Я ни к кому такого не чувствовал

Пальцы Рафаэля пробегают вверх-вниз по спине Сонни. Мягко. Сонни это по-прежнему удивляет — то, насколько нежным становится Рафаэль наедине. То, как он никогда не отнимает от Сонни рук без крайней на то необходимости. Как продолжает прикасаться даже после того, как они занимались л... после того, как у них был секс. Продолжает поглаживать, пока один из них — как правило, сам Рафаэль — не уснет. Сонни нравятся эти моменты практически больше, чем секс. Пальцы Рафаэля на его коже. Его руки. Ласковые. Сонни нравится ощущать ладонь Рафаэля на своем бедре, на заднице, на пояснице. Сонни нравится чувствовать, как пальцы Рафаэля движутся по его рукам, по шее, иногда по лицу. После того, как... После того, как они занимались любовью. Это то, что происходит между ними. Для Сонни. Сонни не знает, зачем Рафаэль это делает. Никогда не задает вопросов. Думает, что, может быть, Рафаэлю просто нравится его трогать. Или, может быть, Рафаэль считает, что Сонни любит обниматься и несколько случайных прикосновений будут приемлемой альтернативой, учитывая, что сам Рафаэль — явно не тактильный человек. В первый раз Сонни скатился с Рафаэля практически мгновенно. Но с кровати не встал. Все инстинкты говорили Сонни подняться, одеться и уйти. Чтобы ничего не усложнять. Вести себя так, словно ничего особенного не произошло. Но Сонни не поднялся. Он остался в кровати рядом с Рафаэлем, притворяясь, что ему надо перевести дыхание. Он был готов ловить невербальные знаки и подрываться при любом намеке на дискомфорт. Но Рафаэль не выказал никакого дискомфорта. Он потянулся к Сонни и удобно устроил ладонь у него на животе. Он пробормотал: «Спокойной ночи». Как будто предполагалось, что Сонни останется. Рафаэль закрыл глаза и уснул уже через несколько минут. Сонни остался. И не мог уснуть еще несколько часов. Сонни думает, что Рафаэль скоро уснет. Его пальцы замедляются, рука становится тяжелее, она теперь скорее лежит на Сонни, нежели гладит. Вот и все. Сонни уже научился определять. Теперь такое происходит постоянно. Они спят вместе. Буквально. Проводят ночи друг у друга. И дни. Выходные. Сонни не хочет надеяться, но это трудно. Сонни любит Рафаэля. И хочет ему об этом сказать. Сонни знает, что он, должно быть, вкладывает слишком много смысла в мелкие детали, но не делать этого — тоже трудно. Сонни знает, что это, наверное, простая вежливость, но никак не может перестать переосмысливать какие-то вещи. Например, как Рафаэль по утрам делает дополнительный каппучино на своей навороченной кофе-машине еще до того, как Сонни проснется. Или то, что он помнит странные предпочтения Сонни при заказе пиццы. И всегда пишет «спокойной ночи» в те вечера, которые у них не получается провести вместе. И находит поводы прикасаться к Сонни даже на работе, незаметно, мимоходом. И спрашивает о племяннице, о семье. Это, наверное, простая вежливость. Это любовь. Это то, что происходит между ними. Для Сонни. Сонни ждет, очень ждет того момента, когда Рафаэль уснет. Сонни лежит на животе, повернув голову к Рафаэлю, который лежит на боку с закрытыми глазами. Но Сонни все еще чувствует движение его руки. Вверх, вниз. Пока она не останавливается. Рука Рафаэля замирает где-то в районе талии. Прикосновение кажется собственническим. Но, возможно, Сонни просто сам хочет, чтобы Рафаэль ему принадлежал. Или, может быть, завидует тому, что Рафаэль постоянно его трогает, в то время как Сонни — трусит. И в половину не прикасается настолько часто, как хотелось бы. Ему вряд ли сошли бы с рук такие любящие... нет, просто ласковые прикосновения вроде тех, что позволяет себе Рафаэль. Сонни боится, что однажды погладит Рафаэля по щеке и получит пустой взгляд в ответ. Именно поэтому вначале он всегда ждет, чтобы Рафаэль заснул. Прежде, чем прикоснуться. Дыхание Рафаэля выравнивается. Сонни тянется рукой и пытается пригладить непослушный вихор, который Рафаэль по утрам укладывает с помощью геля для волос. В кровати он всегда топорщится. — Бесполезно. Он никогда не слушается. Ох. Рафаэль не спит. Сонни отдергивает руку... Нет. Сонни пытается отдернуть руку, но Рафаэль ловит его за запястье. Рафаэль смотрит на него и держит его руку. Рафаэль дышит. — Я ни к кому такого не чувствовал, Сонни. Никогда. Мне хотелось тебе это сказать. Уже довольно давно. Сонни думает, что именно так ощущается счастье. Думает, что он потерял очень много времени, не прикасаясь. Сонни поддается ближе, берет лицо Рафаэля в ладони, гладит его по щеке. — И чего же это «такого», советник? Рафаэль ухмыляется. Сонни продолжает гладить. Продолжает трогать. И чувствует, что теперь можно. Теперь ему позволено. Рафаэль не отвечает. По крайне мере, не словами. Он лишь притягивает Сонни еще ближе, дергает за руку, тянет, пока Сонни не оказывается сверху. Рафаэль его целует. Касается. И теперь в этих прикосновениях нет ничего мягкого. Нет осторожности. От неторопливых движений ничего не осталось. Теперь Рафаэль держит его, крепко обнимая за талию. Он цепляется и обхватывает его настолько сильно, что если предыдущие легкие прикосновения казались Сонни собственническими, то эти — нечто совсем иное. Рафаэль сжимает Сонни в своих руках, сдавливает его бедрами, целует, и Сонни за всю свою жизнь не испытывал ничего прекраснее. Это любовь. Это то, что происходит между ними. Для Рафаэля тоже.