Златовласка

*POV FRANK* — Разве обычный человек способен на такое? Джерард? — я, очевидно, выпал из реальности. — Фрэнк? Фрэнк. — робко окликнул меня Джерард спустя некоторое время. — Да? Что? Ты что-то сказал? — наконец-то я отвис. Как же солнце чудесно озаряет его личико! И эта мягкая щёчка... — Мне немного не комфортно так близко стоять, извини. — Златокудрый начал как-то неуверенно пятиться назад и вытирать слёзы, пока солнце снова заходило за тучи. — Вот чёрт!!! — я тут же отлетел от него и схватился за голову, будто меня хорошенько чем-то огрели по башке. Айеро, дебилоид хренов, ты чё сейчас изобразил?! Нафантазировал себе всякого! Я ж на него откровенно пялился! И поцелуй этот... Какой, нахрен, поцелуй?! Его не было! Нет! — С тобой всё в порядке? — обеспокоенно рассматривал меня Джерард, пока я, чуть ли не бился в конвульсиях, притулившись в углу комнаты. — Да-да-да-да-да. Всё просто превосходно! — дичь какая-то! Подарите мне билет до дурки в один конец. Всё, спокойно! Сейчас я соберу мысли в кучу и всё будет нормально! — Тогда, может, пойдём искать газеты? А смысл фраз я попробую разгадать дома. — Да, хорошо! Ты пока иди наверх. Пройдёшь немного дальше и лестницу увидишь сразу, а я пойду умоюсь. Не выспался, видимо. Вообще так плохо спал! Просто ужас! — я рванул на первый этаж, бубня себе под нос оправдания своим больным фантазиям. — Чёрт! Чёрт! Чё-ё-ёрт! — Я агрессивно плескал себе в лицо ледяную воду, чтобы выбить всю дурь из башки. Фантазёр херов! Не гей я, мать вашу! Голубые ненормальные! Весна ещё не наступила, так с чего ж меня так вштырило?! Да ещё и в парня, походу, втрескался! Нет-нет-нет! Я просто найду себе какую-нибудь девушку и всё пройдёт! Мозг должен встать на место! В отчаянных попытках отвлечься, я минуту всматривался в своё отражение в зеркале. Сканировать внешность я особо не умею, тем более свою. У меня довольно короткие прямые тёмно-каштановые волосы, которые слегка прикрывали татуировку скорпиона с правой стороны на шее. Косая чёлка намокла от воды и теперь свисала, как сопля и мешала обзору (состричь бы всё это нафиг, да только лень). В ближайшее время планирую сделать кольцо на губе, но пока что никак не решусь: боли я не боюсь, просто думаю что будет, если оно мне однажды надоест и в результате останется дебильная дыра на коже. Глаза у меня самого обычного коричневого цвета, как и у большинства людей на планете. Да и сам я человек обычный, с базовыми потребностями. Но, вот, Джерард... Знакомая мелодия вовремя заставила меня притормозить коней. Это в моей голове звучит? Я точно с ума схожу! Этот ноктюрн часто играла моя мама, когда я был маленьким. Прислушавшись, я понял, что звуки доносятся со второго этажа. Это Джерард играет? Серьёзно? Выключив воду и быстро пригладив растрёпанные волосы, я поспешил наверх. Поднявшись по ступенькам, тихо встал в дверном проёме. За чёрным роялем, который находился в центре комнаты, сидел Джерард. Ничего себе! Как великолепно играет! Я решил не шевелиться, чтобы не напугать Златокудрого. Он был настолько увлечён процессом, что не замечал ничего вокруг. Странно. Я очень хорошо помню эту мелодию, но сейчас она цепляет сильнее, чем когда-то давно, в глубоком детстве. Плавные движения, грациозная осанка и нега: всё это гармонично сочеталось в Джерарде. Тонкие мягкие пальцы скользили по клавиатуре блестящего рояля так, что мне казалось, я могу почувствовать характер своего друга, словно сам оказался на его месте. Будто он раскрывает передо мной каждый уголок многогранной души, от чего стало немного неловко. Удивительно, как он может без слов передать всё, о чём думает и переживает. Это же, по сути, просто набор звуков! Начался дождь. Капли будто специально настукивали ритм по стеклу, дополняя меланхоличный образ ноктюрна. Ближе к кульминации усилилось напряжение и волнение и я забыл как дышать, ведь я ещё никогда так глубоко не проникался музыкой. Эти пять минут кажутся вечностью и такое ощущение, что за это время я пропустил через себя всю жизнь Джерарда. Он по истине гениален... Последний аккорд. Тишина. Не знаю, как долго я стоял после окончания этого шедевра, но Златокудрый заставил меня опомниться. — Ты плачешь... — я вздрогнул. Десять минут назад в своих больных фантазиях я сказал ему эту фразу с той же интонацией. Джерард сканировал меня своим невинным взглядом, который просто сносит мне крышу. — Нет. В глаз что-то попало. Или аллергия. Каждую осень так, ничё поделать не могу! — пробубнил я и сделал вид, что ковыряюсь в глазу. И какой я после этого пацан, когда пускаю слёзы направо и налево? — А я думал, что такие как ты не врут. — и снова эта печальная улыбка. — Твою налево! — если бы он это сейчас не сказал, я бы не попал себе пальцем в глаз. — Осторожно! — моментально подлетел ко мне Златокудрый и милым взглядом, пропитанным притерной заботой, смотрел на меня, пока я прикрыл рукой пол-лица и бубнил себе под нос всевозможные ругательства. — Болит? — Ерунда, сейчас пройдёт. — буркнул я. Мы стояли в полной тишине. Я, как умственно отсталый, "вымаргивал" глаза до одурения, пока Джерард сверлил во мне дыру взглядом. Зато каким взглядом... Айеро, хватит! — Так, вроде всё. Пойдём. — пытаясь избежать лишних вопросов, я взял Джерарда за руку и стремительно направился к лестнице. — Фрэнк, книга на рояле. — остановил меня Златокудрый, после чего нам пришлось пойти обратно в зал. Джерард встал возле рояля и, повернувшись ко мне лицом, спросил. — Что тебя тревожит? Я вижу, тебе нужна помощь и ты хочешь поговорить. — В психолога решил поиграть? Ну-ну. Если бы я хотел поболтать, то давно бы это сделал. Спасибо за заботу, мамуля. — я недовольно скрестил руки и посмотрел в окно. — Да и с чего ты вообще это взял? — Знаешь, я всегда раскрываю всю душу в произведениях, которые играю. По сути, я пересказываю свою жизнь. Правда в том, что почти никого не цепляет этот ноктюрн в моём исполнении, потому что люди попросту не хотят понять, или действительно не понимают, через что мне пришлось пройти и оценивают его слишком поверхностно. А у тебя получилось, потому что ты этого захотел. Мы с тобой очень похожи, поэтому я хочу тебе помочь. — Чувак, тема "покалеченных судеб" меня не волнует, ясно? Со мной и так всё хорошо. Поэтому я о-о-очень сильно сомневаюсь в нашей схожести. Ты никогда не был в моей шкуре, ровно как и я в твоей, так что, будь добр, продумывай темы заранее. — я пока что не готов к этому разговору. Такие темы сильно раздражают меня. — Лучше скажи, где ты так лабать научился? — Сколько себя помню, столько и играю. Закончил музыкальную школу и хотел поступать либо в колледж искусств, либо в музыкальное училище после десятого класса... — Джерард внезапно остановился и потупил взгляд. — И что же тебя остановило? — я переминался с ноги на ногу. — У меня развилась депрессия. Это произошло как по щелчку пальцев. Я стал ходить к психотерапевту и пить таблетки. Все старания мало помогали, потому что мотивации и сил практически не было, однако переломный момент пришёлся на тот самый день, когда твой друг меня чуть не убил... Не знаю почему, но, когда я чудом выжил, то понял, что раз я не умер, значит существую для чего-то или для кого-то. С того момента всё резко начало меняться. Я почувствовал себя живым и у меня появились первые знакомые. — он смотрел на меня с благодарностью и по-прежнему печально улыбался. — И ты. — Всё это, конечно, грустно, но когда всё начало налаживаться, почему не продолжил играть? — что он хотел сказать этим "и ты"? — У нас возникли небольшие финансовые проблемы и пришлось продать пианино, но дело даже не в этом. — он выдержал паузу, однако всё же договорил. — Мне было попросту страшно садиться за инструмент. Я боялся, что если на меня нахлынет столько эмоций разом, то снова вернусь в то ужасное опустошённое состояние и придётся восстанавливать нервную систему заново. А это было... страшно. — Однако сейчас ты сел и сыграл "без последствий". — нелепо улыбнулся я. — Что же заставило тебя совершить такой подвиг? — Это покажется сумасшествием, но, когда я увидел этот рояль, то понял, что его владельцем был человек с похожим мироощущением, как у меня. Непреодолимое желание прочувствовать всю палитру возможностей этого чудесного инструмента у меня появилось сразу, стоило мне на него взглянуть. Ни одной царапинки или пятнышка. Клавиши, как новые. А ему уже давно не первый год. Вы его хорошо сохранили, спасибо за такое бережное отношение. — Я до мурашек прочувствовал его воодушевление и увидел загоревшуюся искру в глазах. Он, похоже, до ночи готов распинаться о том, как любит музыку. Под конец его монолога, я опомнился. — У тебя что, космическая связь с роялями? — пытаясь не заржать, проговорил я. Чудак он, да и только. — Зря ты так. Инструмент — это живое существо. К нему нужен особый подход. — обиженно сказал Джерард. — Ха-ха! Ну ладно тебе, не дуйся. — я похлопал его по плечу. — Хочешь сказать, ты ни разу за полгода не репетировал и сейчас так виртуозно сыграл? — Я всегда легко запоминал нотный текст. Стоило мне три-четыре раза прочитать произведение с листа, как я мог идти, чуть ли не на концерты. Но это стоило мне огромных усилий в детстве. — о, как засмущался! — Ну нифига себе! — похоже, у меня отвисла челюсть. — Ты типа этот... как его? Бетховен! Тебе в музыку надо идти! С таким талантищем нельзя просиживать штаны! — Бетховен был глухим. — Джерард усмехнулся. — Думаешь, стоит дать музыке второй шанс? — неуверенно взглянул на меня Златокудрый. — Конечно! Ты теперь мой лучший друг, а друзья плохого не посоветуют. — в порыве радости, я очень крепко обнял Джерарда. — А... Спасибо, Фрэнк. — судя по тому как он поёжился, ему не особо нравится близко контактировать с людьми. А почему я, собственно, первым полез обниматься? Да ещё и отлипнуть никак не могу. Божественный запах его волос... Айеро, ты точно рихнулся! — Фрэнк, это как-то немного странно. Может, пойдём? Надо разобраться с газетами... — Да-да, сейчас. — трепетно произнёс я. Придурок! Отлепись от Джерарда, кому говорю?! — Что ты?.. А! — отрывисто пискнул он и моментально толкнул меня, что я чуть не упал. Ну и силища у этой спички. — Ты ужасен! Как... как так можно?! Я думал... думал, ты хороший человек! — сию секунду залившись краской, он моментально вылетел из комнаты. — Джерард, постой! — виновато крикнул я уже в дверь, которая тут же с грохотом закрылась. *POV GERARD* Несясь по улицам города как ошалелый, под проливным дождём, я не знал что делать дальше и как общаться с Фрэнком с этого момента. Дурацкий Фрэнк! Как он может позволять себе подобное?! Сначала Линдси, теперь он... Я потёр шею в том месте, где Фрэнк оставил засос. И как мне его теперь скрыть? Не могу же я всё время шарф носить! А свитер с длинным горлом я не знаю где искать. Мне достанется от матери... Дождь продолжал моросить, а ветер стал сильнее завывать, из-за чего зонт не особо спасал. Густые мрачные тучи заслоняли крыши высоких, одинаковых и бесчисленных серых многоэтажных домов, что только больше нагнетало обстановку и без того безжизненного пейзажа. Бесконечные (местами глубокие) грязные лужи приходилось преодолевать почти на каждом шагу. Кругом не было ни души, будто город и вовсе опустел. Стемнело достаточно быстро, а фонари зажигаться не спешили, словно предвещали нечто нехорошее, от чего становилось совсем страшно. Я выбежал на просторный пустой двор. Два дома стояли параллельно друг другу, а детская площадка находилась возле того, что дальше меня. Я же, чтобы отдышаться, остановился возле небольшой арки, которая находится прямо в самой многоэтажке. — Куда он мог деть эту проклятущую книгу?! — разъярённо вопил в телефон силуэт, находящийся недалеко от меня. Точно, книга! Я же забыл её у Фрэнка! И рюкзак. Нельзя быть таким рассеянным! — Знаешь что? Я не просил убивать этого вшивого придурка-учёного! Сказал же внятно: припугнуть! Теперь расхлёбывай это дело сам! — уже тише проговорил незнакомец. Неужели это тот самый человек, который ищет книгу Патрика?! Минуточку! Моего дядю убили?! — У меня работают одни идиоты! Подкравшись ещё ближе к арке я, оперевшись на холодную кирпичную стену и затаив дыхание, стал подслушивать телефонный разговор, доносящийся из-за угла. Никакого чувства самосохранения и мозгов у меня нет! Я сейчас ставлю под удар не только себя, но и всех, кто мне дорог. Нужно уходить, пока не поздно. Джерард, пожалуйста, послушай своё чутьё, оно тебя ещё никогда не подводило! — Погоди. Почему ты подозреваешь, что Патрик мог передать книгу тем двум соплякам? — в голосе незнакомца прозвучали нотки заинтересованности, однако злость никуда не уходила. — Ты помнишь, как они выглядят? — его тень, в свете единственного внезапно включившегося тусклого фонаря, начала метаться из стороны в сторону. — Придурок, от тебя никакого толку! Через две недели эти двое должны быть мертвы, а книга у меня на столе! Если им хватит глупости мешать нам, то проблем не оберёмся... Что? Мне не важно какие методы мои люди будут использовать! Вычисли и убей, куда проще-то? Тут даже ребёнок справится! — резко сбросив трубку, человек стремительно начал приближаться в мою сторону, будто знал, что за ним следят. По мне тут же пробежали мурашки. Боже мой! Что же делать?! Я не успею спрятаться, тут кругом лишь фонарные столбы и детская площадка, которая слишком далеко! Я пропал! Рассеянно осмотревшись, увидел, что прямо за мной находился открытый... мусорный бак. Галопом добежав до него и приземлившись в груду вонючего мусора, стал молиться всем святым, лишь бы этот человек меня не обнаружил. Сердце колотилось как бешеное. По лицу хлестал усилившийся ледяной дождь и я начинал дрожать то ли от холода, то ли от испуга, а может и от всего вместе... Господь Всемогущий! Я что, выронил зонт?! Шаги уверенно приближались ко мне. "Нырнув" на самое дно, преодолевая рвотный позыв, я пытался сдерживать слёзы. Во что я ввязался? Как же страшно! — А-а-а! — раздался женский крик, а затем последовало три выстрела. Но здесь же больше никого нет!.. Не может быть! Не хватало, чтобы кто-то умер из-за моих косяков! Спустя три минуты, пока я пытался прийти в себя, решился вылезти из груды мусора. Картина, которую я лицезрел в следующее мгновение, заставила меня выблевать весь сегодняшний обед. Недалеко от меня лежала девушка, вся в крови от пулевых ранений. Поняв, что на её месте мог оказаться я, меня тут же подкосило, что я чуть не потерял сознание. Обессиленно вылезая из бака, я забрал свой зонт, который лежал недалеко от меня, но потом, подойдя к девушке ближе, положил его рядом и затрясся. Я и здесь прокололся. Из-за моей невнимательности погиб человек! — Кровь н-надо остановить... Т-ты поправишься, я сейчас всё-всё сделаю. Слушай м-мой г-голос и только н-не умирай... — я словно обезумел и пытался прикрыть дрожащими руками рану девушки. Её серое пальто быстро окрасилось кровью. Глаза были закрыты, а на лице не было ужаса или страха. Было только умиротворение, будто она ждала этого дня. — Как к-крови много. Я вот так сейчас с-соберу к-кровь и всё будет х-хорошо, всё заживёт... В скорую п-позвоню обязательно. Я помогу, п-правда. Ты держись... — Джерард, что тут?.. — из ниоткуда возник встревоженный Фрэнк, от чего меня передёрнуло, как после удара электрошокером. — Фрэнк! — пискнул я. Размазывая окровавленными руками по лицу слёзы и остатки рвоты, я развернулся, упал перед ним на колени и разревелся пуще прежнего. — Господи... — он присел на корточки и, раскрыв мой зонт, поднёс ко мне. — Я услышал выстрелы и сразу же прибежал сюда. Она жива? — Тут ч-человек. Её убили. Из-за меня! — сморкаясь в грязный шарф, еле смог сказать я. — Успокойся. Всё уже позади. — он погладил меня по плечу. — Подержи зонт. Я посмотрю, как она. — краем глаза я видел, как Фрэнк, надев перчатки, стал осматривать труп. Когда он закончил, встал перед девушкой и просто смотрел на неё где-то минуту, после чего подошёл ко мне. — З-зачем ты это сделал? Она н-не из них. — мне стало плохо от одной мысли, что он тревожит покойницу. — Ты прав. Она наверняка стала случайной жертвой. — у него был такой шокированный взгляд, будто узнал жертву, хотя и пытался не подавать виду. Оглядываясь по сторонам, друг продолжил. — Надо срочно уходить, пока нас не засекли. Скорую вызывать поздно, к тому же для нас опасно... Ты как? Идти сможешь? — Д-да. — еле поднявшись, не без помощи Фрэнка и, передав ему зонт, мы покинули место трагедии.