Тёплые воспоминания

— Геральт, ты спишь? — наклоняясь ближе к лицу мужчины, лежащего к нему спиной, и убирая спутавшиеся седые пряди в сторону, Лютик пытался всё-таки узнать: спит Геральт или нет. В два часа ночи Юлиан возился в кровати, переворачивал и взбивал подушку, закидывал на альфу ноги и руки, отбрасывал в сторону одеяло, и, в общем, делал всё, что можно, но только не спал. Желудок спустя время начал урчать и Лютику жуть как захотелось есть, но к великому сожалению продукт, который требовал его организм, отсутствовал в их холодильнике. — Ну, Геральт, ты спишь? — переходя с шёпота на более громкий голос, Лютик потряс мужчину за плечо, пытаясь его разбудить уже наверняка. — Что такое? Что-то случилось? — невнятно выговаривая слова, Геральт подорвался на кровати и, слипшимися от сна глазами, стал оглядываться вокруг себя. Растирая лицо руками он пытался понять где он, кто он и почему Лютик будит его посреди ночи. Что сейчас ночь он понял по темноте в их спальне. Увидев Лютика, лежащего рядом, на первый взгляд с которым ничего особого не случилось, волнение, появившееся от такого резкого пробуждения, отошло на второй план, но полностью не исчезло, а зная своего мужа, можно было смело переживать за каждый его шаг. Лютик был слишком неуклюж, невнимателен, беспечен и рассеян, а на шестом месяце беременности это не очень хорошо, да и в жизни тоже. Но к сожалению в этом был весь Юлиан и с этим ничего нельзя было поделать. Геральт пытался, но потом уже смирился и просто тщательно за ним следил — это было намного легче, чем вбить ему в голову, что такое осторожность, внимательность и аккуратность. — Геральт, я не могу уснуть и очень хочу кушать. Я понимаю, что ночь, да, но если бы у нас дома были груши, я бы тебя и не будил, но их нет, поэтому пошли в магазин. Мне одному страшно… — садясь вслед за мужем, Юлиан обнял его руку и положил голову на плечо, пытаясь уткнуться тому носом в район шеи. Там можно было намного лучше и яснее услышать запах Геральта. Он был слишком приятным, успокаивающим и таким родным — от него пахло сеном, свежим хлебом и молоком. Для альфы иметь настолько нежные и мягкие запахи — странно, а учитывая габариты, рост и мощь Геральта, очень даже. Юлиан же пах лютиками, лесом и дождём, отчего мужчина всегда чувствовал спокойствие и умиротворение, а из-за цветочных ноток, Геральт стал ласково называть его Лютиком. — И сколько ты уже не спишь? — с доброй усмешкой спросил Геральт, целуя Юлиана в макушку. Этот омега воистину странный — громкий и временами невыносимый, не способный держать рот на замке дольше трёх секунд, нуждающийся физически в телесном контакте, что выливается в постоянные объятья, касания и притирания, приставучий до зубного скрежета в зубах, но такой родной, любимый, солнечный и добрый. Заботливый до чёртиков, милый, самый красивый и оптимистичный, хоть иногда и впадающий в небольшую тоску, но один поцелуй в щёку от любимого и на его лице сразу расцветает улыбка, а в глазах начинает плескаться счастье. — Ну может час или полтора… Да какая разница, Геральт, пошли! — еле как подползая к краю кровати, а на шестом месяце это между прочим сложно, Лютик поежился от прохлады. Вечером, перед сном, они на несколько минут открывали окно, чтобы в комнате был свежий воздух, а сон в объятиях большого и очень тёплого тела делал своё дело — Лютику не было холодно, его грел Геральт, но буквально пара минут не под его боком, и омега замёрз. — Два часа ночи, Лютик, может ты поешь то, что есть в холодильнике? — глянув на электронные часы, которые высвечивали 2.14, Геральт почти умоляюще просил Лютика никуда не идти. Ему было не трудно потаскаться по округе и поискать круглосуточный, но он боялся за омегу. Его иммунитет в последнее время ослабел, он очень быстро уставал, его ноги и спина болели — всё же беременность брала своё, а любое дуновение ветерка могло стать причиной простуды. Осложнений никто не хотел, поэтому Геральт всеми силами пытался отгородить омегу от каких–либо факторов, влияющих на его здоровье. — У нас осталось печенье, ну то, которое с шоколадной крошкой? — заинтересованность в голосе трудно было не заметить. Геральт часто покупал сладкое для Юлиана, а это печенье было особенно им любимо, поэтому каждый раз, как Геральт возвращался с работы, он заезжал в магазин и брал эту сладость. — Пойдём посмотрим, — вставая вслед за омегой, Геральт схватил одеяло и накинул на плечи супруга — видел, что тот начинает трястись от холода, за что получил благодарный поцелуй в щёку. Печенье нашлось, даже не одна пачка. Поставив кипятиться чайник, Геральт сел на кухонный диванчик и полностью затащил омегу себе на колени. Уткнувшись в копну каштановых волос, Геральт наслаждался этим моментом. Ему всегда было мало Юлиана: мало его запаха, его голоса, его смеха, тела, улыбок, красивых глаз, заботы и всего того, что в нём есть. Встретившись однажды в баре на Дне Рождении общей подруги, они поняли, что истинные. И если Лютик был безгранично рад, что нашёл альфу и главное, что он у него есть, то беловолосый не сразу признал свою омегу. Он боялся, что не сможет дать ему того, что захочет Юлиан, не сможет подарить ему счастье. Геральт скуп на эмоции, не романтичен и особой заботой не отличается, тогда с чего бы вдруг такому шумному и яркому омеге с ним быть? Целый месяц Лютик преследовал Геральта. Парень узнал, где живёт альфа и приходил по вечерам и ночам к его дому, после чего начинал горланить песни, сопровождаемые игрой на очень странном и доисторическом инструменте — лютне. Уже потом он спрашивал у Юлиана, что это за бандура и, где он её откопал. Этим концертам не было конца: соседи жаловались, Лютик приходил, а сон наоборот, уходил и не желал возвращаться. Красные глаза от недосыпа и мешки под ними пугали всех. В охранном агентстве все сторонились Геральта, хоть тот и был владельцем этой небольшой компании и был довольно мил со всеми в будние дни. Сейчас же боялись даже просто вдохнуть, таким злым он казался. Единственный кто не боялся, был Весемир — лучший друг мужчины и его заместитель. В офисе Геральт появлялся два раза в неделю, но после решения расширить компанию, работы прибавилось и двумя днями она не ограничивалась. Теперь альфа был там целыми сутками. Это время было раем для него. Никто не горланил под окном, никаких жалоб от жильцов, а только спокойствие и любимая работа. Однако для Лютика не было преград — он и здесь Геральта нашёл. Возможно он докучал Йеннифер, от чего она не выдержала и выдала всю нужную информацию про Геральта. Ворвался как-то Юлиан к нему в кабинет и начал разглаголствовать о том, что Геральт — глыба бесчувственная, которая не ценит труд других, что он игнорщик, каких поискать ещё надо и как природа умудрилась создать их парой, но в тоже время, как он счастлив, что нашёл наконец Геральта, и теперь он точно не отвертится. Геральт в немом шоке смотрел на разъярённую омегу и слова сказать не мог. А Лютик, закончив ругаться, в ответ также молча смотрел на альфу. Гляделки продолжались недолго. Альфа открывал и закрывал рот в попытках сказать хоть слово, а Юлиан подошёл ближе к столу мужчины и спросил только одно, хотя не то что спросил, утверждал. "Я тебе не нужен, да?" Его голос был наполнен огромной тоской и грустью. У Геральта защемило в сердце, ведь ему не хотелось, чтобы омега так себя чувствовал. Ни разу в жизни ему не хотелось причинить боль своей паре, но страх был слишком силён. Он был не уверен. — Нет, конечно, нет, в смысле я просто, ээ… Ну я… — Геральт не мог собрать мысли в кучу. Он хотел объяснить причину, по которой игнорировал Лютика. Омега же просто опустив глаза, тихо прошептал извинения за беспокойство и уже было развернулся к двери, как Геральт вскочил со своего места и быстро обойдя стол, развернул омегу за плечи к себе лицом. — Я просто не смогу стать достойным альфой для тебя. Вот и всё. Повисла тишина, Лютик так и стоял опустив голову вниз. Молчание затягивалось, а в воздухе витала тяжесть. Геральт не знал, что делать и был вообще в замешательстве. Не понимал, что происходит. — Это не тебе решать, — послышалась спустя время фраза, сказанная сквозь зубы с плохо сдерживаемой злостью. — Это уже я буду решать, достойный ты альфа или нет. И вместо того, чтобы игнорировать меня, мог хоть раз поговорить со мной, а не прятаться, — к концу предложения, Лютик чуть ли не кричал. Своим тоненьким пальчиком, Юлиан тыкал в грудь Геральту, показывая насколько он в ярости. Это был единственный раз, когда Геральт видел Юлиана злым. За пять лет, что они вместе, омега больше ни разу так не смотрел на Геральта и не говорил таким голосом. После этой странной и неожиданной встречи, Геральт пригласил Юлиана прогуляться по набережной, ведь с помощью друга, который временами наставлял Геральта на путь истинный, он смирился с тем, что теперь у него есть омега, а это огромная ответственность. Особенно с таким, как Лютик. Каждый день альфа продолжал удивляться тому, какой Юлиан искренний, любящий жизнь, радостный, счастливый и талантливый человек. Омега же в свою очередь, млел от Геральта, ведь тот не сводил с него глаз, слушал его трёп, переживал чуть ли не за каждый вздох и по-своему о нем заботился. Он чувствовал себя нужным и любимым. А это в его жизни было впервые. Вот почему он доставал Геральта в первый месяц, после их знакомства. Он надеялся быть нужным если не родителям, то хотя бы своему альфе. Прожив всю жизнь в детском доме, а после отучившись в музыкальной консерватории, Лютик не оставлял попыток и надежд обрести своего альфу. От того каждый день игнорирования от Геральта потихоньку усмиряли пыл омеги. Закрадывались мысли, что у альфы уже есть семья и любимый человек, но Юлиан твёрдо решил не останавливаться и хотя бы попытаться завоевать его внимание. И как оказалось — не зря старался. Через пол года их прогулок, свиданий, жаркого секса как дома, так и вне его стен, вместе проведённых праздников и нежных поцелуев на прощание было решено переехать Юлиану к Геральту. В отличие от квартиры Лютика, которая была однокомнатной и находилась в полуразвалившемся доме, квартира альфы была большой и светлой, да и в спокойном, тихом и только недавно отстроившемся районе. Юлиан назвал её «большим и светлым гнездышком, большого и хмурого альфы». На это Геральт лишь беззлобно закатил глаза и усмехнулся. Только его омега мог назвать квартиру так. Вещей у омеги было мало, большую часть занимали инструменты, поэтому с перевозом проблем не возникло. Проблема возникла с работой. Теперь Юлиану было трудно добираться до музыкальной школы, в которой он работал учителем пения и фортепиано. Остановок поблизости не было, а на такси дорого, поэтому в первую неделю жизни на новом месте, омега просыпался раньше и топал пешочком до работы, а после и домой. Когда же Геральт узнал о махинациях Юлиана, отругал его за такое решение и теперь подвозил его как до школы, так и домой. Альфа, чтобы не задерживаться на работе, брал некоторые документы на дом, а Юлиан обычно лежал рядом на его коленях и наслаждался такой близостью. Ему не нужны были дорогие подарки, поездки за границу и жизнь, как в сказке. Ему нужна была семья и Геральт, такой любимый, родной Геральт, который давал её и всего себя. Альфе нравилось, когда Юлиан улыбался и смеялся, поэтому часто пытался радовать его мелочами. Готовил вкусные завтраки в постель, дарил цветы без повода, следил, чтобы Юлиан в порыве спешки не забывал шарф с шапкой, укрывал по ночам одеялом, когда видел, что омега замерзает. Заваривал ему на работу чай с ромашкой в небольшом термосе и подкидывал шоколада в рюкзак. Вместе с Юлианом, Геральт учился быть заботливым и внимательным, пусть он и оставался все таким же немногословным, зато действиями показывал многое. Юлиан же на своём месте, учился принимать эту заботу и любовь. Из таких тёплых и греющих душу воспоминаний, Геральта вытащил щелчок чайника и тихий голос. — Вода согрелась.