказать в урезанной форме свою историю. Опять, как и всегда, упоминание Баракуза привело старушку в возбужденное состояние, и она стала расспрашивать о нем, налегая на том, уверена ли я в его смерти.       — Сейчас у тебя еще одно занятие, но я прошу тебя после него прийти ко мне.       — Но я не знаю, куда, — честно сказать, после рассказов парней идти к ней у меня не было ни малейшего желания.       — Придешь в класс для практических занятий, я тебя там буду ждать.       Показав, что разговор окончен, она отпустила меня. Парни как я и ожидал-а, ожидали меня возле аудитории. Заверив их, что у меня все в порядке, мы направились в столовую. А я мимоходом отметил, что с сегодняшнего утра я в присутствии парней не могу отождествлять себя с мужчиной. Домыслить мне не дали и вновь стали развлекать меня разговорами.       Следующая лекция у нас была у Мирка и прошла спокойно. Он, еще не оклемавшийся после последнего раза, старался вести себя тихо и в мою сторону не смотреть. На втором последнем перерыве я немного задержался и выходил из аудитории одним из последних, когда со мной поравнялся Горисим.       — Мака, тут Сашан рассказывал, что ты с ним, — начал он.       — Не только с ним, — прервал я его, — еще с Линком и Доллодем. А что тут такого?       — Та нет, ничего, просто им никто не верит.       — У меня было такое настроение, а они попались как раз под руку.       — А как можно попасть тебе под руку? — спросил он. Было видно, что на этот разговор он едва решился. Что он из последних сил сдерживает себя, чтобы не убежать от меня.       — Ну не знаю. Наверное, при это нужно, чтобы мы были одни, и в округе больше никого не было, потом меня нужно упросить, потом, если я не прогоню, полизать у меня между ножек. Только очень нежно и тщательно, и потом может быть… — говорил-а я это, несмотря на него, ведь я просто издевался над ним. Кто в здравом уме пойдет на такое, тем более, когда в округе можно найти себе партнера, не заморачиваясь со всем этим.       Только вот я не учла, что это артефакторы, не избалованные женским вниманием, или он ко мне неравнодушен. Он шел рядом и всерьез воспринимал мои слова.       — Успокойся, — понимая, что он все принял за чистую монету и сейчас строит планы, моего покорения, — я пошутила.       Посмотрев на его расстроенное лицо, я засмеялась и толкнула его в бок.       — А может, все и сработает? — сказал я и ускорил шаг, обгоняя парня.       Всё-таки самым болтливым из троицы оказался Сашан, надо будет это иметь в виду и больше с ним не иметь никаких отношений, заодно проверю и Горисима.       После ужина в столовой, я хотел пойти домой и проигнорировать просьбу старухи, но когда проходил мимо поворота, ведущего в катакомбы, передумал и повернул туда к немалому удивлению парней.       — Меня старуха просила зайти, — прокомментировал я им свой поступок, — не переживайте, мошонку она мне не передавит.       — Может, она какую-нибудь другую пакость придумает, — заявил Павлан. — Я бы не ходил.       — Я уже иду, — сказал-а я, помахав им рукой.       Старуха оказалась уже в аудитории, сидела за ученическим столом и что-то мастерила.       — Я пришла, — закрывая за собой дверь, произнес я.       — Проходи, садись, где тебе будет удобно, я сейчас закончу.       В аудитории было везде неудобно, и поэтому я прислонился спиной к преподавательскому столу и стал ждать. Она еще минут пять ковырялась, а затем, отложив инструменты, посмотрела на меня.       — Ты так и не нашла себе тут места?       — Здесь везде неудобно, — обведя глазами аудиторию, ответил я.       — Вот-вот, и я об том же. Тебе тут везде будет неудобно. Пойдем тогда в одну комнату и уже там поговорим.       Она поднялась и, открыв преподавательскую комнату, где мы с Рителой оставались один раз, пригласила меня туда жестом.       — Проходи, не бойся, — видя мое опасение, произнесла она, — эти засранцы, наверное, напугали тебя, рассказывая, как я перетягиваю им мошонки и потом насилую их.       — Да.       — Так у тебя нет мошонки, и перетягивать нечего, а делаю я это, чтобы они не кончили раньше времени. Они же, подлецы, только вставят и сразу кончают. Да и я уже не красавица, их уже не возбуждаю.       — А зачем вы это делаете, ведь не для удовлетворения же? — спросил я, сканируя ее.       — Мне необходима сперма, молодая сперма, чтобы оставаться живой. Об этом я и хотела поговорить с тобой. Как я тебе и говорила, я тоже в юности любила девушек. И вот когда я окончила академию, не эту, в султанате, мне встретилась девушка. Она заполнила всю меня, я не могла жить без неё. Но она не могла жить без мужчин, она жила засчет них. Она питалась только их семенем, продлевая тем самым свою молодость и красоту. Я во всем хотела быть похожей на нее и попросила ее, чтобы она сделала меня такой же.       — Вы решили стать такой же, как она, и быть все время вместе?       — Да. Она поила меня из своей груди и затем подводила ко мне парней.       — Все это интересно, но зачем вы мне это рассказываете? — спросил я и заметно занервничал, проведя аналогии с собой.       — Потому что, когда я убежала от нее и перестала регулярно питаться мужским семенем, я начала стремительно стареть. Теперь сколько бы я не принимала в себя семя, я не могу повернуть старение вспять. Одним из ее постоянных лекарей и советчиков был именно Баракуз, и она ему дала задание. Он должен был соединить человека и демоницу, точнее, суккубу в одно целое, причем, чтобы демон не поглотил сущность человека. И похоже на то, что ему это удалось.       — Почему вы так решили? — произнес я, обдумывая варианты, как убить эту старушку так, чтобы на меня не подумали.       — Ты не можешь жить без секса, как настоящая суккуба, но сдерживаешь себя, удовлетворяя свои желания с девушками, когда как суккуба раскрывается только с мужчинами в полной мере. Ты течешь только от того, что находишься в одном месте с мужчинами. И демон не поработил твою душу, потому что ты, как я уже говорила, можешь себя контролировать.       Я попытался подняться, но она успокаивающе помахала мне рукой и продолжила?       — Я не враг тебе и о своих догадках никому не скажу. Хочу тебе объяснить, чего они добивались, создавая тебя, а решение принимай уже сама, тут я тебе не помощница, слишком быстро я старею. Он должен был создать живой накопитель, который накапливал в себе энергию и потом отдавал ее своему хозяину или хозяйке.       — Вы считаете, что я такой накопитель?       — Я подозреваю, что это так и есть. У тебя слабый магический дар, но ты проявляешь хорошие магические способности, и не говори, что это из накопителей, которые у тебя в виде колец. С твоим магическим узлом ты заряжала бы один из них годами, а они у тебя всегда полные.       — Ответьте, пожалуйста, тогда на вопрос, он меня очень интересует. Кто такой этот шаман орков и почему он меня и моих подруг хотел отдать демону? Вы ведь много знаете.       — Ответа я не знаю. Подозреваю, что шаман был заодно с Баракузом и просто хотел выслужиться перед своим хозяином и сам отдать тебя ему. Но ты этому не позволила случиться и, мало того, уничтожила его.       — Почему вы все это мне решили рассказать, и почему так переживаете, что я не общаюсь с мужчинами?       — Потому что, если ты будешь общаться только с девушками, у тебя может сформироваться перекос в сознании, как у меня. А рассказать тебе все это я решила, потому что я вчера увидела тебя рядом с Инолой.       — Инола, это и есть та девушка, которая…       — Да. Она из меня и сделала спермоприёмник. Вот только энергию отдавать я ей могла, но не могла ее накапливать. И еще она приходит в наш мир только на пять лет, затем исчезает настолько же. И да, это она меня сюда заперла.       — И что мне делать? — спросил я, передумав ее убивать прямо сейчас.       — Бежать, пока ты не попробовала ее молока. Бежать без оглядки, туда, на север, откуда ты пришла.       — А если я попробую?       — Тогда, добро пожаловать в семью, — невесело улыбнулась старуха. Скоро без спермы в своем желудке ты не сможешь прожить и нескольких дней, и тебе будет неважно, человеческая она или нет.       — ?       — Не смотри ты так. У коней и быков тоже она есть, хоть и магии в ней нет, но можно продержаться и не умереть с голода.       — Вы не едите обычную пищу?       — Ем, но мало, и это не помогает утолить голод, тот, другой голод. А ты еще можешь спастись. Уходи, как только появится возможность. Или оставайся и стань бессмертной, но тогда не отказывайся от мужского семени, не совершай моей ошибки. И еще: семя нелюдей самое полноценное.       Больше она меня не задерживала. Показав, что разговор окончен, встала с кресла, в котором сидела напротив меня, и вышла из комнаты, оставив меня в одиночестве.       Я еще посидел в кресле, размышляя над услышанным. Все это пугало, но в то же время создавалось впечатление, что меня попросту пытаются развести. Что действуют по принципу кнута и пряника. Беги и бессмертие. Вечная молодость и дряхлая старость. И если убежишь, то все равно вернешься, но уже старухой. Не будешь с мужчинами, будешь с животными.       И подошла эта бабка только тогда, когда Инола меня молоком кормила уже несколько раз, и оттрахали меня во все дырки, наполнив до отказа спермой. Вроде рассказали обо мне и в то же время не сказали ничего нового.       Теперь стал вопрос, куда пойти, чтобы мне никто не предложил у него отсосать, я чувствовал, что отказать ему не смогу. И в то же время провести время там, где Инола меня не достанет. В голове сразу возникла мысль о лаборатории, но я ее отмел, вспомнив о том, что именно там нашел коробку с компонентами системы, за которой потом вернулась Инола.       Выйдя из аудитории и осмотревшись, я на всякий случай задействовал скрыт и направился вдоль коридора вглубь катакомб. Я шел и поражался обилию аудиторий, я даже не подозревал, что тут их так много. Постепенно продвигаясь вниз, я переступил невидимую черту, за которой коридор продолжался, вот только помещения стояли здесь закрытые обшарпанными дверями, и под ногами была пыль и грязь. Везде царил мрак и запустение.       Посмотрев на пол перед собой и сзади себя, я немного успокоился, кроме моих следов, которые я сразу замел, других не было, и толстая пыль говорила, что тут давно никто не появлялся. Правда, если он, как и я, не замел свои следы, но и остатков магии я не почуял и поэтому спокойно продолжил свой путь, иногда открывая комнаты. А они все стояли абсолютно пустые, кроме голых стен ничего не было. Для проверки я заходил в некоторые и проверял стены, надеясь найти невидимый проход. Но там были только стены из необработанного камня.       Пройдя с десяток дверей, я увидел впереди себя дверь, к которой бросился, поднимая клубы пыли. Дверь была сейфовой, такой, как ставили в хранилищах или секретных объектах. Только вот она была закрыта изнутри, и чтобы ее вскрыть, потребовался бы плазменный резак. Создать его и использовать было для меня совсем несложно, но я не хотел портить дверь. Я стоял в задумчивость перед ней, соображая, как ее открыть.       Я попытался достучаться до Маси, но она от молока, видимо, опять отключилась. Я решил воспользоваться своим умением прыгать, используя микро-порталы. Вся трудность заключалась в том, что я не знал, что там за дверью. Ведь точку выхода надо было представить или хотя бы видеть. И я не знаю, что там за дверью, и не окажусь ли я замурованным в металл или в стену. Любопытство победило разумные доводы, и я, представив, что там такой же коридор шагнул в дверь.       Моя авантюра увенчалась успехом, там был такой же коридор, только он был длиной один метр, а дальше была обычная деревянная когда-то дверь, теперь вся гнилая и готовая рассыпаться от одного прикосновения. Оглянулся назад, и меня прошиб холодный пот. Ведь я прыгаю на большие расстояния, а если я стою в полуметре от двери, то какой она тогда толщины?       Отдышавшись, я открыл деревянную дверь, точнее, я до нее дотронулся, чтобы открыть, и она рассыпалась у меня в руках, открыв передо мной продолжение коридора. Тут тоже присутствовала пыль, только идти стало веселей, потому как стены покрывал материал, похожий на пластик. Я продвигался к очередной тайне академии.       Коридор оказался длиной метров десять и окончился за двумя поворотами очередной гнилой дверью. Попав в помещение, мне стало понятно, откуда здесь влага, с потолка бежала вода и, попадая на пол, стекала в отверстие, уводящее ее куда-то вниз. Вода хоть и чистая, но сырость в помещении давала. И еще что удивительно, дышалось легко, вентиляция работала хорошо, или это мои наноботы постарались?       Когда я попал в большой зал, мне пришлось запускать светляк к потолку, чтобы осветить сразу все помещение. Немного сместившейся от центра комнаты была конечная моя цель сегодняшнего путешествия, тем более из зала не было больше выходов, только каменная стена. А на полу лежала металлическая капсула, размером два метра в длину и в ширину как раз на одного человека. Только она стояла закрытой, и как ее открыть и заглянуть вовнутрь, я не знал, и в памяти ничего не возникало, ни одного образа. На ней, как и везде, был слой пыли.       Уходить отсюда, не забрав ее с собой, даже помыслить о таком я не мог. Но и грязную пихать в аномалию, тоже не собирался. Очистив ее заклинанием, я спрятал ее в карман. Затем осмотрел весь пол и стены в поисках подсказок, что это за фиговина. Подсказок не было, как и второго выхода. Возвращаться назад я посчитал еще слишком рано и потому, достав кресло, уселся в него, решив отдохнуть и заодно привести себя в порядок, а там глядишь, и Мася отзовется. Диагност сразу погрузил меня в сон, я даже не успел отключить в нем эту функцию.       Первое, что я почувствовал, когда открыл глаза, это желание. Все тело просило секса.       "Черт подери, — подумал я, — и зачем я лег на это кресло, если до этого целый день ходил спокойно и не было даже намека на возбуждение?"       Но когда поднялся, почувствовал легкость во всем теле, словно отдыхал не один месяц. Спрятав все в аномалию, я, наплевав на запрет Босира, тем более проследить, откуда я стартовал, навряд ли кто сможет, шагнул в только что образовавшуюся воронку портала. Такой способ жрал просто прорву энергии, поэтому я постарался все сделать как можно быстрее. Весь переход у меня занял не больлее десяти секунд, и вот я стою в холле общежития.       Стараясь не на кого не смотреть и ни с кем не разговаривать, я вбежал по ступенькам и, открыв дверь, зашел на свой чердак. Я только успел скинуть с ног обувь, как раздался стук в дверь. Ругаясь на Горисима, как на приставалу, но в душе желая, чтобы это был хотя бы он, я открыл дверь.       — Мака, можно я войду в твой дом? — на пороге стоял Санат. — Я видел, как ты вбежала по ступенькам, с тобой все нормально?       — Нет! — вскрикнул я, хватая его за мантию и затаскивая к себе. — Нет со мной не все в порядке, почему ты не приходишь ко мне? Почему ты меня забыл?       Мои обвинения сбили его с мыслей, и он стоял, не понимая, что ему делать. А у меня начиналась самая обыкновенная истерика. Я метался по комнате, не находя себе места, все тело горело от желания, и в то же время напуганный старухой я боялся…       Когда я почувствовал что еще немного, и я окончательно впаду в истерику, Санат подскочил ко мне и повалил на пол. Я попытался вырваться, оттолкнуть его и вновь наброситься на него с обвинениями, но он навалился на меня, и его уродливые губы коснулись моих, и, поймав их, он стал целовать меня, чего не делал никогда и ни при каких обстоятельствах, зная, что мне это неприятно.       Я продолжал брыкаться, но с каждой секундой все слабее и слабее, вся моя ярость уходила, вся энергия, бурлящая во мне теперь хлынула к киске, раздувая и без того полыхающий там пожар. Мои губы нехотя раскрылись, пропуская его язык, и возводимый многие месяцы бастион пал. Я ответил-а на его поцелуй.       Мы неистово целовались, и, когда он, прервав поцелуй, поймал моё ухо губами и стал его облизывать, проникая языком во все раковинки, я застонал-а, не сдерживая уже свои эмоции, мои ноги расслабились и призывно разошлись в стороны. Продолжая целовать меня, он сжал мою мантию, оголяя мои бедра, а его ладонь накрыла мое трепещущее лоно. Мокрая пися встретила его пальцы, громко чавкнув смазкой, и я издал-а еще один радостный стон.       — Я боялся к тебе прийти, — перестав целовать меня, признался он, — я думал, ты на меня обиделась после того, как увидела меня, когда у меня был гон.       — Дурак, — задыхаясь от желания, прошептал-а я, — возьми меня скорее.       Второй раз его просить не надо было, скинув свою мантию, он приблизился ко мне, и я, уже не брезгуя им, потянулась сама к его губам, запечатав их поцелуем. Его член, раздвигая мою плоть, скользя по моим сокам, хлюпая смазкой, стал входить в меня, раздвигая мою киску, успевшую уже сжаться до привычных размеров. И сейчас он проникал в меня как будто в первый раз, растягивая и заполняя ее. Широко расставив ноги, я лежал, наслаждаясь этим моментом первого проникновения, заново переживая всю гамму ощущений, и, когда его головка, преодолев сопротивление губок, заскользила дальше, упершись в матку, я застонал, а по телу пробежала легкая судорога.       Санат трахал меня, продолжая целовать моё ухо и в губы, входя в меня каждый раз на всю длину и требовательно стуча по матке. Меня всю трясло, оргазмы следовали один за другим, но я только переживал, чтобы он не кончил слишком быстро, и чтобы у него хватило на это сил. С каждой фрикцией он все сильнее входил в меня, и, когда его головка увеличилась в размере, я обнял-а его ногами, прижав к себе. Его залупа прижалась к моей матке, сминая ее, и тугая горячая струя семени ударила по ней.       Крик блаженства вырвался из меня, а Санат, мелко дрожа, стал массировать членом матку, окончательно сводя меня с ума. Устав от оргазмов я перевернулся на живот, как только он вышел из меня. Меня еще всю колотило, когда головка его члена, пробравшись между моих половинок, уперлась в колечко ануса. Я только лег поудобнее и приподнял попку, и его все еще стоящий колом фаллос стал продавливать себе вход. Растянутый Паваном и Инолой анус, мягко растянувшись, пропустил его, и член оказался в моем кишечнике. Новый оргазм загнул меня, и я насадилась еще глубже на член так, что его яйца коснулись моих разгоряченных губок. Попка это не пися, и управлять потоком энергии я не мог. Санат трахал мой зад, выходя из него почти полностью, а затем, надавив бёдрами и вновь загоняя член в кишечник.       — Кончи, пожалуйста, в писю, — хрипя от наслаждения и отдаваясь полностью этому чувству, простонал я. Контролировать поток энергии я уже не был в состоянии, в любой момент очередной оргазм мог лишить меня сознания.       Уже на грани сознания, когда тело дрожало от оргазма, Санат резко вышел из растраханного анала и одним движением вошел в киску, на своем пути заливая влагалище спермой, словно из шланга. Влагалище, почуяв сперму, судорожно сжалось вокруг его члена, и шарики двигались вокруг ствола, выкачивая и выдавливая остатки семени. Санат, как и я, кричал от оргазма, прижимаясь ко мне и отдавая всего себя мне.       Мы так и лежали на полу, отдыхая после такой бурной встречи. Мне хотелось, чтобы он поласкал мои сиси, и я, взяв его за голову, прижал к себе.       — Поласкай их — попросил-а я, гладя его по лысой голове.       Его руки легли на грудь, и он, поймав торчащий сосок, отправил его в рот. По телу вновь пробежала истома, и я, расслабившись, разлегся на полу. Как ни странно, но молока не было, но я все равно испытал оргазм и уже окончательно удовлетворенный прикрыл глаза. Санат продолжал ласкать груди, и его вновь вставший член упирался мне в ногу, взяв его в руку, я сжал его в руке, ощущая, что моя ладонь так до конца его и не обхватила.       — Я хочу, чтобы ты его пососала, — произнес он, продолжая целовать меня.       Эта фраза подействовала отрезвляюще на меня, сразу всплыл образ Инолы с ее приказом. Неужели и Санат с ней заодно? Это подозрение вывело меня из блаженного состояния, но в то же время, мне ужасно захотелось почувствовать член у себя во рту, вновь провести языком по мягкой коже головки и почувствовать вкус спермы у себя на языке.       Потянувшись к члену, я покорно облизал-а головку, впитывая в себя ее вкус и медленно ввела его себе в рот. Активно работая головой я сосал, неглубоко вгоняя в себя член, постоянно доставая и облизывая залупу. Я вновь возбудился, киска уже текла, и подо мной образовалась маленькая лужица, когда Санат застонал и, уложив меня на себя, стал вылизывать у меня между ножек. Почувствовав приближение своего оргазма, я насадился последний раз на член, вгоняя его в горло. Казалось, мы только и ждали этого момента, наши оргазмы слились в один. Санат, присосавшись к моей писе, сейчас извергающей из себя, словно вулкан, свой сок, заливал в меня сперму, продолжая толкать дальше в пищевод свой шланг.       — Тебе Инола сказала, чтобы ты попросил минета у меня? — спросил я у Саната, когда он, совершенно выжатый, пришел в себя и, улыбаясь, смотрел на меня.       — Я с этой... не хочу иметь ничего общего и, пожалуйста, не упоминай при мне ее имени, — убрав с лица улыбку, сказал он, — и сама старайся держаться от нее подальше.       — Почему, ты так агрессивно ее воспринимаешь?       У меня опять начала течь пизденка, я видел, что он переживает и заботится обо мне. Разговаривая с ним, я прижался к нему и, непроизвольно протянув руку, сейчас игралась с его мошонкой, перекатывая в ней его яички.       — Тебе, лучше этого не знать, — произнес он.       Его член, несмотря на то, что он был выжат мной, вновь стал проявлять признаки жизни, и мне вновь захотелось ощутить его в себе. Опустившись вниз, я поцеловал его, но он все также не наливался жизнью.       — Мака, если мы сейчас с тобой еще раз сольемся, то я долго не смогу восстановиться, — голосом преподавателя остановил он меня, — давай отложим это на другой раз. Тебе надо много энергии, ведь ты еще учишься и развиваешься как маг.       Через несколько минут Санат, одевшись, вышел от меня, направившись к себе. Мне хватило ума залезть к нему в мозг и все же покопаться в нем. Он сейчас ушел, потому что боялся не сдержаться, тогда восстановление будет долгим, а он хотел меня. И с Инолой он не сговаривался, он ее ненавидел.       "Всё-таки странные вещи тут происходят," — подумал я, отправляясь в душ, чтобы смыть с себя весь негатив.       Плескался в душе я долго. Напряжение немного спало, и я решил больше сегодня никуда не ходить, лечь спать, а завтра попытаться все же достучаться до Маси и выяснить, что за штуку я нашел в катакомбах и как ее открыть, была у меня уверенность, что она знает, как бороться с этой капсулой.       В спальне свет я не зажигал и сразу направился к кровати. Когда я к ней подошел с намерением забраться под одеяло, в комнате зажегся свет, и на кровати я увидел Инолу. Я совсем забыл, что она обещала прийти ко мне, точнее, визит Саната этому поспособствовал.       Сейчас она лежала на моей кровати обнаженная, показывая себя мне, ее грудь тяжело перекатывалась при каждом ее движении, все говорило о том, что там полно молока, и оно предназначено для меня.       — Как себя сегодня вела моя девочка? Много членов попробовал ее ротик? — томно потягиваясь, спросила она.       Меня вновь, словно подменили, пристально смотря на ее грудь, я, кроме как о молоке, больше ни о чём думать не мог.       — Только два, — ответил я, приближаясь к ней, передвигаясь на четвереньках — больше никто не просил, меня ведь все боятся.       — Ты плохо себя вела, хоть в этом и моя вина, надо было точнее давать указания, но и ты могла проявить инициативу. Поэтому куда тебя трахать, я выберу сама. А теперь иди ко мне, я для тебя принесла полные сиси.       Груди у нее действительно раздулись от молока. Больше не в силах сдержаться и наплевав на все предупреждения, я подполз и стал пить из ее груди, сжимая ее, чтобы добыть побольше молока. Моя киска текла, и приходилось сильно сжимать бедра, чтобы унять зуд.       Мои шарики внутри меня перекатывались от судорожных сокращений стенок влагалища, и я постепенно приближался к пику наслаждения. Инола лежала на кровати и, гладя мои волосы, тоже приближалась к оргазму. Мое тело начало дрожать, и первый спазм сковал тело, по телу пробежала молния. Небольшое жжение в клиторе, и он стал увеличиваться. Не выпуская сосок из губ и продолжая пить молоко, я лег между бедер Инолы, и клитор, продолжая увеличиваться, стал входить в ее влагалище. Как только он коснулся ее губок, она замерла, затаив дыхание.       — Так, значит, всё-таки кольцо, — прошептала она, — давай входи в меня!       Звук ее голоса словно придал мне сил, клитор просто гудел от нетерпения, и я подался вперед бедрами, стараясь вогнать его ей в самую матку. Сегодня он входил в нее туго, стенки её влагалища плотно обжимали, сопротивляясь ему, но я продвигался вперед, и Инола, крича и ругаясь, подавалась мне навстречу, стараясь побыстрее насадиться на него. Когда клитор уперся внутри ее в преграду, Инола издала гортанный надрывный стон. Ее тело пылало огнем, она держа меня за волосы и просто утопила в своих грудях, прижимая меня и заливая мой рот молоком.       И в этот момент клитор задрожал, Инола, задыхаясь и хватая ртом воздух, выгнувшись, замерла в немом крике. И я, захлебнувшись молоком, оторвался от груди и прогнулся, мое тело сковала судорога, не давая мне возможности двигаться, и только клитор дрожал в пизденке Инолы. Наши взгляды встретились, и я заметил, как в её глазах запылало пламя. Ее молоко продолжало выливаться из груди мелкими порциями, и я опять припал к соску, высасывая последние капли.       — Теперь вторую, — прохрипела Инола сорванным голосом, — это все для тебя.       Первый оргазм прошел, и я начал двигаться, постепенно выводя свой клитор из нее, Инола мелко дрожала, держась за мои руки, словно боялась, что я пропаду. Выйдя почти полностью из нее, я посмотрел на свой клитор. Сейчас он был больше похож на член орка: сантиметров тридцать плоти, увитой венами и хаотично разбросанными под тонкой чувствительной коже шариками. Теперь понятно, почему она так стонала, когда я входил, у меня были такие же ощущения от члена Павана и Валисика, когда они первый раз, растягивая мое влагалище, вламывались в меня.       Вторая полная молока грудь манила меня своим соком, и я подхватил его губами, одновременно с этим входя в нее. Она застонала и, подняв ноги, обхватила меня ими. Я размеренно входил в нее, когда моей пизденки коснулась головка ее хвоста. Выйдя из ее влагалища, я замер, ожидая, когда он в меня ввинтится. Сейчас мне было все равно, куда, лишь бы побыстрее, терпеть пустоту внутри себя становилось все сложнее.       — Куда? — шепотом спросила Инола.       — Мне все равно, я хочу чтобы ты вскоре заполнила меня, — ответил я ей, опять захватывая сосок.       Головка коснулась моих губок, словно пробуя их на вкус, и затем в одно движение моя киска была насажена на хвост. Я сосал грудь, в то время как член трахал мою киску, вкусно чавкая моими соками. Хвост так толкал меня, входя в меня, что я просто лежал между ножек Инолы, и мой клитор сам ходил в ней. Мои ноги тряслись, на меня накатывала волна оргазма, когда Инола очередной раз захрипела, прогнувшись от оргазма, и в мое влагалище потек ее сок. Меня бросило в жар, все тело покрылось капельками пота, и я взорвался фонтаном в ее киске, заполняя ее своим семенем.       Ее хвост еще сочился внутри меня своей влагой, когда я, придерживая его, вытащил его из своей пизденки и, недолго думая, приставил к попке. Я только слегка надавил на сфинктер, как головка, скользкая от наших соков, растянув его, проникла вовнутрь. Мне хватило нескольких фрикций, чтобы вновь ощутить божественный оргазм. Все это время Инола пролежала с закрытыми глазами, не в силах пошевелиться. Ее рожки опять подросли и теперь даже слегка закручивались в районе затылка. Вообще их теперь можно было принять за косу, красиво уложенную на голове. Все было красиво и гармонично.       Я лежал рядом с ней, гладя её грудь и ожидая, когда она проснется, ее хвост так и оставался в моей попке, и вытаскивать его я не хотел, мне нравилось, как он там устроился, и что при каждом моем или его движении я вновь испытывал микрооргазм. Сегодня он был намного меньше, и неприятных ощущений не было. Он действительно сильно уменьшился.       — Тебе нравится, когда он в твоей попе? — спросила Инола, как только открыла глаза и немного пришла в себя.       — Мне нравится, что он во мне и неважно где.       — Все правильно, так и должно быть — произнесла она, гладя мою грудь. — Сейчас я уйду, а завтра меня ожидай, я приду и снова напою тебя молоком. Утром можешь сходить на свою тренировку, не надо привлекать к себе излишнее внимание, резко меняя свои пристрастия.       — Может, останешься у меня? — с надеждой в голосе спросил я, оставаться одному не хотелось.       — Пока не стоит, но тебе ничто не мешает воспользоваться приглашением Босира и поселиться возле меня, — одеваясь, чтобы уйти произнесла она. — Хотя это тоже не выход, молоко скоро уже не сможет утолить твой голод, и только мужское семя сможет его приглушать на время. Ты растешь, моя девочка, и с этим ничего не поделаешь.       Последние слова прозвучали для меня как диагноз, и я застыл, силясь разобраться в них. Инола, видя мое застывшее выражение лица, улыбнулась и поцеловала меня, при этом сильно ущипнув за попу. Я всё ещё стоял, размышляя над услышанным, а по лестнице раздавались звуки ее шагов. За кого она меня принимает, вот какой вопрос крутился у меня в голове.       Спать не хотелось. Была мысль сходить к фонтану и потанцевать, но было уже поздно, и танцы, скорее всего, закончились. Пойти погулять по парку и найти себе приключения на попу и писю, но после Инолы все будет смотреться блекло, и кроме разочарования я ничего не получу. Был бы Паван или Валисик, оставался еще гном, но меня к нему никогда не тянуло. Вот с такими мыслями я отправился в спальню. Подвесив светляк, я подошел к зеркалу и посмотрел на свое отражение, затем лег в постель и, не туша свет, заснул, просто провалившись в темноту.       Утром, проснувшись, как всегда, перед рассветом, я отправился на тренировку в своем орочьем костюме, только на этот раз решил грудь сильно не перетягивать. Сейчас, когда я бежал к площадкам, она колыхалась, но мне это доставляло удовольствие. Правда, когда подбежал к площадке, грудь немного перетянул, всё же бежать предстояло по полосе.       Всю свою пробежку я чувствовал посторонний взгляд, ничего удивительного в этом не было, просто за мной давно никто не наблюдал. Ни в конце полосы, ни на всем ее протяжении я никого не встретил, хотя думал, что или оборотни, или Дракт должны были появиться. Было двоякое чувство, мне хотелось их увидеть и в то же время нет. Покопавшись в себе, я предположил, что всё волнение из-за Инолы.       Вернувшись к домику, я позанимался с мечами, стараясь находиться на виду. Хотелось узнать, кто за мной наблюдает, выходить из тела и облетать территорию в его поиске я посчитал лишним, решив, что это кто-то из студентов.       Когда я ставил мечи в стойку, сзади раздался кашель. Кто-то привлекал к себе внимание.       — Привет, Мака, — раздался знакомый голос.       Я обернулся. Передо мной стоял тот, кого я меньше всего ожидал увидеть.       — Я тут проходил мимо, вижу, ты занимаешься, вот решил подойти поздороваться, — пробормотал Сашан.       — Привет, Сашан, — ответил и я, смотря на парня. Видимо, не только мои соки обладают возбуждающим эффектом, но и пот, который после тренировки стекал по моему телу тонкими ручейками. — Не думала, что так рано встает еще кто-то кроме меня.       — Мне не спалось, — произнес он, подходя ко мне почти вплотную, — я все время думаю о тебе.       Я собирался ему что-то ответить, но его прикосновение к моей груди хоть и через ткань, смешало все мои мысли.       — Что ты делаешь? — только на этот дурацкий вопрос меня и хватило.       — Я хочу тебя, — залезая руками под ткань куртки и сжимая мои груди, прошептал он, а его губы потянулись к моим.       Слабость во всем теле лишала меня воли, я таял-а под его руками, и, когда его губы коснулись моих, я ответил-а на поцелуй. Мои ноги стали словно ватные, и я стал медленно оседать на землю прямо возле стойки с учебным оружием. Сашан опустился рядом со мной, так и не выпуская моих губ из своих, продолжая ласкать мою грудь. Я хотел встать, чтобы перейти в более чистое место, но Сашан навалился на меня, не давая мне пошевелиться. Его поцелуи становились все более настойчивыми и требовательными, уступая перед его напором, я расслабилась. Как только он почувствовал мою готовность, он убрал одну руку с груди и, задрав свою мантию, приставил член к моей уже готовой его принять писюшке. Он вошел в меня сразу одним толчком, полностью погрузившись в меня, его мошонка прижалась к попке, а я, разорвав поцелуй, застонал от удовольствия.       Сашан двигался во мне, все время ускоряя темп, продолжая ласкать мою грудь руками, целуя и покусывая соски. Его член влетал в мое влагалище каждый раз, с небольшим усилием протискиваясь, массируя меня и себя моими шариками. Вскоре его движения участились, и он, последний раз вогнав в меня свой член, затрясся, вливая в меня свое семя, заливая им мои внутренности. От ощущения горячего семени внутри себя меня выгнуло, и я закачалась на волнах блаженства.       Он еще продолжал дрожать на мне, сливая последние капли энергии и семени, когда я ощутил, что хочу еще, мне этого мало. Сбросив с себя все еще кончающего парня, я набросилась на его член, заключив его в плен своих губ. Я сосал головку, высасывая из нее последние капли семени, урча от удовольствия. Его член продолжал стоять, и скоро новая порция спермы заполнила мой рот. Проглотив все и облизав головку я, наконец, успокоилась и то, похоже, потому что Сашан лежал без движения, с закрытыми глазами. Я сильно вывозился в пыли, и поэтому пришлось использовать заклинание, чтобы очистить одежду и себя от грязи и пота. Сашан тоже извозился, но его чистить и тратить на него энергию я не захотел.       Придя домой, я все равно принял душ просто потому, что мне это нравилось, и стал ждать прихода Инолы, забравшись на кровать.       Она пришла в то же самое время, что и вчера. Как только она переступила порог спальни, она сразу сняла с себя мантию и, приподняв левую грудь, выдавила немного молока.       — Ты меня ждала? Смотри мои груди опять полны молочка, — улыбаясь, произнесла она. — Ты его хочешь?       Закивав головой, я вылез из-под одеяла, которым укрывался, и на четвереньках стал подходить к ней.       — Моя ты девочка, — продолжая стоять на месте, произнесла она, — ты получишь его, но сначала я хочу, чтобы ты попросила его у меня, как просит собачка у хозяйки что-нибудь вкусное.       При виде ее груди и капли молока, стекающего по ней, я готов был выполнить любую ее просьбу. Все также стоя на четвереньках, я заскулил и завилял попкой, будто у меня есть хвост, затем подполз к краю кровати и лизнул ее бедра. Не остановившись на этом, я стал вылизывать все, до чего смог только дотянуться. Возбуждение росло с каждой секундой, и, когда она, поглаживая меня по голове и лаская уши, словно я собачка, подняла ногу и поставила ее на кровать, мой язык оказались возле ее пещерки. Вылизывать между ее ножек было неудобно, и я лег на спину, продолжая целовать и лизать ее губки, из которых мне в ротик толчками влагалище выталкивало смазку.       Дыхание Инолы постоянно сбивалось, и, когда я добрался до клитора и провел по нему своим языком, а затем обхватил губами и всосал в себя, продолжая ласкать его языком, Инола издала гортанный звук, и ее тело завибрировало от наслаждения. Ее ноги перестали ее держать, и она, продолжая сотрясаться, упала на кровать рядом со мной. Она только тихо постанывала от новых волн наслаждения, когда я, присосавшись к ее соску пил молоко, помогая себе руками, массируя ее сисю. Я пил уже со второй груди, когда Инола, проведя рукой по своему лицу, словно смахивая наваждение, простонала:       — Кольцо, переверни кольцо.       Переворачивать ничего не надо было, но я все равно его снял и, перевернув, надел на палец, мой клитор и без того уже стал увеличиваться и вскоре вошел в ее пизденку, проскользнув между мокрых от моей слюны и ее соков валиков половых губ. Почти сразу и мою писю заполнила головка хвоста, сегодня став еще меньше, размером чуть больше члена Сашана. Я сопел, потому как не мог кричать, как Инола, я по-прежнему пил молоко, которое уже тонким ручейком текло из ее грудей.       Мы трахали друг друга, наполняя свои дырочки семенем. Оргазм, непрерывный и долгий, сотрясал меня, молоко уже давно было выпито, но мы все не могли остановиться. Только когда Инола захрипела последний раз и выгнулась, встав чуть ли не на мостик, я упал с нее, и мой клитор выпал из нее весь в моих и ее соках со чпокающим звуком, а затем и из меня точно также выпал хвост. Я лежал, продолжая трястись от судорог, поджав ноги и обняв колени руками. Сквозь пелену на глазах я посмотрел на Инолу, она опять изменилась, её рога округлились и теперь торчали, показываясь из-под ушей, которые тоже, надо сказать, немного удлинились.       Оставив все на потом, я прикрыл глаза, проваливаясь в темноту.       Из темноты я выплывал на волнах удовольствия, мое тело пылало от желания. Мои сиси ласкали и правую грудь нежно сосали, иногда покусывая и оттягивая сосок, в моей писе сейчас сновал член, вызывая все новые и новые спазмы оргазма. Открыв глаза, я протянул руку и погладил по голове Инолу и, добравшись до рожек, ухватился за них. Послышался благодарный вздох, и мою писю обожгло горячим потоком семени. Я держал её за рог, пока она, кончив, устало не легла со мной рядом, а ее хвост не вышел из меня.       — Ты очень ценная суккуба, — произнесла Инола, — я тебя ни за что не оставлю здесь, ты уйдешь со мной и будешь всегда возле меня. Стать архидемоном за три дня! Да мне никто не поверит, вздумай я рассказать кому-нибудь об этом.       Я хотел возразить ей, что я никакая не суккуба, и что я не собираюсь вместе с ней куда-то отправляться, но решил благоразумно промолчать и дать ей выговориться.       — Никогда бы не подумала, что у простого смертного получится создать такое. Баракуз превзошел все ожидания. Ведь в него никто не верил, никто, кроме моего отца. Но это мы обсудим с тобой потом. Сейчас собирайся на занятия, и вечером я хочу видеть тебя в своей комнате. Хотя нет. Это привлечет к тебе слишком много внимания, оставайся жить здесь, вечером я опять приду, и мы продолжим твое обучение.       Я слушал всю эту болтовню, и ко мне постепенно приходило понимание, в какое говно я вляпался.       — Сегодня вечером я возьму разрешение у Босира покинуть с тобой академию, и мы закончим первый этап, — щебетала между тем Инола, совсем не обращая внимание на меня. Похоже, она считала, что полностью меня контролирует.       На занятия все равно нужно было идти, поэтому я поднялся и молча стал собираться, точнее, надел обувь и мантию. Инола продолжала лежать в моей постели и с улыбкой наблюдала за мной.       — Ты разве со мной не идешь? — в конце концов, спросил я ее. Оставлять ее одну в своем доме я не хотел.       — Иди, я сама решу, когда мне уходить, — произнесла она с чувством превосходства.       — Как скажешь, — ответил я, выходя из своей комнаты и активируя заклинание охраны. Теперь она сможет быть только в моей комнате и в общем зале возле двери, вход в другие помещения ей был запрещен, и при попытке ее проникновения туда я ей не позавидую.       В столовой, когда мы шли к учебному зданию, я специально посмотрел, Сашана нигде не было. Волноваться за него не волновался, но всё же было интересно, как он там. Я уже хотел спросить у ребят, но, когда мы подходили к аудитории, он появился, выйдя из-за угла здания. Когда мы прошли в аудиторию и стали рассаживаться по местам, готовясь к лекции, я, как всегда, сел возле Павлана и Горисима. Мы с ними переговаривались, обсуждая всякую чепуху, когда к нам подошел Сашан.       — Мака, — привлекая к себе внимание, обратился он ко мне, — ты не хотела бы сесть рядом со мной?       Его тон и вообще обращение ко мне с таким предложением заставило замолчать всех в аудитории и посмотреть в мою сторону.       — Нет. Зачем мне это? — не понимая его претензий, ответил я. — Я всегда сижу здесь.       — Извини, — ответил он и, развернувшись, пошел на свое место на самой галерке, где любил сидеть, наблюдая не только за преподавателем, но и за студентами.       — Что это с ним? — спросил я у Павлана, когда он отошел. Хотя о причинах такого поведения я догадывался, но надо было удостовериться в их правильности, чтобы принять окончательное решение.       — Он, считает, что ты его выделила из всех нас, — просто ответил Паван, подтверждая мои выводы.       "Надо будет переговорить с этим парнем, — подумал я.       Первой у нас опять была старуха, видимо, Ритела со всеми остальными задержалась в пути, ведь говорили, что Паван отправился за ними и только на два дня. Я думал, что уже вчера вечером они были в академии. Поэтому, наверное, и вел с утра себя так.       После нашего разговора старуха уже не так часто обращала на меня внимание. Поэтому, как только она объявила перерыв, я спокойно вышел во двор. Я стоял и разговаривал с парнями, когда они, словно по волшебству, прекратили разговор и отошли в сторону, оставив меня стоять в одиночестве. Причина этого переполоха сейчас направлялась ко мне.       — Мака, я хотел бы переговорить с тобой, — с ходу заявил Сашан.       — Давай поговорим, — ответил я, тем более этот разговор я тоже запланировал.       — Тут, сильно много народу, ты не против, если мы отойдем куда-нибудь в сторону?       Я согласно кивнула, и он повел меня, двигаясь немного впереди. Мы все больше углублялись в парк, и я на всякий случай включил сканирование местности. Это, конечно, не так точно, как если бы я вышел из тела и сам все осмотрел, но тоже довольно неплохо, по крайней мере, всех живых существ я видел и видел, активирован ли скрыт или нет, правда, что под скрытом, этим заклинанием понять было невозможно.       Он привел меня к одной из скамеек, и я отметил, что в округе никого живого не было, мы оставались одни.       Я хотел ему высказать претензии и уже набрал в легкие воздух, чтобы произнести подготовленную речь, но он спутал все мои карты.       — Мака, — прошептал он, как и утром, шагнув ко мне, заключая меня в объятия и начиная целовать, и вновь моя киска заполыхала перед его напором и страстью. Низ живота заныл, и я, положив ему руки на плечи, ответил-а на поцелуй. Я целовался и только где-то далеко промелькнула мысль, что вот я уже и с мужиками запросто целуюсь и не рыгаю при этом. Мысль как промелькнула, так и утонула в вихре эмоций. Он стоял и целовал меня, и его мантия, оттянутая фаллосом, упиралась в меня, давя на пах и бедро.       Как я уменьшился в росте, — почему-то именно в этот момент подумал я, переживая о длине своих ног, предположив, что это они стали короче. Но скоро и эта мысль покинула мою светлую голову, и я весь отдался страсти, которая сейчас кипела во мне, требуя немедленного удовлетворения. Поэтому, когда моя мантия взлетела вверх, и его член коснулся моего бедра, я забыл обо всем на свете. Из-за своего небольшого роста он не мог войти в меня стоя, а моя киска уже не просто требовала, она кричала, чтобы ей засадили.       — Ложись на лавку — прошептал-а я, подталкивая его к ней.       Как только он лег на спину, я перекинул-а ногу и, придерживая его член, стал медленно садиться на него. Почувствовав добычу внутри себя, моё влагалище начало сокращаться, как бы проталкивая в себя его. Он успел войти на половину своей длины, когда, не выдержав, подался бедрами на меня, пронзая. Я застонал-а, замерев на время, а Сашан стал двигаться подо мной, трахая меня. Моя пися, громко чавкая вытекающей смазкой, принимала его в себя, обжимая его плотным кольцом мышц и шариков.       Мой стон перешел в тихий вой, мое тело сотрясали оргазмы, пока маленькие и непродолжительные, но я чувствовал, что вот сейчас меня накроет. И как только Сашан, замерев в моей глубине, стал фонтанировать спермой, я заорал-а от судороги, что выгнула меня, вынудив полностью сесть на бедра парня, а его член прошел еще глубже. Я захлебывался криком, непроизвольно двигаясь на его бедрах, качая членом из стороны в сторону внутри себя, увеличивая и без того приятные ощущения. А затем, обессилев, я упал на его грудь, тяжело дыша с глупой улыбкой на лице.       Я его выпивал второй раз за день и выпивал почти полностью, только в последний момент перекрывая канал и выталкивая, надо сказать с большим сожалением его сгусток. Но несмотря на это, сейчас он лежал подо мной и гладил меня по спине и попке. Его член, уставший и сморщенный, уже давно выпал из моей писюшки, но я никак не могл-а найти в себе силы.       Я только активировал моеда, чтобы он вычистил меня и Сашана от моих соков.       — Пойдем, — вставая с него, произнес я, — скоро занятие начнется.       — Я с тобой поговорить хотел, — вставая, произнес он, смотря мне в глаза.       Догадываясь, что сейчас начнется всякая любовная лабуда, слушать это я не хотел и попытался перевести разговор в другое русло. Я хотел просто его попросить еще раз не сильно распространяться насчет меня.       — Я хочу, — между тем, продолжал он, — чтобы ты обращалась со мной как со своим парнем, а не как ты делаешь постоянно.       — Но, ты не мой парень.       — Теперь твой. Ведь ты не хочешь, чтобы о наших отношениях узнали, особенно император?       — Ты мне угрожаешь?       — Нет, предупреждаю, ведь не зря же ты ведешь такой скрытный образ жизни, мы до последнего времени даже не знали, что ты с парнями трахаешься. Но теперь будешь только со мной, и когда я скажу.       Я смотрел на него и офигевал от такого тупого шантажа. Но ведь он верил в то, что говорил, и похоже, на то, что он мне может доставить немало хлопот, если все пустить на самотек. Ведь может создаться прецедент. И как он мог додуматься до этого в мире, где занятие сексом с кем попало вообще дело обычное.       Не ответив этому дураку, я направился назад в аудиторию.       Придя назад, я сел на свое место возле Горисима. Старуха еще не пришла, и было время посидеть и перевести дыхание.       — Мака, — наклоняясь ко мне, чтобы никто не слышал, спросил Горисим, — что от тебя Сашан хотел?       — Чтобы я признала его своим парнем.       — ?       — Я ему сказала, что он не мой парень.       Под конец нашего разговора в аудиторию вошел Сашан и хотел подойти ко мне, но появление старухи в аудитории охладило его пыл. Точнее, не пыл, а намерение разобраться со мной прямо сейчас.       На следующем перерыве я все время был возле Горисима и Павлана, и Сашан, крутившийся возле нас, так и не решился подойти, Павлан иногда бросал на него красноречивые взгляды, и его это останавливало.       Продолжение всего этого последовало, когда мы возвращались в аудиторию после обеда, ко мне подошел Линк и отозвал в сторону.       — Мака. Сашан с ума сошёл. Он утверждает, что ты теперь его женщина и во всем ему подчиняешься, и еще что он, когда захочет, ты прибежишь по первому его требованию.       — И давно он это стал рассказывать?       — Когда ему не поверили, что ты его регулярно удовлетворяешь по первому его требованию. Мака, если ты хочешь, я могу вызвать его на дуэль, — решительно заявил он.       — Спасибо, я постараюсь сама все уладить. Ты мне лучше скажи, как там у тебя с Ронмой?       — Мы вместе.       — Спасибо, Линк, и ты там поаккуратней с ней.       Кивнув, он отошел от меня, направившись к группе однокурсников, которые шли чуть в стороне от нас.       Следующая лекция у нас была у стихийника. Сашан в перерыве ко мне не подходил, и я понемногу стал успокаиваться. На втором перерыве я пошел вместе с Горисимом, Павлан, сославшись на какое-то дело, пошел с небольшой группой одноклассников куда-то в парк.       — Ты не знаешь, куда это он? — спросил я у Горисима.       — Не знаю. К нему подошел Роном, что-то сказал, и он как ошпаренный сорвался с места. Придет, расскажет.       Мы прошлись с ним к одной из лавочек и сели в тени дерева. Странно, создавалось впечатление, что половина группы срочно куда-то отбежала, возле нас не было никого.       — Ты сегодня придешь к фонтану? Или опять умчишься на тренировку?       — Я хочу и на тренировку попасть, вдруг учитель вернулся, но и потанцевать я бы не отказалась. Ты знаешь, мне понравилось.       — Мне тоже с тобой понравилось, ты быстро научилась.       — Движения немного похожие на разминку с мечами, наверное, поэтому.       — И ничего не похожие, там все разное.       — Это те движения, что преподает орк, разные, но ведь есть и другие техники, и они от танца не сильно отличаются, даже есть такое выражение танцевать с мечом в руке.       — Может, тогда покажешь когда-нибудь?       — Покажу, мне не сложно. Как будет занятие с мечами, так и покажу.       Закончить разговор нам не дали. Ко мне подошел Сашан.       — Можно с тобой поговорить? — спросил он, излучая всем своим видом миролюбие.       — Давай поговорим, — согласился я, подвигаясь на лавочке и давая ему место сесть возле меня. Сам при этом залазя в его мысли.       — Нет, давай отойдем, я хочу поговорить с тобой без свидетелей.       — Может, вы тут поговорите? — спросил его Горисим.       — Нет, мы отойдем в сторону, — сказал я ему, успокаивающе похлопав по руке. Все, что мне надо, я узнал, и нам действительно надо было отойти в сторону, пора было заканчивать эту тягомотину.       Горисим, несмотря на мои слова, порывался пойти с нами, но я уговорил его не делать этого и подождать меня или в аудитории, или здесь на лавочке. Сашан, как и в прошлый раз повел меня в глубину парка и, судя по всему, опять к той же лавочке. Я шел за ним, обдумывая на ходу свою речь, хотелось все решить мирно и не прибегать к насилию.       Опять оказавшись возле лавочки, он обернулся ко мне и, как и в прошлый раз, обнял меня за талию.       — Сашан, ты ведь хотел со мной поговорить? — спросил я, сделав легкую попытку вырваться.       — Я и сейчас хочу поговорить, но больше всего я хочу тебя, — произнес он, целуя меня.       Я действительно хотел с ним поговорить и, если нужно, напугать, но его мягкие губы коснулись моих, и я, забыв все слова, ответил-а на поцелуй. Сейчас он был намного более настойчивым. Он целовал меня, постепенно поднимая мою мантию, оголяя мое тело. Прикосновение его рук к моему телу возбуждало меня, и я сам-а скинул-а с себя мантию, откинув ее далеко в сторону. Когда я осталась без одежды, он прервал поцелуи и смотрел на меня, поедая меня взглядом.       — Ты будешь моей и только моей, — прошептал он, — я буду с тобой каждый день каждый час.       Моя пизденка, мокрая от смазки, от его слов еще более увлажнилась, и мой нектар потек по внутренней части моего бедра. Он стоял, судорожно снимая с себя мантию, переводя свой взгляд с моих грудей на эту каплю и затем на мое лицо. Мой запах сводил его с ума. Его член, показавшийся из-под мантии, лишил меня остатков сомнений. Его головка была темно-красного цвета от прилива к ней крови, вены вокруг его члена, словно жгуты, манили меня.       Подойдя к нему и поцеловав его, я прижал-лась своей грудью к нему, и по моему телу пробежала первая волна судороги, терпеть я больше не могла, мне срочно хотелось заполнить свою киску, изнывающую по члену. Уложив его на землю, я ввел его член в себя, насадившись сразу на всю его длину. Его головка уперлась внутри меня в преграду, и я не сдерживая свои эмоции, застонал от фейерверка божественных ощущений.       Он двинулся, и его головка еще продвинулась ненамного, но от этих миллиметров мой стон перерос в сладостный крик. Я хрипел и стонал, прыгая на его члене, трахая им свою киску, оргазм, как снежный ком с горы, катился на меня, разрастаясь в размере и набирая скорость. И когда, прогнувшись, я впился ногтями в его грудь, я выл от оргазма, а его член фонтанировал во мне теплым семенем. Открыв канал, я пил его энергию, разливая ее по всему своему телу. Сгусток, который прилетел в меня я, не задумываясь, высосал до самого конца, и от этого мое желание и моя похоть вспыхнули, как сверхновая, но я на подсознании направил энергию в сережки, не дав желанию заполнить мой разум.       Когда я открыл глаза, подо мной лежала высушенная мумия Сашана. Первым порывом было дать команду моеду на утилизацию, но потом я передумал. Ведь надо оставить предупреждение тем зрителям, которые собрались посмотреть на то, как мной манипулируют и трахают во все дырки, а я покорно раздвигаю ноги, принимая в себя член.       Сашан придумал трахнуть меня на глазах у всех желающих на это посмотреть, пытаясь доказать свои слова. Но мне не понравилось, что посмотреть на это пришли почти все мои одногруппники и самое противное, что среди них был Павлан. Я ему доверял, теперь не буду, хотя он будет утверждать, что это только для того, чтобы проконтролировать, чтобы со мной ничего не случилось. Но я чувствовал, что собравшиеся недалеко в кустах испытывали до того момента, когда Сашан превратился в мумию. Теперь у них кроме страха никаких чувств не осталось.       Подобрав свою мантию, я надел ее. Затем подобрал мантию Сашана и накрыл ей его останки.       Я возвращался в аудиторию с чувством удовлетворения, теперь ко мне никто не станет приставать в стенах нашей академии. А что этот случай не получит широкую огласку, я и так понимал. Инола не даст этому случиться.       Горисим все также продолжал сидеть на лавочке, ожидая меня.       — Мака, все в порядке? — вставая мне навстречу, спросил он.       Было, конечно, трогательно, но я не знал, как он отреагирует на рассказ парней о судьбе Сашана, поэтому постарался ответить как можно суше.       — Все хорошо, мы все с ним расставили по местам, и он больше меня не побеспокоит.       — Хорошо, что всё мирно получилось, не хотелось, чтобы ты пострадала.       — Не совсем мирно. Я его убила.       — Как? — спросил он, глядя на меня неверующим взглядом. — Если не на дуэли, то тебя выгонят из академии.       — Не совсем на дуэли, — решил я рассказать ему сам, все лучше, чем расскажут парню .— Он решил меня трахнуть, и во время оргазма его энергия перетекла в меня.       — Фу-ты, напугала, — неожиданно спокойно произнес он. — За это не выгонят, даже штрафа не будет. Такое бывает, что девушки парней досуха высасывают, вам же надо как-то развиваться, теперь тебя многие будут бояться, и пару себе ты вряд ли найдешь. Но не выгонят, тем более он должен был знать, что ты не зря с вампиршей живёшь, они с чужаками не водятся.       — Но я еще живу и с оборотнями, и с гномой, и с…       — Так оно и понятно, они же корм. А ты не корм, ты ведь у них главная, я узнавал.       — Ты меня не боишься?       — Так мы ведь с тобой сексом не занимаемся, и ты ведь не всех высасываешь, Линк живой и Доллодь не болеет.       — Спасибо, — произнес я и, наклонившись к нему, поцеловал его в щеку, — ты меня успокоил.       Я и до этого не сильно переживал, а после разговора с Горисимом вообще успокоился.       — Пойдем, скоро начнется урок, — произнес Горисим, немного смутившись, но было видно, что он доволен.       В аудиторию парни входили, стараясь при этом не смотреть на меня. Павлан, когда пришел, пробрался на свое место и сел, потупив взгляд.       — Ты знал и все равно пошел? — спросил его Горисим. — Пошел и Маку не предупредил?       — Мака, прости. Роном сказал, что ты будешь голая. Что Сашан сказал, что ты перед ним разденешься. Вот я и не сдержался, а если бы сказал, ты не пошла бы, и я тебя никогда не увидел бы.       Самое противное, что я сканировал в это время его мозг, он промолчал, хоть и знал о последствиях, но желание увидеть меня обнаженной переселили доводы разума, сейчас он об этом сильно жалел.       — А попросить не пробовал? — спросил я, сам не ожидая от себя такой реакции, все же иногда эмоции у меня берут верх над разумом.       — А ты бы показала? — в свою очередь спросил он.       — По крайней мере, не наругала бы.       — А так я видел.       Еле сдержался, чтобы не спросить его о своих впечатлениях, но на этот раз я успел сдержаться. Я продолжал на него сердиться, но и понимал, что, скорее всего, и сам поступил бы таким же образом.       Весь оставшийся час лекции я ожидал, что меня вызовут к ректору. Но лекция прошла спокойно, и только после объявления окончания занятия он зашел в аудиторию.       — Все оставайтесь на своих местах, — произнес он, взглядом указывая всем, кто успел подняться, чтобы сели на место. — Кто видел, что произошло в парке, остались на местах, все остальные вышли из аудитории.       Горисим и еще трое парней встали и вышли, остальные остались, переглядывались между собой.       — Вы все видели, как это произошло? — спросил он строго, вглядываясь в каждого из них. — Кто-нибудь может мне рассказать, что произошло?       Я хотел подняться и рассказать, что произошло, но Босир посмотрел в мою сторону и сказал, чтобы я сидел, мне еще будет предоставлено время для рассказа.       — Я могу, — поднявшись, сказал Павлан.       После разрешения парень довольно подробно рассказал, что произошло, разве что не изображал меня во время оргазма.       — Все подтверждают рассказанное Павланом?       Все молча кивнули.       — Мака. Теперь ты, — обратился ко мне Босир. — Это было первое соитие у тебя с Сашаном?       — Нет, не первое, — произнес я, уже ничему не удивляясь после того, как Павлан рассказал во всех подробностях, что произошло.       — Вам что, никто на первом курсе не рассказал об особенностях магичек, когда они набирают силу?! — заорал он на парней. — Я что, должен хоронить ваши останки, когда вы не выполняете элементарные требования?!       Всем завтра на моем занятии сдать зачет по этой теме. Неучи-артефакторы, — чуть не плюнув себе под ноги, он вышел из аудитории, хлопнув дверью.       Никто даже не удосужился его остановить.       — Павлан, что случилось? — спросил я у него.       — Нас на первом курсе предупреждали, чтобы мы не связывались с вампирами и похожими них. Таких, как ты.       — ?       — Со слабым магическим узлом, им нужно больше магической энергии, и что они могут высосать из нас ее слишком много. Вообще это полезно и для нас, ведь после этого тоже развивается узел, ты что, не слушала об этом лекцию на первом курсе?       "Все во имя увеличения магического узла!" — подумал я.       — Нам никто не говорил, по крайней мере, когда я там училась, я ведь перешла к вам совсем недавно.       — Про это сразу говорят, чтобы мы быстрее прокачивались.       Все постепенно стали выходить из аудитории, и я поднялся, чтобы идти.       — Мака, ты на меня еще сердишься? — спросил Павлан.       — Еще. Да.       — А как мне искупить свою вину? — не отступал он.       — Не знаю, придумай что-нибудь, может, я и забуду про твой проступок, — произнес я, уже почти простив его.       — Ну, я же тебе говорил, что ничего не будет, — встретив нас возле выхода из здания, сказал Горисим, — пошли на ужин.       После ужина я планировал пойти на тренировку, о чем и сообщил парням, когда мы шли домой после столовой. Все остальные, видя, что я общаюсь с Павланом, тоже осмелели и шли рядом со мной. Но все равно я чувствовал, что они меня опасаются.       Вернувшись домой, я первым делом зашел в спальню посмотреть, что там оставила после себя Инола. Оказалось, что она прибралась у меня в комнате, расстелила кровать и зачем-то развернула зеркало, так что я не видел теперь своего отражения, когда лежал на кровати.       Вспомнив, что она обещала взять разрешение у Босира покинуть академию, я стал придумывать отговорки, чтобы этого не делать. У меня было чувство, что там, за воротами, ничего хорошего не случится. Мася так и продолжала молчать, не отзываясь на мои призывы.       Тренироваться опять пришлось в одиночестве, я бы, может быть, и не расстраивалась, но партнера не хватало, отрабатывать удары, не нанося их противнику, не очень продуктивно. Поэтому я закончил довольно быстро и вернулся домой, решив, что немного отдохнув, пойду к фонтану, там должны быть мои девочки, поболтаю с ними. А может, и потанцую, если захочется, и партнер будет приятный. В крайнем случае и Горисим подойдёт, он хоть и не красавиц, но танцует знатно. Платье особо не выбирал, решив надеть то, что я изготовил на занятии у Саната. Только решив всё же надеть под него трусики, но когда надел, оказалось с боков они были видны.       Было два выхода: не надевать их совсем, тем более, что ходить голой я уже привык, или что-то делать с ними. В конце концов, сделал то, что хотел сделать уже давно, но руки никак не доходили. Стринги под платьем не просматривались, а когда я их надевал, я посмотрел на свое отражение, и оно мне понравилось. Спереди у меня получилась маленькая полоска ткани, едва прикрывающая писюшку, а сзади ее вообще не было видно, она спряталась между моих кругленьких половинок.       Покрутившись перед зеркалом, я уже собрался идти, когда дверь в мою квартиру открылась, так могла войти сейчас только Инола или Аниме, но то, что Аниме ко мне не придет, я знал точно, значит, это суккуба ко мне пожаловала. Не знаю, почему, но все, что я сделал, это снял с себя стринги и, забросив их под кровать, приготовился встречать ее.       — Я смотрю, ты куда-то собралась? — произнесла она, разглядывая мое платье. — И ты бы ушла, не дождавшись меня?       — Я думала, что ты придешь позже, и я успею еще сходить погулять.       — Допустим, что это так. Но меня больше волнует то, что ты устроила сегодня днем. Ты зачем всем показала, что можешь опустошать мужской магический узел? Ты хоть представляешь, что сейчас начнётся? Теперь ты будешь самой желанной целью, ведь всем хочется прокачаться. Заряжать камни это нудно и долго, а тут и потрахался, и энергию у тебя откачали.       — Я не виновата, так получилось, — попытался оправдаться я, сам только понял, почему ни Павлан, ни Горисим хоть и боялись, но оттирали от других парней сегодня.       — Глупая суккубочка, да это прекрасно, что ты такая, теперь ты сможешь откачивать энергию у мужчин и отдавать ее мне. Теперь я еще быстрее смогу развиваться.       Я хотел возмутиться и уже открыл рот... Мне не понравилось, что она меня уже несколько раз назвала суккубой, хотя это именно она ей является. Но она стала снимать с себя мантию, и я в предвкушении замолчал, уставившись на нее, нервно сглатывая слюну.       — О! Я вижу, что ты проголодалась! Сейчас, я тебя покормлю, — произнесла она, откидывая свою мантию и проходя мимо меня, чтобы устроиться на моей кровати, подложив под спину подушки. Я лег рядом и, взяв левую грудь в руки, стал пить из нее. Испытывая желание, как обычно, попытался раздвинуть ей ноги, чтобы трахнуть ее, но она отстранилась от меня.       — Сегодня, я тебе дам только попить, — прошептала она, слова ей давались тяжело, ее саму трясло от удовольствия, но она была непреклонна. — Ты мне не веришь, я это чувствую. Я хочу доказать тебе, кто ты. Кем ты являешься на самом деле. И я хочу, чтобы ты легла сразу отдыхать, и никуда не выходила. Ты поняла меня?       Последние слова, хоть и были сказаны шёпотом, но прозвучали для меня по-особенному, продолжая пить ее молоко, я стонал от желания. От желания секса и желания подчиниться ей. Инола стонала, шумно вдыхая воздух, и, когда я заканчивал пить из правой груди, сжала сильнее ноги, подтянув их под себя, у нее был оргазм, а я так и остался в возбужденном состоянии, даже мои шарики, словно выполняя ее указание, замерли во мне, не принося долгожданной разрядки.       — Завтра я приду на рассвете, и смотри, не вздумай себя удовлетворять. Хотя нет. Удовлетворять себя можешь, даже пойти гулять можешь, но я тебе запрещаю пускать внутрь себя мужчин, я хочу, чтобы ты почувствовала голод.       Ее слова действовали на меня словно гипноз, я все понимал, но сил сопротивляться и самое главное желания не было.       Когда она ушла, шарики во мне зашевелились, и наступила долгожданная разрядка. Я лежал после оргазма, и мысли мои крутились вокруг проблемы, которая так внезапно нарисовалась. Я не мог сопротивляться ее приказам, каждый раз, когда она мне приказывала, я выполнял, словно это были мои желания.       Не веря своим ощущениям, я решил проверить влияние приказа Инолы на меня. Надевать платье, которое я предварительно подготовил, теперь мне не хотелось, и я отложил его до лучших времен. Для проверки надо что-то более интересное. Пожалев, что в прошлой жизни никогда не смотрел показы мод, когда модельеры соревнуются в своем безумии друг перед другом, сейчас я хотел придумать, что-то такое же, энергия бурлила во мне и требовала выхода.       Подхватил платье, невесть откуда появившееся у меня, тёмно-коричнево цвета с жуткими широкими рукавами. Единственное, что мне в нем нравилось, так это декольте. Оно было глубоким, и в нем очень красиво смотрелась моя грудь, наверное, только поэтому оно и оказалось у меня в гардеробе. Украшать я его не собирался, и разрезы до попы тоже не хотел делать. Я задумал все его сделать перфорированным, чтобы сквозь мелкие дырочки было видно мое тело. Надев его, я посмотрел в зеркало на свое отражение. Чего-то не хватало, но разрезы я все равно отказывался делать.       Ещё раз посмотрев на себя в зеркало, я придумал. Я решил сделать дырочки на платье чуть побольше, на подоле платья уменьшая их размер от низа к линии талии, и чтобы было еще интереснее, сделал их в виде сердечек. Теперь осталось надеть только нижнее белье, а то сквозь отверстия была видна моя писюшка, о том, что попка была видна, я не переживал. А вот писюшка и соски были видны, когда я двигался. Надев стринги и лифчик, который уже давно изготовил, но почти не надевал, пришлось только перекрасить белье в черный цвет.       Все. Костюм был готов. Когда я все надел и взглянул на себя, отражение мне понравилось, такого никто однозначно здесь не надевал, последним штрихом укоротил рукава платья. Мое тело было на виду и в то же время прикрыто тканью.       Вся эта работа над платьем меня возбудила, мое сознание подбрасывало картины, как меня рассматривают в нем, томясь желанием обладать этим телом. Воображение рисовало такие картины, от которых мои шарики пришли в движения, доводя меня до экстаза.       Оставаться в одиночестве было невыносимо. Еще раз, осмотрев себя в зеркале, я направился в парк к фонтану.       Единственное, что я считал незавершенным, так это моя прическа. Я вначале хотел завязать, как обычно, хвост, но вспомнив, что как-то мне советовали расплести волосы перед Милертолом и проверить его реакцию. Тогда мне эта реакция понравилась, думаю, что и сейчас не испорчу свой образ распущенными волосами, тем более они у меня отрасли еще немного и теперь прикрывали попу, чтобы они не лезли в глаза, я за неимением диадемы повязал из золотистой лентой, которую прихватил тогда из султаната.       Возле Фонтана уже вовсю играла музыка, и танцевали пары. Я ходил и искал своих девочек в этой толпе. Как оказалось, найти их было довольно сложно, и если бы не громкий заразительный смех Ронмы, я еще долго искал бы их.       — Мака, ты решила посетить здешнее сборище? — подбегая ко мне и целуя в щеку, прокричала Аниме, перекрикивая музыкантов, которые усиливали звук, используя магию.       — Одной скучно, да и соскучилась я по вам.       — Мы тоже скучаем, но ради твоей безопасности готовы потерпеть.       — А почему вы не танцуете? — спросил я, видя перед собой весь состав.       — Мы только пришли, да и не спешат нас приглашать, — улыбнулась Шала, — они Аниме боятся. Да и мы не в восторге оттого, что к нам кто-то подходит.       Мои девушки заняли одну из многочисленных лавочек, и сейчас мы сидели, рассматривая отдыхающих студентов. Как и предсказывали мне, я насчитал пять девушек, которые ходили здесь в платьях с вырезом на спине, копируя мое прошлое.       — Тебя копируют, — улыбаясь, произнесла Шала, — жалко, что нас не было, когда ты тут в нем появилась. Можно тебя попросить?       — О чем? — спросил я ее, глядя на ее горящие огнем азарта глаза.       — Походи. Пусть посмотрят на твое платье, только дай мне десять минут.       — Хорошо. Если тебе это поможет, — согласился я, увидев только спину убегающей гномы.       — Побежала к спорщикам, ставки делать, — хихикая, сказала Смежана.       — Это на то, что завтра все будут в таких же платьях? — догадался я.       — Да. Ты после сегодняшнего события вообще стала популярной. Так откачать энергию, теперь от предложений будешь прятаться у себя дома.       — Да, Мака, как ты могла так неаккуратно поступить, ведь раньше ты все делала чисто и не оставляла свидетелей, — подтвердила Аниме, — зато теперь многие поверили, что ты вампир.       — Он сильно зазнался, — пожал я плечами, и сам понимая, что перестарался с Сашан.       — Все, можешь идти, — произнесла запыхавшаяся Шала, — все готово.       — И сколько поставила? — поинтересовался я, хотя этот вопрос интересовал и всех остальных.       — Сто золотых — ответила она.       — Ладно, пошла я зарабатывать деньги для семьи, — поднимаясь и поправляя платье, произнес я.       — Ты ткань платья укрепила? — поинтересовалась Илия. — А то порвется в самый неподходящий момент, и ставка наша проиграет.       — Нет, я даже не подумала об этом, — активируя нужное заклинание, произнес я, — как-то из головы вылетело.       Отходя от своих девочек, я стал замечать, что на меня обращают внимание, до этого разыскивая их, я чувствовал взгляды, но особо не придавал этому значение. Теперь, когда я шел, часто ловил завистливые взгляды девиц и масляные, полные похоти, парней. Были и такие, которым я был безразличен, и они смотрели сквозь меня, вроде меня не замечая.       Теперь я медленно двигался вокруг фонтана, ища глазами своих одногруппников. Несколько парней пытались со мной заговорить, но я проходил мимо, не обращая на них внимания.       — Ты снова пришла? — подходя ко мне, сказала Лаур, на ней было платье эльфийского покроя с очень дорогой вышивкой.       — Да. Вот захотелось пройтись возле фонтана, повидать знакомых.       — У тебя знакомые только неудачники из твоей группы.       — Почему они неудачники?       — Да потому, что у них только одна девушка в группе и та, когда ты с ней, она высасывает досуха.       — Лаур, скажи, что тебе от меня надо?       — Мне надо, чтобы ты сюда не приходила, как не приходила до этого.       — А если мне потанцевать захотелось?       — Танцуй возле своего дома или на своей площадке под крики бешеного орка.       — Знаешь, как-то я совсем упустила тот факт, что необходимо спрашивать твоего разрешения, где мне находиться, в следующий раз обещаю, если вспомню о тебе, обязательно обращусь с прошением.       Начинался обыкновенный бабский спор, который, в конце концов, не к чему бы не привел, но тут появился Константан.       — Мака, не ожидал тебя здесь встретить, — произнес он, изображая легкий поклон.       От его голоса меня опять бросило в пот. А он стоял и рассматривал меня в моем платье, все больше и больше краснея, не в состоянии отвести взгляд       — Констант, пойдем потанцуем, — неожиданно ангельским голосом проворковала Лаур, — я так ждала, когда ты появишься.       — Здравствуй, Константан, — ответил я и развернулся, чтобы побыстрее уйти от него,       — Может, потанцуем? — спросил он, будто не замечая, что я повернулся к нему спиной.       — Может, но не сейчас, — ответил я, ускорив шаг, стараясь удрать от неизвестных ощущений.       — У тебя платье необычное, — произнес он вдогонку.       — Спасибо, — ответил я, остановившись, ноги сами не хотели идти дальше, хотелось остановиться и поговорить с ним, разобраться в своих ощущениях.       — Так ты позволишь пригласить себя на танец?       — Да. Но вначале я найду своих одногруппников.       — Константан? — раздался требовательный голос Лаур. После чего стало ясно, почему она на меня так взъелась.       Разборки этой пары меня не интересовали, мне бы в своих ощущениях разобраться. Встреча с парнем нарушила то хрупкое состояние покоя, которое у меня было, когда я пришел к фонтану, кровь все сильнее стучала у меня в висках, и тепло разливалось по телу.       Парни были на том же месте, что и в прошлый раз, видимо, эта лавочка была закреплена за ними. Все были в сборе, кроме Горисима, который сейчас танцевал с какой-то толстушкой и лапал ее за задницу при каждом удобном случае.       — Мака, ты в новом платье, — заметил Павлан, что меня несколько насторожило, по своей прошлой жизни я помнил, что сам часто на такое даже не обращал внимание, просто любуясь содержимым, не обращая внимание на оболочку, только потом через несколько минут уже обращал внимание и на одежду.       — Можно тебя пригласить на следующий танец? — спросил Роном быстрее остальных, сориентировавшись, пока остальные разглядывали меня.       — Конечно, — согласился я, ведь, собственно, именно за этим и пришел, если не считать проверку, буду ли я выполнять указание Инолы.       Роном весь танец беззастенчиво лапал меня, пользуясь случаем, но в большей степени в этом виноват был я. Чувствуя взгляды, обращенные в мою сторону, я танцевал, непроизвольно кокетничая, в танце выставляя себя напоказ, мои трусики были все мокрые от вагинальных соков, и только действия моеда и ткань трусиков не давали смазке потечь по моим бедрам.       В конце танца я, не удержавшись, несколько раз плотно прижался к бугру в штанах парня, так что в конце он уходил с танцплощадки с пятном на штанах. У меня было двоякое чувство, я был сильно возбужден и в то же самое время секса мне не хотелось, я довольствовался тем, что мной любовались и меня желали. Я уже потанцевал с тремя парнями из группы и сейчас шел отдохнуть на лавочку, хотя совсем не устал. Хотелось посидеть среди парней, от них просто веяло похотью, и я поглощал сейчас эту энергию, заливаемую просто в никуда.       — Привет, — раздался голос сбоку от меня, — я и не думал, что смертные на такое способны.       Повернувшись на голос, я увидел Ванниса, стоящего возле меня вместе с двумя незнакомыми мне эльфами.       — Привет, — ответил я, останавливаясь и разворачиваясь в его сторону. — Под "такое" что ты имеешь в виду?       — Говорят, ты выпила досуха человека?       — Ты только за этим пришел?       — Нет. Я хочу пригласить тебя на танец, мне понравилось твое платье.       — Позволь мне отказать тебе, я устала, и мне необходимо отдохнуть.       — Может тебе, энергии немного дать? — улыбаясь, произнес он, подходя ко мне ближе. — Я могу, мне не жалко, особенно для таких очаровательных девушек.       Видимо, по его опыту я сейчас должен был впасть в некий транс и позволить делать со своей беззащитной тушкой все, что ему заблагорассудится. Подойдя ко мне вплотную, он обнял меня за талию, а второй рукой коснулся моих трусиков.       — Я вижу, ты уже готова принять от меня немного силы.       Наверное, находись я в другом состоянии, у него все и получилось бы, но сейчас не тогда.       — Я так понимаю, делиться энергией для тебя привычно, — смотря ему в глаза, спокойно ответил я, — судя по всему, опыт у тебя большой. Только не боишься, что я не остановлюсь во время и выпью тебя всего, мне ведь породу улучшать не надо?       Мой тонкий намек он понял, и в его глазах блеснули искры ярости, он хотел ответить мне, но тут появилась Аниме:       — Добрый вечер, Ваннис, — поздоровалась она с ним, приветливо улыбаясь.       — Добрый был, пока я не поговорил с твоей наложницей, она у тебя сильно много позволяет.       — Ты ошибаешься, она не наложница. Она мой муж. А я даже не первая жена.       Лицо Ваннниса изменилось, маска презрения медленно перетекла в маску дауна, он стоял, открыв рот, и не мог сложить два плюс два.       — Ваннис, ты прежде, чем подходить ко мне, хотя бы поинтересовался, кто я, — миролюбиво произнес я, — ведь и на дуру мог попасть, и тогда сейчас были бы у тебя проблемы, несовместимые с жизнью, ведь ты оскорбил главу клана.       Весть о том, что я являюсь главой клана, вообще добила его. А я стоял, не понимая, откуда его отец получил обо мне информацию, ведь их род пытались подставить, стравив с нами. И скорее всего уничтожить нас их руками.       — Я понимаю, что твоего отца неправильно информировали, и он тебе передал неточную информацию, но мы тебе с Аниме настолько неинтересны, что ты даже не удосужился расспросить о нас у кого-нибудь из академии? Тут всем известно, что именно я была на приеме у императора, и там меня возвели в баронский титул.       По мере того, как я стоял и высказывал ему претензии, я все больше возбуждался, но при этом не чувствовал к нему или кому-нибудь еще влечение. Даже Аниме меня не притягивала.       — Аниме, ты что-то хотела? — спросил я у вампирши, желая прекратить этот разговор с Ваннисом, чувствуя, что вместе с возбуждением растет и раздражительность.       — Мы с девочками устали и уходим домой, поэтому я и пришла тебе об этом сказать, чтобы ты нас не искала.       — Я тоже, наверное, скоро уйду, — произнес я, все больше раздражаясь.       — Я прошу прощения, я действительно не интересовался вами, но потанцевать с тобой, — глядя на меня, словно ни в чем не бывало, произнес Ваннис, — если, ты мне не откажешь, я бы почел за честь. Думаю, танец хоть немного растопит тот лед в отношениях, который образовался между нами.       — Хорошо, пойдем, — согласился я, ссориться с ним мне необходимости не было, да и музыка как раз стихла. Да и надеялся, что танец позволит мне успокоить свою раздражительность.       Взяв меня под руку, он повёл меня к танцплощадке, или как она тут называлась. Я шел, постепенно успокаиваясь, я своему партнеру был так же безразличен, как и он мне. За все время, что он меня вел, он даже не сжал мою руку в своей, оставаясь спокойным.       Встав в начальную позицию, он обнял меня за талию, как и подобает в танце, и при этом смотрел на меня безразличным взглядом. Совсем успокоившись, я расслабился и приготовился. Зазвучала музыка, и мы закружились в танце, это было что-то, похожее на вальс, насколько я понимаю. Но здешние танцы не были танцами, если бы не предполагали более тесный контакт с партнером. Ему волей-неволей приходилось, как и мне, прижиматься друг к другу, и я скоро заметил, что он делает это каждый раз все с большим удовольствием.       Прижимаясь к нему, я слышал, как его сердце бьется в его груди, его руки все крепче и крепче обнимали мою талию, иногда соскальзывая ниже, и тогда его рука касалась моей попы, попав в очередную дырочку на платье. Я все также чувствовал возбуждение, моя киска была мокренькой, но влечения к нему я не чувствовал и просто танцевал, наслаждаясь самим процессом.       Под конец вампир возбудился настолько, что беззастенчиво упирался своим бугром в штанах мне в киску и бедра, но я был невозмутим и не реагировал на его знаки внимания. Он пытался меня развеселить разговорами, но я по большей части молчал, отдаваясь танцу. Нет, я не отстранялся от него, я тоже, не стесняясь, прижимался к нему, но страсти в моих движениях не было.       Когда прозвучали последние аккорды, я изобразил легкий поклон, как того требовал дворцовый этикет.       — Спасибо за танец — произнес я.       — Я, конечно, понимаю, что я тебя обидел, еще раз прошу прощения.       — Что ты, Ваннис. Я уже забыла. И мне действительно понравился танец.       — Мне тоже, и если ты не против, я хотел бы попросить тебя еще на один танец.       — Я не против.       — Но следующий танец ты мне ты обещала мне, — раздался голос Константана, он подошел к нам и встал возле нас.       — Я не отрицаю, — произнес я, — пойдем.       — Мака, но следующий танец за мной, — спокойным голосом произнес Ваннис.       Я кивнул в знак согласия. Честно сказать, не понимаю, зачем я ему, ведь ему нужна Аниме.       Додумать мне не дал Констант, подхватив меня под руку, он повел меня в круг. Я шел с ним и ловил себя на мысли, что у меня совершенно нет того чувства, которое я испытывал при его появлении, я был спокоен, как и с Ваннис. Только было приятнее находиться рядом с этим парнем.       Когда я вышла в круг под руку с Константаном, я услышал, как по толпе пробежал легкий шум. Видимо, он тут известная личность, если такая реакция на его появление со мной.       — Я смотрю, ты тут популярен, — произнес я, кладя ему руку на плечо.       — Ничуть, не в большей степени, чем ты. Твое платье все обсуждают. Ты опять нашим модницам дала повод для беспокойства.       — Мое платье такое неудачное?       — Напротив, сквозь эти дырочки так просматривается твое великолепное тело, что я просто схожу с ума только от одного взгляда, и волосы — они распущенные.       Зазвучала музыка, и мы закружились в танце. В отличие от вампира Констант сразу прижал меня к себе, его объятия были нежными и сильными одновременно, пользуясь, что мои волосы закрывали мою спину, его рука гладила меня везде. Шарики внутри меня пришли в движение, и я почти упал на него. Меня трясло от наслаждения. При этом я продолжал танцевать, и шарики продолжали массировать мое влагалище, я двигался и тихо стонал в ухо Константа.       Его член, стоящий колом, прикасался к моему клитору сквозь ткань, вызывая новые судорожные спазмы. Когда он, осмелев, дотронулся до моей попки, я не выдержал и застонал, плотно сжав губы. Теперь он, пробравшись к моему телу, воспользовавшись дырочкой в платье, гладил мою попку, сжимая. Даже когда мы должны были разойтись, он только недалеко отпускал меня и затем вновь прижимал мое тело, лаская его.       После танца я на ватных ногах после оргазма подошел к лавочке, где сидели парни из моей группы, опираясь на руку Константана.       Он хотел продолжения, но у меня не было ни малейшего желания, чтобы мной кто-то обладал, мне и так было хорошо. Танцуя с ним, я пил его энергию, и хоть она не лилась сплошным потоком, сейчас меня все устраивало, шарики дарили мне наслаждение, как и руки Константана и Ванниса.       Я только перевел дыхание, как ко мне подошел вампир, отказать ему я не мог, мне хотелось теперь попробовать и с ним.       Я вновь закружился в танце, теперь Ваннис, с первых секунд обнял меня и, пользуясь правами партнера по танцам, беззастенчиво ласкал меня. Я вновь окунулся с головой в танец, мое тело трепетало под его руками. Сейчас был танец, когда нужно было меняться партнерами с левой и правой стороны. Первый раз, когда я попал в объятия неизвестного мне парня, немного опешил, когда его рука легла на мою грудь и сильно сжала ее. Моя влагалище сжалось от неожиданности, и шарик надавил на какую-то точку, от которой по моему телу пробежала судорога, и я, закусив губу, прогнулся, прижимаясь к парню, меня всего колотило от оргазма, когда Ванис вновь перехватил меня.       Моя киска текла, я чувствовал, как мокрые трусики прилипли к моей пизденке и теперь холодили ее. Хорошо, что моед не самоустранился и постоянно чистил меня, но мой запах все равно распространялся над площадкой, возбуждая парней и девушек. Когда я в следующий раз попал опять к этому парню, он попытался, прижав меня к себе, запустить свою руку мне между ножек, воспользовавшись дырой в платье. Вместо удовольствия от прикосновения по моему телу пробежали мурашки отвращения, и я, отстранившись от него, скорчил брезгливую мордочку. Он, не поняв намека, попытался повторить маневр, и тогда я, взяв его за палец, вывернула его, поставив под неестественным углом.       Парень взвыл, но надо отдать ему должное, дотанцевал до конца, но больше ко мне старался не прижиматься. Все наваждение от танца притупилось, и я в расстроенных чувствах уселся на лавку.       Ваннис остался со мной. А бедного Константана, как он не сопротивлялся, утащила за собой Лаур, все также с неприязнью смотря на меня.       — Что случилось? — спросил меня Ваннис.       — Ничего, я все уже уладила, — успокаивая больше себя, произнес я.       Все же что не говори, а приказ Инолы на меня действовал, я не хотел продолжения, меня все устраивало. Вот только непонятное чувство тревоги поселилось у меня в груди. Начав копаться в себе, я понял, что мне банально хочется есть, причём хочется сладкого.       — Павлан, ты не скажешь? Где здесь можно что-нибудь поесть, хочется чего-то сладкого.       — Тут нет, но я могу сходить в столовую и принести оттуда.       Я согласно кивнула, и он, поднявшись с лавочки, направился в сторону столовой. Вернувшись минут через пять, он принес мне два пирожных. Откусив одно, я понял, что их не хочу.       Чтобы не обидеть Павлана, я доел пирожные. Теперь мне захотелось каких-нибудь фруктов, любых, лишь бы они были сочными, и сок просто стекал по моим рукам, когда я их ел.       — Тебе что-то еще захотелось? — глядя на мою скучающее лицо, спросил Павлан.       — Я бы фруктов поела, после этих танцев так есть захотелось.       — Как знал, — с довольным видом произнес он, доставая из корзинки, которую он принес из столовой, несколько огромных персиков.       — Я столько не съем, — беря в руки фрукты, произнес я, — мне и одного хватит.       Положив остальные плоды себе на колени, я надкусил персик. Сок брызнул и наполнил мой рот сладким соком, он потек по моим рукам, я хоть и с удовольствием съел персик, облегчения он мне не принес, но я решил попробовать съесть еще, может, просто одним не наелся. Парни наблюдали за мной, как я ел персики. Я сначала не обращал на них внимания, наблюдая за танцующими, но когда взял второй персик и надкусил его, я случайно посмотрел на сидящего рядом Павлана, он сидел и смотрел на меня, не отрывая глаз, а я и не замечал, что я, когда ел, шумно втягивал сок, и что облизывал пальцы, когда по ним тёк сок.       Теперь я специально проделывал все это, забавляясь их реакцией. Ванис, все еще продолжавший сидеть возле меня, не выдержал первым:       — Мака, сейчас будет новый танец. Позволь мне тебя пригласить.       — Извини, но этот танец я обещала Павлану, ведь он меня спас от голодной смерти, — улыбаясь парню, сказал я, — но следующий танец твой, если меня опять кто-нибудь не спасет.       Павлан не ожидал такого поворота и виновато смотрел то на меня, то на Ванниса.       — Павлан, ты долго меня будешь заставлять себя ждать? — капризным голосом, произнес я, сам от себя такого не ожидая. Во мне просыпалась моя вторая сущность.       Паван, услышав мой голос, встрепенулся, словно до этого пребывал под воздействием заклинания и, подхватив меня под руку, потащил на площадку.       — Павлан, давай не так быстро, — запричитал-а я, моё длинное платье не давало мне возможности быстро передвигаться, да и сиськи сильно тряслись от такого бега.       Когда началась музыка, и мы закружились в танце, я почувствовал, что Павлан какой-то весь напряженный. Чтобы хоть немного его расслабить я прижался к нему своей грудью и, поцеловав совершенно ошеломленного парня, прошептал-а ему на ухо:       — Я забыла тебя поблагодарить, ты такой заботливый. И, пожалуйста, обними меня.       После моих слов парень немного оттаял и обнял меня за талию. Когда он плотнее прижал меня к себе, я понял причину, по которой от вел себя так. Его член уперся в моё бедро.       Опустив руку к его паху, я обхватил-а его ствол, сжав в своей ладони. И опять никаких плотских желаний у меня не возникло, хотя мне приятно было ощущать его плоть в своей руке.       Мое прикосновение раскрепостило парня, и он, опустив руку ниже моей талии, погладил мою попку.       — Мака, что я еще могу для тебя сделать? — смотря мне в глаза, спросил он.       — Я пока не придумала, но еще не ночь, и все может измениться, — прошептал-а я.       Мы танцевали, и с каждой минутой он становился все смелее, и в конце, когда танец закончился, он прижал меня к себе и поцеловал моё ухо, проведя по нему своим языком. Мои ноги подкосились, и я с со стоном оперлась о его плечо.       — Павлан, аккуратнее. Я так могу и ногу подвернуть, кто тогда будет за мной ухаживать, если я несколько дней ходить не смогу?       — Я могу, — сразу согласился он.       — Я знаю, но мне хотелось бы остаться целой и невредимой, — улыбаясь ему сказал я.       Следующие два танца я протанцевал с Ваннисом, который теперь никого ко мне не подпускал, и он даже меня не отпускал от себя. В конце концов, мне надоела такая опёка.       — Ванис, я не твоя девушка, не ограничивай мою свободу, — наклоняясь к нему прошептал-а я, чтобы больше никто меня не слышал.       — Я не ограничиваю. Просто оно само собой так получается.       — Я не готова к таким отношениям. Я вообще еще ни к чему не готова, — прошептал-а я и отвернулась, готовая в любой момент расплакаться.       Он стал меня успокаивать, но это только подлило масло в огонь. Вырвавшись от него, я, не разбирая дороги, бросился через парк к своему дому, к своему чердаку, в надежде найти там спокойствие. Он попытался меня догнать, но я столь стремительно бежал, огибая группки студентов, провожающих меня ничего не понимающим взглядом, что он в конце концов отстал.       Забежав домой, я скинул платье и побежал в душ, в надежде, что вода поможет мне и смоет все мои переживания.       Я лежал в своей спальне и смотрел на потолок. Во мне бушевал коктейль эмоций. Только сейчас я понял причину своего нервного срыва. Инола все же имела надо мной власть, и сейчас мое состояние было тому подтверждение. Энергии за вечер я впитал в себя хоть и немного, но недостатка в ней я не испытывал, как это было, когда я, отказавшись от секса, пробирался в академию. Сейчас у меня был голод, наверное, тот, о котором меня предупреждала старуха. Мне хотелось. Несколько раз я порывался подняться и пойти в парк и найти кого-нибудь, и каждый раз меня что-то останавливало, не давая даже подняться с постели.       Как я уснул, я не помнил, просто провалился в темноту.       Утром я проснулся, когда солнце уже поднялось над горизонтом, мою комнату заливал солнечный свет. На тренировку я опоздал, да и подниматься с постели мне не хотелось, чувствовалась разбитость во всем теле. Но вот чувство, которое я принял за голод, исчезло.       Я даже стал что-то напевать, продолжая лежать в кровати.       Сейчас должна прийти Инола, и я ждал ее появления, но ждал, чтобы высказать ей, что у нее ничего не получилось, и я не суккуба. Я даже раздумывал над тем, не устранить ли мне ее, разом решив эту проблему. Инола все не шла, и я решил подойти и поправить зеркало, которое она по какой-то причине развернула в сторону. Когда я поднялся, почувствовал легкое головокружение, которое быстро прошло и, поправив зеркало, лег на кровать поверх постели.       Теперь лежа на постели, я мог видеть свое отражение. Я долго лежал, рассматривая себя, а потом взял и помахал своему отражению, представив, что там за зеркальной пленкой существует мир, зеркально отображающий тот, в котором я сейчас оказался. Я пристально всматривался в своё отражение, но никакого эффекта не было, там отражался только я и моя спальня.       Все это закончилось, когда хлопнула входная дверь, и на пороге спальни появилась Инола.       — Доброе утро, Мака, — улыбнулась она, — вижу, ты меня уже ждешь. Надеюсь, с тобой все в порядке, и ты вчера не подпускала к себе мужчин, как я тебе говорила.       — Я не подпускала и вовсе не потому, что ты мне это сказала, мне просто не хотелось. И я хочу тебе сказать, что мне вся эта комедия надоела. Никакая я не суккуба.       — Конечно, не суккуба, — улыбаясь, сказала Инола, — и я тебе не приказывала, я только посоветовала этого не делать. Не надо переживать из-за этого, мне просто приятно называть тебя суккубой, ты такая же красивая и желанная, как они. У тебя ведь ни хвоста, ни рожек нет.       — Зато у тебя есть! — выкрикнул я. — И хвост, и рога!       — Да, ведь я демоница и благодаря тебе стала архидемоном.       — Значит, это ты, а не я суккуба.       — Нет. Суккуба ниже меня, я демоница, мы разные, я не питаюсь сексуальной энергией, меня ей кормят суккубы и инкубы.       — Но что ты делаешь у нас, у людей?       — Давай этот разговор продолжим после того, как я покормлю тебя, ведь ты хочешь? — сказала она снимая мантию. — Тебе пора.       — Что пора?       — Пока только кушать, — промурлыкала она, подходя к кровати, — сейчас только попить.       Во время всего разговора она словно не замечала, что я настроен против неё, я хотел донести до нее, что я знаю, кто она, но она словно не замечала моей агрессии. Я был парализован, я опять, не отрываясь, смотрел на ее грудь.       Не выдержав, я подался вперед и, поймав ее сосок губами, жадно стал пить молоко, которое щедро полилось мне в рот.       — Вот так будет лучше, и что это ты тут устроила? — гладя меня по голове, спросила она. — За это тебя надо будет наказать. Как будто до этого ты не знала, кто я. И к чему весь этот разговор?       — Я не суккуба, — оторвавшись от соска, простонал я, мое тело вновь пылало огнем, внизу живота все тянуло от желания, мои соски набухли и просили ласки. Не в силах сдерживаться, я прикоснулся руками к своей груди, сжав их, и тут же хлесткий удар, разрезав воздух, обрушился на мою попку.       — Я разрешала тебе себя ласкать? — почти, закричала на меня Инола. — Убрала руки от своей груди!       Боясь, что меня она сейчас лишат молока, я обхватил руками ее грудь и стал жадно пить молоко, теперь лаская ее грудь.       Моя попа горела огнем на месте удара, и я сжал попку, чтобы было не так больно, но раздался еще один удар.       — Я буду воспитывать тебя, пока ты не поймешь, кто ты и где твое место. Ты создание, которое принадлежит моей семье. Мы создали тебя, и теперь ты будешь служить мне, принося мне энергию.       Я пил молоко, а на мою попу сыпались удары ее руки, если вначале кроме боли я ничего не чувствовал, то сейчас они только усиливали желание, моя киска текла ручьем, и подо мной сейчас было большое пятно от моих соков.       Молоко в одной груди кончилось, я потянулся к другой, но Инола оттолкнула меня.       — Ты хочешь еще? — спросила она, поднимая мою голову за подбородок. — Если да, то его необходимо заслужить.       — Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спросил я. Сейчас ради молока я был готов на все.       — Ничего делать не надо, — произнесла она. — Просто я хочу, чтобы ты сказала, что ты суккуба и назвала свое имя.       — Суккуба, — прохрипел я в экстазе, — я суккуба…       — Имя! Назови имя! — шептала на ухо мне Инола, а ее пальчики, проникнув в мою пизденку, сейчас взбивали там мои соки в пену. — Назови имя!       — Мака, — прохрипел я, судорога оргазма выгнула меня, и я уже плохо соображал.       — Нет. Назови свое истинное имя, — не унималась она, и я не знал, что ей ответить.       — Макашна, — в конце концов, вспомнил я давно забытое имя.       — Нет не это, или ты хочешь, чтобы я его назвала? — прохрипела она, загоняя в меня три пальца.       В моем сознании вспыхнули звезды, и я в экстазе прокричал:       — Да!!!       — Хильданатанум, — произнесла Инола.       Наверное, это для нее было важно, и я, набрав в легкие воздух, простонал:       — Хильданатаум.       — Все вместе! — и в мою киску вторглось ее четыре пальца, растягивая и заполняя меня.       — Суккуба Хильданатаум, — произнес я, выгибаясь от оргазма, меня всего трясло.       От оргазма я отходил долго, я лежал возле Инолы, тяжело дыша, мое тело покрылось капельками пота. Склонив голову, я увидел перед собой сосок и присосался к нему.       Инола лежала рядом, и как только я начал пить молоко, погладила меня.       — Теперь ты принадлежишь мне, и все мои приказы обязательны для исполнения, если будешь послушной и приносить много энергии, я буду иногда поить тебя молоком, за ослушание будешь наказана и поверь, это будет не невинное хлопанье по заднице. Сегодня на занятия не пойдешь, с Босиром я договорилась, он тебя со мной на целый день отпустил. Поедешь со мной, и надень что-то приличное.       Сейчас я пил молоко и с трудом понимал, что она мне говорит. Только когда я с полным желудком устало развалился на кровати, я стал понимать, что она хотела от меня.       Она провела надо мной какой-то ритуал и сейчас считала, что я полностью в ее власти. Хотя нет. Мозгами я понимал, что это не так. А между тем мне хотелось выполнить ее приказ, я сейчас лежал и думал, какое платье будет для меня приличным.       — Инола, — обратился я к ней. Подумав между тем, имею ли я на это право. — Я не знаю, какое платье у меня приличное, а какое нет, не могла ли ты помочь мне с выбором?       — Когда мы одни, называй меня Госпожа. Инола я для тебя только на людях. Ты меня поняла?       — Да, госпожа, — повторил я, решив пока не перечить ей. — Так что мне надеть?       Инола встала и, покачивая бедрами, подошла к моему гардеробу, просмотрев несколько платьев, она выбрала простое из дорогой ткани.       — Наденешь вот это, — произнесла она, указывая на него. Я лежал и любовался ее фигурой, а когда моргнул и посмотрел другим взглядом, полюбовался количеством меток. Не так много, как у моих девочек, но тоже немало. Разглядывая ее, я почувствовал, как по моему телу пробежала первая молния, и мой клитор стала пощипывать. Инола заметила мой взгляд и, подняв руки, вверх потянулась, прогибаясь в пояснице.       — Хочешь полизать? — спросила она, проследив мой взгляд.       — Да, Госпожа, — произнес я, помня как она просила меня себя называть.       — Ладно, пожалуй, это тебе не помешает, — произнесла она нарочно спокойным тоном, хотя по тонкой мокрой дорожке на ее бедрах было видно, что она сама сгорает от желания. Мягко ступая, она легла на кровать и медленно развела ножки, ее мокрая от соков киска раскрылась, и из нее выступил прозрачный сок. Склонившись над ней, я вдохнул ее запах, проведя языком по писюшке, собирая сок. Инола застонала, откинувшись на подушки, и прикрыла лицо ладонями, ее тело дрожало под моими руками, отзываясь на каждое прикосновение.       Я пил ее соки, чувствуя, как мой клитор, увеличившийся в размере, уже касается простыни и мешает мне лежать. Первая ее судорога, и я, застонав, впился в ее клитор, поцелуем лаская его языком. Инола зашлась в крике, когда я, пересилив себя, оторвался от ее сладкой киски, вошел в нее своим клитором, который был уже больше похож на член, увеличившись до пятнадцати сантиметров.       — Хильда, нам нельзя, — прохрипела она и замерла в немом крике. Мой клитор задрожал, унося нас в нирвану. Я заливал ее матку, оставляя в ней свои метки, а она, обняв меня ногами и руками, сжимала в объятьях, прижимаясь ко мне, ее вагина, обхватив клитор, судорожно сжималась, выдавливая из меня весь мой сок.       Обессиленные оргазмами, мы лежали с ней, обнявшись, моя пизденка, так и не получив удовлетворения, сочилась соком, заливая мои бедра и постель.       — Хильда, нам нельзя пока этим заниматься, подожди немного, — прошептала она, целуя меня в губы, — скоро мы будем вместе. Осталось совсем чуть-чуть.       — Я Мака.       — Хорошо, я буду называть тебя Мака.       В столовую на завтрак мы не пошли, так и провалявшись в постели, но больше Инола не отвечала на мои ласки, твердя, что нельзя и надо подождать. Как я понял, ждать осталось немного, но для этого необходимо покинуть академию.       Без завтрака мы не остались, Инола позаботилась заранее, и его нам принесли ко мне домой. Поев в главной комнате, она велела мне одеваться и отправляться к главным воротам, где мы должны будем встретиться.       Надев платье и причесавшись, с трудом справившись со своими волосами, я спустился вниз и направился к главным воротам.       У ворот кроме скучающих парней, которые были сегодня дежурными, никого не было.       — Привет, — поздоровались они, разглядывая меня, — это вы с секретаршей выходите за стены академии?       — Да.       — Везёт вам, прогуляетесь.       — Так и вы ведь не на занятиях, а тут прохлаждаетесь.       — Скучно тут, здесь уже сотни лет ничего не происходит, но все равно каждый день надо стоять на воротах, — сказал один из них, демонстративно потянувшись. — Никаких развлечений.       — А какие вы хотите развлечения, ведь вы на дежурстве?       — Ну, раньше хоть ставили на дежурство с девушками, и можно было пообщаться.       — Ты не хочешь зайти к нам? Чего стоять на солнце, когда у нас прохладно, и есть, на чем посидеть.       Стоять и ожидать Инолу на солнце не хотелось, но я не знал, как к этому она отнесется, когда не увидит меня. В то же время солнце уже начинало припекать, и хотелось спрятаться от него. Решив, что ничего страшного не случится, если Инолу подожду в тени, я кивнул парням и пошел за ними в их сторожку.       Парни шли впереди, оглядываясь, как бы проверяя, иду ли я за ними, и вот, смотря на них, я подумал, почему, собственно, нет. Активировав заклинание возбуждения сразу в двух сережках, я направил его на них, решив, что потом подкорректирую память. Один из парней открыл сторожку и шагнул в нее, второй, придерживая дверь, ожидал, когда я пройду.       Моя киска текла от предвкушения, и я, миновав парня, шагнул через порог. Мою попку сильно сжали руки второго парня, подгоняя меня. Переход с солнца в темноту сторожки несколько ослепил меня, но то, что я увидел через секунду, меня порадовало. Первый парень, скинув свою мантию, стоял, ожидая меня, и его не большой, но такой сейчас желанный член ожидал меня в стоячем положении. Облизнувшись, я сделал шаг к нему, я уже представлял, как я сосу у одного, а второй берет меня сзади, входя до упора в мою киску.       — Мака, пойдем, — раздался требовательный голос Инолы, — нас ждут, и опаздывать не следует.       Парни, услышав ее голос, радостно обернулись, вероятно, совсем не ожидая ее увидеть, но, увидев, сразу сникли и отошли в сторону, давая мне возможность выйти из сторожки.       — Ты что тут устроила? — спросила Инола.       — Тебя долго не было, а они предложили пойти подождать тебя в тени и не стоять на солнце, — оправдываясь, сказал я.       — Меня Босир задержал, а тебя чуть не трахнули.       — Но я бы энергии для тебя накопила бы, — произнес я, мне стало интересно, что происходит. Я знал, что моей жизни ничего не угрожает, это было понятно по поведению Инолы.       — Потерпи, осталось совсем немного, — произнесла она, пропуская меня в открытую парнем калитку в воротах.       Проходя мимо него, я провел ладонью по его паху, видимо, я перестарался с заклятием, потому что он вздрогнул, и я понял, сейчас он кончает, и его сперма бесполезно пичкает его мантию. Мне даже показалось, что я слышу ее запах, хотя этого не могла быть, мантии запах не пропускали.       Видимо, я изменился в лице, потому что Инола посмотрела на меня и обняла за плечи.       — Так хочется мужской спермы?       — Нет, — ответил я, — просто стало жалко парня, по-моему, он только что кончил себе на ноги.       Инола весело рассмеялась.       Нас ожидала открытая карета, запряженная двумя конями с возницей на козлах. Возницей оказался старый дед, который даже не спрыгнул и не открыл перед нами дверь, а только безучастно наблюдал за нашей посадкой. Когда мы расселись на диванах напротив друг друга, он щелкнул кнутом, и мы стали отдаляться от академии.       — Инола, мы далеко собрались ехать?       — Нет в соседнее графство, уже к вечеру будем там, не переживай, я отпросила нас на два дня. Это если мы в пути задержимся.       — Ты мне так и не сказала, зачем мы туда едем?       — К моему жениху, я ведь должна тебя ему представить.       — А что, ты Босиру сказала? Ведь он говорил, что мне нежелательно покидать академию. Он меня даже в мой замок не отпускал.       — Я ему пообещала, что за это он сможет тебя иметь хоть каждый день, что все твои дырочки будут в его распоряжении.       Ее слова о том, что она меня продала ректору, взбесили меня. Я уже открыл рот, чтобы все ей высказать, как мое воображение нарисовало картину, как Босир трахает меня, заливая своей спермой и энергией, и весь запал ушел в никуда. Откинувшись на диване, я застонал, мои шарики пришли в движение и сейчас массировали мое влагалище. Из этого состояния меня вывел голос Инолы.       — Не думала, что ты так отреагируешь.       — Инола, а твой жених, он кто? — спросил я, желая сменить тему.       — Он тоже демон, — спокойно ответила она, но, видя мой настороженный взгляд на спину кучера, продолжила. — Это его слуга, и он все знает и служит ему уже много лет.       — Инола, ты никогда не говорила, что вы, демоны, делаете здесь, среди людей, и почему себя так мирно себя ведете?       — Ой, я все время забываю, что ты потеряла память. Если коротко, потом ты все узнаешь более подробно. Мы тут следим за накопителями и защищаем этот мир от других кланов, которые пытаются их у нас забрать.       — Каких накопителей? — сделав невинное лицо, спросил я.       — Каждый клан имеет свои накопители, которые разбросаны по всему миру, и они накапливают энергию и каким-то неведомым способом передают ее нам, в наш мир.       — А почему тогда ты тут можешь находиться только пять лет?       — У нас по-разному течет время, тут пять лет у нас один день. Никому ведь не хочется постареть за один час на пять лет, вот поэтому и посылают нас только на один день.       — Инола, кто тебе Вельда? — спросил я, вспомнив о старухе артефакторше.       — Вельда? Она неудавшийся эксперимент, чтобы создать тебя, пришлось немало опытов поставить, она один из первых. Два года назад, это по нашему исчислению, мой отец нашел формулу, по-которой можно создать накопитель, вот мы и экспериментировали, пока у Баракуза не получилась ты. Я даже пожертвовала своей суккубочкой ради этого.       Дальше мы ехали молча, я переваривал информацию. Теперь становилось понятным, какую цель преследовал Баракуз, и на кого он работал. Инола сидела и рассматривала деревья.       — Ты не голодна? — спросила она, выводя меня из задумчивости.       — Нет, — сказал я, хотя у меня начинала немного кружиться голова, и в теле нарастала тревога.       — Хорошо, тогда проедем ещё немного и потом остановимся.       Она отдала распоряжение кучеру, чтобы он через час нашел тихую полянку. Этот мрачный тип только кивнул и снова уставился на дорогу. Через час он свернул с дороги на проселочную, и примерно через километр мы выехали на небольшую поляну, со всех сторон окруженную лесом.       — Выходи, — скомандовала Инола, — надо размять ноги, и обучение твое еще не закончилось.       — Инола, давай закончим с обучением, — сказал я, выходя из кареты. — Мне это надоело.       — Мака, ты раздражена, просто тебе надо немного поесть, — развязывая завязки не своем платье и доставая грудь, произнесла она. — Это, конечно, не заменит тебе семени, но голод немного притупится.       — Причем тут семя? — произнес я, подходя к ней и беря сосок ее груди губами.       — Хорошо, если ты настаиваешь, я тебе покажу, причем. Хотя это нужно было сделать чуть попозже на втором кормлении.       Что она хотела мне показать, сейчас мне было все равно, молоко лилось мне в рот, и я пил его, раздражительность и нервозность отступала, вместо него по телу разливалось тепло желания. Я даже стал посматривать в сторону старика, но его дряхлость и внешний вид все равно отталкивали меня.       Покончив с молоком, я, улыбаясь, откинулся в сторону, оперевшись спиной об колесо кареты.       — Мака, хватит отдыхать, — раздался голос Инолы, — помоги Жаку с лошадьми, он уже старый, и ему трудно двигаться.       — Зачем тогда его держать, — проворчал я, — если он с конями даже справиться не может? И тем более посылать его за нами.       — Зато он преданный.       Инола продолжала сидеть на траве, наблюдая, как я, поднявшись, направился к коням, которых Жак зачем-то распряг, как только мы остановились. Словно мы тут собираемся заночевать.       — Ты зачем их распряг? — спросил я, у старика. — Сейчас не надо было бы запрягать.       — Им тоже хочется почувствовать свободу, а вдвоем мы быстро их запряжем, ты только придерживай его.       Подведя коня, я придерживал его, пока Жак набрасывал на него сбрую.       — Поддержи здесь, — попросил меня старик, указывая на круп коня. — Просто положи свою ладонь, конь обучен и будет стоять смирно.       Я положил ладонь на круп коня, от моего прикосновения его шкура заходила ходуном, и он тихо заржал. Вопреки обещанию конюха конь стал в нетерпении перебирать копытами. Опустив взгляд чуть ниже, я увидел, как огромный красный елдак вывалился наружу и стал наливаться кровью.       — Вот зараза, — запричитал старик, — теперь придется ждать, пока он успокоится. Может, ты поможешь ему? Потри рукой.       Я стоял, словно завороженный и смотрел на конский член, но все равно прикасаться к нему, а тем более гладить я не хотел.       — Мака, если ты будешь долго копаться, мы опоздаем, — прикрикнула на меня Инола.       — Давай, дочка, не бойся, не госпоже же этим заниматься.       — Почему бы и нет, — пробормотал я, протянув руку и коснувшись члена коня.       Никаких неприятных чувств не было, такая же нежная кожа, как и у всех мужчин, только головка была совсем другая. Осмелев и представив, что я ветеринар, и мне просто необходимо собрать семя у племенного жеребца, я стал гладить рукой его член. Конь хрипел, показывая всем своим видом, что я действую в правильном направлении. Скоро я, скинув платье по совету старика, чтобы не испачкать его, двумя руками дрочил член коня, присев на колени под его брюхом. Его залупа качалась возле моего лица, иногда касаясь щеки или шеи. Я все больше и больше возбуждался, и, когда конь захрипев, выдал первый залп, я направил струю его спермы себе на грудь. Конь кончал и кончал, заливая мое тело потоками спермы, я плотно прикрыл губы, чтобы его семя не попало мне в рот. И с замиранием сердца смотрел на этот, казалось, неиссякаемый поток.       — Молодец, дочка, с этим справилась, вот только второй тоже возбудился, — похвалил меня старик, ловко набрасывая сбрую на только что кончившего коня.       Под второго коня я забрался и сразу, встав на колени, обхватил его член двумя руками. Мое тело уже впитало в себя всю сперму первого, и я ждал, когда и этот конь разрядится на меня, ведь мое плохое настроение постепенно улетучивалось. Второй конь не хотел кончать и только хрипел от каждого моего движения. Его яйца свисали вниз, и я, протянув к ним руки, стал их массировать, при этом его член лежал у меня на плече, касаясь моей шеи. Мои шарики в пизденке зашевелились, принося мне облегчение. С новыми силами я взял-ась за член, и конь, заржав, стал кончать, как и первый, поливая меня как из шланга семенем.       Когда вылез-ала, моя кожа была уже вся сухая, но я все равно на всякий случай активировал очистку.       — Молодец, дочка, — похвалил меня конюх, запрягая и второго коня.       Надев платье, я посмотрел на Инолу, она сидела, все также прислонившись к колесу кареты, и смотрела на меня, вот только ее руки были все в ее соках.       — Поехали дальше, — поднимаясь и активируя очистку, сказала она.       Дальше мы ехали молча. Я сидел и дулся на нее, прекрасно понимая, что только что они с кучером меня развели. Они вынудили меня дрочить у коней, в конечном счете, мне даже понравилось, но все равно это была подстава. Если бы я не хотел узнать больше о демонах, давно бы уже ушел от нее назад в академию, правда, убивать ее я не стал бы, всё-таки она мать моих будущих детей, и эти дети будут жить в другом мире.       Примерно через два часа молчания он заговорила.       — Ты обиделась из-за коней?       — А как ты думаешь?       — Перестань, все суккубы проходят через это, и кони это не самый плохой вариант.       — Я не суккуба.       — Я это уже слышала. Хорошо, тогда на следующей остановке я не пою тебя молоком, тем более, что оно у меня заканчивается, и это был бы последний раз.       Кучер, услышав последнюю фразу Инолы, повернулся ко мне и улыбнулся своим беззубым ртом.       Остановились мы только далеко за полдень, когда солнце уже перевалило за середину небосклона. На этот раз Жак не распрягал коней, это меня убедило еще раз, что весь концерт с конями был разыгран передо мной, но то, насколько он был отрепетирован, наводило на мысль, что я не первый, попавшиеся на эту уловку.       Инола молча вылезла из кареты и стала ходить, разминая затекшие ноги. Я продолжал сидеть, наблюдая за всем этим.       — Жак, иди сюда, — подозвала она, старика. — Мака отказалась, а у меня грудь болит от молока, выпей его.       Она легла на расстеленный перед этим ковер и демонстративно расшнуровав завязки, достала свою грудь. Увидев обнаженную грудь с торчащим соском, старик оживился, подползая к ней, и присосался своим беззубым ртом. Я сидел и слышал, как старик взахлеб пьет молоко, и при этом он еще мычал от удовольствия. Инола, закрыв глаза, подрагивала от наслаждения, совершенно отключившись на время. Старик сосал долго, минут двадцать и когда он, наконец, оторвался от ее сиськи, на его лице сияла улыбка блаженного.       — Жак, — прервала его состояние эйфории Инола, — приготовь нам поесть. Ты ведь не откажешься немного поесть? — произнесла она, глядя на меня. Я согласно кивнул, хоть есть и не хотелось, но в дороге неизвестно, где ты окажешься через время, и можно ли там достать еду. Жак полез в багажник сзади кареты и достал оттуда корзину с едой. Разложив все перед Инолой на ковре, он отошел в сторону и стал ждать новых указаний. Еда была довольно простая: мясо, нарезанный сыр с хлебом и кувшин с вином.       Инола подождала, пока я подошел и сел рядом и только после этого начала есть. Вначале я отказывался от вина, но когда она выпила два кубка сама и напоила старика, я рискнул и тоже выпил вина, только предварительно разбавив его водой.       — Инола, — сидя с набитым ртом и запивая все разбавленным вином, спросил я у слегка захмелевшей демоницы, — а чего ты сказала, что молока у тебя больше не будет?       — Потому что оно предназначалось для тебя, чтобы тебе было легче пройти обучение, сейчас должен был быть заключительный этап, но ты отказалась, и его выпил Жак. Поэтому всё.       — Что все? — переспросил я.       — Жак, объясни ей, а я немного полежу, — сказала Инола и прилегла на ковер.       Я думал, что это она шутит, но она уснула по-настоящему.       — Ты после того, как выпила бы молока, должна была по ее приказу опять подрочить у коней, только на этот раз не обливать себя, а попытаться как можно больше выпить семени этих коней. И тогда ваша связь стала бы прочной, а так тебя может переманить к себе любой демон, будь он хотя бы ненамного сильнее меня, — сказал он. — А судя по твоей ауре, даже я могу получить над тобой власть, будь я демоном.       — И, что мне делать? — спросил я с паникой в голосе.       — А я откуда знаю?       Вначале в моей душе поселилась паника, и я распереживался, но потом успокоился. Вся эта затея, не ещё ли одна это игра Инолы? Поэтому я постарался успокоиться и прилег отдохнуть недалеко от демоницы, чтобы все было на виду, и я ничего не упустил. Конюх тоже оказался дедом еще тем. Увидев, что в кувшине осталось еще много вина, он собрал остатки еды и, уединившись возле кареты, доел и допил все, а затем пристроился в тени кареты и тоже прилег, но, как и я, не спал и смотрел по сторонам.       Бояться нам не надо было, Инола сразу поставила мощную защиту и активизировала скрыт, поэтому обнаружить нас было практически невозможно, но старик все равно вертел головой, смотря по сторонам. Я лежал переваривая все то, что съел на обед, и меня немного разморило. Чтобы не заснуть, я поднялся и решил пройтись вдоль полянки, чтобы развеять сон. Инола спала, отвернувшись от меня и от кареты, поджав ноги и подложив ладонь себе под щеку. А вот когда я подошел к карете и посмотрел на старика, он тоже сидел и дремал, периодически открывая один глаз, на большее его не хватало, видимо, вино и его сморило, или он так притворяется. Выяснять эти подробности мне было ни к чему, и я пошел дальше.       "Если хочет наблюдать, пусть наблюдает," — подумал я, подходя к коням.       Они стояли и спокойно ели траву и на меня не обращали никакого внимания. Значит, тогда на них было воздействие, что они возбудились от одного моего прикосновения, а сейчас стоят и даже не смотрят в мою сторону. В качестве эксперимента я положил руку на круп одного из них и стал смотреть за реакцией, как я и предполагал, конь, как ел траву, так и продолжал ее есть. Для успокоения я подошел ко второму и тоже положил руку на круп и тоже никакой реакции. Я успокоился, значит, выводы мои верны.       — Они устали после того раза, — раздался голос старика. — Если хочешь возбудить, потрогай их за яйца, погладь их.       — Я не хочу, просто хотела проверить их реакцию на прикосновение.       — Они целых полдня тащили карету, какая у них может быть реакция, им нужно отдохнуть, или сделай как я сказал.       — Не собираюсь я их возбуждать, зачем мне это?       — Может, просто посмотреть на их члены, может, просто проверить их реакцию на тебя. Да, откуда я знаю, что у тебя на уме, ты ведь зачем-то подошла к ним и пыталась возбудить.       Повторно объяснять, для чего я это сделал, я не стал и вернулся на свое место. Старик еще минут пять побурчал, а затем замолк, отвернувшись от меня и Инолы. Минут через двадцать Инола проснулась, и мы стали собираться, оказалось, что старик заснул, и его пришлось изрядно потрясти, прежде чем он проснулся. Затем он с извинениями подправил подпруги коням, и мы продолжили путь.       Инола сидела и безучастно смотрела по сторонам.       — Может, мы вернемся? — спросил я ее, хотя в душе я надеялся, что она не согласится, мне хотелось все для себя выяснить.       — Мака, ну что тебе стоило взять в рот эту кончину, чего ты переживаешь, ведь ты уверена, что ты не суккуба. Тогда ничего не произойдет и ты как была, так и останешься.       — Инола, ты скажи, зачем ты везешь меня к брату, и чего я еще не сбежала от тебя? Мне-то это зачем?       — Ты хочешь узнать, кто ты, и только поэтому ты сейчас со мной?       — Да, но у коня я сосать не буду!       — Я тебя и не прошу сосать, тем более он у тебя в рот не влезет, я тебя прошу только взять его кончину в рот, чтобы я поняла, кто ты! Ты Хильда или Мака?!       Мы уже орали друг на друга, и если бы не скрыт и глушилка, уже бы весь лес слышал нашу перебранку. Вскоре мы обе выдохлись и завалились на диван.       — Мака, может, ты и права, — вдруг ни с того не с сего заговорила Инола, — и ты не Хильда, ведь тебя не мучает голод, ты ведь можешь обходиться без мужского семени. И все это зря. Но с другой стороны, откуда у тебя взяться голоду, если ты все время с девушками, а с парнями почти не встречалась? Хотя когда конь на тебя кончил, и ты была вся в его сперме, ты такая была желанная.       — Ты знаешь, в сперме, хоть и конской, мне тоже понравилось, если бы не её запах, она так воняет.       Глядя на мое лицо, Инола засмеялась.       — Ладно, демон с ним с этим обучением, приедем к брату, он разберется, а запах, если хочешь, я заклинанием уберу.       — Сейчас сделаем ещё один привал, — сказал конюх, — и через три часа будем на месте.       — Может, поедем и не будем останавливаться? — спросила Инола.       — Коням отдых нужен. Да и вам размять ноги нужно.       Найдя место недалеко от дороги, мы свернули туда, и Инола поставила щиты, накрыв всю поляну. Жак сразу ослабил подпруги, дав коням немного свободы.       Когда вышел из кареты и сделал несколько шагов, я почувствовал лёгкое головокружение и даже оперся о карету, чтобы не споткнуться.       — Вот видите, о чем я говорил, — заворчал Жак, — ноги все отсидели, походите, погоняйте кровь.       — Мака, с тобой все в порядке? — спросила Инола. — Может, чувствуешь голод?       — Инола, прекрати, я просто отсидела ногу.       Хоть я так и сказал, но у меня закрались сомнения, ведь точно такое чувство было утром, и вчера вечером на танцах. Может, я беременный? Возникла мысль и тут же лопнула, разбившись об аргумент, что ни амулет Босира, ни Мася этого не допустят. Больше версий не было, только голод. Тот голод, о котором меня постоянно спрашивала Инола, и тот, что я чувствовал тогда, когда добирался после бала в академию.       Поэтому на всякий случай я старался держаться подальше от коней.       — Инола, скажи, а куда мы конкретно едем, ведь графство большое?       — Я тебе так и не сказала? Прости. Он мэр главного города, он как раз избирается на пять лет. Очень удобно, следующим будет еще один мой брат.       — А если граф не назначит его?       — Ты что, у нас договоренность! Теперь и с тобой будет. Ведь на мое место придет моя сестра. Потом, может, и я вернусь. Точно вернусь, ведь ты для меня поднакопишь энергии?       — Я не суккуба.       — Помню, но благодаря тебе я стала архидемоном, и не отрицай очевидное.       Через час кони отдохнули, и Жак повез нас дальше к брату Инолы.       Город, в котором он был мэром, назывался Тропол и ничем особым не отличался от сотни других городов, разбросанных по всей империи. Такие же дома и народ в них. От Редола он отличался только меньшим количеством магических лавок и гостиниц, зато был большой рынок, который к нашему приезду уже был закрыт.       В город мы въехали через ворота, и стражники нас пропустили без задержек. Только проводили взглядом меня и Инолу.       Дом мэра, как и положено, был в самом центре города, окруженный высоким каменным забором с дубовыми воротами, которые при нашем приближении открылись нараспашку.       Это было двухэтажное каменное строение с двумя колоннами перед центральным входом.       На пороге дома нас встречал мужчина лет тридцати пяти с аккуратной бородкой, в дорогом камзоле и в штанах по последнему писку моды, плотно облегающими его ноги.       — Сестра, я ждал тебя, как доехали? И представь меня своей очаровательной спутнице.       — Это мой брат, мэр этого города Себастан. Себастан это Мака, я о ней тебе рассказывала.       — Что ж. Проходите, уже все готово, стол накрыт, отдохните и поешьте с дороги.       Брат Инолы произвел на меня впечатление, я весь подобрался, и мое тело затрепетало от его голоса и взгляда, которым он на меня смотрел. Он шел впереди нас, указывая нам дорогу, все время оборачиваясь и разглядывая меня, моя пизденка сочилась соками, и я непроизвольно, на подсознании стал вилять бедрами, стараясь еще больше привлечь его внимание. В зале, куда он нас привел, был накрыт стол на три персоны. Отослав слуг, он сам прислуживал нам, развлекая нас, пока мы ели.       — Давайте пройдем в малый зал, — предложил он нам после ужина, — и там обсудим все наши проблемы.       Зал оказался действительно малым, кроме двух диванов и столика между ними больше ничего не было.       — Как я понимаю, вы правитель соседнего баронства, — обратился он, ко мне бросая на меня красноречивые взгляды, — и как я понимаю, Инола вам уже рассказала, кто мы, и чем мы тут занимаемся. Хочу вас заверить, что это так и есть, и мы не намерены препятствовать или еще как-нибудь влиять на ваше правление, все, что нам надо, это излишки энергии, которые просто уходят в никуда, растворяясь просто в небе. Мы же в свою очередь берем на себя обязательство препятствовать и в случаи агрессии выступить на вашей стороне, если на вас нападет чужой клан демонов.       — То есть вы будете поддерживать нас в войне, которую мы будем вести за то, чтобы вы и дальше качали от нас энергию.       — Да.       Получилась интересная ситуация: нашими же руками они охраняют свою территорию, чтобы нас же обирать. Ну, просто как у меня на родине. Хозяева делят предприятие, а рабочие воюют, чтобы один спиногрыз не заменил другого, впрочем, и в управлении государства все точно также. Они ссорятся, а мы деремся.       Я уже было открыл рот, чтобы продолжить дискуссию, когда Инола подала голос:       — Себастан, она не простая, она ученица Баракуза.       В нашем разговоре повисла пауза.       — Ты хочешь сказать, что она сукка?       — Я не уверена, но похоже на то, что она суккуба, и похоже на то, что это моя Хильда.       — Тогда нам нельзя ошибиться, — произнес он, — надо все проверить.       Только сейчас я осознал, что они говорят на своем языке, и я его понимаю, видимо, сработала память убитых мной демонов. Стараясь не подать виду, что их понимаю, я посмотрел на Себастана.       В его глазах, кроме обожания, я ничего не увидел, и только взгляд Инолы стал немного тревожным, я видел, что она переживает за меня и, наверное, жалеет, что рассказала все брату, хотя его слуга в любом случае язык за зубами не держал бы.       — Мака, я приглашал Инолу только на ужин, но я прошу вас остаться еще ненадолго. Я думаю, проблем с ректором у вас не будет?       — Нет. Я предупредила его, что можем задержаться.       — Вот и хорошо, тогда я предлагаю продолжить беседу в каминном зале, заодно угощу вас лучшим эльфийским вином. Мака, позвольте вас проводить, — сказал он, беря меня под руку.       Мы перешли в другую комнату, и сразу было понятно, что перед этим мы сидели в комнате для переговоров, сейчас же это была комната с большим камином и широкими креслами возле него, по углам стояли два огромных дивана, на которых можно было с комфортом не только сидеть, но и лежать. Только все это великолепие меня не трогало, я вся была на взводе. Я решал, как мне выбираться из этой ситуации, но Себастан был настолько обходителен, что не верилось в том, что тут мне может что-то угрожать.       Налив вино и раздав нам бокалы, он пригласил нас жестом сесть в кресла и после того, как мы сели, он тоже сел рядом.       — Мака, мне Инола сказала, что ты можешь оказаться суккубой, что ты потеряла память и ничего об этом не знаешь.       Я быстро соображал, когда она это говорила ведь, я ничего не слышал.       — Я вижу, что смутил тебя, прости, если тебя коробит, что я с тобой на ты. Мы можем общаться, не произнося ни слова, это особенность нашего рода, правда, общаться можем только между своими и на небольшом расстоянии, не больше одного метра.       — Я не суккуба, — в который раз за день я произнес эту фразу.       — Я верю, это как всегда, моя сестренка все напутала, она просто пожертвовала своей суккубой ради мечты нашего отца. И теперь вбила себе в голову, что ты это она, я просто хочу разуверить ее в этом, но для этого нужна будет твоя помощь.       — Что я должна сделать, чтобы все разрешилось?       — Понимаешь, суккуба в момент наивысшего наслаждения переходит в свою истинную форму.       — Я не перехожу, можешь у Инолы спросить.       — Высшего наслаждения с демоном, причем он должен быть тоже в своем истинном виде.       — Я не согласна! — вскрикнул я, представив, как меня, как ту девушку во дворце, будет насиловать демон.       — Себастан, перестань пугать Маку, ведь ты можешь проверить и по-другому, поэтому я и рассказала тебе.       — Хорошо, хорошо. Но ведь я должен был попытаться, не каждый день ко мне в дом приходят такие красивые девушки, которые могут оказаться к тому же суккубой.       — И какой это способ? — предвидя подвох, спросил я.       — Мы смешаем мои и Инолы соки и натрем твое тело.       Что-то я про такой метод ничего не знал, и память моя молчала, и в книгах подобного не читал, но что я там мог вычитать, когда там писали все, что в голову взбредет.       Я посмотрел на Инолу, считая, что она на моей стороне. Инола посмотрела на меня и кивнула, подтверждая сказанное.       — Хорошо, я согласна, — произнес я.       — Тогда ложись на диван, глаза можешь закрыть, если боишься. Только руки положи вдоль тела и постарайся не двигаться, — произнес он.       — Ложись, — успокоила меня Инола, — и платье можешь не снимать, оно не помешает.       Меня уложили на диван, и я, слушая подсказки, положил руки вдоль тела. У меня были переживания, что меня свяжут и трахнут, но ничего не произошло. Уложив меня, они отошли чуть в сторону, так чтобы я их не видел. Минуты три ничего не происходило, я просто лежал, они стояли недалеко от меня, молчали и не двигались, замерев словно статуи. Устав ждать, я прикрыл глаза.       Я все также лежал, прикрыв глаза, ожидая, когда начнется ритуал, мне было боязно, и в тоже время я хотел разобраться в себе, хотя бы в этом. Неожиданно я ощутил над собой склоненное тело, открыв глаза, я увидел, что обнаженная Инола встала надо мной, и ее пизденка оказалась прямо перед моими глазами.       — Лежи не двигайся, — произнесла она и наклонилась, встав на четвереньки, облокотившись на спинку дивана. В ту же самую секунду рука ее брата коснулась ее пизденки, и его пальцы стали мять податливую плоть. Его пальцы то сжимали ее губки, то отпускали их, а когда Инола часто задышала, и ее киска раскрылась, подставляясь под пальцы, они раздвинув валики губок проскользнули вовнутрь.       Инола часто дышала, тихо постанывая, в пальцы брата все продолжали двигаться в ней, скоро из ее влагалища потекла смазка, она стекала по пальцам и затем капала на мое лицо. Я, как завороженный, смотрел на это и только широко открывал рот, чтобы ловить эту сладкую жидкость, что сочилась из ее пизденки. Моя киска уже вся пылала огнем, я сам стонал, но как меня и просили, не двигался, продолжая наблюдать за пальцами. Инола вздрогнула и замерла на месте, задержав дыхание и не имея возможности вздохнуть, она кончала, ее соки лились ручьем в мой открытый рот.       Себастан последний раз вошел пальцами в киску сестры и, вынув их, дал мне их облизать, вставив в мой открытый рот. Я облизывал его пальцы, словно это был его член. Я готов был взорваться оргазмом, когда он отобрал их у меня. Инола все еще полулежала на спинке дивана, когда руки Себастана обхватили ее бедра и в ее пизденку за один толчок вошел член.       Он двигался в ней, хлюпая смазкой, которая текла по нему на его яйца, колышущиеся в такт его движениям, Инола только тихо стонала, не в силах сказать и слова, когда его член вспахивал ее борозду. Все это время я, не отрываясь, затаив дыхание, смотрел на это, и, когда Себастан последний раз вошел в ее киску, Инола вскрикнула и прогнулась от оргазма, он вышел из ее киски и, направив член на меня, стал кончать, заливая мое лицо и платье своей спермой. Еле задерживаясь, я ловил эти выбросы, широко раскрыв рот и жадно глотая то, что мне удалось поймать, из пизденки Инолы текли ее соки. И все это смешивалось в моем рту, лице и шее.       Бесцеремонно отодвинув в сторону Инолу, которая продолжала стонать от оргазма, Себастан разорвал мое платье одним движением рук и стал втирать всю эту смесь в мои сиси и живот. Я стонал-а под его руками, подаваясь всем телом. Мои руки по-прежнему лежали вдоль моего тела, мне не хотелось ими двигать.       — Ты будешь моей, — прохрипел он, навалившись на меня, целуя мою грудь, облизывая соски и шею, — я инициирую тебя и стану твоим хозяином.       — Войди в меня, — прохрипел-а я, задыхаясь от желания, его член касался моих губок, но все не мог попасть вовнутрь. Я истосковалась по члену, я хотел-а, чтобы он быстрее меня заполнил. Двигаясь бедрами ему навстречу, я поймала губками его головку и подалась вперед, продвигая ее в себя.       Он входил в меня, раздвигая мою пизденку, медленно насаживая меня. Я ощущал каждую вену на его члене, и только, когда он полностью заполнил меня, я выдохнул-а, все это время я даже не мог-ла дышать. А затем он стал трахать меня, все время наращивая темп, мои сиси качались в такт его толчкам, и он поймал сосок правой груди губами, втянул его в себя, играя там с ним языком. Я кричал от восторга, помогая ему, подмахивая бедрами ему навстречу. Меня трясло от оргазмов, я пил его энергию, по привычке маленькими глотками, чтобы растянуть это удовольствие. И когда казалось, что он сейчас кончит, его член стал расти прямо в моей пизденке, увеличиваясь в размере.       Он стал преобразовываться. Его красивое лицо постепенно превращалось в морду, похожую чем-то на свиную с огромными клыками, изо лба стали проступать рога. Но мне было все равно, я только крепче его обнял руками и, закинув ему ноги на плечи, насадился-лась на его член. Его член, увеличившейся до размера Павана, таранил мою киску, взбивая смазку, моя грудь полностью оказалась у него во рту, и он сосал, мыча от удовольствия.       — Ты будешь моей, — прохрипел он, сливая в меня свою сперму — Я сделаю тебя своей наложницей! — заорал он, вдавливая меня в диван.       Мои оргазмы слились воедино, я ничего не соображал, мне хотелось только одного, чтобы он и дальше трахал меня, не останавливаясь. Его энергия лавиной ворвалась с первой порцией обжигающей спермы, и я пил ее, открыв свои каналы, не сдерживаясь и не думая о последствиях. Его сперма жгла огнем меня, обжигая матку и все влагалище, но жжение только возбуждало еще больше, казалось, его сперма делала мое влагалище ещё более чувствительным.       Поток его семени иссяк, и я безвольной куклой лежал под ним, моя киска рефлекторно сжимала его и не думающий падать фаллос, боясь выпустить его и больше не получить обратно.       — Ты еще жива?! — проревел он. — Тогда не будем откладывать и закончим все сейчас!       Подхватив с дивана, он поднял меня вверх. Перевернул меня вверх ногами и прижал меня к своему телу, мои ноги сами собой разошлись в стороны и он впился в мою пизденку губами. Его язык вылизывал меня, глубоко проникая вовнутрь, растраханное влагалище легко пропускала его.       От неожиданности я испугалась, когда мир перевернулся, и обхватил-а его руками, боясь упасть. Его язык, глубоко проникая в меня, вернул меня в состояние блаженства, и я посмотрел вниз. Возле моей головы раскачивался его член. Когда я подумал-а, что он как у Павана, я ошиблась. Он был сантиметров сорок длиной, весь красного цвета и был похож на член, что был у коня. Только сейчас никакого отвращения он у меня не вызвал, наоборот, когда я увидела его, по моему телу пробежала дрожь, и, подхватив его рукой, я приподнял-а его и поцеловала его тупую головку, слизывая с нее капли его сока.       Горячее семя обожгло мне язык и небо, его вкус мне напомнил молоко Инолы, только намного вкуснее и насыщеннее. Лизнув один раз, я больше остановиться не мог-ла. Я облизывал ее, пытаясь засунуть хоть немного себе в рот. Второй рукой я стал-а массировать его мошонку с огромными яйцами. В конце концов, мне удалось, широко раскрыв рот, принять в себя немного его плоти, и я застонал от переизбытка эмоций, я мычал от эйфории, моя матка судорожно сжималась, выплескивая из влагалища смазку, и я слышал, как Себастан, довольно рыча, вылизывает меня, чуть ли не сербая мою смазку.       Бросив его мошонку, я двумя руками стал-а дрочить его член, не выпуская головку из плена своих губ, и в награду мне демон завыл, его тело затряслось мелкой дрожью, и поток семени устремился мне в рот. Я глотал, захлебываясь его спермой, но старалась не упустить ни капли. Ее было много, она стекала у меня по лицу, на лоб и дальше по волосам, а я все пил, присосавшись к члену, продолжая массировать его руками. Оторвавшись от моей писюшки, его язык прошёлся по моему клитору, я вновь зашелся в крике, очередной оргазм парализовал мое тело, выгнув его и заставив выпустить его залупу изо рта.       Меня еще трясло от оргазма, когда комната опять перевернулась. Прижав меня к себе спиной и подхватив под ноги, он лизнул моё ухо.       — Пора завершать, — прошептал он, вылизывая мне ухо, — у тебя осталась еще одна дырка, в которой я сегодня не побывал.       — Он порвет меня, — задыхаясь от желания прошептал-а я, представив, как его тупая головка пытается растянуть мой зад, — твоя головка не пройдет.       — Войдет, — продолжая лизать мое ухо, прошептал он. — Возьми его в руки и приставь к своей заднице.       — У меня не задница, — попытался-лась возразить я.       — Мне все равно, что и как у тебя там называется! Возьми член и приставь к своей заднице, — прошептал он и, придерживая меня одной рукой, второй схватил меня за сосок и стал его выворачивать, придавив пальцами. Делал он это умело, боль заставила меня вскрикнуть, но вместе с тем он продолжал лизать моё ухо, и его член сам коснулся моей попки. Вместе с болью пришло и наслаждение, я хотел еще. Взяв сосок своей второй груди я точно также сжал его.       — Направь его, — еще раз повторил он.       И я, опустив руку, приставила его головку к своей дырочке, приготовившись терпеть боль. Его мокрая от семени и моих слюней головка, уперлась в мой задний проход. Он слегка надавил, и она, упершись в сжатый сфинктер, замерла на входе.       — Расслабь ее, — поступило новое указание, и я постарался расслабить попку.       Его член вползал в мою прямую кишку медленно ровно до того момента, когда расслабленный сфинктер не пропустил головку, а затем он одним движением засадил в меня чуть ли не половину своего ствола.       — Какая у тебя мягкая попка, — прошептал он и продвинулся еще дальше, насадив меня почти до самого конца.       Меня выгибало от судорог оргазма, его энергия текла в меня, и я только старался ограничить ее поток, чтобы не убить его. А он трахал меня, словно не ощущая, что слабеет с каждой фрикцией, с каждым моим оргазмом. Я потерялся-лась во времени и пространстве, мой разработанный им зад уже легко пропускал его в себя, и он, уложив меня на диван, входил в меня, иногда выходя полностью, и затем, не встретив сопротивления, вновь вгоняя его на всю свою длину. Мне казалось, что его головка каждый раз стучится мне в сердце.       Когда он, захрипев, навалился на меня, и мои кишки обожгла сперма, я уже почти потерял сознание и только на самом краю перекрыл поток его энергии. Полусознательным от наслаждения взором я окинул комнату в поисках Инолы. Она сидела напротив в кресле и, держа в руке бокал с вином, наблюдала за нами. Ее ноги были широко расставлены, и под ней было большое мокрое пятно.       — Меня ты так никогда не трахал, даже когда мы были еще детьми, — произнесла она.       — Но я в тебя и ни разу ещё не кончал, до свадьбы ведь нельзя. Поэтому и нужны сукки, чтобы сливать свое семя им.       — Ты хочешь сказать, что она суккуба, но ведь преображения не было.       — Похоже, просто у нее одна ипостась. Я прошу тебя, чтобы ты от меня ее не прятала, когда поженимся.       — Тогда, может, возьмешь ее второй женой?       — Сукку? Хотя ты права, можно об этом и подумать.        — Но это все потом, сейчас ее нужно оставить здесь, чтобы она собирала энергию, а мы вернемся за ней через неделю и заберем уже насовсем.       — Хорошо, тогда оставь ее у меня.       — Себастан! Не забывайся, она баронесса и студент академии, кроме того, императорская семья к ней неровно дышит.       Они разговаривали между собой, словно меня не было в комнате, или я просто их вещь. Я лежал на диване, и меня все еще трясло. Все тело пребывало в нирване, и думать о демонах и их отношении ко мне сейчас я не мог-ла.       Я лежал и смотрел на Себастана, он все также был в своей демонической ипостаси. Его член немалых размеров спокойно свисал с кресла и на фоне его почти трехметрового роста смотрелся очень гармонично, темно-красная кожа обтягивала бугры мышц, и только его морда портила внешний вид. Инола так и сидела в своем человеческом облике.       Слушая их разговор, я заметил, как из головки Себастана показалась капля смазки и стала стекать по ней, готовая в любой момент сорваться на пол. Мне захотелось ее, я не мог-ла позволить ей упасть бесцельно на пол. Подскочив с дивана, так что демоны встрепенулись, я подбежал-а к нему и упав на колени присосал-ась к головке слизывая эту каплю. Я сосал его хер, вылизывая по всей его длине, начиная от мошонки и заканчивая головкой.       — А ты говорила, что она отказывается сосать, это просто она не распробовала, — шлепая меня по щекам членом, произнес он.       — Она у коня отказалась, — возразила Инола, продвигаясь к нему. — Себастан, нам пора в академию.       — Подожди, я еще ей не наигрался, — произнёс он.       — Ректор может заподозрить неладное, ты ведь знаешь, с ним лучше не связываться.       — Давай у нее спросим? — показывая на меня, взглядом спросил он — Мака, ты еще хочешь?       Занятая его членом, я только закивала, облизывая в этот момент мошонку и целуя его яйца. Поднявшись с колен, я подошел к нему и сел ему на колени, пропустив член между ног.       — Ты куда хочешь? — улыбаясь, спросил он.       — В попку, — задумавшись на секунду произнес-ла я.       Приподняв меня над собой, он стал медленно опускать меня вниз, а я, держа его член, направил его в свою заднюю дырочку. Разработанная попа насаживалась на член, смазанный моей слюной, мягко и нежно растягивая ее. По телу разливалось тепло. Я получал-а удовольствие от анального секса ничуть не меньшее, чем от вагинального. Моя попа и шарики стали двигаться во мне. Я только немного приподнялся, и он заработал членом в моей попке, все время меня скорость и угол. Сжав свою грудь, я замер-ла в немом крике, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть наступающий оргазм.       Он еще трахал меня, когда я, завыв, задрожал, начав пить его энергию, а затем он захрипел, насадив меня на член, так что он полностью вошел в меня, а мои внутренности обожгло его семя, срывая мне все тормоза. Соскочив с члена, я соскользнул вниз и обхватив головку губами, стал пить его семя, большими глотками.       Когда его семя перестало извергаться, его член опал и выпал из моих рук. Я ощущал себя на седьмом небе от счастья, энергия бурлила во мне, будоража кровь, а сперма утолила мои желания.       Инола смотрела на меня непонимающим взглядом.       — Пойдем, — произнес я, указывая на спящего Себастана, — иначе он нас не отпустит.       — Но…       — Пойдем, нам еще выбраться отсюда надо, по дороге я тебе все расскажу.       Из аномалии я наугад достал первое попавшееся платье под удивленным взглядом Инолы и, одевшись, пошел искать выход из дома.       — Постой, Мака, ты не туда идешь, — остановила меня Инола, — там спальни. Пойдем, я знаю расположения дома.       Выйдя во двор, мы осмотрели его. Уже был поздний вечер, и по-хорошему надо было где-то заночевать, а утром отправиться назад. Но надо было торопиться выехать из города. Хорошо, что Себастан не дал распоряжение, и карета еще стояла запряженная, а Жак крутился рядом с ней.       — Жак, мы возвращаемся, — безапелляционным тоном заявила Инола, садясь в карету и приглашая меня в нее.       — Господин Себастан разве не будет вас провожать?       — Нет. Мы опять поссорились. Он опять требует, чтобы я понесла от него до свадьбы.       — Понятно, — произнёс он, кряхтя, забираясь на козлы, — Вы только светляк далеко от кареты не отпускайте, чтобы не наехать на камень, как в прошлый раз. Полночи колесо правили.       Из города мы выехали без всяких проблем, все-таки карета самого мэра. Стражники беспрекословно открыли ворота, дав нам свободный выезд. Хоть было еще относительно светло, но Инола зажгла светляк и, подняв его примерно на три метра вверх и десять перед каретой, стала освещать путь.       — Сейчас хоть и светло, но скоро въедем в лес, а там уже темно, — произнесла она. — Жак обычный человек и дорогу не видит ночью, да и кони тоже, наверное.       — Почему наверное?       — Это необычные кони, — повернувшись к нам в пол-оборота, произнес Жак, — их сам господин Себастан создал.       — То есть? — спросил я, не понимая.       — Отобрал лучших лошадей, каких только мог найти, а потом дал им свое семя. И так несколько раз, пока не родились эти красавцы.       — Я его предупреждала, что так делать нельзя, но он и слушать не хочет, хорошо хоть потомство эти кони с обычными лошадьми дать не могут.       — Да и лошади их не подпускают к себе, — подтвердил Жак.       Вскоре мы въехали в лес, и я понял, что светляк впереди кареты это довольно мудрое решение, если только тебе не надо скрытно передвигаться. Мы неслись по дороге, и я теперь понимал, что значит такие кони. Они тянули карету, при этом скорость их бега была запредельной для обычных лошадей.       — И долго они так могут? — спросил я у Инолы.       — Мы через четыре часа будем в академии.       — А почему тогда мы туда ехали почти весь день?       — А зачем привлекать внимание? Сейчас на дороге никого, даже разбойники не орудуют. Ты лучше скажи, что произошло? Почему ты так поступила?       — Давай я тебе все в академии расскажу, — указывая глазами на Жака, сказал я.       — Я переживаю, что Себастан может нас нагнать, — сказала мне на ухо Инола.       — У него есть, на чем?       — Не думаешь же ты, что он в карету поставил самых лучших. Есть у него свой конь, вот на нем он нас и может догнать.       Мы все дальше удалялись от города, и беспокойство по поводу погони постепенно отступало, слишком далеко мы отъехали. Инола продолжала сидеть, молча наблюдая за дорогой и вовремя подзаряжать светляк энергией, ведь ему, кроме как светить, необходимо было и передвигаться со скоростью кареты.       Вначале я думал, что она привязала его к карете, и он движется вместе с ней, а потом присмотрелся и понял, что она его толкает потоком воздуха перед каретой, поэтому она и не отвлекается, боясь потерять концентрацию.       Мы уже были далеко от Тропола, когда позади нас появилось светлое пятно. Мы еще проехали минут пятнадцать, прежде чем Жак тоже заметил свет позади нас.       — Похоже, это Господин, — останавливая карету, произнес он — Вы, наверное, опять, что-то забыли, или он решил с вами помириться.       — Поезжай Жак, вряд ли это Себастан, — произнесла Инола, нервно оглядываясь, — может, это кто-то другой.       — Кто кроме вас может ночью передвигаться да еще с такой скоростью. Давайте подождем, да и кони немного отдохнут.       Видя, что уговорить Жака не получится, да и смысла особого не было, она стала выставлять защиту и активизировать амулеты.       — Что ему от нас надо? — шептала она.       — Я. Ему нужна я.       — Зачем? Я ведь ему говорила, что потом тебя заберем, всего через неделю.       — Инола. Неделя у тебя, а сколько времени пройдет здесь?       Закончить разговор мы не успели, к нам на всем скаку приближался Себастан на вороном коне.       — Ты решила увести от меня сукку! Я ведь предупреждал, чтобы ты этого не делала! — выкрикнул он, подъезжая к барьеру. — О. Ты даже барьер поставила от меня! Что случилось, ты уже жениха своего боишься?       — Себастан, ты не в себе. Отправляйся назад и успокойся.       — Я успокоюсь, когда ты отдашь мне эту сукку.       — Она не твоя. И зачем она тебе?       — Затем, что и тебе. Или ты думаешь, я ничего не пойму, если не ты начнешь переходить в свою ипостась? Ты стала архидемоном всего за несколько дней после нашей встречи. Да ты пока еще слаба после быстрого перехода, но ты архидемон. И я знаю, что это сделала сукка.       — Ты уверен, в том, что говоришь? — теряя самообладание, выкрикнула Инола.       — Твой барьер для меня не помеха, — произнес он, активируя аннигилятор магии. — Я знал, с кем буду говорить и подготовился, поэтому отдай ее, и мы расстанемся.       Выстроенные ей защитные барьеры рухнули в один момент, словно их и не было.       — Я не думаю, что ты обнажишь меч против своего брата и мужа, хоть и будущего.       — Когда это тебя останавливало? — произнесла она. Выходя из кареты. — Скольких братьев ты убил ради достижения своих целей?       — Они были слабаками, за это и поплатились.       Во время всего этого разговора я и Жак просто сидели и смотрели на них, Жак потому, что не знал их языка, я потому, что пытался узнать хоть что-нибудь новое. Но когда Инола вышла из кареты и положила руку на рукоять меча, старый дряхлый Жак преобразился. Теперь это был взведенная пружина, готовая в любой момент распрямиться, сметая все и всех на своем пути. И когда Инола сделала шаг в сторону Себастана, эта пружина распрямилась. Выхватив из-под куртки кинжал, он подскочил с козлов и прыгнул на Инолу.       Моя реакция была мгновенной, я и ждал что-то подобное, поэтому в моей руке появился мой меч из проклятого металла, и я, взмахнув им, остановил полет целого тела. На землю под ноги Инолы упали две сухие половинки Жака. Я старался двигаться как можно быстрее, и, наверное, поэтому мой удар не заметили, ни Инола, ни Себастан.       — Ты убила Жака, хотя я и отключил магию. Босир делает успехи, если смог создать такой амулет.       — Я прошу тебя, оставь нас в покое. Сейчас не время выяснять отношения. Ты своими желаниями можешь навредить всему клану. Я тебе говорила уже не раз, она небезразлична императорской семье.       — Зачем мне император и клан, если я стану архидемоном, и эта суккуба поделится своим доменом? Я прав? — сказал он, смотря на меня.       — Каким доменом? — удивилась Инола и даже немного развернулась, посмотрев на меня.       — Я тебе об этом хотела в академии рассказать, — сказал я. — Помнишь, я рассказывала, как я убила демона в степи, когда шаман ритуал призыва проводил.       — Да, Инола, она убила Кранка, прошло совсем немного времени, я хочу этот домен, и он будет моим, как и эта суккуба.       — Она не твоя, — выкрикнула Инола.       — Ты слишком мягкая и не смогла завершить ритуал. А я завершил, и теперь она моя. Если не веришь, давай проверим, — предложил он, спускаясь с коня. — Если она ко мне не пойдет, я уйду. Но если пойдет, ты будешь моей женой, пока не родишь мне наследника.       Инола стояла, молча убрав руку с рукояти.       — Нет, я придумал лучше, сейчас я трахну твою сукку, а потом тебя.       Скинув с себя плащ, он стал расстегивать камзол. Он смотрел на меня, медленно приближаясь и не обращая внимания на застывшую Инолу.       Расшнуровав штаны, он достал свой член, который даже в человеческом облике был немалых размеров.       — Иди сюда, — произнес он, убирая крайнюю плоть и оголяя залупу бордового цвета.       Вид вздрагивающего члена и головки то скрывающейся, то появляющейся в его кулаке, притягивал мой взор, вкус его семени еще не выветрился в моих воспоминаниях, и я, ощущая его у себя на языке, пошел к нему, снимая платье. Он стоял, расставив ноги, и придерживал мою голову, пока я отсасывал-а его член, насаживаясь на него ртом и пропуская головку в свое горло.       — Вот так, — взяв меня за волосы, собрав их в пучек, приговаривал он, трахая мое горло, — в этом виде тебе сосать удобнее.       Я мычал-а, давясь его членом и слюной, руками массируя его мошонку. Его яйца шлепали меня по подбородку, как только я выпускал их из рук. Наконец он вставил в меня весь член, прижав мое лицо к своему паху, и мой пищевод обожгло его семя. Он заливал его прямо в желудок, а мои спазмы горла выдавливали его остатки семени.       Его член так и не потерял упругость, когда он вышел из моего горла.       Толкнув, он поставил меня на четвереньки, моя пизденка изнывала от желания заполучить в себя его член, и, когда он вошел в нее, я застонал, прогибаясь в пояснице, подставляя себя. Он трахал меня, переходя в демоническую сущность. Вместе с ним менялся и его член, все больше и больше растягивая мою пизденку, пока я не оказалась натянутой, как перчатка. Теперь он входил, каждый раз выдавливая смазку с чвиркающим звуком, я стонал и хрипел от наслаждения. Когда я готов был взорваться оргазмом, его член с чавканьем покинул мою пизденку и, не дав мне опомниться и подготовиться, вошел в прямую кишку.       Разработанное и растянутое анальное отверстие приняло весь его член, словно он и не покидал его несколько часов назад. Держа меня почти на весу, он проталкивал его дальше по кишечнику, задевая такие точки, что я выла и плакала от восторга, откатившая было волна оргазма вновь накатывала на меня, и, когда она обрушилась, его член взорвался, словно прорвало платину, потоком спермы смывая на своем пути все то, что устояло тогда, в прошлый раз. Его энергия обрушилась на меня, и я, открыв каналы, заливал ее во все, что только можно, стараясь ничего не потерять, а когда его сгусток влетел в меня, я поглотил его, распихав остатки в свои сережки. Не знаю, сколько времени прошло в реале.       Когда я открыл глаза, Инола лежала на траве возле кареты, разбросав руки в стороны, от Себастана осталась лишь серая пыль и разбросанная одежда посреди дороги.       Поднявшись на непослушных ногах, я подошел к Иноле и сел возле нее на колени, она спала. Подложив руку под голову, устроившись прямо в пыли на дороге.       Дотронувшись до нее, я разбудил ее.       — Что с тобой? — спросил я.       — Не знаю, мне внезапно захотелось спать, и я уснула. А где Себастан?       — Его больше нет.       — Ты убила его?       — Наверное, и так можно сказать.       — Но как, он ведь подчинил тебя, я сама видела.       — Чтобы подчинить, надо знать имя, так ты говорила? А как он его может узнать, если его я сама не знаю?       Инола стояла, о чем-то думая, смотря на вещи, которые остались после Себастана.       — Мака, его вещи оставим здесь, заберем только карету и коня.       — А коней искать не будут или карету?       — Коней нет, они мои. Он мне их подарил как свадебный подарок, а карету мы сожжем, когда подъедем к академии.       — Хорошо, только аннигилятор магии себе забери, вдруг пригодится.       — А тебе?       — У меня уже есть.       — Мака, а про домен это правда? — спросила Инола, когда мы уже собрались и, привязав коня Себастана к карете, устроились вдвоем на козлах.       — Правда, и я вот что тебе хочу предложить. Я хочу, чтобы ты правила этим доменом до моего появления там или передала по наследству нашим детям, кому, сама решишь.       — Каким детям! — вскрикнула Инола на весь лес, даже напугав какую-то птицу.       — Я тебе все расскажу, только ты выслушай меня. Когда мы с тобой занимались любовью, в тебя попали мои метки, это я их так называю, и они в тебе спят, пока в тебя не попадет мужское семя. И как только оно попадет, метка активизируется, как амулет, и ты становишься беременной.       — И много во мне этого? — осматривая свое тело, спросила Инола.       — Не знаю. Я знаю только, что у тебя будет двойня, мальчик и девочка.       Честно, я не знал, какая реакция будет у демонессы, тем более, что им беременеть до замужества нельзя, и поэтому очень опасался ее реакции.       — Я возьму твое имя, — произнесла она, — теперь я Двордол.       Потом она еще минуту сидела, о чем-то думая, затем поцеловала меня и на ухо прошептала: Инолидам.       — Инолидам, — прошептал я.       И между нами пробежала молния.       — Теперь я твоя законная жена, — сказала она.       — И я тебя люблю, — целуя ее, произнес я.       Теперь мы ехали, не зажигая светляк она, и я прекрасно видела в темноте, тем более темнота была неполная, кони тоже, оказалось, видели хоть и не так хорошо, как мы.       — Инола, у вас это нормально, что брат женится на сестре? — спросил я после раздумий.       — Да. У нас мамы разные. Но и родные могут жить вместе. Ведь и вы так живёте. В деревнях каждый житель родственник. Даже в соседних селениях одни родственники.       Не согласиться с ее словами я не мог. Ведь и в наше время все религии твердили, что мы все братья и сестры, и произошли чуть ли не от двоих человек. И короли часто брали себе в жены своих матерей, и те рожали им наследников.       Когда до академии осталось совсем немного, мы остановились возле реки, сожгли карету, точнее, сожгла ее Инола, активировав заклинание. И мы верхом на лошадях подъехали к воротам.       Босир нас ждал, и, когда ему доложили, он разрешил нас впустить, открыв ворота.       С лошадьми вышла небольшая заминка, в академии конюшен не было и поэтому долго решали, куда их определить, в конце концов, выделили небольшую территорию возле тренировочных площадок. Загнав их туда, мы отправились спать. Завтра должен был быть обыкновенный учебный день.       Я шел по парку и улыбался. Я суккуба, неправильная, но суккуба, и мне это нравилось.