Когда всё правильно

Когда люди говорят, что она — ярчайшая ведьма нашего времени, они даже вполовину не осознают насколько. Она дисциплинирована. Она драйвовая. Она упрямая и не успокоится, пока не докажет свою правоту. Она обращает внимание на мельчайшие детали: свет, отражающийся на стены от граней стекляного бокала; потертый пергамент, по которому можно понять, сколько он пролежал в кармане; песни птиц, сидящих на подоконнике, которые напоминают ей какую-то мелодию, услышанную по радио… Однако она никогда не утомит вас этими мелочами. И нет, она не сдастся до тех пор, пока спустя несколько недель не вспомнит, что слышала эту самую песню в исполнении Селестины Уорлок. И когда ты заметишь, насколько это необычно, она просто пожмет плечами и ответит: — Да, есть такое. Умные птицы, не так ли? Когда она сопоставляет факты и находит, казалось бы, самое очевидное решение, — это поражает. От поиска наручных часов до обнаружения лазейки в законе… Ее разум будет выделять главное, отбросив все лишнее, докапываться до деталей, которые на первый взгляд кажутся вовсе неуместными, до тех пор, пока паззл не сложится в единую картинку в ее голове. Она острая на язык. Она вдумчивая. Она бдительная. Ей достаточно малого, чтобы развить из этого целую гипотезу. Поэтому, даже когда она заболевает гриппом и проводит недели, лежа в постели с головной болью и истощением… Даже когда ее тошнит по утрам после завтраков… Я не лезу с глупыми советами. Потому что она — ярчайшая ведьма нашего времени. Я наблюдаю за тем, как она извиняется за утренний инцидент, возвращаясь из уборной с бледным лицом и стеклянными глазами, и знаю, чем это вызвано… Просто быть не может, чтобы она до сих пор не поняла. Я лежу с ней в ванной, полной теплой воды, и глажу руками бедра, пока она читает мне. Мои руки скользят по ее животу в поиске подтверждения моих догадок. Она поворачивается ко мне и улыбается через плечо… И я думаю, вот и все. Сейчас она скажет мне, что это правда. Однако вместо этого она подмигивает, отбрасывает книгу в сторону и переворачивается, скользя своим мыльным телом по моему напряженному паху. И кто я такой, чтобы останавливать ее, когда она садится на меня сверху в полной воды ванне. Ее пальчики скользят по моим плечам, а мои — направляют член в ее возбужденное лоно. И когда она поднимается вверх и опускается вниз, проливая воду на пол, пена стекает вниз по ее грудям. И я знаю, что они стали больше. Знаю, словно это мое тело. Да оно и есть мое. Я уделял её груди особое внимание, доставлял ей немало удовольствия и — о, да! — она налилась и округлилась еще больше. Жена откинула голову назад, тяжело дыша, и я спросил: — Ты беременна? Она хихикнула, бросив взгляд на меня. Ее щеки залились краской, а глаза заблестели. Однако ее бедра замерли. И лицо застыло. И я вижу, как последний пазл закончил картинку в ее голове. Она была слишком умна, чтобы это заметить. Моя глупая, гениальная жена.