Хилдегэйрд Келли

Прошу прощения, что так долго, написано всё это было еще в сентябре, но потом мы с беттой резко приуныли из-за мобилизации и прочей хрени. А еще у меня заболел конь, и я теперь почти каждый день езжу за город и делаю ему ингаляции. Сил не хватает, а еще надо как-то работать начать… Эта глава немного странная, перечитывая её спустя несколько месяцев, я понимаю, что бредятина какая-то, но переписывать не буду, а то точно не закончу этот фанфик никогда. Она написана после вопроса моей Бетты: у Хил умерла подруга, её это никак не трогает? И тут до меня дошло, что я малость увлеклась любовными переживаниями гг и упустила из виду такое событие. Ну как бы, дааа, трогает, наверно. Дни до отъезда тянулись невероятно долго. Мысли летали в голове не желая формулироваться. Хил не могла сосредоточиться ни на одном занятии. Большую часть дня она лежала в гамаке и смотрела в точку, либо просто спала. На третий день пришла злость, а вместе с ней и осознание истинной причины её апатии. У меня умерла подруга. – Эта мысль, казалось бы столь очевидная, только сейчас дошла до девушки окончательно. Странную шутку провернуло её сознание, пытаясь защитить её от этой правды. Но страшнее было даже не пришедшее осознание, а то, что она ни с кем не может разделить эту боль. Хил вскочила с гамака и побежала в сторону леса. Туда, где она раньше занималась магией в тайне от родителей. Она бежала на пределе своих возможностей, легкие раздирало от воздуха, ветки царапали её кожу, хотелось кричать, картинка начала размываться из-за слез, так некстати вырвавшихся именно сейчас. Когда она добралась до своей полянки, сил кричать уже не было, она упала на землю и просто завыла, как раненая собака. Кто-нибудь... Ну хоть кто-нибудь... Почему так больно?! Слезы текли по её щекам смешиваясь с пылью и оставляя темные разводы. Ей хотелось, чтобы её кто-нибудь обнял и прижал к себе, чтобы разделил боль. Чертов Снейп, из-за тебя никто больше не знает, что моя Гермиона умерла. А я поклялась молчать. Молчать. Ни единой живой душе я не могу сказать, почему я сейчас плачу. Спустя некоторое время девушка успокоилась, и перевернулась на спину. Она смотрела, как облака медленно ползут по светлому летнему небу. Слезы – это жалость к себе. Неужели мне так дорога была Гермиона, что теперь мне так плохо от осознания, что я её больше не увижу? Больше никогда с ней не заговорю. Почему мне так больно? Что она для меня значила? Я считала её своим другом? Я, взрослая женщина, считала маленькую девочку своим другом? Бред какой-то... Я взрослая? Ну, ну, я уже почти ничего не помню из той, прошлой жизни. Так могу ли я утверждать, что я взрослая? Веду себя, как несносный подросток. Может быть уже разрешить себе просто жить? Просто наслаждаться жизнью здесь и сейчас. Неизвестно, сколько мне отведено, вдруг завтра я умру, и что получится? Всё то время, что я жила в новом теле, я усердно занималась. Тренировалась, как проклятая. Гнала себя, не замечая усталости, чтобы стать сильнее, чтобы защитить… Кого? Снейпа? Пошёл он к черту! Близких людей? А кто эти близкие люди, если я даже Гермиону не могу назвать другом? Родителей? Они же даже не мои родители, или всё-таки мои? В любом случае, они очень хорошие, нужно, чтобы у них появился еще один ребенок, их ребенок. Нужно организовать им переезд в другую страну. Кого еще я хочу защитить? Поттера? Так он и сам выживет, еще не известно, стоит ли ему помогать, или моя опека, наоборот, только сделает его слабее? Малфоя? Так тоже не умрет, всё у него должно сложиться и без моего участия. А кто умрет? Седрик, Фред, Грюм, Сириус. Хммм. Сириус. Зачем меня поместили в это тело? Есть ли у меня какая –то важная миссия, или мне просто дали вторую жизнь? Мысли еще долго скакали в её голове, и она не могла долго сосредоточится ни на одной. Так и не найдя ответа ни на один вопрос, блуждающий у неё в голове, она собралась возвращаться домой. Её взгляд зацепился за камень размером с подушку, он был частично зарыт в землю и чем-то походил на покосившееся надгробие. Хил достала палочку, и принялась ювелирными движения высекать на этом камне надпись: «19.09.1979 – 16.12.1992 Джин». - Даже имя её не могу полностью написать. Еще немного подумав, она вывела изображение то ли собаки, то ли выдры. Если кто-то и увидит этот камень, то подумает, что тут похоронен верный четвероногий друг. Друг. Всё-таки она была моим другом. Хоть я и не могла полностью открыть ей душу, мне с ней было спокойно и… я дорожу днями, проведенными вместе. Спасибо тебе, Грейнджер, что была рядом. Я буду помнить о тебе. Ты была хорошим человеком, жаль, что я не увидела, как ты станешь еще лучше. Слезы снова появились на глазах.