Точка невозврата

      Особняк Рувика разительно отличался от обстановке в Маяке: тут не пахнет кровью и гнилью — тут пахнет пылью и затхлостью. Это куда приятнее. Признаться, это место мне даже нравится, не было бы ещё тут ходячих мертвецов, время от времени пытающихся меня убить. Сам Рубэн тоже почтил присутствием. Он не торопясь преследовал меня. Играл на моих ощущениях. Я знал, что прятаться особо негде, а осознание того, что он жил здесь и прекрасно знал каждый угол, заставляло мороз пробежать по коже. Я в ловушке. Уже не один час скитаюсь в этом дурацком месте, Рувик мешает решить какую-либо загадку или самолично, или ловушками. К счастью, Лаура пока не показалась, но не ровен час, как и она заявится, по приказу Рубэна конечно. А пока ему нравится гонять меня из комнаты в комнату, по коридорам, то в одно крыло, то в другое. Я измотан не только беготнёй — одна заразина меня всё же укусила за ногу. Рувик видимо заметил моё состояние и перестал измываться. Подонок, словно подачку от него получаю. Передышка. Мой шанс на восстановление. Я заперся в одной из комнат, которая показалась мне более-менее безопасной. Она была на первом этаже, в конце коридора, с одной дверью и без окон. Обставлена скромно: письменный стол (стула не прилагалось) двуспальная кровать и шкаф. По сравнению с другими она оказалась чистой: на полу не было мусора и трупов, только небольшой ковер перед дверью. На столе валялись какие-то бумаги, но почерк до того не понятный, что я даже вчитываться не стал, лишь окинул взглядом. Главная задача — обработать рану. Штаны были однозначно испорчены, поэтому я порвал их, чтобы получить доступ к ранению, но, к удивлению, не обнаружил его. Что за игры разума? Не могло же мне показаться?! Боль во время драки была самая настоящая. Голова немного закружилась и слегка зазвенела, поэтому я скинул фонарь и все оружие, кроме револьвера, на стол. Эта малышка пойдет со мной в кровать. Когда сон почти нагнал меня, в голове шевельнулась мысль, что стоило бы перегородить дверь шкафом, а то тихая гавань может обернуться посмертным пристанищем. Довольно рискованно засыпать просто заперев дверь, зомби их лихо вышибают. Однако тело на мои приказы не отвечало, оно словно свинцом налилось, хотя я прекрасно ощущал своё положение в кровати и спокойно дышал. Я же сплю? Не уверен. Эта СТЭМ чудная машина, о всех её возможностях я не в курсе, да я вообще о ней ничего толком не знаю! Может пока ты в СТЭМ спать категорически запрещено? Паника потихоньку накатывала. А через секунду она усилилась, потому что я услышал, как начал скрипеть пол. Звук шёл от двери и с каждым шагом становился громче, приближался к кровати. На периферии я уловил человеческую фигуру в капюшоне. Рубэн. Хотелось произнести его имя вслух, но и губы мне не подчинились. На секунду мне показалось, что, если бы я это сделал, Рубэн исчез. — Ты так долго убегал от меня, Себ, — голос Рувика отчего-то был с хрипотцой. — Ты не можешь всё время убегать от меня, всё равно никуда не денешься, — он улыбнулся и продолжил свою речь. — Это моя территория, и я сейчас не про особняк. СТЭМ — моя территория! Ты всегда для меня как на ладони, — его лицо нависло надо мной, оно было так близко, что я почувствовал его дыхание и фантомный запах некогда горелой плоти. — Как и твои друзья. Не волнуешься за них? Кидман ещё можно спасти.       Я вслушивался в каждое слово этого ублюдка, а пока слушал вспомнил, что это похоже на сонный паралич, читал когда-то о таком. Господи, как хочется ему въебать! Со всей силы по лицу, в живот, отбить почки. Руки начали зудеть, но пошевелить ими так и не вышло. — Я вижу, ты злишься. Знаю, что ненавидишь меня, но, Себастьян, скажи мне, есть ли кто-то в этом мире без греха? — он провел носом по щеке, коснулся пальцами губ, я бы дернулся, если б мог, а этот ублюдок все не затыкался. — Ты это чувствуешь, да? Беспомощность, слабость, может, ты ещё почувствуешь мою власть над собой? Я могу хоть прямо сейчас задушить тебя голыми руками или истязать тебя медленно, пока ты не сорвешь голос, хотя это можно сделать и другим путём, — он ухмыльнулся, оседлал мои бёдра и принялся массировать мне виски. Чёрт, из-за того, что я бегал без продыху его «ласка» вызвала приятные ощущения, а тяжесть его тела показалась не менее приятным дополнением. Дыхание заметно участилось, и Рувик не оставил это без внимания. — Нравится? У тебя давно не было отношений, не так ли? Секс за деньги не по карману, да? Можешь не отвечать, мне всё равно. Дразнить тебя — вот, что интересно, — он медленно облизнул губы, почему-то от этого в глотке пересохло, ужасно захотелось пить. Машинально я повторил его движение, и оно получилось! Сейчас я вмажу этому ублюдку! Но секундная радость ушла на смену разочарованию, ничем другим я больше управлять не мог. — О, как интересно! Я дал тебе маленькую надежду, что ты снова можешь управлять телом, но не тут-то было, — глядя прямо мне в глаза, Рувик посмеялся, его руки опустились ниже, к губам. Пошёл ты нахер, мудак! Голоса как не было, так и нет. Злость кипела во мне всё больше с каждым его словом. — Голос я пока тебе тоже не верну, — он помассировал пальцами мои губы и с легкостью разжал челюсть. — Себ, а ты не хочешь пить? — Рубэн наклонился и начал вылизывать мой рот. Жуть как хотелось откусить ему язык, но он вставил большие пальцы по обе стороны челюсти, тем самым не давая сомкнуть её. Прокусить пальцы тоже не вышло, точнее я даже пробовать не стал. Извращенские действия Рувика почему- то не вызвали отвращения, скорее раздражали. Я никогда не был по мальчикам, но и подумать не мог, что буду более-менее спокойно на это реагировать. Его язык тем временем не стесняясь исследовал и слюнявил мой рот: зубы, нёбо, под губами, он касался всего, кроме языка. Его слюна стекала в глотку, казалось, это будет продолжаться вечность, и в итоге я проглотил это. В мозгу всё ещё билась мысль, как бы скорее поквитаться, но сейчас она начала потихоньку уступать возбуждению, в паху разлилось знакомое чувство. Рубэн сразу же отстранился и потерся своим стояком о мой. — Ты удивительный, Себ! Проглотил всё, что я тебе дал, возбудился от этого, — он выглядел как довольный кот. — Умница, Себастьян! — он погладил меня по голове. Ещё за ушком почеши, мудак! — А мою сперму ты также легко проглотишь? — его руки потянулись к ширинке, к моей. Он освободил полувозбуждённую плоть, лизнул ладонь и обхватил ствол. Член с каждой его фрикцией становился тверже. Мысленно я ненавидел себя за то, что так реагирую, за то, что получаю удовольствие. Удивительно, но этот ублюдок молчит, на секунду я даже забыл о нём и блаженно прикрыл глаза, когда его пальцы помассировали головку и дырочку уретры. — Ты чертовски соблазнительный, знаешь об этом? Глядя на тебя, мне тоже захотелось получить каплю удовольствия! — руки с члена пропали, отчего с губ сорвался стон разочарования. — О, да, Себ, можешь немного постонать для меня. Я разрешаю, — теперь он расстегивал собственную ширинку.       Не понимаю, что происходит с моим разумом. Разочарование от того, что Рувик прекратил ласку перебило отвращение и злость к нему. Я желаю чтобы он вновь прикоснулся к члену, черт! За всем этим я упустил момент, когда моя голова оказалась между ног Рубэна. Его прибор буквально стоял перед глазами: жилистый, примерно одного размера с моим, но чуть толще. Во рту пересохло. — Вижу, ты очень хочешь его, Себ. Постарайся доставить мне удовольствие, и я, может быть, не трону твою задницу, — он провел головкой по моим сомкнутые губам. Минет в обмен на сохранность моей задницы. Да у меня выбора просто нет! Тут же захватил головку одними губами, Рувик придвинулся ближе. Пропуская его плоть дальше, я старательно работал языком увлажняя ствол, пока он не уперся в глотку. Надежды на то, что не придется делать глубокий минет рассыпались как только я посмотрел в глаза этого Дьявола. Он намерен выебать меня в глотку и кончить в неё. Как только я это понял, Рубэн обхватил мою голову руками и полностью вытащил член. Понимание того, что сейчас происходит, того, что его стояк в моей слюне, а у меня у самого встало ещё крепче, словно мне двадцать, что-то во мне надломило. — Аккуратнее с зубами, Себ, — после этих слов он медленно ввел его обратно. Я получил какое-то извращенное удовольствие, и внутри пожаром разгоралось нетерпение — хочу его член целиком. Его движения вначале были тягучими, скорее для того, чтобы я привык, и, когда он понял, что я привык, он сделал резкий толчок, моё горло расслабилось, пропуская его плоть дальше. Внутри все сжалось, собственный член готов вот-вот взорваться. Рувик не ожидал от меня такого и резво вытащил. — Себ! — он растерянно на меня взглянул. — Неужели тебе это нравится? Я, конечно, молчу про ТВОЙ каменный стояк, но, мне показалось, ты получил от этого психологическое удовольствие?       Я почувствовал, что могу говорить, Рувик позволил. Этот ублюдок что-то со мной сделал! Отравил. Тот зомби? Он мог отравить меня через укус, но это уже пиздец как не важно. Все мысли, не связанные с этой ситуацией, старательно собираемые мной в кучку, рассеиваются. Хотелось плюнуть ему в лицо за такие слова, но, видит Бог, я проебался. Я чуть не кончил от того, что Рубэн мне засадил, и как же я хочу, чтобы он это повторил. Говорить вслух излишне, кроме того, это будет значит, что я проиграл ему впервые, наверное. Возможно, я проиграл, как только переступил порог его дома. Сейчас есть только я и Рубэн. Я — сломленный, позволивший сломить себя. Рувик читает меня как открытую книгу — видно по глазам. Они были такие потухшие, там, в Маяке, но сейчас это взгляд голода и похоти. Широко открыв рот и высунув язык, я дал молчаливый ответ, расслабил горло и почувствовал как рот заполняется чужим вкусом, тем вкусом, без которого я уже не смогу. Он вошел до основания, нос уперся в лобок. Вместе с тем, как мне перекрыли доступ к кислороду, я кончил с протяжным стоном. Руки тут же оказались на бедрах Рувика, чтобы оттолкнуть его, но он справился и без моей помощи. Дав мне пару секунд на передышку, он повторил это снова и снова, пока мои стоны не стали хрипами. Собственная плоть опять затвердела, жуть как хотелось подрочить, но руки с бёдер я не решился убрать. Так приятно держать его, это давало мнимую иллюзию контроля. Вместе с этим давало понять, что он настоящий, не галлюцинация этого больного места. Стоны Рубэна отлично дополняли картину. Ещё один толчок и сперма заполнила рот, у меня глаза закатились от её терпкого вкуса, уверен моя на вкус дрянь. Густая, вяжет горло, с трудом можно проглотить. Меня трясёт. Когда он вытащил член, я собирал пальцами пролитые капли и заталкивал обратно. На боль в челюсти я наплевал. Кончил бы он минутой позже, я бы спустил. Вес чужого тела исчез и переместился под бок. Обессиленными руками я попытался довести себя до оргазма, но руки слушаться совсем не хотели. Устав наблюдать за моими мучениями, Рувик убрал руки и взял плоть в свою. Я лениво повернул голову и по шире развел ноги. — Ты невероятный, Себастьян. Я рад, что ты так легко сдался, — он не спеша двинул рукой. Меня выгнуло дугой, кончить хочется так, что яйца звенят, член откровенно болел. Рувик прибавил темп, отчего я зашипел от боли, а потом хрипло простонал. Во рту ещё осталось немного его спермы, но он, ни капли не смущаясь, накрыл своими губами мои. Наконец-то, он коснулся моего языка. Пиздец, меня ведёт. Только сейчас уже нет той нежности, сейчас он жадно кусает губы и не оставляет в покое измученный язык. Темп на члене увеличился, Рувик терзает мою шею легкими укусами. Когда разрядка настигла меня, зубы Рубэна прокусили кожу шеи до крови. Меня измотало так, что я только слабо застонал. — Р-Ру-Рубэн, — почти беззвучно, шепотом, смог произнести его имя. — Тише, Себ. У нас ещё будет время поговорить, — его голос прозвучал успокаивающе. — Много времени.       Темнота застилала глаза. Кажется, я всё ещё чувствую зубы на шее. Они вцепился крепко и ни за что не отпустят.