Цветы в голове

Он наклоняется над урной, сплёвывая остатки ромашковых лепестков в её недры. Он устал, очень устал от всего происходящего, а главное — от непонимания всей ситуации. Раньше Штольман думал, что любит Нину. Она красивая, неглупая, интересная, способная на поступки… Он не учёл лишь одного — корысливость Нины затмевала все её чувства, вылазила наперёд даже перед любовью… Любила ли она его? Возможно, даже очень. Виделась с ним по любому поводу. Буквально преследовала. Яков, наверное, был влюблён, ничего не замечал, никаких подозрительных звоночков насчёт её некоторой озабоченности его делами… Но был ли он влюблён по-настоящему? Или лучше поставить вопрос так — любил ли он? Анна вбегает в его кабинет, не стуча, слава богу, что он уже знает что делать и быстро двигает урну под стол. Она не должна видеть его слабым. Штольман не простит себе ужаса в её глазах. Довольно ей бояться за него, пора и о себе позаботиться… Анна смотрит на него своими большими голубыми глазами и Штольман пропадает — он тонет в этом голубом море, даже не пытаясь спастись. Она говорит ему что-то насчёт недавнего убийства, духов, говорящих с ней и чего-то ещё, а он, каясь позже, абсолютно не слышит её. Яков Платонович медленно утопает. " — Как у вас с Митрониным? — любите страдать, Яков Платоныч? — Небось уже замуж зовёт? Тот заносчивый парень. Как говорит Мария Тимофеевна, привлекательный молодой человек. И этот тип имеет виды на его Анну. Он улыбается, девушка вздыхает. — Вы, как всегда, весьма проницательны, Яков Платоныч. Он вправду сделал мне предложение. Вот думаю над ответом.» А вечером он корчится на грубой кровати в гостинице, весь в ромашковых лепестках, пытается выплюнуть всё более-менее растительное и чужеродное из горла, рта, убрать из глаз и носа. Днём Штольман улыбается Анне, и думает, что она его совершенно не любит. " — Анна Викторовна, какие цветы вы любите? — А вам зачем? Тюльпаны, наверное. Они вкусно пахнут.» И откуда ей знать что у него ломается мир, йй потому как ночами те цветы что растут у него из-под кожи — это просто ромашки, обыкновенные ромашки, никакие не тюльпаны или хоть что-то отдалённое, но похожее на них. «Нина говорила мне, что любит простые цветы… Скорее всего, это и есть ромашки. Куда уж проще.» «Ей бы любить розы» — думает сыщик, разглядывая помятую ромашку. " — Раз уж пошли такие вопросы, какие цветы нравятся вам, Яков Платоныч?» " — Знаете, наверное, мимозы. Мой отец часто дарил их матушке, когда я был ребёнком.» " — О, вы были ребёнком? А мне кажется, что вы родились в полицейском участке уже в костюме!» — Какую же глупость я сказала, — шепчет Анна позже, лёжа в своей кровати. В своих тонких пальцах она крутит веточку мимозы. — По крайней мере, они неплохо пахнут. Как-то Штольман протягивает ей какой-то красный цветок из их сада, улыбаясь этой своей кривой улыбкой, и Анна не видит ничего вокруг, кроме него. И этим вечером он захлёбывается уже, как ни странно, не ромашками, запах которых въелся во все вещи в комнате, а даже не захлёбывается вовсе. Лишь несколько красных лепестков лежат перед его глазами, и приходит осознание. На утро Штольман уже стоит перед её домом, в руке те же красные цветочки — ну хватит мучить всех вокруг, он устал, она тоже, пора признаваться… Выбежавший на улицу Виктор Иванович кричит, что Анна пропала. Красные цветки тихо падают на землю, пока двое мужчин бегут к воротам.

***

— Это ещё не исследовано, — у Вячеслава Антоновича Митронина бешеные глаза и пугающая сосредоточенность в движениях. Анна сидит, скукожившись, в углу какой-то каморки, стараясь слиться со стеной, и с ужасом смотрит на кресло посреди комнаты. Сумасшедший готовит какие-то скальпели и ещё что-то, что девушка не видит (слава богу, что не видит), бормочет себе под нос что-то насчёт цветов и попутно пишет в блокноте. Утром, когда она направлялась домой, он выбежал из-за угла и зажал ей лицо тряпкой с чем-то, от чего Анна тут же отключилась. Проснувшись в этом подвале, она увидела его, с ужасом признав недавнего жениха. Конечно же, вчера на его вопрос «Ну как, вы уже подумали над ответом на моё предложение?» Анна ответила отказом. — Я люблю полевые цветы, — шелестит голос Митронина в полной тишине. — А у вас на воротнике был лепесток мимозы… В каморке полно книг про ханахаки, про цветы, про родственные души и спиритизм. — Мимозы, говорите… Интересно, очень интересно… — Пустите меня! — приступ паники побуждает Анну к крику. — Тихо! — Вячеслав грозит ей скальпелем, и девушка опять вжимается в влажную стену. — Я должен исследовать вас, мадам. Ханахаки и спиритизм… «Если Яков не спасёт меня, я его на том свете не прощу, — думает Анна, слёзы начинают душить её пуще цветов. — Хоть бы раз ответил на мои чувства!» Гремит взрыв, затем выстрел, Анна кричит, падая на пол, Митронин валится рядом. Через него перепрыгивают двое. — Виктор Иваныч, бегите в участок. — Но я… — Виктор Иваныч, не медлите, прошу вас! — Хорошо, хорошо… Анна переворачивается на бок. Ей кажется, что она лежит среди поля мимоз. — Аня… Аня, ты меня слышишь? Он не успел ничего с тобой сделать? Она слабо шатает головой, смотрит на него, на его слёзы, и плачет сама. — Я ему отказала… Отказала… — Эти чёртовы цветы… Аня! Она слабо улыбается. Если он тут, всё будет в порядке. — Я думал, что это Нина… Ты правда любишь тюльпаны? — Нет, — тихо говорит Анна. — Мне нравились ромашки… Просто, это так банально… Я же медиум, важная персона… А теперь это они, — она слабо поднимает руку и проводит пальцем по его щеке, к которой прицепился красный лепесток. — Я ведь даже не знаю, как они называются… Эти цветочки, которые ты мне подарил, Яша… Яков смотрит на неё и думает, какой же он дурак. Какая к черту Нина, какие чувства — если ромашки поменялись на красные цветы? Он целует её, целует куда попало в лицо — потому что не сделал этого раньше. Потому что позволил ей страдать так же, как страдал он.

***

— А я изучила наш случай. Анна садиться в кровати и берёт с тумбочки книжку с цветком на обложке. Яков поворачивает голову в её направлении. Он пришёл к ней на следующий день утром, принеся те самые цветы. Штольман купил у торговца сразу куст. Он зашёл проведать Анну, когда она ещё спала, просто тихо сидел рядом, пока она не проснулась. — Я изучила наш случай. В общем, если говорить чётко, то ты, Яков Платоныч, думал, что любишь Нину, так? Но на самом деле нет, я надеюсь. Мне сделал предложение Митронин, по этому у тебя и была ханахаки. А у меня она была, потому как ты отрицал все чувства. Ты видел ромашки, и думал, что это были цветы Нины, но на самом деле это были мои любимые. Потом ты увидел их, и понял всё, да? А у меня были мимозы, потому что ты их любишь. Анна победоносно усмехнулась, громко захлопнув книгу. — Я просто старый дурак, — вздохнул Штольман. — Возомнил себя великой шишкой. Прости меня. Он встал и отошёл к окну. Анна смотрела на его профиль секунду, затем резко встала и, подойдя к мужчине, обняла его. Яков развернулся и обнял её в ответ. — Я не люблю Нину, — прошептал он ей на ухо. — Я уже давно люблю только тебя.